Утром они отправились в горы… Фермер стал считать овец, Джек лихо скакал на взъярённой лошади… А Эннис учился садится на коня… 
[600x450]
- Если хоть одна пропадёт, - сказал пастух. – Хозяин вас убьёт! Да! И ещё мой совет, не заказывай суп… Этот суп тяжело доставлять…
- Я не люблю суп. – грубо и тихо ответил Эннис [600x450]
- Кончай возиться Делмар! – воскликнул Джек. – А то эта кобыла скоро выбросит меня! – и обратился к лошади - Ну… Но… Пошла! [600x450]
Эннис забрался на своего коня, и все стали подниматься в горы… [600x450]
-Пошла… Пашла… - из реки овец слышались крики Энниса и Джека…
Горы овец поднимались всё выше и выше… [600x450]
Они разбили лагерь в установленном для этого лесничеством месте, надежно пристроив кухонную утварь и коробки со жратвой. [600x450]
Они уселись за поздний ужин: каждому по банке бобов, жареная картошка и кварта виски на двоих. Они сидели на бревне у костра, отчего становились горячими подошвы сапог и железные заклепки на джинсах, передавая бутылку из рук в руки, и бледно-лиловое небо становилось все прозрачнее, а ночная прохлада уходила; они пили, курили, пару-тройку раз вставая отлить, а из костра вылетали танцующие на фоне неба искры; они подбрасывали в огонь дров, чтобы еще можно было поболтать, трепались о лошадях и родео, о том, кто сколько и как падал, о подлодке Фрешер, которая пошла ко дну двумя месяцами раньше со всей командой, и каково это было - ощущать, что жить остается минуты; о собаках, от которых оба были без ума, об армии, о семейном ранчо Джека, где жили его родители, о владениях Энниса, заброшенных с момента смерти его предков, о его старшем брате в Сайнеле и замужней сестре в Каспере. [600x450]
Джек рассказывал, что раньше его отец был знаменитым объездчиком быков, но всегда держал тайны мастерства при себе, никогда ничего не советуя; ни разу он не приходил посмотреть скачки Джека, хотя и нянчился с ним в детстве, одевая его в шерстяные свитера. Эннис заметил, что единственные скачки, которые ему по душе, длятся восемь секунд и чем-то да кончаются. Джек парировал, что деньги тоже мотив, и Эннису осталось только согласиться. [600x450]
Они уважали мнения друг друга, и им было приятно поболтать, когда такая возможность вдруг представилась. Двигаясь верхом против ветра обратно к овцам, сквозь зыбкий, предательский свет, Эннис думал, что никогда еще ему не было так хорошо, и он был готов дотянуться до звезд. Лето шло, и вместо со стадом они перебрались на другое пастбище, где и разбили новый лагерь. Расстояние от него до овец было большим, а ночная поездка - дольше. Для Энниса она не представляла особой проблемы, он спал на ходу, но вдали от овец все же с каждым разом проводил все больше и больше времени. Джек заводил визгливые песенки на губной гармошке, немного не от мира сего после падения со своенравной гнедой кобылы, и несколько раз Эннис даже подпевал ему своим сильным скрипучим голосом, блистая сальностями из "Рыжей чалки", а Джек упражнялся в творчестве Карла Перкинса, надрывая глотку своим "я говорю-ю-ю"; больше всего он любил мрачное песнопение "Иисус, идущий по воде", которому его научила еще его мать-пятидесятница. Его тягучее загробное пение отпугивало даже койотов. [600x450]
Вскоре Джеку нужно было ехать следить за овцами…. [600x450]
Как только Джек отправился в путь, Эннис потушил костёр и залез в свою палптку… [600x450]
Через пол часа Эннис уже заснул, а Джек, придя к овцам и разложив палатку, стал приглядывать за овцами… [600x450]
Так продолжалось каждый день…
Но однажды Джек настолько устал, что не смог забраться на лошадь…
- Поздно уже ехать, - сказал однажды Эннис.