И уходя, через плечо добавляет:

— Звезд с неба не срывать!

[588x698]

В любом уважающем себя городе должен быть городской сумасшедший. А иначе это не город, а населенный пункт. За последние 20 лет в Харькове было три культовые фигуры: Гитлеровна, Женщина-с-ведром и Олег Митасов. Была еще "Прудянка  6", но это жалкое подражание мэтру.

Олег Митасов родился примерно в середине 20 века в Харькове. Проживал по адресу переулок Краснознаменный, дом 18. Имел высшее образование. Экономист. Работал Директором магазина. Некоторые утверждают, что Митасов писал докторскую диссертацию по экономике и, когда она была готова, и он ехал ее защищать, то по пути забыл ее в трамвае. Бедолагу это сильно задело, и он тронулся умом. Этим и объясняется частая аббревиатура "ВАК" (Высшая Аттестационная Комиссия — Орган, который выдает ученые степени).

[800x600]

[800x600]

Воспоминания о нем, как о личности в истории города Харькова — относят к концам 1980х годов. Скорее всего, именно в это время он заболевает особой разновидностью шизофрении. Редкое шизоаналитическое отклонение психики, которое сопровождается не через речь, а через надписи. Если "обычный" душевнобольной без разбору что-то постоянно бормочет, то Олег Митасов постоянно писал.

[699x512]

[700x524]

Нет смысла рассказывать историю болезни Олега Митасова. Во-первых, из этических соображений, во-вторых, это тема для узких специалистов. Внешние проявления — вот материал, достойный докторской диссертации по постмодернизму. Харьковчане старше 35 лет должны помнить, как выглядел центр города в 80-е годы прошлого века. "Митасов", ". Век . Вак .", ". Где . На . Земле ." и множество других более сложных и длинных текстов украшали стены домов в Нагорном районе, в районе метро "Советская" и Благовещенского рынка. Попадались письмена Митасова и в других местах города, но значительно реже. Люди утверждали, что видели знаменитое ". Век . Вак ." на дорожном знаке в районе Старого Салтова. В этих, на первый взгляд бессвязных, наборах слов, иногда проскальзывал второй смысл, некий подтекст, как будто намекавший на несогласие автора надписей с политическим режимом и обществом, его породившим: "Помогите я не цель, вызываю, огонь, на, себя"; "Ленин сделал всем укол в голову. Где. На земле". Расписывал блаженный не только стены домов, но и собственную квартиру, и личные вещи. Основательно, не спеша. Сальвадор Дали сделал бы себе харакири, если б увидел стиральную машину или пианино Митасова.

[800x610]

[667x1000]

Из воспоминаний одного человека:

Была весна. Конец апреля. Все уже подсохло, и все уже распускалось. В центре города встречаю двух шалопаев — студентов актерского отделения института искусств (ныне это известные фигуры харьковского телеэфира). Мы были молоды и энергичны, где-то даже развязны, хотелось если не приключений, то хотя бы впечатлений. — "А хотите, я вам покажу дом Митасова?" — "А кто это?" — "Пошли, сами все увидите&"

На улице Краснознаменной, прямо напротив худпрома, мы увидели его. "Ночной художник" держал в руках транспортир, шевелил губами& Явно готовился расписать еще одну стену. Неожиданно один из моих спутников кричит:

— Митасов!

Проходящая мимо гражданка сказала:

— Ребята, не трогайте его, он на днях одну женщину так толкнул, что она в лужу упала.

— Ну и? — спрашиваем мы.

— На следующий день извинился.

Тем временем Митасов подходит к нам. Здоровенный бородатый мужик в рваном ватнике. Мы напрягаемся, как электричество.

— Ребята, закурить не найдется? — попросил он вполне вменяемо.

— Пожалуйста. Как сейчас помню, это был "Космос".

Митасов берет сигарету, прикуривает, затягивается и говорит:

— Курить нельзя? Пожалуйста&

И уходя, через плечо добавляет:

— Звезд с неба не срывать!

Воспринималось это по-разному: продвинутая публика видела в текстах Олега нечто большее, чем просто буквы. Меня просто сразила фраза ". Сразу . Же . Сужение . Ума ."! Это было как авангардное кино, как абстракционизм в живописи, как стихи Гинзберга и проза Керуака. Особенно впечатляли надписи, сделанные на отвесной стене на уровне третьего этажа. Масляной краской. Без единого потека. И эти точки! Тогда, кажется, слова "интернет" вообще никто не знал, и Митасов не знал — откуда ему было знать! Но писал все через точку. Видать, не зря сильные мира сего любили послушать откровения блаженных. Публика попроще не видела особой разницы между оригинальным митасовским текстом и классическим пролетарским "Х.Й" на классическом сарае с дровами.

Люди рассказывали, что он ходил и ругался с небом, что паспорт его был весь мелко-мелко исписан. Что он стоял возле гастронома на Пушкинской в пальто, застёгнутом задом наперёд, и обращался к прохожим: "Извините пожалуйста, это не вы пожалуйста, это я пожалуйста. Дайте сигарету, пожалуйста."

Следует учитывать, что сведения и слухи о Митасове циркулировали в среде городской богемы, прежде всего художников. Кто-то пытался завести с ним более близкое знакомство, знали, что он живет в огромной коммунальной квартире старой застройки вдвоем с матерью, практически как отшельник. В свою квартиру он никого не допускал. В городе, где в свое время жил и преподавал Григорий Сковорода, известный своими философскими высказываниями-парадоксами ("Мир ловил меня, но не поймал"), фигура Митасова выглядела знаковой, продолжающей некую традицию поиска космической гармонии человека и окружающего мира.

[800x537]

Из воспоминаний фотографа Павла Макова, сделавшего фотоснимки в квартире Олега Митасова:

[227x219]

Его роман с жизнью счастливым не был, а уж иллюстрации к нему и подавно. Да и вряд ли то, что вы видите, можно назвать иллюстрациями, — скорее, это пространство самого романа. Пространство жизни. Свидетельство существования столь откровенное, что меня не покидает чувство стыда всякий раз, когда я смотрю на эти фотографии, и столь сильное, что поневоле задумываешься о смысле всего, что делаешь сам. Поражает его безудержность и та нечеловеческая цена, которая стоит за ней. Становится страшно и понимаешь, что иначе нельзя, а если и можно, — то зачем? О Митасове и его квартире я узнал лет за десять до смерти этого человека в 1999 году. На протяжении всего времени мое отношение к данному явлению менялось от восторга коллекционера, "кладоискателя", к пониманию того, что вещи, подобные квартире Митасова, нельзя превращать в фетиш или музей. Кроме того, я не считал себя вправе вторгаться в частную жизнь другого человека. Только после известия о смерти Митасова я, с разрешения его родственников, попал в квартиру и провел там видео- и фотосъемку. Скажу честно, что эта огромная семикомнатная квартира, полностью покрытая граффити ее хозяина, произвела на меня очень тяжелое, жуткое впечатление. Про такие места обычно говорят: сколько попов не приглашай, все равно не высвятишь. Даже не представляю, как там живут другие люди, кажется, что и три ремонта не в силах вытравить эту гнетущую атмосферу. Если в молодости Митасов и мог казаться нам чем-то вроде свободного творца, то после посещения квартиры не остается никакого сомнения, что Митасов был настоящим сумасшедшим, тяжело душевнобольным человеком. Именно поэтому повторюсь, что его жизнь и эти надписи ни в коем случае нельзя рассматривать как искусство. Скорее своеобразный дневник душевнобольного и я подходил к этому как к дневнику. Тем более что я в то время занимался проектами "арт-книги" и граффити Митасова служили всего лишь материалом для различных визуальных поисков. Именно для этой цели я и проводил съемки в его квартире, и никаких других мыслей у меня не было. Его родственники готовы были отдать оставшиеся после него вещи, можно было просто забрать их и вывезти, но я к этому не стремился. Очень немногое, в том числе дневник матери Митасова, также душевнобольной женщины, я передал в Киеве в Центр реабилитации душевнобольных. Там есть специалисты, для которых они могут действительно представлять интерес и, кроме того, у них есть профессиональный иммунитет к подобным вещам, а у меня его нет. [449x381] Так что городская метафизика здесь совершенно ни при чем. Конечно, в истории с Митасовым отражается и некий срез общества, определенной эпохи, но при всем том, это трагедия отдельно взятой семьи, я сомневаюсь, что необходимо ее широко тиражировать. Насчет показа видеоматериала и слайдов по квартире Митасова в рамках фестиваля "Культурный герой", то первоначально такой показ не планировался. Я был приглашен в качестве независимого эксперта, и мои товарищи просто попросили показать отснятый материал молодым художникам. Для молодых ребят, наверное, важно увидеть, что жизнь сложна, нельзя ее разменивать в погоне за престижностью, тиражированием своих работ. Что касается экзальтации по поводу "художественной ценности" граффити Митасова, которая возникла у отдельных лиц, присутствовавших на просмотре, то я этого совершенно не приемлю. Видите ли, на Западе существуют целые коллекции, составленные из произведений искусства, созданных душевнобольными, особенно этим увлекаются немцы. Я упоминал о Киевском центре реабилитации, они тоже проводят выставки картин своих пациентов, но для меня лично важна мотивация. Киевляне пытаются вылечить больных через процесс творчества, их миссия гуманна, а за выставленными полотнами действительно стоит процесс излечения, возвращения в общество. Квартира Митасова, совершенно обратный вариант, процесс полного распада личности. Я понимаю, что при желании мог бы эксплуатировать на Западе, полученный в квартире Митасова материал, и даже получать за это немалые деньги. Но мне это не нужно, у меня есть свое собственное имя как художника. К тому же у нас другой менталитет и нам не хватает просто элементарной культуры, а деструкция, "чернуха", ее и так чересчур много в нашем обществе.

Видеозапись с квартиры Митасова

Умер от туберкулеза в одной из психиатрических клиник Харькова в самом конце 1999 года. Была идея сделать музей в квартире Митасова, наверняка были попытки выставить его вещи на аукционах и выставках. Все без особого успеха. Сейчас там располагается офис, который и провел в этой квартире евроремонт.

Счастье моё, я здесь и я жду тебя

Митасову приписывают авторство над фразой "Счастье моё, я здесь и я жду тебя".

[690x533]

Nonna Mordukova использовала её для оформления своего EP, которое так же получило такое же название.

[604x401]

[587x499]

Мало кто знает, что группа Equal Minds Theory использовала в треке "Unactable" с Un [EP] фрагмент из беседы с больным шизофазией, той самой болезнью, которой страдал Митасов. На записи слышно, что предложения сопровождаются поставленной интонацией, убеждением, с присутствием правильного грамматического строя, но содержание полностью отсутствует, нет смысловой связи между словами.

Equal Minds Theory — Unactable

"Родился на улице Герцена, в гастрономе номер двадцать два. Известный экономист, по призванию своему библиотекарь, в народе — колхозник, в магазине — продавец, в экономике, так сказать, — необходим. Это, так сказать, система. В составе ста двадцати единиц. Фотографируете мурманский полуостров — и получаете телефон океана. И бухгалтер работает по другой линии, по линии библиотеки. Это уже не воздух будет, это академик будет!

Ну, вот можно сфотографировать мурманский полуостров, можно стать воздушным асом, можно стать воздушной планетой, и будешь уверен, что эту планету примут по учебнику! Значит, на пользу физики пойдёт одна планета. Величина, оторванная в область дипломатии, даёт свои колебания на всю дипломатию. А Илья Муромец даёт колебания только на семью на свою. Спичка в библиотеке работает. В кинохронику ходит, зажигает в кинохронике большой лист. В библиотеке маленький лист зажигает. Огонь будет вырабатываться гораздо легче, чем учебник крепкий. А крепкий учебник будет весомее, чем гастроном на улице Герцена. А на улице Герцена будет расщеплённый учебник. Тогда учебник будет проходить через улицу Герцена, через гастроном номер двадцать два, и замещаться по формуле экономического единства.

Вот в магазине двадцать два она может расщепиться, экономика. На экономистов, на диспетчеров, на продавцов, на культуру торговли& Так что в эту сторону двинется вся экономика. Библиотека двинется в сторону ста двадцати единиц, которые будут предмет укладывать на предмет. Сто двадцать единиц предметов физиков. Электрическая лампочка горит от ста двадцати кирпичей, потому что структура, так сказать, похожа у неё на кирпич. Илья Муромец работает на стадионе Динамо. Илья Муромец работает у себя дома. Вот конкретная дипломатия. Открытая дипломатия — то же самое. Ну, берём телевизор, вставляем в мурманский полуостров, накручиваем там всё время чёрный хлеб. Дык что же — будет Муромец, что ли вырастать, Илья Муромец, что ли будет вырастать из этого?"

Фрагмент речи больного шизофазией (1962 год, аудио приложение к Большой медицинской энциклопедии)