Как-то так раньше я не понимала, почему у людей бессонница. Удивлялась, разве может быть так, что человек просто не может спать, даже если хочет? А теперь вот уже почти год скоро, как я на себе узнала всю правду этого феномена.
А еще эти люди... Их лица, имена всплывают нечасто, и как-то только о плохом. А ведь на самом деле они давно живут дальше, потому что я сама говорила о прощении. И на мою скромную персону им просто плевать.
Франция. Возможно, теперь я хочу вернуться. А почему нет? Это была моя собственная жизнь, вдали от здешних реалий, несбывшихся мечтаний и разрушившихся идеалов. Хотя стоит заметить, я постаралась повзрослеть и исправить то, что было раньше. Судя по всему, даже получилось. А вот вернуться все равно хочу. Потому что отсутствие русского языка дает возможность скрывать свои мысли и притворяться, что ты просто не знаешь слов. Здесь это не прокатывает.
Еще, мне, кажется, печально от утерянной жизни. Я так рвалась вернуться, что не задумалась, что может больше не к чему возвращаться. Даже неидеальные идеалы постарались рухнуть. IBS? Это место хорошо только образованием. И то сомнительно. Люди, с которыми я общалась сейчас все по заграницам. Маша... Не будет уже Маши, я думаю. А остались только те, кто ценил меня не за мозг, а за сердце. Это, скорей всего, удручает, но я же разучилась привязываться. Поэтому грустно не от того, что люди уходят, а от того, что я слишком остро начинаю ощущать, что остаюсь одна.
А еще эти дожди... Там они убивали, но я сидела на окне и смотрела на ту пустынную улицу на окраине Ренна. А здесь... Здесь я редко смотрю в окно. Там я гуляла по ночам вдоль каких-то подозрительно-злачных мест. А здесь я приросла к дому, как будто это все, что у меня осталось.
Может, мне просто пора отрубить все корни?