Название: Want [2/8]
Автор: OtherCrazyThing.
Бета: Pasechnik. DUDE! <33
Пейринг: Брендон Ури\Райан Росс.
Тип: slash.
Рейтинг: эта часть R, но опять только за тему. Да. xD
POV: 1st, Ryan’s.
Жанр: AU, slightly angsty, возможен косвенный намёк на song fic.
Размер: миди, ~ 15,000 слов.
Статус: закончен, но я как всегда долго занимаюсь вылизыванием и беченьем. >.<
Саммари: они познакомились в Клубе Самоубийц. *загробная музыка* И хватит.
Дискламер: fictional.
Предупреждения: ООС Брендона, медицинские термины, blindfolding, rimming, drug use, suicide intentions.
От автора: в качестве пролога и эпилога я настоятельно советую послушать и почитать lyrics к композиции под названием Want в исполнении Recoil здесь. Ибо она послужила вдохновением к написанию этого фика. Более обширный комментарий автора, в конце 8 части.

ONE

+++

Дом, к которому меня привёл Брендон, был самым обычным. Он набрал хитрый код на двери, и мы попали вовнутрь.

Пока мы ехали на последний этаж в узком лифте, я позволил себе внимательней рассмотреть его лицо.

- Чего уставился? – спросил он с долей грубости.

- Расскажи мне о себе…

Он поднял бровь.

- Сейчас мы всё друг другу расскажем, - он подмигнул, и лифт с тихим «дзыньк!» распахнул свои двери в темноту этажа.

Мы оказались на крыше. Город лежал перед нами, переливаясь огнями, дышал, жил, и здесь, на верху, казался невероятно красивым. Ветер перебирал волосы, и тёмно-синее небо висело над нами, как балдахин.

Брендон подбежал к краю и с лёгкостью горной лани запрыгнул на узкое ограждение, которое было всего несколько сантиметров высотой.

- Что ты хотел узнать обо мне? – спросил он, перекрикивая ветер.

Я смотрел на него и пытался отогнать ощущение шока. Он сумасшедший. Хуже, чем я предполагал.

- Зачем ты пытался покончить с собой?

Брендон прошёлся по узкой полоске, ограждающей бездну от твёрдой поверхности крыши.

- Я пытался покончить с собой три раза. Про какой именно тебе рассказать? – он достал из кармана пачку сигарет и привычно закурил.

- Про последний, - я сделал несколько шагов к нему.

- Я не получил того, что мне обещали, - ответил Брендон без заминки.

Он повернулся лицом ко мне и распахнул руки.

- Иди сюда, - поманил он меня.

По позвоночнику пробежал холодок. Я посмотрел на его протянутые ко мне аккуратно очерченные пальцы.

- Ладно.

Когда я поднялся на поребрик, как на ещё одну ступень над землёй, у меня перехватило дыхание. Ощущение бескрайней свободы на несколько секунд затуманило мне сознание, и я почувствовал слабость.

- Здесь красиво, правда? – голос Брендона доносился будто издалека.

Я повернул к нему голову: он заворожено смотрел в небо.

- Они обещали мне, что у меня будет всё, как у всех. Но они меня обманули, и поэтому я нарушил их планы.

Про что говорил Брендон, я не мог понять. Высота и адреналин кружили мне голову, я глубоко дышал и чувствовал себя, как перед полётом.

- Я знал, что тебе понравится, - услышал я.

Брендона уже не было рядом со мной. Он стоял сзади меня и улыбался с оттенком грусти в глазах.

- Слезай, - он снова протянул мне руку.

Я кое-как развернулся и спрыгнул с ограждения, крепко удерживая ладонь Брендона.

Голова всё ещё слегка кружилась, и мне хотелось смеяться.

- А ты?

Я заставил себя вернуться на землю.

- Что я?

- Почему ты пытался покончить с собой?

Он уселся на пол и вынул из пачки очередную сигарету. Крошечный оранжевый огонёк закружился около его лица.

- Ради эксперимента, - честно ответил я, усаживаясь рядом с ним.

Брендон хмыкнул и вручил мне свою сигарету, которая оказалась вовсе не сигаретой, а косяком. Я без колебаний сделал затяжку.

- Считаешь себя смелым? – спросил он.

- Немного, - я лёг на пол, закинул ногу на ногу и отдался расслабляющему дурману, медленно окутывающему мой мозг. Пол был прохладным, звёзды просвечивали сквозь чёрный бархат неба.

Я совсем не удивился, когда Брендон лёг рядом со мной и осторожно вынул из моих пальцев косяк.

- Расскажи мне секрет, - попросил он, - самый тёмный, в котором ты боишься признаться даже самому себе.

Вселенная – купол. Звёзды смотрят вниз.

- У меня нет секретов.

- Ты врёшь.

- Не вру, - я взял ставший совсем коротеньким косяк и сделал последнюю затяжку, - что ты хочешь знать обо мне?

- Я хочу знать, как далеко ты можешь зайти, - медленно проговорил Брендон, поворачиваясь ко мне, - докажи мне, что ты можешь.

Звёзды – это пробивающие купол гвозди, и мы видим лишь точки божественного света, льющегося извне.

Я посмотрел на Брендона: в его глазах тоже сияли маленькие звёздочки. Его глаза – это две миниатюрные вселенные с миллиардами звёзд. Я дотронулся кончиками пальцев до его щеки.

- Хорошо…

Брендон улыбнулся.

- Тогда завтра мы начнём…

- Хорошо, - снова повторил я шёпотом, утопая в темноте глаз напротив.

Мир то ли остановился, то ли закружился в 2 раза быстрей. Купол ширился, заставляя чувствовать нас маленькими и никчёмными.

Я уснул, прижавшись лбом к плечу Брендона.

+++

Проснулся я от стука собственных зубов друг об друга. Было холодно и сыро. Серый рассвет пробивался сквозь белые облака. Хотелось пить.

Брендон ушёл, оставив меня одного в сотне метров над землёй.

+++

Что мы знаем о любви? Великую пошлость: она прекрасна, всесильна и прочие возвышенные слова-синонимы.

Не отрицаю, что это вполне может оказаться правдой, но если я спрошу себя, что я знаю о любви, я честно отвечу: ничего.

Потому что я никогда не любил. Я увлекался, испытывал симпатию, желание, даже привязанность, но любовь? Нет. И со временем я пришёл к выводу, что я не умею любить просто потому, что я не готов забыть о себе, раствориться в ком-то.

Любовь – это самопожертвенность, любовь – это боль, через которую переступаешь, как через собственный труп, изо дня в день даже в мелочах.

Был ли я готов на это? Конечно, нет. Я слишком люблю себя, чтобы любить кого-либо ещё – до конца, сильно, забыв о себе.

Сказать по правде, я вообще не представлял, как это делается. Если в любви один любит, а второй – позволяет любить, то я определённо отношусь к последнему варианту.

Наверное.

+++

После моего небольшого приключения на крыше, я слёг с температурой и три дня метался в бреду на своей огромной кровати. Из носа текло, горло рвал кашель, кости ломило.

Уильям проявил неожиданную участливость и все 3 ночи был рядом со мной, подавая лекарства и заставляя меня есть невкусно приготовленные им бульоны.

- С больными значительно больше проблем, чем с мёртвыми, - сказал он на третий день, когда в моей голове потихоньку стало проясняться, и жар спал.

- Спасибо, Билли, ты умеешь поддержать, - мои веки устало сомкнулись.

Я не мылся уже несколько дней и ощущал нечистоту тела.

Беккет вздохнул.

- Как ты себя чувствуешь?

- Лучше, - я приподнялся на локтях, - спасибо. Ты поможешь мне принять душ?

Уильям посмотрел на меня долгим взглядом:

- Росс.

- Что? – я сделал вид, что не понял его.

Потому что я спал с Беккетом. Я спал со всеми своими друзьями и не-друзьями. В этом нет ничего удивительного. Удивительно было то, что с некоторыми из них – как, например, с Уильямом, - я смог сохранить дружеские отношения.

- Ладно, - сдался он, - давай попробуем встать.

Во всём теле гуляла слабость. Уильям заботливо удерживал меня за плечи.

- Кто такой Брендон?

Впышка-молния, удар поддых.

- Что? – переспросил я.

- Все три дня ты называл меня Брендоном и пьяно улыбался, стоило мне провести полотенцем по твоему лбу.

Воспоминания кинули меня обратно в тот вечер, проведённый на крыше. Красивое лицо, тепло плеча.

- Это парень, из-за которого я заболел.

Уильям фыркнул:

- Где ты только таких находишь. И как он?

- В смысле? – не понял я.

- Вы же трахнулись и…

- О, заткнись, Беккет. Мы не трахались.

Уильям был искренне удивлён.

- А как же ты тогда заболел?

- Лучше сделай воду горячее и помоги мне снять носки.

Поразмыслив с секунду, Беккет пожал плечами, таким образом закрыв тему.

После обжигающего кожу душа, который смыл многодневную грязь и обрывки ушедших мыслей, я вернулся в постель. Уильям заварил мне чай и собрался уходить, но я поймал его за руку.

- Спасибо, Уильям, - сказал я, заглядывая ему в глаза.

Он присел перед моей кроватью на корточки.

- Не за что, Райан, - его лицо осветилось добротой, будто он был благодарен мне за то, что я благодарил его. Он ещё раз сжал мою ладонь и поднялся.

- Завтра заскачу, - пообещал он и исчез.

Я укрылся одеялом и сделал глубокий вдох.

Последнее, что я запомнил перед тем, как провалиться в глубокий сон, это полуулыбка Брендона и его сияющие звёздами глаза.

+++

Он появился на пороге моего дома неожиданно – ровно через неделю после нашей последней встречи.

Я всё ещё кашлял и передвигался медленно, как сквозь редеющий туман. Болезнь отступила, но выглядел я не самым лучшим образом, когда, открыв дверь, обнаружил там виновника моего нынешнего состояния.

- Привет, - на нём были большие солнечные очки, хотя за окном было пасмурно, и моросил дождь.

Я кивнул и долго не мог сообразить, как поступить дальше: впустить в дом, или помянуть его свинское отношение ко мне, когда он оставил меня мёрзнуть на крыше.

- Я болею…

- Я вижу. Позволишь войти?

Он со скучающим видом прислонился к дверному косяку. Чёрные очки раздражали, потому что я не видел его глаз.

- Проходи, - я изобразил максимально равнодушный тон.

Брендон уверенно прошёл внутрь, сел в кресло и закинул ноги на кофейный столик.

- Извини, что не разбудил тебя тогда, на крыше.

- Ничего страшного, я уже отболел, - мой голос был наполнен сарказмом.

Он снял очки и пристально посмотрел на меня.

- Я обещал тебе кое-что.

Я напряг память: события той ночи всё ещё оставались для меня размытыми, и я слабо помнил, о чём мы тогда разговаривали.

- Да? – спросил я, - и что же?

Он поднял на меня глаза, загадочно улыбнулся, но промолчал. Полминуты мы смотрели друг на друга в полной тишине: я – в ожидании ответа, а он видимо в ожидании моей реакции на его странное поведение.

- Я буду ждать тебя внизу, - сказал он медленно, не выпуская меня из плена своих тёмных глаз, - нам нужно прокатиться.

Он поднялся.

Я встряхнулся, как после гипноза. Сердце стучало оглушительно громко, вдох застыл глубоко в лёгких, и я следил за движениями Брендона, как завороженный.

- Стой, - наконец выдавил из себя я, - мне нужно время, чтобы собраться…

- Не волнуйся, я дождусь, - он снова нацепил свои огромные солнечные очки и скрылся за дверью.

Я направился в ванную. Увидев своё отражение в зеркале, я ужаснулся: самое время прогуляться, Райан. Самое время.

+++

Я чувствовал, что тону. Что на меня надвигается нечто неизвестное, странное, сметающее всё на своём пути. Я хотел отмахнуться от этого, но все попытки зацепиться за привычное были бесполезны, и возникало желание отдаться наплыву этого эмоционального безумия.

Поэтому было страшно и любопытно одновременно. Моё любимое состояние.

+++

Когда я спустился вниз, дождь уже превратился в ливень. Машина Брендона – чёрная и блестящая – стояла чуть поодаль, и я успел неслабо подмокнуть пока шёл до неё быстрым шагом.

В салоне тихо играла музыка. Брендон улыбнулся, увидев меня, и я почувствовал, как что-то вспорхнуло внутри – лёгкое, но тянущее, приятное, но щекотящее нервы.

- Куда мы едем? – спросил я.

- Увидишь.

Я услышал, как взвизгнули покрышки, и в следующий момент мы уже неслись вперёд навстречу темноте. «Дворники» разметали ручейки воды на лобовом стекле, городской пейзаж за окном превратился в один блистающий мазок из огней и ночи.

По спине пробежался знакомый озноб, и я невольно обратил внимание, что считаю каждый свой вдох и выдох.

На панели большие красные цифры показывали 10:56, и они напомнили мне обратный отсчёт на бомбе замедленного действия.

- Пристегнись, - сказал Брендон, не сводя глаз с дороги.

Он нажал на газ, прибавляя скорости, и у меня застучало в висках. Влажные от холодного пота пальцы невольно впились в ткань сиденья.

Вдох-выдох.

Машина летела по шоссе, обгоняя жёлтый свет, льющийся из фар. Редкие встречные автомобили со свистом проносились мимо.

Я взглянул на Брендона, который, казалось, был совершенно спокоен.

И тут он выключил фары, и всё вокруг погрузилось в шуршащую тьму.

Мы ехали вслепую по дороге со скоростью больше 100 километров в час, и впервые за много лет меня охватила паника, которая перемешивалась с пугающим возбуждением, прятавшееся глубоко во мне. Оно сжимало горло, оно заставляло меня кричать.

- Брендон, - вместо крика у меня вырвался слабый шёпот, и я буквально чувствовал свои похолодевшие губы, произносившие его имя.

- Ещё чуть-чуть, - был ответ, и, если бы это было возможным, то мне показалось, что скорость возросла ещё немного.

Сердце болезненно стучалось о грудную клетку, дыхание участилось, и я не замечал, что дрожу. Я не видел ничего, кроме темноты, не слышал ничего, кроме свистящего ветра по ту сторону окон.

Всё превратилось в пульс.

Потом был удар и благословенная темнота.

+++

Видимо я совсем ненадолго потерял сознание. Очнувшись, я понял, что прижат подушкой безопасности к сиденью, и снова почувствовал панику.

- Брендон! – крикнул я, - Брендон!

Я услышал смех – настоящий, жизнерадостный и такой неожиданный для моего слуха.

- Райан, это было потрясающе! Мы сделали это! – кричал он.

Я кое-как выбрался из машины и увидел его – сияющего сумасшедшим счастьем совершённого поступка, и я вдруг осознал, что смеюсь вместе с ним, хватаясь за капот машины и еле стоя на ногах от слабости и возбуждения.

- Сумасшедший сукин сын! – выкрикивал я, не в состоянии стереть широченную улыбку с лица, будто я накурился, будто я получил то, о чём давно мечтал.

Будто я влюблён.

- Ладно, - выдохнул он наконец, - время танцевать!

Он вскинул руки вверх в триумфальном жесте и всё смотрел, смотрел и смотрел на меня.

А я чувствовал, как падаю в бездонную пропасть, как тёмные волны уже сомкнулись у меня над головой.

- Берём такси и сваливаем отсюда…

- А как же машина? – остолбенело спросил я, проглатывая воздух, - оставишь её здесь?

Брендон вытащил ключи зажигания, размахнулся и выбросил их далеко за парапет.

- Она мне больше не нужна, - просто сказал он и взял меня за руку, - танцевать…

+++

Я не помню, что это был за клуб.

Я помню музыку, которая вибрировала у меня в венах, запах тел, который впитывался в моё подсознание.

Я помню его – близко, до шума в ушах, до покалывания в кончиках пальцев.

Мы снова курили что-то, что обострило мои ощущения до предела и всё казалось ярче, динамичнее, живее во сто крат.

Мы танцевали до головокружения и приятной усталости в мышцах. Я смеялся вместе с ним, не помня шуток.

И мы целовались.

Мы целовались и у меня слабели колени, от реальности происходящего. От его губ на моих, от теплоты его дыхания, от его кожи под моими пальцами.

- Брендон, - вырвалось у меня, и я прижался своим лбом к его.

Мне хотелось вырезать его имя в стенах моего сердца.

+++

Последующие несколько дней – может быть неделю, может быть больше, - мы с Брендоном провели вместе. То ли я стал таким же ненормальным, как и он, то ли он вдруг оказался не таким чокнутым, как мне казалось раньше.

Но я даже не успевал об этом думать.

Мы уезжали с ним на окраину города, выезжали на шоссе и ехали из одного штата в другой, засекая время, чтобы узнать, в какой из них быстрее попасть.

Как правило, каждый вечер заканчивался в новом дорогом клубе, где мы курили марихуану, танцевали и целовались, освещённые неоновым светом, пока не уставали до такой степени, что буквально засыпали на ходу.

Обычно дальше поцелуев дело не заходило, но пару раз мы таки запирались в кабинке туалета, не выдерживая эмоционального и гормонального давления и, запустив руки друг другу в джинсы, быстро избавлялись от накопившегося напряжения.

+++

Я не помню, как добрался домой, но утром я проснулся в своей постели. Во рту осел горьковатый привкус, и я поморщился. Сознание окутывала дымка похмелья, хотя, если верить моей памяти, накануне я не проглотил ни капли спиртного.

Чистя зубы, я заметил засос на шее в отражении зеркала и довольно ухмыльнулся. Воспоминания были ещё свежи, и по моему телу невольно пробежала приятная нега: губы Брендона на моей коже, особый, присущий только ему запах и наше учащённое дыхание, до сих пор вызывало у меня головокружение, стоило мне задуматься об этом чуть подольше.

Но пора отвлечься и попробовать разложить по полочкам всё, что на данный момент происходит в моей жизни, потому что не далее, как неделю назад я думал, что я с ней распрощаюсь, и на этот раз навсегда.

Итак, Брендон. Сумасшедший суицидник, не знающий тормозов.

Я задумался: и это всё, что я о нём знаю? Я дважды рисковал из-за него жизнью, целовался до умопомрачения, курил травку и не спал ночи напролёт, рассекая по дорогам страны, но он так и остался для меня загадкой. Я не знаю о нём ровным счётом ничего: чем он занимается, что любит, что не любит, из какой он семьи, как получилось, что он три раза пытался покончить с собой.

Мне было бы всё равно, кто он такой, если бы ноющее, томительное ощущение в районе сердца, которое закрадывалось глубже и разрасталось до необъятных размеров. Мне казалось, что я слабею от одной мысли о нём. Я хотел держать его за руку, я хотел дышать в унисон с ним.

Размышляя таким образом, я пришёл к выводу, что пора узнать о Брендоне побольше. Возможно,
часть информации я смогу добыть в клубе, и поэтому я собрался и тем же вечером направился в White S-Club.

THREE