Название: Where We End Up

Автор: panic_smile

Оригинал: тут

Разрешение на перевод: получено

Переводчик: Dublin_Rabbit_Girl

Пейринг: Ryan/Brendon

Тип: слэш

Рейтинг: NC-17

Жанр: AU, Romance

POV: Райана от второго лица

Размер: миди (~ 25 000)

Статус: закончен

Саммари: Отец Райана больше не может заботиться о нем, и его заставляют жить со своей матерью, где он заброшен в незнакомую обстановку и попадает под крыло пагубно опасного парня, Уильяма. Он узнает о разновидностях дружбы, битвах жизни и своем сводном брате, Брендоне. Об изменениях, пьянках, сексуальном опыте и привязанностях, которые приходят вместе с ним.

Дисклеймер: Эти люди не принадлежат мне, я не верю, что это когда-либо могло произойти. Этот фик и его идея целиком и полностью принадлежат автору. 

От переводчика: В этой работе всего три части, но я разделила каждую из них на две половинки. И еще я бы не назвала эту работу легкой и светлой. Вот и конец ^^

Брендон дает тебе побыть одному той ночью. Ты играешь в крестики-нолики с самим собой.

Он приходит в твою комнату, когда уже поздно и темно, и его руки обхватывают твое лицо, его собственные глаза влажные, когда он произносит:

- Мне так жаль, Райан.

Ты говоришь:

- О чем ты?

Брендон смаргивает непролитые слезы и замешательство:

- Ри… Ри, я говорю об Уильяме. О…

Ты пристально смотришь на него и говоришь:

- Я не знаю, что ты имеешь в виду.

Он смотрит на тебя, с болью и замешательством, и кладет свою голову тебе на шею, сжимает твои плечи.

– Не надо просто игнорировать это, - сообщает он тебе, и ты играешь в воображаемые крестики-нолики на его руке.

***

Уильям упоминает тебя в письме. Перед полетом.

Тебе досталось меньше, чем Трэвису, но больше, чем Питу, или Аманде, или даже, черт возьми, его родителям. Она гласит:

Райан, я просил тебя стать моим спасителем в тот день, когда мы встретились, знал ты об этом или нет. Я говорил тебе, что, черт возьми, хочу летать, приятель, и теперь я докажу тебе, что там будет только я и небо? Все будет маленьким, и я спасусь от всего. Спасусь от всех когтей, которые продолжают тянуть меня назад.

У тебя есть то, что нужно для твоей жизни. Гребаный фундамент, и тебе лучше продолжать строить. Не позволяй бетону течь сквозь твои пальцы, не позволяй этим конструкторам домов говорить тебе, что твоя мечта неосуществима. Построй чертов небоскреб, ладно?

Ты спросил, на каких наркотиках был Уильям, когда писал это, и Пит толкнул тебя в забор.

***

Есть вещи, от которых мы не можем спрятаться, времена, когда мы не можем отрицать правду или вещи, которых хотим. Есть периоды времени, когда мы хотим жить в своем собственном воображаемом мире, но это невозможно.

Ты не приходишь на похороны Уильяма, но слышишь, что Трэвис приходил и был подвергнут нападению со стороны отца Уильяма; Трэвис подкармливал его наклонности, но ты знаешь – ты видел, – что Трэвис любил этого парня больше самой жизни. Вещи довольно пусты, как будто чего-то не хватает. Это похоже на бочку с дыркой; каждый день ты кажешься той же дыркой, тем же несовершенством, и это то, что делает все той самой определенной бочкой. В один день это устраивается, и с того момента все по-другому. Ничто не кажется таким же.

Брендон оставался с тобой в кровати весь день во время похорон Уильяма, и оправдание моральной поддержкой, должно быть, становится неубедительным для твоих родителей. Ты пристально смотришь в потолок, Брендон пристально смотрит на тебя. Ты говоришь:

- Это не сломает меня.

Он произносит, тихо:

- Я знаю.

Ты говоришь:

- Теперь это похоже на всякую другую чертову бочку.

Брендон утвердительно мычит в ответ, хотя не имеет ни малейшего представления, о чем ты говоришь.

***

Жизнь продолжается. Ты каждый день ходишь в школу, люди продолжают смотреть, но по другим причинам, ты продолжаешь скрывать, кто ты, от своей матери, своего отчима. Пит начинает общаться с Амандой и этими ребятами из театра, нанося толстый слой подводки и устремляя взгляд в землю. Ты начинаешь проводить ланчи с Гретой, Викторией, Джоном и Брендоном.

И это по-другому, потому что они сидят в кафетерии, за столом напротив чирлидерш, и разговаривают о таких вещах, как комедийные шоу и смешные программы, которые они смотрели прошлой ночью. Ты напоминаешь себе держаться на дистанции с Брендоном, осторожно, как будто тебя могут поймать в любой момент. Как-то Грета спрашивает тебя, пригласил ли ты эту девушку на свидание, и ты просто ухмыляешься ей через стол, чувствуя, как Брендон наблюдает за тобой, когда ты отвечаешь:

- Она сделала это за меня.

С этого момента вещи меняются немного быстрее; люди прекращают пялиться и начинают разговаривать с тобой. Они ведут себя так, будто ты для них скорее  друг Джона или сводный брат Брендона, а не тот-парень-который-общался-с-Уильямом-Беккетом. Ты проводишь целый день в магазине с Гретой и Викторией, ожидая пока они примеряют наряды.

Ты видишь Аманду и Джерарда в пищевом отделе, и они узнают тебя; Джерард машет, а Аманда одаривает тебя какой-то грустной улыбкой. И когда ты здороваешься, это выходит неестественно, твои руки сжимаются в карманах. Джерард приглашает тебя на еще один концерт, а Аманда одаривает тебя своим грустным взглядом, я скучаю по нему, и грустной улыбкой, я скучаю по тебе. Ты спрашиваешься у нее, как Пит, она просто пожимает плечами:

- Он выживет, - произносит она.

После Грета и Виктория тащат тебя за шляпами, потому что боятся испортить свой день из-за парня, которого никогда не знали.

***

- Просто, нет, я имею в виду…

- Это чертовски скользко, знаешь.

- Да ты вообще там или нет, черт, - произносишь ты, раздвигая ноги немного шире.

- Да, просто перестань шевелиться… - сообщает тебе Брендон.

- Ты…?

- Ага, только, подожди… понял…

- Оу.

- Черт, тебе больно?

- Да, потому что ты ударил меня локтем…

- Ну, подвинься влево…

- Ты всегда такой неуклюжий…

- Все, - произносит он, и твои ноги наконец обвиваются вокруг его талии, его бедра встречаются с твоей задницей.

Потеря девственности оказалась немного анти-климатической для тебя.

***

Брендон бормочет во сне. Он свернулся рядом с тобой, его руки на твоей голой груди, когда у тебя получается подвинуться, не наталкиваясь на то больное место и не разбудив его. Ты знаешь, что должен выбраться из его кровати и вернуться в свою, пока не встали родители. Ты устал, тебе больно, и ты хочешь только вцепиться в Брендона и спать, пока дни не закончатся и все перестанет быть такими запутанным.

На полу разорванная упаковка презервативов, а на светильнике крошечное пятно, блестящее в лунном свете, в том месте, которое Брендон случайно задел смазкой. Он сопит во сне, и его губы задевают кожу на твоем плече. Ты сжимаешь глаза, прежде чем медленно передвинуть свою руку и тело, вылезая из кровати и надевая пижамные штаны.

Ты вздрагиваешь и пытаешься стереть сухие чешуйки со своего живота, кидая взгляд на часы, чтобы увидеть, сколько у тебя времени до школы.

- Куда ты? – спрашивает Брендон, ясно, но все еще грубо ото сна.

Ты немного поворачиваешься и произносишь:

- В свою собственную кровать.

- Останься здесь.

- Я не могу.

Он смотрит на тебя, но ты не можешь разобрать черты его лица достаточно хорошо.

– Да пошло все, пожалуйста? Я не хочу, чтобы ты уходил.

Ты шагаешь к нему, наклоняясь, чтобы поцеловать в лоб, но он вскидывает голову, прижимая свои губы к твоим.

– Я не могу, - произносишь ты. – Но хочу.

Ты оставляешь Брендона сидящим на матрасе, наблюдающим за тобой, тени покрывают его лицо.

***

- Ты странное создание, Райан Росс, - произносит голос Спенсера на твоей голосовой почте, когда ты держишь телефон ближе, снова проигрывая запись. – Ты так отчаянно хочешь нуждаться в чем-нибудь, что цепляешься за это и используешь это как кислород, а потом, похоже, чувствуешь нужду доказать свою независимость и ограждаешь себя от этого. Но одновременно с этим эта вещь, или человек, должны знать, что ты нуждаешься в них, хотя это не так. Как я и сказал, странно. Я скучаю по тебе. Включи свой телефон.

Ты звонишь ему и ведешь себя так, будто ничего не произошло, он не упоминает об этом.

***

Ты не создан для кошмаров. Ты такой человек, который остается бодрствующим, приглядываясь к далекой точке в темнеющей комнате. Ты такой человек, который обдумывает все трудные решения, когда ложится в кровать, вызывая этим беспокойство и неспособность уснуть.

Иногда ты просто сидишь в тишине или растягиваешься на своих простынях, бесцельно напевая мелодии себе под нос. Однако сегодня – та ночь, когда часы тикают пять утра и ты прячешься под одеялом Брендона и будишь его поцелуем. Сначала он дезориентирован и слабо протестует перед тем, как моргнуть и пробормотать нечто, похожее на “Райан?”

- Да, - шепчешь ты и целуешь его глубже, пробуя на вкус его несвежий рот и запутывая свои пальцы в его немытые волосы.

Несколько дней назад твоя мать заметила открытую пачку презервативов, которую ты держишь около своей кровати. Она только посмотрела на тебя и сказала:

- Будь осторожен, Райан.

Ты знал, что она подумала о девушках и беременности, но просто кивнул, весь понимающий и зрелый.

Прямо сейчас ты издаешь тихие звуки, вталкивая их рот Брендона, в то время как он растягивает тебя двумя пальцами. Он устал, но его глаза темны, а губы глубокого припухшего красного цвета.

Назовите это отчаянием.

Ты насаживаешься на его пальцы, твои руки расположены веером на его щеках, в то время как твой язык соединяется с его, и ты опускаешь свою промежность к тому месту, где у него встает, он прижимается к тебе. Он выдыхает:

- Какого хрена, Райан.

Ты не знаешь. Теперь Брендон будет уставшим завтра, но ты знаешь: он сочтет это стоящим того. Это немного ненормально, но когда ты целуешь Брендона  и возишься в простынях, у тебя в голове возникают эти вспышки мыслей, которых ты не хочешь. Как, например, лицо твоего отца, когда ты вопил на него, или то, как Аманда впервые посмотрела на тебя, – обыденно, холодно и вычисляющее. Голос Уильяма и то, как он произнес, я хочу летать. Слова, которые он написал в письме. Затуманенное лицо Cиски, когда ты вырывал водкой на заднем дворе Трэвиса.

Брендон садится, и ты позволяешь себе упасть на него. Ты душишь эмоции в своем горле, а он задыхается от чего-то еще, его ладони на твоей спине, пытаются держать тебя ближе, пытаются держать тебя так, чтобы ваши грудные клетки соприкасались и он слышал, как ты дышишь.

Ты помнишь пустое лицо Брендона, когда он говорил, что все думают, что ты сумасшедший, поэтому и смотрят. Ты помнишь то, как твой отец пахнул виски, и то, как твоя мама звучала по телефону так, как будто плачет и пытается притвориться, что это не так, пытается притвориться, что это нормально, что ты не хочешь навестить ее.

- О, черт, Райан, - выдыхает Брендон, - успокойся.

Ты отпустил его волосы из своей хватки и освободил ногти оттуда, где они были, впиваясь в его бок. Ты с глухим стуком роняешь свою голову на его плечо, издавая приглушенные звуки, двигая свои бедрами вверх и вниз. Брендон говорит:

- Что не так? – его голос утомлен и напряжен.

Это забавно, те вещи, по которым ты скучаешь. Ты скучаешь по тому, как улыбалась твоя мать, когда ты был всего лишь ребенком, и по тому, как Уильям смотрел на тебя, – так, как будто ты был важен. Ты даже скучаешь по тому, как твой отец полагался на тебя, по тому, как ты был ответственен за него и хорошо выполнял свою работу. Ты кусаешь Брендона в ключицу, сильно, и он шипит, вскидывает свои бедра и кончает.

***

Пальцы Брендона вырисовывают узоры на твоем животе, около тазовых косточек, и ты чувствуешь, как его грудь, прижатая к тебе сзади, двигается с каждым вздохом.

Он рисует круг на твоей бледной коже и шепчет:

- Хей.

Ты сглатываешь и говоришь:

- Хей.

- Ты хочешь поговорить? – предлагает Брендон, его рука все еще двигается по твоей коже.

- Нет, - бормочешь ты. Ты убиваешь все те сухие слова, которые застряли в твоем горле. Ты просто чувствуешь себя уставшим.

- Уверен? – спрашивает Брендон.

- Я просто хочу спать, - произносишь ты. Ты хочешь спать вечно.

Брендон кивает и прижимает свои губы к твоему плечу.

***

Джон рассказывает о том, как иногда тебе нужно тянуться за вещами. Он говорит:

- Тебе нужно продолжать играть, чтобы выиграть, знаешь? Если ты выйдешь из игры рано, когда ситуация выглядит не такой великолепной, ты никогда не узнаешь, каким мог бы быть результат.

Он приподнимает свои плечи и трясет волосами, губы влажные и глаза теплые:

– Как говорят, хорошее приходит тем, кто ждет. Наверное, если ты справишься с достаточным количеством дерьма, вселенная должна отплатить тебе хоть когда-нибудь, верно?

Ты слушаешь и слушаешь, кивая и впитывая информацию, которая срывается с губ Джона. Джон даже не думает быть проницательным или давать советы; он просто размышляет вслух.

- Потому что есть эта девушка, Касси, - произносит Джон, его улыбка становится мягче, а глаза ярче, - и я вроде как люблю ее. Если бы я бросал все каждый раз, когда что–то идет не так, у меня бы ничего не было.

- Потому что любовь – это все, - произносит он.

- Любовь не купит тебе хлеба, - сообщаешь ты ему.

Он улыбается.

– Но она заставляет тебя продолжать есть. Продолжать жить.

***

Когда ты идешь вниз по коридору, Виктория наклоняется вперед сказать что-то на ухо Грете, Грета поворачивается, и обе глядят на тебя сожалеющими глазами и с грустным выражением на лице. У тебя возникает странное побуждение остановиться, закрыть свои уши и убежать.

Вместо этого ты подходишь ближе. Ты говоришь:

- Что случилось?

Грета пытается улыбнуться, но заканчивает тем, что закусывает свою губу.

– О, Райан, - вздыхает она, мягко прижимая свою руку к твоему локтю.

- Что? – спрашиваешь ты, голос немного более испуганный.

Виктория говорит:

- У Пита большой рот, - она выглядит так, как будто сердита, но не на тебя.

- Что ты имеешь в виду? Что он сказал? – настаиваешь ты.

- Что случилось? – произносит голос Брендона, и он показывается между тобой и Гретой, смотря взад и вперед. – Что я пропустил?

Виктория произносит, мягко:

- Он говорил о тебе с Райаном… знаешь, что вы спите вместе. Хотя вы сводные братья.

Ты застываешь на секунду, чувствуя, как сжимаются твои кулаки. В одно мгновение весь воздух покидает твои легкие, и ты смотришь на Брендона, немного отчаянно. Брендон, однако, просто твердо смотрит на них.

- Не думаю, что назвал бы это так, - легко произносит он. – Райан как бы мой парень.

Слышать, как он говорит это вслух другим людям, заставляет два противоположных чувства всколыхнуться в тебе. Грета пялится на вас обоих, ее рот немного открыт и глаза расширены.

- Ну, вы не говорили нам об этом! – восклицает она, толкая Брендона в плечо. Он ухмыляется тебе, и ты не знаешь, как он мог в такое время.

Пальцы Виктории касаются твоей руки, и ты поднимаешь на нее глаза со смущением, проскальзывающим в чертах  твоего лица. Она улыбается, как будто понимает, и говорит:

- Что вы, ребята, собираетесь делать?

- Сколько людей знает? – тихо спрашиваешь ты.

Грета и Виктория обмениваются тяжелым взглядом.

– Много, - произносит Грета.

Ты стонешь, хватаясь за свои волосы.

– Черт, - произносишь ты, а потом разворачиваешься на своих пятках, уходя от них.

- Райан! – зовет Брендон, и люди в коридоре оборачиваются посмотреть. Ты продолжаешь идти; пихаешь двери, выходя из здания, шагая вниз по тротуару к кафе, который жужжит из-за всех учеников, только выходящих из классов. Ты открываешь двери, быстро входя внутрь с определенной злостью в шагах, и люди смотрят на тебя, шепча в уши своих друзей и просто открыто пялясь.

Ты доходишь до ребят из театра, они сидят за своим столиком, и Аманда устало разглядывает тебя, тогда как Джерард машет, видимо, не замечая ничего. Пит только-только оборачивается, когда ты на достаточно близком расстоянии, чтобы причинить ему физический вред, и ты предвидишь удар его головы о пластиковый стол. Он вскакивает из-за стола, засовывая руки в карманы и выглядя виноватым.

- Послушай… - начинает он.

- Пошел ты, - говоришь ему ты, с горькими нотками в голосе. – Гребанный идиот.

- Эй, - возражает Аманда, тоже вставая.

- Это просто вырвалось, - говорит Пит, и это почти похоже на то, что он чуть ли не умоляет тебя, но ты слишком зол, чтобы обдумать это.

- Какого хрена ты надеялся получить от этого? – спрашиваешь ты у него, голос вырывается из твоего горла. – Это не нормально, какого черта…

- Господи, успокойся, - говорит тебе Пит, выглядя смутно раздраженным. – Может, если бы ты не кинул нас, это бы не произошло.

- Кинул вас?

- Да, черт возьми. Ты пошел по стопам своего братишки. Это он сказал тебе, что ты слишком хорош для нас?

Ты пихаешь его, и его ноги с глухим стуком ударяются о стол, но глаза смотрят прямо в твои.

Он повторяет:

- Он?

Ты идешь, чтобы толкнуть его еще один раз, и он бьет тебя кулаком в лицо.

***

Снаружи кабинета директора,  держа лед прямо под своим глазом и сидя через стул от Пита, ты наблюдаешь за тиканьем часов. Пит двигается, оказываясь рядом с тобой, и говорит, глухо:

- Уильям мертв, чувак.

- Да, - произносишь ты, уставившись на пол. – Я знаю.

Наступает долгая минута молчания, и твоя кожа начинает болеть ото льда. Он говорит:

- Мне жаль, что я ударил тебя.

- Мне жаль, что я ушел.

- Ты не ушел, приятель, - вздыхает он. – То, что было у нас, больше не существует. Как будто мы просто упали и приземлились там, где приземлились.

Ты продолжаешь пристально разглядывать пол, маленькие капельки воды стекают со льда, плескаясь о линолеум.

Пит произносит, тихо:

- Просто дело в том, что у тебя есть кто-то, чтобы поймать тебя.

***

Люди палятся на тебя в коридорах, снова по-другому. Они поглядывают искоса – так, как будто говорят, посмотрите на этого парня, как будто они лучше тебя и ты грязь на их обуви.

Брендон говорит тебе, что лучше просто открыться, вынуть это из груди. Ты говоришь нет, потому что это как-нибудь дойдет до ваших родителей. Есть компромисс, и вы оба соглашаетесь быть честными со своими друзьями, но отрицать все, когда спрашивают остальные.

Вы поступаете так, но люди не верят вам, и они продолжают пялиться. Они шутят и разговаривают о тебе так, как будто ты полный извращенец, как будто с тобой что-то не так. За то время, что ты был здесь, ты прошел путь от пугающего к доступному, потом к отвратительному.

Это была ухабистая поездка.

***

Не нужно и говорить, что ты не идешь на выпускной. Брендон предлагает остаться с тобой, но ты говоришь ему идти; ты знаешь, что он хочет быть там и что он будет высоко держать свою голову, когда кто-нибудь отзовется о нем, как о “том парне, который спит со своим сводным братом”

***

Ты не планируешь этого. Ты просто просыпаешься ночью с Брендоном, который лежит на кровати в обминку с тобой. Он до сих пор полностью одет, и ты не знаешь, когда он пришел, но выскальзываешь из-под одеял и хватаешь свою старую школьную сумку.

Ты быстро забрасываешь туда вещи; несколько пар джинс, несколько рубашек и все деньги, которые есть у тебя. Ты на цыпочках спускаешься вниз и берешь ключи своей матери, но тебе приходится вернуться обратно за ключами от дома, чтобы открыть дверь. Ты заводишь машину, твое сердцебиение ускоряется от того, насколько громко это звучит тихой ночью. Ты выезжаешь на дорогу и надеешься, что никто не проснулся.

Ты не считаешь это бегством, раз собираешься приехать обратно. Ты не считаешь это кражой, раз просто собираешься позаимствовать машину. Ты не считаешь, что бросаешь их, раз собираешься вернуться к своей семье.

Ты едешь в течение часов, пока солнце не оказывается высоко в небе, только радио и твои собственные мысли продолжают развлекать тебя. Ты думаешь о многих вещах: о своем отце, о своей матери, отчиме, Брендоне, о своих друзьях, о людях, которые были твоими друзьями раньше. Ты сортируешь их по категориям, пытаясь увидеть, как можешь исправить все то, что стоит на твоем пути по направлению к счастью.

Ты думаешь о поступлении в колледж, обо всей работе, за которое собирается приняться твое будущее. Ты говоришь себе, что ты теперь не ребенок, больше нет. Ты говоришь себе, что наступило время вернуться к действительности. Время отпустить то, за что тебе больше не следует держаться, и смотреть вперед.

***

Ты проводишь первую ночь, вглядываясь в потолок гостиницы, считая пятна. Кровать скрипит, а ковер странно пахнет, но это крыша над головой. Ты понял, что сон в машине просто поддержал бы мир плохих идей.

На следующий день ты в течение многих часов гуляешь по городу; посещаешь библиотеку, художественные выставки и музеи. Тебя толкают люди на улице, несколько проходящих мимо женщин подмигивают тебе, и ты слышишь звуки движения машин. Ты поднимаешь взгляд наверх и видишь голубое небо с облаками над высокими зданиями.

Ты проводишь следующую ночь в другой гостинице с бутылкой водки, которую принес из магазина спиртных напитков, где продавцом работает пожилой мужчина со слабым зрением. Ты пьешь в память о Уильяме. В некотором роде это твое прощай, и ты можешь представить, как он говорит:

- Эй, просто перешагни через это.

Ты можешь представить его, берущего бутылку и выпивающего так много, как только может, пока не давится. Слезы покалывают в твоих глазах. Ты делаешь еще один глоток, и это только жжение – то, что вызывает поток слов. Серьезно.

- Наверное, когда ты исследуешь небо, - произносишь ты пустой комнате, нечленораздельно, - земля кажется довольно скучной, да?- ты облизываешь губы. – Не удивительно. Что ты не захотел вернуться.

Ты вырываешь на пол гостиницы той ночью; это последний раз, когда ты вообще пьешь, и это скорее продолжительные поминки по Уильяму, чем что-либо другое.

***

Ты направляешься домой. Ты едешь и едешь, пока не оказываешься в своем старом городе, припаркованным у дома своего отца. Ты пристально смотришь на переднюю дверь в течение некоторого времени, как будто не совсем уверен, зачем или как ты добрался сюда. Ты помнишь дни детства, наполненные бегом на этом же дворе.

Ты входишь; дверь незаперта. Ты сидишь со своим отцом в молчании в течение часа, наблюдая за черно-белым фильмом и не говоря ничего. Это не каменная тишина, комфортная, и этого достаточно, чтобы просто позволить своему сознанию сосредоточиться на телевизоре. В любом случае твой отец не для разговоров.

Ты продолжаешь ехать впоследствии и находишь себя стоящим перед домом Спенсера. Он выглядит пустым, и машина не на месте, но ты видишь их пса, лежащего в тени, его голова на лапах. Ты видишь, что поддельная волшебная палочка его младшей сестры лежит в грязи. Цветы миссис Смит расцветают, яркие оттенки бросаются в глаза из клумб, и коврик перед дверью гласит “Добро пожаловать”

Ты не можешь не улыбнуться, вспоминая дни, когда военный останавливался на дорожке у Смитов, постоянно обвиняя собаку за бег в саду, тогда как на самом деле это Спенсер случайно свалился на цветы со своего скейтборда.

***

Твоя мать вопит на тебя из-за того, что ты взял машину. Пол говорит, что тебе не разрешено оставлять дом без предупреждения, тем более исчезать из дома на несколько дней. Брендон грустно смотрит на тебя сквозь свои волосы, и, когда ты подходишь поговорить с ним, закрывает дверь перед твоим лицом.

Ты стучишь и стучишь, он не отвечает. Ты напеваешь про себя слова Bright Eyes и колотишь в дверь, снова и снова, опираясь лбом в дерево. Ты просишь его открыть дверь, открыться, и, когда он делает это, ты падаешь, падаешь на него из-за того, что был прислонен к двери.

Он ловит тебя. Он всегда тебя ловит. Ты пытаешься поцеловать его, и он отодвигает тебя, обвиняющее:

- Ты ушел.

Дверь за тобой закрывается, и ты говоришь:

- Мне нужно было время. Но сейчас все в порядке, – ты смеешься и берешь его руки. – Все, твою мать, Брендон, все в порядке.

Твой мир в порядке; не великолепен, но в порядке. Ты можешь быть счастливым, это просто происходит, и ты не должен медлить и оттягивать это. Глаза Брендона перемещаются по твоему лицу, широкая улыбка распространяется по его лицу только оттого, что он видит твою улыбку.

- Что? – спрашивает он, изумленный и немного сбитый с толку.

Ты притягиваешь его и крепко обнимаешь. Он расслабляется в объятии, его руки обвиты вокруг твоей талии, его губы прижаты к твоей шее.

Он произносит:

- Ты непостижим, Росс.

***

Брендон хихикает, и его нога резко дергается. Он шипит:

- Господи, не щекочи мое бедро.

Ты ухмыляешься и вместо этого впиваешься в него зубами, и он издает низкий звук. Ты тянешь свои губы к его бедру, и проводишь языком по всей длине выступающей кости. Он вздыхает, и ты целуешь головку, беря его в руку и рот, пока он не скулит и не впивается в свою руку, потому что ваши родители все еще не спят.

Ты опустошаешь свои щеки и поднимаешь на него свой взгляд, и его глаза светло-синие в темноте, с черными зрачками. Он выпускает дрожащий вдох и позволяет своей голове упасть на подушку, его бедра немного приподняты над матрасом.

Ты отодвигаешься и продолжаешь двигать свою руку, целуя его живот. Он поднимает тебя, беспорядочно целуя в губы, твои запястья начинают болеть, и его рука исчезает в твоих пижамных штанах.

– Ты хочешь…? – спрашиваешь ты, тяжело дыша.

- Нет, это… это хорошо, - произносит Брендон тебе на ухо, когда он действительно начинает теряться в ощущениях.

- Ладно, - выдыхаешь ты, и он извергается в твою руку. Это как “Добро пожаловать домой”

***

Вы с Брендоном направляетесь к Джону, где уже находятся Грета с Викторией, на вечеринку, включающую в себя различные вкусы газировки и каждый вид фастфуда, который только доступен в штате. Джон говорит:

- Похоже на запоздавшую “больше никакой школы” вечеринку.

Они продолжают менять CD-диски, вы все вместе подпеваете и играете с лего младшего брата Джона, которые лежат на столе. Джон делает лего-оружие, бегая по комнатам и притворяясь, что стреляет во всех вас. Вы делаете единственную разумную вещь - строите свое собственное оружие.

Возможно, в какой-то момент Брендон спотыкается, его игрушечный пистолет вылетает из его рук и ударяется о чистые тарелки, разбивая одну. Ты смотришь на него расширенными глазами, и он поднимает свои руки, произнося с невинными глазами:

- Это не я.

Оказывается, Джону все равно, и он использует сломанное блюдо в качестве щита от ваших “пуль”.

В конце концов, вы все возвращаетесь в гостиную, жуя сладости, и ты покачиваешь своими бедрами, просматривая музыкальные диски.

Виктория говорит со своего места, где она растянулась на кушетке, жуя мармеладовых мишек:

- Спорю, вы с Райаном даже не геи.

Грета говорит:

- Да, вы, ребята, не занимались ничем таким, – это звучит как жалоба.

Ты поворачиваешься и поднимаешь бровь:

 - Вы действительно спрашиваете нас…? – произносишь ты.

Виктория выглядит самодовольной:

 - Может быть.

- Возможно, мы должны доказать им обратное, - сообщает тебе Брендон, искренне.

Ты широко улыбаешься, и Джон произносит:

- Теперь вы сделали это, - девушкам.

Брендон развязно продвигается к тебе, его глаза вызывают тебя вмешаться, его ухмылка приглашающая. Он шагает прямо в твое пространство, музыка не играет, потому что ты менял диск. Тихо, и он делает еще один шаг. Твои пальцы проскальзывают в петли его ремня и тянут, пока ваши бедра не сталкиваются.

Он близко, его дыхание касается твоих губ, в ожидании. Он тихо смеется, затаив дыхание, когда ты проводишь кончиком своего носа по его. Медленно ты наклоняешь свою голову, пока твои губы не оказываются прямо напротив его, и Виктория произносит:

- Сделай уже это!

Ты целуешь его, ваши глаза закрыты, и Джон издает волчий свист. Брендон обрывает поцелуй смехом. Ты улыбаешься ему, улыбка достигает твоих глаз, он берет твои руки, переплетая ваши пальцы перед другими людьми.

Грета притворяется, что обмахивает себя, и ты находишь себя смеющимся, вместо того, чтобы чувствовать неуклюжесть.

***

Несколько недель спустя вы с Брендоном садитесь в машину твоей матери с сумками, полными одежды и вещей, которые, как вы думаете, понадобятся вам. Вы уезжаете, просто едете без пункта назначения, но в этот раз с разрешением. Не так спонтанно, но ты не думаешь, что это меняет цель или опыт.

Брендон сказал:

- Но почему?

- Потому что иногда просто необходимо исследовать, - произнес ты. – Я хочу сделать это с тобой.

Потому что вы приедете обратно; может, через неделю, может, через месяц, может, позже. Только ты и он, в поисках пути туда, куда вы должны пойти когда-либо, и снова обратно. Обратно домой, в место, где вас всегда ждут. Ты просто хочешь разделить это с Брендоном, чтобы у вас было о чем поговорить в эти поздние ночи, чтобы можно было сказать:

- Помнишь тот раз, когда мы закончили тем, что заблудились в том незнакомом городе?

Настанет день, когда ты разъяснишь все со своей мамой. Когда ты расскажешь ей и будешь ждать ее реакции. Настанет день, когда ты убедишь своего отца перебраться в частную клинику, чтобы получать надлежащий уход. Настанет день, когда ты сможешь оглянуться назад на свою юность и увидеть хорошее, вместо плохого. Когда-нибудь вы с Брендоном будете писать в эту серую тетрадь, добавляя свои собственные слова к словам его матери. Когда-нибудь вы действительно поймете, что она имела в виду.

Брендон произносит с пассажирского места:

- Вперед, туда, где мы, черт возьми, когда-нибудь закончим свой путь.

Ты тихо смеешься и поворачиваешь ключ зажигания, слушая, как заводится мотор.

Да, когда-нибудь все эти дни настанут, но это в будущем. [more/]