Открыть свой собственный книжный магазин, такую лавку, уютный темный бар, не огромный магазин, с высокими стеллажами, а с книгами, до которых можно дотянуться, ну хотя бы встав на стул. A la домашняя библиотека, когда получаешь безмерное удовольствие, рассеянно охватывая взглядом стопки, ряды, сваленные в гору книги, и думаешь «Где-то тут была...я же помню...вот была...» и встаешь на шаткий стул, и берешь в руки эти корешки, переплеты, эти уголки и обрезы, эти бумажные двери в иное, находишь что-то забытое «О, Стругацкие», открываешь и зачитываешься на полночи, или что-то из детства -  «Пятнадцатилетний капитан», ищешь и уже думаешь, что надо бы составить список нужных книг: что-то древнеримское — право и историю, что-то политическо-интриганское макиавеллевское, что-то викториански красивое английское.

Открыть магазин в центре — сейчас много закрытых кафе, с запертыми дверями, пыльными стеклянными витринами, заложенными изнутри белой оберточной бумагой.

Пусть будет везде гореть приглушенный сливочный свет, такой уютный, вместо кассы будет стойка бара, с бутылками по стенам для антуража.

Книги будут стоять как придется, никакого «по алфавиту» или «по жанрам», их придется искать, в этом и состоит очарование, когда не ты выбираешь, а тебя выбирают. «Черная стрела» и «Квентин Дорвард» вперемешку с «Историей петербургского архитектурного модерна» и древнекитайской философией, «Грозовым перевалом» и «Убить пересмешника».

А работать там будут наркоманы от литературы, их не испугать хаосом расстановки, или «посоветуйте мне что-нибудь», они опьянены этим эликсиром бессмертия, этой заточенной красотой, этой иномирностью того, что там внутри.

Будет полка редких книг, это почти моё хобби — искать, они как жемчужины на дне, я знаю куда нырять, а они не хотят лежать на грязном и пыльном дне чьих-то чердаков, антресолей и дальних углов букинистических.

Каждый день там будет меняться музыка, каждый раз новое настроение, от Баха — хорошо темперированный клавир, исполнение Гленна Гульда, до гаражного блюз-рока Black Keys.

Дверь будет отражающей, бликующей на солнечном свету, мерцающей в сумерки, затухающей к ночи, с цитатой по ободку круглой ручки «Он войдет в зеркало и не вернется».

И всё это будет несколько призрачно, неправдоподобно, неустроенно, немного страшновато, ведь никогда не знаешь, что происходит на самом деле, а что только привидится и исчезнет. Никогда не знаешь, что пропадет из твоей души, когда ты откроешь новую книгу, это всегда риск.

И еще, этот магазин не будет относиться к тому обычному рутинному миру: он будет существовать, лампы будут зажигаться, тайные двери в стеллажах будут поворачиться, музыка будет играть, а люди находить и приходить, а если повезет даже выходить, только благодаря одному — моему неверно бьющемуся сердцу. Двигателю у меня внутри.