Тоска бывает, когда ты толстеешь или когда слишком долго идет дождь. Ты грустный - и все. А когда на стенку лезешь - это значит, что ты уже дошел. Тебе страшно, ты весь в поту от страха, а чего боишься - сам не знаешь. Боишься, что произойдет что-то ужасное, но не знаешь, что именно. (Трумен Капоте)

Друг мой, Трумен, когда ты лезешь на стену впервые, то, конечно, страшно. Можно даже пожалеть о не набранных в свое время лишних кило, чтобы тосковать из-за жира, а не бросаться покорять вертикали стен. За первым альпинистским опытом жди второй, третий. Их будет ровно столько, насколько хватит тебя самого. Худшее, что может произойти, в чем ты так боишься себе признаться, – падение. Поэтому надо расценивать свои силы и желания, Трумен, чтобы за одну секунду не сорваться и не грохнуться с такой пугающей высоты. Вот послушай, я расскажу тебе, как бывает.

Тебя угощают кофе, занимают разговорами, проникают в мысли, забрасывают предложениями на weekend, улыбаются при встрече, обнимают, целуют щеки, погружают в ароматы, чужие квартиры и кафе, кажется, что жизнь пестрит событиями, как цыганская юбка, и что ни день, то шумный балаган. Но это мнимое ощущение востребованности, присутствия в твоей жизни десятка добрых подруг, знойных мужчин, хороших знакомых, каких поискать еще надо, всего лишь иллюзия, искусственная декорация, кислородная маска, чтобы не задохнуться от одиночества и как-то просуществовать.
И живешь в такой круговерти, пока витражи жизни не дадут трещину, и не испишется последняя страница еженедельника, и не появится в плотном графике первый день без встреч. Вот тогда ты увидишь свое одиночество, прямо на дне любимой кружки с остывшим чаем, ты заглянешь в нее, родную, и увидишь себя.

А потом, как ты прекрасно знаешь, Трумен, появляется мужчина. Он приносит горячий чай, целует родинки, признается в любви, оставляет чемодан своих вещей в твоем сердце. У тебя появляется новый еженедельник и другая жизнь. Ты думаешь, вот оно – счастье. Вы. Двое. Но на всякий случай все-таки заглядываешь в любимую кружку и снова видишь себя.
Через полгода-год он перестает тебя понимать, вы ссоритесь, обвиняете друг друга в эгоизме, обижаетесь, ревете, обнявшись, а потом надоедает. Он забирает свой неподъемный чемодан и уходит прочь.
И тогда, Трумен, ты выбираешь себе самую крутую стену и ползешь наверх. Нет времени на себя, нет времени на друзей, нет времени на мужчин. Одни цели перед глазами.
Давай, Трумен, ползи, попробуй не оступиться!