Дизайнер Виктория Бекхэм считает, что покупка одежды — это инвестиция и потому платья ее марки должны быть носкими

С Викторией Бекхэм, прилетевшей в Москву представить коллекцию платьев Victoria Beckham сезона осень-зима 2010, мы встречаемся в ЦУМе перед показом. В изящной женщине с безупречной осанкой, одетой в маленькое черное платье своей марки, не узнать ни «перчинку» Posh Spice из коллектива Spice Girls, ни героиню таблоидов и светской хроники. Улыбчивая, уверенная в себе, она протягивает руку и слегка извиняется за небольшую задержку: «Болтала по телефону с детьми». Мать троих детей, жена известного футболиста, Виктория Бекхэм умудрилась серьезно заявить о себе в фэшн-индустрии. В 2006 году начала с выпуска очков и джинсов собственной марки, позже добавила парфюмерию и косметику, сейчас продвигает четвертую коллекцию платьев, которые продаются в крупнейших универмагах и стоят от 920 дo 4990 фунтов стерлингов.

— Запустить линию платьев было сложнее, чем линии джинсов или очков?

— Это было совершенно по-другому. Джинсы и очки — массовая продукция, их носит большее число людей. А наши платья — это штучный товар: сложнее сам процесс их создания, производства, ведь они шьются в Лондоне. Я фокусирую свое внимание на качестве. Это то, что особенно ценят мои покупатели. Стараюсь выбирать лучшие ткани и вообще держать планку.
 

— А что для вас принципиально в одежде — дизайн, качество кроя, эксклюзивность, носкость? И что из этого отличает ваши платья в наибольшей степени?

— В первую очередь — качество. Также я бы хотела создавать платья, которые были бы вне времени. Считаю, если женщина покупает мое платье, то это инвестиция, и значит, оно должно быть носким. Мои платья должны оставаться в гардеробе женщины, даже если мода меняется. Да, необходима эксклюзивность: мы стремимся к тому, чтобы не было большого количества одинаковых платьев. Клиенты должны чувствовать, что они для нас особенные. На самом деле наше производство очень маленькое. Может быть, со временем оно расширится, ведь я собираюсь этим заниматься еще лет двадцать, но сейчас мы производим только маленькие партии платьев, и они исключительного качества.

— Вы как-то сказали в интервью, что ваш главный конкурент — это вы сами. И любите повторять, что ваша одежда — это прежде всего отражение вашего личного вкуса, личного стиля. А как же маркетинговые исследования? Они как-то влияют на коллекции?

— Да, прежде всего мои коллекции — это отражение моего личного стиля и вкуса. Я сама выбираю себе вещи, что и как носить, и это свое умение воплощаю в коллекциях. Я не следую моде, а делаю то, что чувствую правильным. Меня не уводят в сторону мнения других дизайнеров или работы других модельеров, поэтому у меня нет внешних конкурентов, вся конкуренция внутри меня самой. Я ни с кем не соревнуюсь, потому что отдаю себе отчет: все вокруг делают что-то свое. Приступая к созданию коллекции, я делаю ставку на себя саму, прислушиваюсь к собственному мнению. И поэтому говорю, что от сезона к сезону соревнуюсь сама с собой.

— А какова была реакция на первую коллекцию платьев? Мнение профессиональной прессы?

— Я счастлива, что журналисты, которые пишут о моде, мою первую коллекцию не раскритиковали. Профессионалы оценивали мои платья по качеству их дизайна, кроя, отделки, а не по тому, какое мнение сформировалось обо мне как о знаменитости. Профессионалы не судили обо мне как о человеке, который пришел в моду из другой области. Мне было особенно приятно, что обратили внимание именно на качество работы: при создании одежды есть много не самых очевидных деталей и тонкостей, я не думала, что их подметят, но в каждой рецензии об этом говорилось.
 

— А как на ваши платья отреагировал рынок? Где они лучше пошли — в Америке, Европе, Азии?

— Реакция была примерно одинаково хорошей. Единственная сложность, с которой мы столкнулись, — у нас недостаточно продукции, чтобы поставить ее во все концы земного шара. Нам важно сохранить достигнутый результат, важно, чтобы продукция продавалась там, где она уже продается. Каждый новый сезон наши вещи появляются еще в паре новых магазинов в разных странах. В России мы продаем одежду с самого первого сезона, поэтому я так ждала этой поездки. Все складывается удачно, значит, был задан верный старт.

— Меняется ли от сезона к сезону команда создателей?

— Нет, у нас очень маленькая команда, над коллекцией работает четыре-пять человек. Я занимаюсь непосредственно дизайном одежды, задаю основное направление. Я знаю, что есть дизайнеры, у которых много сотрудников, но это не наш случай. Наша команда очень целеустремленная: это люди, с которыми я начинала, очень преданные своему делу.

— С одной стороны, ваш стиль одежды очень узнаваемый, яркий, привлекательный, с другой — он предполагает крайнюю стройность, если не сказать худобу. Не отсекает ли это часть потенциальных покупательниц, женщин, что называется, с формами?

— Удивлена такому вопросу. В последнее время к нам обращаются довольно крупные женщины. Мои платья надевали Дженнифер Лопес, Дженнифер Хадсон и выглядели очень красиво. Для того чтобы носить мои платья, необязательно быть худенькой. Неважно, какие у женщины формы, какого она роста: если пропорции платья соблюдены, если оно хорошо скроено, то и сидеть оно будет хорошо.

— Кто владельцы бренда Victoria Beckham?

— Бренд принадлежит трем людям: мне, мужу и еще одному партнеру — Саймону Фуллеру (теле- и музыкальный продюсер. — «Пятница»).

— Раскрываете доходы от продажи платьев?

— Только предполагаемые. Трудно назвать точную сумму по платьям, ведь у нас есть и другие направления в этом бизнесе — джинсы, очки, парфюмерия, но в следующем году мы рассчитываем на общий доход порядка 7,5 миллионов долларов. Повторюсь, я никуда не тороплюсь, мы идем детскими шажками: все хорошо, каждое направление развивается. Я хочу создать что-то действительно стоящее, что будет востребовано и через десять, двадцать, сорок лет.

— Как мать троих детей, вы не думали о детской линии одежды?

— Наверное, в какой-то момент это было бы здорово. Но не забывайте о том, что я мама, которая работает. Это налагает большую ответственность и много обязанностей. В данный момент у меня нет такого страстного желания заняться детской одеждой, но в будущем вполне возможно.