Максим Соколов, "Известия"

Тезис о несамостоятельности российских судов — во всяком случае в громких процессах — принято считать недискуссионным, хотя несомненных и прямых доказательств тому никогда не было представлено. Суды были осуждены на основе косвенных наблюдений и внутреннего убеждения судящих. Это, естественно, относится и к нынешнему процессу в Хамовническом суде.

Не высказываясь тут ни за, ни против — я свечку не держал (точно так же, как и все прочие ее не держали), хотел бы поставить вопрос иначе. Представим себе, что в судейском кресле восседала бы не судья Сырова, но лучший и справедливейший судья в мире. Спрашивается, чем бы дело закончилось на суде царя Соломона?

Странным образом здесь нет однозначного ответа, точнее, есть два прямо противоположных и при этом разнесенных во времени. Перед началом процесса представлялось, что справедливый суд должен был бы оправдать подсудимых по причине недоказуемости такого составообразующего мотива, как религиозная ненависть. Подсудимым и защите достаточно было бы выдерживать одну линию — «Да, увлеклись, потеряли чувство меры, получилось нехорошо, просим прощения, больше не будем». Для оправдания на суде, не могущем идти против буквы УК, этого было бы достаточно. Ведь мотив ненависти, т. е. не просто сдуру, но сознательно и обдуманно с целью причинить вред, реально доказуем лишь путем признательных показаний.

Однако в ходе процесса и в ходе событий вокруг процесса обвиняемые и защита делали все возможное, чтобы представить суду такие доказательства, объявляя свою акцию и выбор места для нее обдуманными и заранее приуготовленными и выражая чувство глубокого удовлетворения достигнутым эффектом. Непосредственно накануне приговора к тому добавилась серия бесчинств — и в России, и за ее пределами, — направленных и против храмов, и против символов христианства, и против памятников русским воинам. Сами подсудимые никак не могут нести за это ответственность, с адвокатом защиты М.З. Фейгиным, обещавшим под приговор устроить разные акции, все уже менее понятно, но в любом случае такое буйство вырвавшихся из преисподней — «Что, получили? Имейте в виду, это только начало» — никак не могло способствовать оправдательному уклону. Царь Соломон, возможно, сжав зубы, удержался бы. Чуть менее совершенный судья — не российский, любой, — видя такое самодовольство содеянным и такую эскалацию беснования, стал бы склоняться в сторону обвинительного приговора.

Что крайне прискорбно. Хороши или плохи патриарх и Путин, но события самых последних дней показывают всякому, имеющему глаза, что дело уже давно не в них, а равно и не в современном искусстве, но в том, что самым прямым и непосредственным образом князь мира сего восстал. Или, по крайней мере, чрезвычайно оживился. Низвержение ведьмами поклонного креста в Киеве — какие тут еще доказательства потребны? Прямое разверзание преисподней?

Безукоризненный с процессуальной точки зрения и точно выверенный в содержательном отношении приговор всегда желателен, но при таком накате не то что желателен, но сугубо и трегубо необходим — чтобы оспоривать его могли только уже самые бесноватые. Тогда как при таком юридическом оружии оспоривать будут далеко не только самые.

С другой стороны, это не случайный эпизод, это давно зрело, теперь вызрело, и впереди долгое время, когда придется терпеть и защищаться, сжав зубы. Против того, кто сорвался с цепи, и всякий-то земной суд — неважная защита, но земной суд такого качества — защита и вовсе негодная. Меч закона и вообще-то должен быть вне подозрений — тем более при нынешних совсем скорбных обстоятельствах.