Шериф Эбен Олсон (Джош Хартнетт) грустным взглядом провожает последний луч солнца и, полный недобрых предчувствий, возвращается к своим обязанностям. В его ведении находится крошечный городок Барроу, самая северная точка США. Всех жителей – человек пятьсот, и большая часть из них уедет, как только спустится полярная ночь.

Остальным предстоит целый месяц куковать без солнечного света. Мало того - не успело еще окончательно стемнеть, как выясняется, что вместе с солнцем пропало несколько десятков мобильных телефонов, и вдобавок какой-то сумасшедший зарезал всех ездовых собак. Пришлого маньяка ловят быстро, впрочем, он и сам не прячется, а идет проповедовать в ближайший бар. Где между требованиями выпивки и сырого мяса вскользь замечает, что все присутствующие – уже суть покойники. Шериф сердится, доставляет возмутителя спокойствия в участок, но протокол оформить не успевает, так как кто-то уже вывел из строя местную электростанцию. Становится совсем темно, и тогда приходят ОНИ.

Эти дети полярной ночи не похожи ни на изысканных особей «Другого мира», ни на вампиров-спортсменов из «Блейда», ни на богемных прислужников какой-нибудь «Королевы проклятых». Они не пьют кровь, смакуя, а натурально рвут человека в клочья, бесцеремонно разбрызгивая драгоценную красную жидкость. Возможно, так сказываются неблагоприятные климатические условия. У них свой язык и собственный боевой клич. В город они приходят будто бы ниоткуда (хотя можно грешить на какой-то заброшенный ледокол, приткнувшийся в относительной близости от несчастного городка). Руководствуются эти вампиры девизом «никого не обращать», то есть пленных не брать и собственные ряды не множить. Кровь мирных граждан, естественно, бьет фонтаном и эффектно стынет на снегу.

Шериф, его жена и еще несколько счастливчиков умудряются спастись и забаррикадироваться на чердаке ближайшего дома. Им предстоит совершить несколько героических вылазок, потерять боевых товарищей, убить пару-тройку тварей и дождаться рассвета. Или не дождаться.

У поклонников жанра картина вызовет чувства, прямо скажем, разнообразные. Существам, многие десятилетия добросовестно пьющим на экране кровь, впервые отказано даже в намеке на привлекательность и обаяние. И сделано это всерьез, очень мрачно и, в целом, даже убедительно. Это не вампиры, это зомби какие-то – с вечно раскрытыми пастями, полными отвратительных зубов, с длинными звериными когтями и лапидарной манерой выражаться. Обстоятельства, в которых они действуют, также не прибавляют ситуации шарма. Тема длинной ночи уже была обыграна в шведской комедии «Тридцать дней до рассвета», где тоже бесчинствовали кровососы-полярники. Но то была комедия. Там не отрубали головы детям (у режиссера Дэвида Слейда вообще неоднозначное к ним отношение – два года назад он снял «Леденец»). Там камера не зависала над стремительно пустеющим городом, бесстрастно фиксируя одиночные вспышки выстрелов и смутные, красные на белом, пятна. Там, в конце концов, не было залитого убедительными кровью и слезами Джоша Хартнетта с топором наперевес. В общем, здравствуй, племя младое, незнакомое – создателям картины удалось вывести новый вид вампиров. Приживется или эволюционирует – посмотрим.