Каждое утро выходя из такой двери на работу, я наверное был бы кто-то другой. Шел бы спокойный, и бодро щелкая в воздухе манжетами брюк, насвистывал бы услышанную за завтраком по радио модную мелодию, а черти бы шипя разбегались по переулкам, учуяв дым моей папыроски. Я бил бы каблуком о лавовые камни мостовой и жмурил глаза от яркого солнца и безмерной любви к себе. И недолго потеребив рычаг безнадежно испорченного телефонного автомата на углу наших с тобой улиц, бросая в сторону папыроску, пригал бы на подножку трамвая и до самого вечера терзал бы тебя одиночеством.