В блокадном Ленинграде почти не осталось кошек — их съели. Многим их мясо спасло жизнь. «3 декабря 1941 года. Сегодня съели жареную кошку. Очень вкусно», — записал в своем дневнике 10-летний мальчик.
Поначалу окружающие осуждали «кошкоедов». «Я питаюсь по второй категории, поэтому имею право», — оправдывался осенью 1941-го один из них. Потом оправданий уже не требовалось: обед из кошки часто был единственной возможностью сохранить жизнь.
Тем не менее некоторые горожане, несмотря на жестокий голод, пожалели и сохранили своих любимцев.
Весной 1942 года полуживая от голода старушка вынесла своего кота на улицу погулять. К ней подходили люди и благодарили.
Одна бывшая блокадница вспоминала, что в марте 1942-го вдруг увидела на городской улице тощую кошку. Вокруг нее стояли несколько старушек и крестились, а исхудавший милиционер следил, чтобы никто не изловил четверолапую блокадницу.
12-летняя девочка в апреле 1942 года, проходя мимо кинотеатра «Баррикада», увидала толпу людей у окна одного из домов. Они дивились на необыкновенное зрелище: на ярко освещенном солнцем подоконнике лежала полосатая кошка с тремя котятами. «Увидев ее, я поняла, что мы выжили», — вспоминала эта женщина.
Вскоре после прорыва блокады в Ленинград с «большой земли» был направлен стратегический груз — 4 вагона дымчатых кошек из Ярославской области (дымчатые считались лучшими крысоловами). Очевидцы рассказывали, что кошек расхватывали моментально, за ними выстраивались очереди. В январе 1944 года котенок в Ленинграде стоил 500 рублей (килограмм хлеба тогда продавался с рук за 50 рублей, зарплата сторожа составляла 120 рублей).
Как только блокада была снята, прошла еще одна «кошачья мобилизация». На этот раз мурок и барсиков набирали в Сибири специально для нужд Эрмитажа и других ленинградских дворцов и музеев. «Кошачий призыв» прошел успешно. В Тюмени, например, собрали 238 котов и кошек в возрасте от полугода до 5 лет. Многие сами приносили своих любимцев на сборный пункт. Первым из добровольцев стал черно-белый кот Амур, которого хозяйка лично сдала с пожеланиями «внести свой вклад в борьбу с ненавистным врагом».
Всего в Ленинград было направлено 5 тысяч омских, тюменских, иркутских котов, которые с честью справились со своей задачей — очистили Эрмитаж от грызунов. Так что среди питерских мурок почти не осталось коренных, местных. Многие имеют ярославские или сибирские корни. А ленинградским поставлен вот такой памятник
Материал перепечатан из газеты "АиФ" и с сайта http://mau.ru

Фото с сайтов www.encspb.ru, www.rt-online.ru, www.colorelle.ru, http://mike78-from-spb.narod.ru и http://igor-tambov.narod.ru