- Убирайся! Ты мне больше не нужен! Не хочу тебя видеть!

Что ж, как скажешь. Не повторяйся дважды, тебе это не идет. Хоть я еще и не устал от твоих постоянных истерик, слез, нелестных высказываний, но уйду. Уйду, не говоря ни слова, так будет лучше. Лучше для меня.
Не буду забирать свои вещи, не буду ставить ультиматумы, не буду стирать твой телефонный номер из мобильного и собственной памяти. Оставлю все как есть. Заберу только пустую наполовину пачку сигарет, дабы впустую не покупать еще одну. Ах да, пожалуй еще возьму пальто, никто ж не хочет, кроме тебя, чтобы я заболел и слег с температурой, тем самым взяв больничный на работе на несколько недель, тем самым не получив аванс, который ты у меня вырывала как только я приходил домой и бежала с этими деньгами по магазинам, а после счастливая приходила домой, позировала во всех своих новых нарядах а затем снимала с себя все и набрасывалась на меня. Теория «Есть новый лейбл – есть секс» работала безукоризненно.
Я был не против, твое поведение и отношение ко мне не выводили меня из себя лишь по одной простой причине – я любил тебя. Но ты не вела себя таким образом, чтобы этот костер не начал угасать. Постепенно холод ворвался в нашу жизнь, как в открытое окно зимним утром, разбудив ребенка. Я делал вид, что все нормально, что все идет своим чередом, но мне надоело в первую очередь обманывать самого себя. И я понял, что надо выходить на финишную прямую. Все происходило согласно плану и проверенной схеме «меньше денег - меньше секса, меньше слепого повиновения – больше ссор и ругани».
И вот я ушел. Наверно внутри меня что-то оставалось по отношению к ней, но глупо было надеяться на это «что-то», полагая, что белый лист ляжет на дубовый обеденный стол, вокруг которого мы с ней сидели первые пару недель знакомства и трещали на все темы, которые нам преподносят СМИ. И за эти две недели я как раз влюбился в это чудо. Сейчас размышляю над всем этим, а внутри только романтическая нейтральность.
Прошел месяц или пара. Я уже забыл о ней, погрузился в работу с головой, меня даже немного повысили. Я не жаловался на недостаток женского внимания, но все было не моё. Как-то однажды сидя за компьютером я услышал, что на Ярославском шоссе опрокинулся автобус с пассажирами – шофер не справился с подкреплением. Маршрут автобуса – 392, от ВДНХ до Королева. Как раз на таком по выходным она ездила домой к родителям. Я посмотрел на календарь: воскресенье. Дрожащими руками я взял телефон и позвонил ее матери, по дрожащему голосу которой я понял, что дело совсем дрянь.
Она лежала в городской больнице, возле ее палаты стояли родители, которые наверно в одночасье постарели лет на десять. Я сел в кресло и стал ждать сам не знаю чего. Через полчаса медсестра вынесла вердикт: слишком много крови потеряно. Она умерла.
Торопливыми шагами я вышел из больницы, оперся перилами и зажег сигарету. Но докурить ее у меня не вышло – слезы ее потушили.

(с) Dimma Sawyer