Переварив себя само,
В раскрытых потолках желудков,
Надменный и великая Никто
Лишается невинности, рассудка,
Рисует стены в оборот
Вещей сплошных в круговороте.
Быть может я, быть может тот
Есть длань господня на зиготе.
Среди голодных фонарей
Летают люди, мыши, боги,
И можно стать чуть-чуть добрей,
Оставив голову в дороге.
На поворотах трёх зеркал,
Сияя солнцем в яркой пене,
Бесцветной радуги накал
Прольется медленно по Вене,
Кровавой мокротой из легких
Рассыпан на грамм пустоты,
Ложку пульсирующей боли,
На обруч моей головы.