Доброе утро планета земля! Какой сегодня день недели, и даже год я отказываюсь вспоминать. Это похоже на театр с идиотом режиссером. Местами на цирк с одними лишь бешеными зверьками. Здесь можно барахтаться в общем котле, можно, кувыркаться на сцене-манеже, давить и рвать себя и себе подобных. Можно многое и ненужное, можно и не нужно почти все. Ухожу в зрительный зал. Когда погаснет свет, выйду, закурю и пойду под фонарями шлепать по лужам. Да… мысли в шесть утра соответствуют реальности.В комнате я проснулась первая. Темнота, чей-то сладкий храп, знакомая музыка моего будильника. Кто-то истощенно поёт What a Wanerful World. К счастью, я одета, моё плюшевый медведь лежит рядом, только вот храпит явно не он. Сонно доползаю до двери, чтобы впустить в это царство «Аля, восьмое марта» чуть-чуть воздуха и света. Перед этим натыкаюсь на тысячи разбросанных вещей. Чьи-то кеды спят в углу, расческа отдыхает на кухонном столе, подушка моет пол, голова, мобильный телефон продолжает мелодично петь уже на полу, губная помада красит пол, снова голова.

Мысли так и не восстанавливаются. Хочется верить, что всю ночь я просто учила французский язык. Но возможно ли грызть гранит науки до состояний разбитого аквариума? Разбитый аквариум берет свой телефон и начинает ярким светом изучать рожицы нашей общаги. Они мне мило улыбаются и причмокивают дальше.

У меня чешется безымянный палец левой ноги, язык, невыносимо зудит сердце. Нахожу единственную кружку, которой повезло. В  её организме алкоголь не жил эту ночь. Отправляемся на кухню. Главное не верить ничему. Даже тому, что видишь в шесть утра. Ведь это символ веры каждого репортёра. Так по крайне мере утверждал мною любимый американский журналист Гай Беллами. Значит жижа, которой украшена кухня – это не моих рук дело. Значит раковина забита тоже не моими внутренностями, и колготки я себе не порвала.

«What a Wanerful World»подумали мои глаза. Всего на секунду. На мгновение. А потом появился Дед Мороз, а точнее дядечка администратор Шалтис. Холодный и черствый. И даже моя наклеенная улыба на него не подействовала. Изучив глазами мой модельный вид, он начал читать мне лекцию, а тем самым напоминать события прекрасной ночи. «Вы шумели до 3 часов ночи?» - «Неа…» - «Вы разукрасили кухню в такие ярки цвета?» - «Неаа…» - «Вы нагрубили соседке?» - «Да нет же…» - «Вы себя в зеркало видели?» - «Оу…» Он улетел, но обещал вернуться...

Бывает такое утро, когда думаешь глаголами: сделать, написать, сдать, решить, успеть.
Бывает утро, когда ты думаешь прилагательными: удивительное, замечательное, радостное. А бывает утро, как сегодня, когда ты думаешь междометиями. Все следующие часы сопровождались "ыыыы", "уиииии", "йиииха", "ееееаа", "ахахах", "оуууу", «упс»…  Бессвязные минуты, эмоциональные секунды, такие любимые, что даже некогда ненавидеть казусы прошлой ночи. Констатируем факты только таким образом.

Я варю всем кофе. Приважу в чувство свою прическу. Слушаю задушевный рассказ подружки о том, как я летала с четвертого этажа. По традиции обещаю больше никогда не пить. И с уверенностью начинаю собираться в любимый университет. Выхажу раньше всех, так как моя зависимость от кака-колы давёт о себе знать. Жаль, что на улице так серо и пасмурно и, увы, мои огромные очки не уместны. Но кто сказал, что я прячу глаза от солнца? Скорее от литовских усмешечек.

В любимом магазине я покупаю литр минералки и литр кока-колы. Песенка What a Wanerful World уже сопровождает мои уста. Напеваю её в полголоса, пока позитив не обрывает продавец свои неуместным и жестоким поздравлением с восьмым марта. Да-да, мой дорогой! Я пила. Да-да, мой милый больше одной пары я не выдержу в университете. Мои фантазии опережают события. И аморфное тело уже после французского языка, к которому готовилось так долго (А что же я могла делать еще до двух часов ночи?) отправляется спасть.

И опять любимый плюшевый медведь, горький кофе, и совесть. Эй, оказывается я не потеряла её в первом классе. Она грызет подсознание и забрасывает туда автоматически гигами весь курс истории журналистики.