• Авторизация
Дневник Klieo Лента друзей - Дневник - Полная версия


Без заголовка 28-03-2008 17:37 к комментариям - к полной версии - понравилось!

Это цитата сообщения AUM_das Оригинальное сообщение

Откровения Люцифера в старом Таллинне.40 отрывок из романа

Проходили, словно проплывающии по небу облака, дни, недели, месяцы жизни, ставшей для меня сказочной мистерией; движение теней приобретало лишь внешнюю весомость, Душа творила себя, всё более расширяя своё присутствие в Мире;

был построен новый аналогичный, семидясити двух квартирный дом, бум недвижимости позволил извлечь почти стопроцентную прибыль, в доме тридцать шесть квартир стали моей собственностью, Бенедиктусу принадлежало восемнадцать, остальные приобрела моя мама, поскольку деньги стали особо подвержены «эррозии», инфляции, цены неудержимо росли, экономика входила в стадию начинающегося «перегрева».

 

   Лишь в 1996 году мы с Бенедиктусом поехали на Кавказ, оставив все дела фирмы новому управляющему, старому, проверенному временем и покойным отцом пожилому человеку;

были взяты российские длительные многократные визы, что потребовало чуть ли не месяц времени, собраны чемоданы, автобус «Евролайнс» вёз нас в Петербург, откуда ночью мы вылетали в Сочи, к южной границе единственно оставшегося у России курорта, находящегося среди массивов Кавказких гор.

 

   Средина августа встретила нас Сочинской тридцатипятиградусной жарой, многочисленными пальмами и огромными, резко бросающимися в глаза бытовыми контрастами южной столицы России;

поселились мы в частном доме в центральном Сочи, для меня было некоторым удивлением видеть десятки километров выложенных плиткой тратуаров, множество мрамора и величественный морской пейзаж, соседствующий с Кавказкими горами; ночью город гудел сотнями ресторанов и кафе, множеством песен современной русской эстрады, доносящихся из гудящих и полных людей кафе, десятками тысяч снующих по городу гуляющих людей, огромной двухкилометровой центральной набережной, не умолкавшей до средины ночи;

стиль жизни Сочи был вальяжно-распутен, многие тысячи людей, находящихся в праздной праздничности, создавали странное впечатление, будто Россия создала нового «праздного» человека, во всяком случае, способного наслаждаться простой радостью жизни.

 

   Насытившись представшей праздничной суетой, наевшись кавказких жирных бараньих шашлыков, вкусивши множество Кубанских вин, проведя многие часы на переполненных пляжах, ознакомившись с уникальными заповедниками и достопримечательностями вытянутого на сто тридцать километров, большого Сочи, из которых я отметила бы мистическую силу древности Тисо-самшитовой рощи со стометровым каньоном, журчащим чистыми потоками горной реки, мы решили приступить к намечавшимся практикам и в один из дней, взяв необходимые спальные мешки и продовольствие, выехали под Хосту, в село Красная воля, по петляющей над обрывами серпантинной узкой асфальтной ленте шоссе, поднимавшегося всё выше и выше;

на конечной станции мы оказались в горной русской деревне, после чего пошли пешком по известному Мастеру маршруту, пройдя через село и свернув на горное плато, где нас поджидала сокрытая сложным горным переходом пещера.

Красота гор, чистота напоённого травами воздуха, облегчали нам нелёгкий и опасный путь к будущей временной обители; горы излучали огромную энергетическую силу, словно соединяя Небеса с Землёю и вещая о земной красоте Запредельного.

Вскоре наш путь начал требовать значительного усилия, тропинка пошла вверх, стала узкой, приближаясь к краю скалы, под которой зиял семидесятиметровый обрыв к мирно журчащей, сверкающей в отражённых солнечных лучах мириадами переливающихся бликов, горной реке; тропинка резко повернула вверх, справа возвышалась отвесная скала, слева зияла пропасть, угол подъёма приближался в сорока пяти градусам, ширина дорожки, словно кем-то вырубленной в скале для неугомонных путников, не превышала метра; внутри меня возник неуправляемый страх, и лишь выждав несколько минут до его успокоения и увидев, как Бенедиктус, показывая мне своим примером предельную собранность духа, с громко читаемой мантрой духовного воина, на четвереньках, цепляясь пальцами за каждый маленький бугорок, словно четвероногое животное, прошёл тридцатиметровый подъём и, стоя наверху, сбросил мне конец страховочной верёвки, я собралась с силами и – пошла вверх, вскоре без всяких проблем оказавшись рядом с Мастером.

Далее наш путь лежал через скошенное под тридцатиградусным углом к каньону плато, через несколько сотен метров дорога выровнялась и, пройдя ещё немного, я заметила зияющую на двухметровой высоте расщелину, которая и оказалась входом в большую пещеру, в которой нам прядстояло провести не менее двадцати одного дня, требующихся для того, чтобы «забыть» всё социальное.

 

   Пещера представляла собою длинный пятидесятиметровый корридор, переходящий в несколько узких проходов; пройдя и проползя около ста метров перед нами открылся величественный куполообразный зал, похожий на нерукотворный купол внушительной церкви, полный свисающих сосулек сталактитов, создававших величественную утончённость и словно проводящих потоки Небесных сил, концентрируя их в насыщенном гудящими, выводящими из обыденности, потоками незримых тонких энегий; в голове моей началось лёгкое низкочастотное, похожее на звуки больших электрических трансформаторов, жужжание, лёгкий, обволакивающий страх создавал ощущение нереальности видимого и чувствуемого; в свете ярких фонарных лучей, обойдя по периметру «подземную церковь», мы нашли более подходящее место силы, где и расположились для медитаций, расстелив полиуретановые коврики и спальные мешки;

через десять минут Бенедиктус начал объяснять план наших занятий на предстоящии дни.

 

   «Цель нашего временного отшельничества, - говорил мистическим, отражающимся эхом от стен подземного храма голосом Мастер, - вступление в Небесное государство истинной духовности, способное стать явью наших рождающихся Душ;

Анна, человеку необходимо пройти подлинное разотождествление со своими социальными ролями, осознать не на словах, а в реальных состояниях проживаемого, что он больше, чем его социальные роли, с их любыми определённостями, например, художник, учёный или поэт, или политик, или бизнесмен и даже – больше, чем учитель, мастер, «человек духовный»;

нам надо воочию узреть, что все ярлыки ролей и сами роли – лишь игра теней в пещере, за которыми скрывается наша подлинная сущность;

кроме того, - продолжал зычным, словно звучавшим изо всех уголков скал, отражающимся от купола небесным голосом Бенедиктус, - человеку надо разотождествиться и со множеством ролей своего эго, со психо-половыми отождествлениями с образами мужчины, женщины, постичь иллюзорность природы самого «я»;

нет и не может быть в этом мире лишь «моего», «собственного», «индивидуального», «личностного» , - все эти феномены несамодостаточны и составляют собою искусственные конструкты ума;

я не говорю, - продолжал далее тихо Мастер, - что мы должны ничего не делать в жизни и мире, я утверждаю лишь необходимость осознания, что всё обыденно делаемое иллюзорно, напоминаю о необходимости твердить себе коаном, что лишь то, что идёт за пределы смерти, имеет ценность, остальное – явившись из праха, проиграв свои предустановленные «танцы» в прах и обратится;

мы – создаём Душу, не ту, которая именуется у простых людей душою, составляющую иллюзию собственного необусловленного самоналичия, сродни нашему малому «я», а Душу подлинную, имеющую своими основами Небеса, великую Параматму, - Сверхдушу Абсолюта, -

снова громогласным глубинным голосом, отражающимся от купола и звучавшим многократною силою, проговорил Мастер, продолжая, - для этого мы должны сами создать эту мистерию – собственное Бессмертие;

в этом и есть наша Земная Сверхзадача, данная нам самой Божественной Игрой, - завершил Мастер.»

 

   Я сидела зачарованная величием подземного Храма, мощным потоком силы, исходящим от Мастера, ставшим моим лучшим, истинно духовным Другом и Братом, я благодарила Господа за дарованную Им мне возможность – постигать своё предназначение и создавать «свою» Душу;

ко мне пришло маленькое, но важное озарение –

Душа высшая бессмертна для нас лишь тогда, когда мы становимся Ею, - и проживаем Её величие;

иначе – мы идём на «космический мусор», и никто о нас «и не вспомнит, и не пожалеет», ни на Земле, ни на Небесах, ибо никому не нужна ни куча нашего посмертного «тухлого мяса», ни наше забвение, нисколь не влияющее на высшую Душу.

 

   По указаниям Бенедиктуса, я приступила к активной сидячей медитации; необходимо было двое суток, с небольшими перерывами на однократную еду и физзарядку, концентрироваться на «своих тенях земных, создаваемых собственным, пребывающим на Небесах, ликом».

Первые сутки медитация шла хорошо, я испытывала наслаждение, что нахожусь на великом пути к Истине, нутро моё было расслаблено, сладостная энергия стекала по мне, обволакивая тело, которое всё более приобретало ощущение иллюзорности; чем более я медитировала, тем яснее осознавала, что и мой «Небесный лик» всего лишь игра более тонких теней, словно «чёрная дыра» пустотности ткала безвременность Вечности, нисходящую на меня своим неотразимым всепривлекательным ликом.

На следующии сутки у меня начало болеть тело; по разрешению Мастера я стала делать множество промежутков, в которые неистово ходила из одного угла храма в другой, перемежая их восьмёрками и кругами; во мне начала накапливаться усталость, тело ныло и просило чувственности; ничего, - ни разговаривать, ни «тантрить» с Мастером было нельзя; силою воли я справлялась с возникшими сложностями, читала мантры и вновь, и вновь концентрировалась на «себе Небесной».

 

   По прошествии двух суток мне было приказано идти за Мастером, взяв с собою спальные принадлежности и воду, а также одну маленькую свечу; мы ползли на четвереньках, обтирая колена о влажные камни, задевая боками узкие стены лаза, метров сто, после чего появилось небольшое утолщение, где и остановились.

«Анна, - сказал тихим голосом Бенедиктус, - теперь Тебе предстоит главное испытание – очистительное одиночество; используй все силы воли, чтобы пережить то, чему вскоре надлежит быть; знай, что оставаясь здесь и правильно выполняя свою задачу – ты тысячекрат быстрее прожигаешь свою низшую карму, открывая себе путь к истинной духовности;

далее Мастер рассказывал что и как необходимо делать, внешне это выглядело несложно, - медитировать на иллюзорность всего, переносить иллюзорное в реальность Сверх-Души, даря высшею жертвою, и – погружаться в «вездесущее» Абсолюта;

смутное внутренне чувство нашёптывало мне, что наступает самое страшное испытание, равного которому ещё не было в моей жизни; воля говорила – иди; я осталась на трое суток одна, в полной темноте, с залепленными свечным воском ушами, с надеждой «на спасение».

 

   Периодически меняя наполненность ума, то неистово произнося про себя «я не тело, я не тело, я не женщина, я не женщина, я не художница, я не художница, я не «я», я не «я», я не карма, я не карма, я не реальна, я не реальна, я не тело…», то возвышая точку сознания до холодных молчаливых Небес, ощущая «беспросветность» Света, разлитого во Вселенной, сворачивающейся при исчезновении воспринимающего в безвременную беспространственность Всеналичия, - я неотступно медитировала неизвестно какое время, пока не ощутила полное самоистощение.

Меня обуял тотальный, всепронзающий страх – грудь была словно сдавлена тысячами килограммами груза, дышать становилось всё труднее, ноги онемели, периодически подступающая дрожь вновь возвращала меня в тело, заставляя сознавать, что пока я состою из плоти; появились мысли о злом умысле Мастера, желающего меня погубить в этих горах, новые звучавшии словно извне, из-за скал мысли вещали о том, что Бенедиктус заранее продумал моё изощрённое умерщвление, что это ему выгодно, поскольку я стану «жертвенным бараном» освобождения его от кармических грехов;

внутри всё жгло огнём, пот ниспадал со лба на лицо, ставшее горячим, словно я лежала в болезненной горячке, тело дрожало, дыхание останавливалось, голоса вещали, какие-то полуживотные образы блестящих разноцветными красками духов стали смеяться надо мною, показывали мне свои озверевшии лики, я должна была бежать отсюда, ноги были обездвижены, ужас парил надо мною и во мне, изъедал каждую клеточку ноющего до озверения тела; я ощущала скорую неминуемую смерть.

Моё «распятие» ощущалось безвременностью, счёт часов был безвозвратно утерян, кругом присутствовала всенаполняющая боль, то опускавшая меня в адский огонь вселенского ужаса, то отпускавшая Душу, чтобы через мгновенье вновь погрузить во мрак раздирающего мою плоть истязания;

я была на грани смерти, и, казалось, уже нет той силы, которая может вызволить меня от падения в бездну неизвестности; организм был предельно истощён, тысячи килограммов «груза преисподни» раздавливали моё тело, уже не было никаких сил сопротивляться моему исчезновению; внутри прошла пронзающая дрожь, ярчайшая огоненная вспышка света пронзила моё сознание, я упала, потеряв сознание, на мокрый шероховатый каменный пол пещеры.

 

   Передо мною, словно в дымке Вечности, предстал знакомый мне образ – Ангел Света вещал из глубины неизвестности –

«Я Есмь Дух Абсолюта, великий Логос всех Миров Иллюзий.

Не бойся, Анна, прыгай в Ничто, не пытайся цепляться за бренные тени, иди и твори Свет!

Высочайшее жаждет твоего свободного выбора, даруя тебе Своей Свободой – прорвать цепи Сансары и обрести Вечность.

Пока Ты останешься на Земле и, обретя Свет, сможешь сама выбирать – оставаться ли тебе на сей планете дальше или Соединиться с Моей Вечностью, -

громогласный глас Люцифера замолк, образ растворился неизъяснимым сиянием, которое вскоре растворилось в Безвременье; я лежала на влажных камнях, сознание моё стало чисто, физическое существо моё пронзительно ныло «телораздирающей» болью.

 

   «Господи, великий Творец Миров, - вдруг как бы само по себе вырвалось душераздирающим криком из меня, -

я готова, делай со мною что хочешь, я принимаю всё, я жажду высшей осознанности Души, я более не хочу никаких иллюзий, я готова принять то, Что Есть;

нет мне смысла иначе жить на этой страдающей планете, полной грёз и человеческих болей, я, Анна, смертна, всё накопленное земное – бренно, я Есть Ты, Тат Твам Аси, - вырвалось из меня уходящим в Небеса криком,

я прыгаю в бездну Неизвестного, я – верю Тебе, Господь!»

 

   Передо мною словно расступалось пространство, дикая сила тянула меня в «чёрную дыру» пропасти, голова закружилась бешеным вихрем, перед глазами был лишь двигающийся на меня вращающейся воронкой размытый неисчислимыми нитями линий Свет, я неужержимо летела к сверкающему ярчайшей чернотой центру и – проваливалась в Ничто.

 

   Очнулась я через неизвестное мне время; передо мною стоял Мастер, пел великую мантру Единства «Тат Твам Аси», перемежающуюся со Вселенским звуком «ОМ ТАТ САТ», голова моя была чиста, тело совершенно здорово, во всём существе чувствовалась лёгкость, окружающее, освещённое лучами фонаря Бенедиктуса, казалось наполненным живым духом, куда бы ни глядел мой взор, на серые камни, стекающую каплями с них воду, на самого Мастера.

«Анна, - ты достойно выдержала испытание, нежным глубоким тоном спокойно произносил Мастер, - более трёх суток ты провела здесь и, как я вижу, смогла сделать свой главный шаг к просветлённости –

отказалась от своей самости, поверив мудрости Творца и – прошла через Бездну, - оставшись живой и невредимой духом и телом.

Я безмерно рад за тебя, Анна; теперь ты обрела осветлённость; это очень много, это большое достижение, подтверждающее подлинность духовного Пути, и ты вскоре будешь вкушать благостные плоды своей ожившей Души, - проговаривая каждое слово, звучавшее Небесными строфами блаженности, Мастер продолжил, -

но помни, Анна, путь к высшей Просветлённости, ныне открытый для тебя, потребует ещё большей жертвы –

всем и во всех Мирах, - во Имя Величайшего –

и во твоём Земном служении страждущим Душам;

впрочем, - завершал мистическим голосом Мастер, - выбирать теперь тебе, ибо «на сахасраре» некого спасать, спасают лишь находящееся в Мирах иллюзий, всё то, что проявляется кармической плотию Зримого.»

[699x450]
вверх^ к полной версии понравилось! в evernote


Вы сейчас не можете прокомментировать это сообщение.

Дневник Без заголовка | Klieo - Дневник Klieo | Лента друзей Klieo / Полная версия Добавить в друзья Страницы: раньше»