Иногда я напоминаю себе ремень плотника / сантехника/механика. Я имею десятки кармашиков, таящих в себе свои болты и винтики. Так, проследуя по биологически активному телу девочки из города-курорта, можно обнаружить страх в заднем кармане джинсов, зеркально которому прячется обида. Да, под юбкой, которая не образует купола при прыжке с крыши, живет страсть. Любовь чуть выше, в районе грудной клетки, между ребрами, на кармане с нею написано: «ДУША». Улыбка висит на медной цепочке поверх шеи, она отделена от золотяного крестика цветастой маечкой. За редко носимыми очками живет вера в человечество. Чаще всего солнцеупорные линзы хранятся в чехле, тем самым, уберегая своего жильца. Оптимизм явился огромным оранжевым значком на моей груди - ему там вполне удобно. Счастье занимает все комнаты и коридоры пространства «выше шеи». А если заглянуть в желудок, там грусть. Она плачет желудочным соком, разъедая узоры на крыльях бабочек, которые прилетают сюда из кармана с надписью «ДУША». Слезы живут в носках. Когда чаша переполняется, я прячусь в себе. А где это «в себе», я не придумала;). Надежда время от времени встречается с верой в людей, а, уходя в себя, попадает в гости к счастью. Надежда обитает в голубизне/серости моих глаз. Скромность приглашает меня под коленки, но я весьма редко туда попадаю. Если присмотреться, то в паутине волос бегают усталости. Их много, но они чудовищно малы и слишком шустры. В предплечьях и икрах тусуется лень. Во рту восторг - он просачивается даже через улыбку, он делает так: ААААААААААААА! Сотни и сотни комнат с выражениями лиц и позами для стойки и сидячки можно найти во мне. Я открыта для людей, но иногда они этим пользуются по-злому. Я вас любила, люблю и буду любить…