Сегодня у меня экстремальный спорт - самостоятельные прогулки.
 Базар в Кушадасы. Долгая линия цветастых прилавков, невиданные плоды, ароматы специй. Это запахи детства: на берегу Азовского моря живет моя бабушка. У ее соседки-ровесницы Веры Игнатьевны я пропадала когда-то целыми днями. Этот запах базара - оттуда, из тех дней. Мне было не больше пяти лет, но ароматы специй, усиленные морским воздухом, незабываемы. И вкус фруктов точно такой же, как тогда. Где-то я читала о том, что с возрастом люди перестают остро чувствовать вкус еды, и поэтому нам кажется,  что раньше все было вкуснее. Ах, какое же это вранье! Черная крупная плотная турецкая черешня, сочные абрикосы и мохнатые персики - их вкус меня возвратил на тридцать лет назад. Все точно так же, как тогда.
Сегодня ветер. Порывом у торговца снесло большой зонт, установленный над прилавком, он упал на туристку. Та тоже упала под его тяжестью, поднималась с колен, морщилась от боли и улыбалась. Все, все здесь улыбаются, все счастливы и спокойны. Это заразительно. Я иду по улицам, не сдерживая ответных улыбок. Киваю мужчинам, приглашающим купить сок или сладости, иду мимо, разглядывая лица. Вспомнилось, как когда-то давно во Владикавказе подруга меня постоянно одергивала: "Лена, не улыбайся! Не улыбайся, твою мать, иначе я тебя не отобью от мужиков!" Но я не могу. Не могу-у-у иначе.
Сегодня удалось выпить турецкий кофе. Пряный, кисловатый, уничтоживший всю усталость от прогулки и от жары. Правда, и жара здесь не такая, как в той же Одессе, переносится гораздо легче.
Я так стеснялась своего английского. Это даже не начальный уровень, это уровень идиотки. Я ожидала, что над моим акцентом будут ржать. Тем удивительнее и кайфовее было слышать спокойное ответное "сэнкью, леди". Мир не перевернулся. "Экскьюз ми", - падающий на меня в маршрутке иностранец. "Да ради бога, но проблем".
Я влюблена в эту страну. У них на витринах аптек с одной стороны виагра, а с другой - принадлежности для младенцев. Расслабленные мужчины сидят на стульях вдоль тротуара, играют в нарды, рассматривают женщин. Женщины у прилавков с вязанными вещами улыбаются и перебирают спицами, творя очередную шапочку. Протяжно кричат зазывалы, поют птицы, шумит прибой, всюду запахи, запахи, запахи - вкусные, необыкновенные.
А ночью снился сон. Будто мой дом сгорел, сад сгорел. Все черное, черные абрикосы, трупы котят на пепелище. Муж умер, жить теперь тоже негде, ничего у меня нет. И кто-то рядом грустит, какая же я несчастная, как больно терять. А я продаю сожженный участок за копейки и понимаю, что на самом деле радуюсь, отправляясь в неизвестность. Потому что это единственный и важный путь - вслепую и налегке. И еще мне мешала рыба во рту. Я доставала пальцами из-за щеки ее куски и выбрасывала по дороге.
Один кусок, второй, третий. Очень долго, пока не проснулась.