Корабельная практика. Прикосновения с предстоящей боевой морской службой. Первые впечатления, первый морской опыт. Так как мы будущие штурмана ВМФ, на практике  меня и еще двух моих товарищей «закрепили» за БЧ-1(самая первая и одна из важных боевых частей на кораблях и лодках (штурманская часть, простым и понятным языком - которая ведет корабль в заданную точку, дает верные ориентиры, четко прокладывает  курс и уводит корабль от навигационных опасностей).

Всплыли! Завершён сорокапятисуточный цикл.

Из свистящего, скрипящего и клокочущего эфира неутомимыми радистами выужена группа цифр, которая при помощи шифровальщиков превратилась в географические координаты. Упёршись красными от бессонницы глазами в карту, штурман, Лёшка, рассчитывал расстояния до неправильного многоугольника, в котором предстояло провести очередные полтора месяца.

Чёрт с ней, с этой Ойкуменой! Всё ближе к дому!

Но прежде чем ласковый ультрамарин Средиземки сменится унылой серостью свинцовой Атлантики, радио предписывало лодке следовать в точку у берегов Северной Африки, где сгрудились дремлющие на якорях наши, измордованные длительными боевыми службами корабли.

Там расщедрившееся командование давало ей возможность пополнить запасы топлива, пресной воды и продовольствия. Там отдохнут усталые механизмы, а экипаж получит короткую передышку и на плавбазе смоет с тел солярный пот не экономя, наконец, пресную воду.

Небо усыпано алмазами звезд. Ласково урчат дизеля. В целях маскировки и обмана глупого вероятного противника на поднятом перископе закреплена переносная лампа. Тупоголовая вражина должна думать, что это движется не подводная лодка, а обыкновенная шаланда длиною более пятидесяти метров.

Субмарина бодро скользит по воде, оставляя за собой сверкающий фосфорирующий след, едва прикрытый шлейфом выхлопных газов.

Море Альборан – маленькая узкая горловина в огромной амфоре средиземноморского простора. Она втиснута между распластавшимся бугристым ромбом Пиренейского полуострова и прокалённым знойными суховеями противнем Африканского континента, некогда прожигавшего пятки мифическому тяжелоатлету.

Чтобы средиземноморская бирюза не вытекала в Атлантический океан, в горловину вставлена пробка. Это остров Альборан, давший название самому морю. До Испании и Марокко отсюда можно доплюнуть.

Необременительна ночная вахта.

Очередное определение места. Нанесение его на карту. Запись в навигационном журнале. Есть уверенность, – есть спокойствие. До поворота на новый курс в точку якорной стоянки - полчаса.

Можно прикрыть глаза и, расслабившись, уткнуться лбом в автопрокладчик.

Но где это видано, чтобы было легко и спокойно?

В штурманскую рубку заглядывает начальник штаба бригады – старший на походе.

- Так, штурман, когда поворот? – Устрашающе шевелятся огромные тараканьи усы.

- До поворота тридцать одна минута. - Икнул от неожиданности лейтенант.

- Где мы?

- Исчислимое место корабля на текущий момент. – Лешка указывает остро отточенным карандашом на весёло помигивающий неутомимый зайчик автопрокладчика.

- Когда определили место?

- Две минуты назад, товарищ капитан первого ранга!

- Каким способом?

- Визуально. По «крюйс-пеленгу»

- Ориентир? – Напирает суровый военачальник.

- Маяк…

- Характеристику маяка проверили? Совпадает?

- Проверил. Характеристика маяка с описанием…не совпадает. - Честно признался лейтенант и приготовился к участию в каннибальском акте в качестве потерпевшего.

- Что?!! – Начальник штаба взревел как раненый . – Да вы что, лейтенант? Вы, наверное, спали всю ночь, мечтая о молочной железе! Вы перепутали маяк! Да Вы! Да я! Да я Вас!

Распахнулась плотоядная пасть, и лейтенант зажмурил глаза.

Зайчик автопрокладчика виновато заморгал и прижал ушки.

На центральном приборе нервно тикал секундомер.

- Характеристика маяка могла быть сменена во время нашего плавания, товарищ капитан первого ранга. – Упирался обречённый на съедение заживо Лёха.

- Да вы еще пререкаетесь! А вы навигационное извещение получали? У вас служба приёма навигационной информации не отработана! Организация нулевая! У вас невязка одиннадцать миль! Остров решил протаранить? С места его сдвинуть? Нас под суд? Да вы преступник! Это Вас мы под суд! Да мы уже давно должны были повернуть! Поворачивайте! Немедленно! Командир, где командир?

Лёха уже видел себя узником, закованным в кандалы.

- В чем дело? – В рубку протиснулся всклокоченный командир.

- Командир, он ещё пререкается! Посмотрите на этого орла! На эту птицу! Чертей на карте рисует, ничего не соображает и ещё пререкается! Маяки перепутаны! Организации нет! Я вас отстраню от несения штурманской вахты! За преступные методы кораблевождения! Я вас допуска лишу! Вы мне будете весь обратный путь сдавать зачёты по кораблевождению!

- Докладывайте, штурман! – Разволновался от такого поворота дел командир и перешёл на официальный тон.

- Товарищ командир! – Лёха очнулся от ужасного видения. Дрожащим и тонким от досады на себя за столь непростительную потерю бдительности голосом, он зачастил. - Подводная лодка следует заданными курсом и скоростью! Текущее исчислимое место корабля: широта…, долгота… Штурман указал карандашом на совсем умирающего от страха зайчика и прочитал со счётчика координаты. Последнее определение места корабля произведено семь минут назад. Ориентир - маяк…, способ «крюйс-пеленг». Дистанция до берега семьдесят пять кабельтов замерена по локации. Предыдущая обсервация проведена за тридцать минут посредством замера глубин эхолотом при пересечении отмели. Отметка на самописце эхолота совпала по времени с пересечением банки по счислению. Если произвести поворот на новый курс по времени, указанному начальником штаба, то… протараним Альборан.

- По-моему, нет ничего страшного, – тактично пытался вывести из конфузной ситуации экспансивного старшего начальника взявший себя в руки и успокоившийся командир корабля. – И Альборан мы таранить не будем. Бывают случаи, эти проклятые империалисты (мать их!), меняют характеристики навигационного оборудования, не ставя в известность ни нас, ни своих союзников. Они же, сук…ссуп…супостаты, совершенно не считаются с нормами международного права! Что хотят, то и творят! Одно слово – гидра империализма!

Лёха сбросил оковы.

- Товарищ командир! Справа тридцать наблюдаю две красные ракеты! – Гудел в переговорном устройстве голос вахтенного офицера.

- Что там может быть справа тридцать? – Зашевелились страшные усы.

Посмотрели на карту. Маленькие красные рыбки ограждали район запретный для плавания всех судов. Место нахождения района совпадало с расчетным.

- Здесь проводят подготовку испанские подводные лодки.

- Мы что, в их полигон залезли?

- Нет. Это исключено! Очевидно, они заранее предупреждают нас об опасности захождения в район. Вот видите, - командир кивнул на карту, - мы пройдем от кромки в пятидесяти кабельтовых. А организацию мы поднимем! Штурман, к утру план тренировки по приёму извещений! Совместно с радистами!

- Ну-ну… - Усы старшего на походе перестали топорщиться и уже не казались такими страшными. – Вот помнится, в прошлом году мы проходили эти места… - Уравновешивал он ситуацию, выходя вместе с командиром из тесной штурманской рубки.

Они направились во второй отсек, в каюткампанию пить чай.

А зайчик вновь расправил ушки и, весело пощёлкивая, заскакал по синему полю, отсчитывая бесконечные средиземноморские мили.

Штурман поднялся на мостик.

Светало. На горизонте приветливо мигали сигнальные прожектора кораблей, ожидающих подхода подводной лодки…