[412x699]
Настроение сейчас - пишу новый рассказ


- Ты не сердишься? - спросила она.
Он покачал головой и чуть прищурился из-за выглянувшего солнца.
Они сидели на обрыве рядом с историческим музеем. Рядом культурно отдыхали готы. Они не трогали эту странную парочку, они к ним привыкли. К тому же, он, похоже, водил дружбу с многими из них.
- Это хорошо, - она положила голову ему на плече. Он улыбнулся одними глазами и снова с легким отвращением затянулся...

... Комнату наполнял ее голос. Она была порядком пьяна и пела песни. Он пил свое виски молча, полулежа на диване. Почему-то его ничего из алкоголя не брало. А если и брало - никто об этом не знал. А вот она пьянела достаточно быстро. И иногда ему даже приходилось успокаивать ее. Но это было редко: она много не пила, ибо быстро пьянела. Но сегодня был повод: его день рождения. Последние 4 года они отмечали его только вдвоем, у него дома. И каждый раз она напивалась. И каждый раз пела песни. Иногда даже свои.
"Я устал, хочу любви! Да так, чтоб навек!" - в тысячный раз выводила она запутывающимcя языком и скакала по комнате, пытаясь вспомнить остальной текст услышанной на радио песни. Он наблюдал за ее буйным помешательством с сигаретой во рту. Он курил еще больше обычного в свой день рождения.
" А ты паришь секс!" - наконец вспомнила она и почти пропела ему в лицо.
- Я ничего не парю, - сказал он безразличным тоном и еще раз затянулся. Сегодня он курил папиросы. Ибо сегодня был его день рождения.
- Ой, прости! - воскликнула она, закрыла ладонью рот и пьяно захихикала.
- Ты пьяна... - медленно сказал он.
- Да! Я пьяна и я этим горжусь! - она попыталась сделать гордый вид, но у нее плохо получилось.
- Ты пьяна... - повторил он.
Она ничего не сказала и попробовала забрать бутылку виски у него из рук. Он отодвинул напиток подальше от ее рук. Она потянулась за ним и в итоге упала за диван. Он заглянул за спинку дивана чтоб посмотреть, не сломала ли она себе шею. Она находилась в очень смешной позе: попой вверх. Если бы она умела ругаться, то она бы наверное ругалась. Но ругаться она особо не умела, а даже если бы и умела, то он бы быстро вытряс из нее плохие слова. Он даже себе разрешал ругаться лишь в исключительных случаях. А сейчас случай был вполне обычный: она была пьяна и находилась в непонятной позе за диваном в его комнате. Она как-то умудрилась привести себя в нормальное положение.
- Ты пить больше сегодня не будешь, - сказал он, выпуская клубы вонючего дыма.
- Кто тебе такое сказал? - возмущенно спросила она.
- Я, - просто ответил он и приложился к бутылке. Она попыталась забрать у него бутылку снова, но у нее не вышло.
- Не будешь, я сказал.
- Я буду пить! Я хочу пить! А если ты не дашь мне бутылку, то...
- То что? - спросил он, в упор глядя на нее.
- То я тебя поцелую, - сказала она.
Он секунду смотрел ей в глаза непонимающим взглядом, будто не знал значения слова "поцелуй", а потом разразился громким смехом. Она никогда не слышала, чтоб он так смеялся.
- Чего ты смеешься? Ты мне не веришь? - вопрошала она, а он все смеялся и смеялся с папиросой во рту и с бутылкой виски в левой руке. Правой он утирал слезы.
- Не верю.
Она была поражена.
- А вот и поцелую! - уже уверенно сказала она.
- Неа, - он запрокинул голову за спинку дивана, чтоб видеть ее глаза и улыбался ей в лицо. Он чертовски обаятельно улыбался и в его глазах плясали чертики. От этого его хотелось поцеловать еще больше.
- Поцелую, - сказала она почти трезвым голосом.
- Неа.
- Поцелую, если не дашь бутылку.
- Не дам. - Ему было даже интересно, выполнит ли она свою "угрозу".
- Поцелую, - еще раз сказала она.
Не успел он снова сказать "Нет", как она действительно впилась в его губы своими губами. Он ответил на поцелуй. Она даже не удивилась, хотя следовало бы. В левой руке он все еще держал бутылку, а правой, прямо вместе с папиросой, коснулся ее щеки, потом шеи. Виски выпало из его руки и разлилось по и без того грязному ковру, тлеющий конец сигареты почти касался ее волос, а они все продолжали целоваться...
И вот запахло палеными волосами. Она резко отринула от него и попыталась на ощупь найти место возгорания. Руки плохо слушались ее и она никак не могла этого сделать. Он поднял с пола бутылку виски и плеснул ей на голову. Волосы больше не горели, но теперь ее внешний вид не поддавался никакому описанию. Она приблизительно прикинула, что творится с ее волосами, и громко засмеялась. Он тоже смеялся. Он даже успел перестать хохотать и пару раз затянуться, а она все еще ржала, как пьяная лошадь. Он докурил папиросу и отбросил ее в сторону, а она все еще не могла успокоиться. Он перескочил через спинку дивана и оказался перед ней на коленях прямо в луже виски и схватил ее лицо двумя руками. Он тут же перестала смеяться, но глупая улыбка еще не сошла с ее лица.
- Тихо, - прошептал он.
Она было потянулась губами к его губам, но он прижал ее к своей груди. Она вцепилась в его реглан и прошептала: "Почему?"
- Ты просто пьяна... - ответил он. - Ты всего лишь пьяна...

Она так и заснула в его руках.

Это так сладко,
это так жестоко -
ощутить вечность
в момент падения