[455x268]
Мне попался этот роман в руки, и по прочтении первой страница отправился в мусор. Даже "Монологи вагины" так не впечатлили. И за эту мерзость дали "Русский букер"!. Но есть и правда в жизни)) Вот она!

Елена Колядина, автор нашумевшего романа "Цветочный крест" вслед за "Русским Букером" получила еще одну престижную литературную премию - "Полный абзац". Разница лишь в том, что полгода назад ей дали "Букера" за лучший роман года и она за ним явилась, а тепереча ей присудили "Абзац" (причем полный) - уже за худший роман того же отчетного периода и получать его она почему-то не пришла. И что теперь думать простому читателю? Типа: по-любому надо купить и прочитать? Не, не надо... ща я все по-быстрому расскажу, как оно там дело было. Тем более, что премиальный вариант романа остался только в журнале, а в книге - уже отредактированный, причесанный и кастрированный, без прелестных ляпов, кои так любите вы и коллекционирует Перлы.ру.

История эта душевная. В ней все, что так любо современному читателю - любовь, вера и предательство. Написан "Цветочный крест" стилизованным языком со смачным употреблением нецензурных слов допетровской эпохи, с помощью которого автор смело окунает нас аж в 1674 год, мол, как бы так оно тогда и было и мы ему как бы верим...

Итак, в Тотьму приезжает 21-летний священнослужитель отец Логгин дабы всерьез заняться перевоспитанием паствы, которая верит не в ту хрень, которую надо бы - в леших, банников и прочие языческие глупости. И надо же такому случиться, местная тинейджер Феодосья Ларионова сражает наповал молодого батюшку своими формами, ну и остальным тоже. Логгин проводит допрос с пристрастием, мол кому и куда давала, и получив откровенные ответы тут же направляет все свои усилия на перевоспитание девицы в праведницы всеми ему известными и доступными способами. Феодосья почему-то верит в бредятину Логгина об истинной вере божьей и мало-помалу превращается в юродивую. Набаловавшись вдоволь, святоша понимает, что малость переборщил, но, поскольку желания переделывать сделанное не имеет, решает избавиться от несчастной дуры — обвиняет ее в колдовстве и отправляет прямиком на костер. Вот, собственно, и все. Желаете подробностей? Флаг вам в руки — бегом в книжный или в Гугл. Остальные плавно погружаемся в атмосферу поверхностного анализа сего литературного произведения.

Сразу скажу, писать масштабный обзор на роман "Цветочный крест" — дело безнадежное, так как объем труда не уступал бы тексту самого букероносного произведения, поскольку практически весь он состоит из ляпов и перлов. А потому постараюсь коротко и внятно.

В аннотации к роману говорится, что "Цветочный крест" — это история молодой женщины, сожженной в Тотьме в 1672 году и данное есть историческим фактом. Тут как бы никто и не против — умерла так умерла. Интересно только, почему повествование начинается с того, что 21-летний святоша приезжает в Тотьму в 1674 году? Т.е. спустя 2 года после свершившегося исторического факта. И еще более непонятным становится фраза на последней странице романа "Ведь 9 октября 1673 года было ему (Логгину) всего двадцать четыре года и был он слишком молод". Из вышесказанного можно сделать вывод, что даты из жизни героев — не есть сильная сторона Колядиной. Как впрочем и цифры вообще. Так, в частности, один из персонажей погружен в тягостные раздумия, "не уменьшат ли в сей год церковного корма, то бишь зарплаты батюшки, с десятой части доходов до восьмой". Вроде, как бы, все логично — восемь ведь меньше десяти. Будь я на месте издателя тут же предложил: "А, что, друг Колядина, а давай-ка я тебе увеличу выплату гонораров с десятой части от продаж до двадцатой? А, чего мелочиться — давай сразу до пятидесятой!". Вот бы радости у тетки было!

Не лучше дела у автора и, скажем так - с общей эрудицией. К примеру, священник рассказывает, как Бог гасил Неопалимую купину, которая, на самом деле, является кустом, из которого Бог разговаривал с Моисеем. Народ в Тотьме, почему-то расплачивается кунами, вышедшими из обращения за два века до описываемых событий. Да и свою героиню, писательница, чуть было не отправила на тот свет, напоив хмельной сулемой — то есть хлоридом ртути, являющимся весьма сильным ядом. Но не беспокойтесь, автор решила, что это алкогольный афродизиак, а потому девица мало того, что выжила, так еще и оторвалась по полной программе: “В пост, наевшись скоромной пищи и напившись хмельной сулемы, блудила в задней позе со всей кровосмесной мужеской родней и женскими подругами”. Не сочтите за невежество, но хотелось бы, чтобы знающие люди объяснили вот что: ну, зачем она свой "афедрон" мужикам подставляла я понимаю, а бабам он на кой ляд сдался?

В общем, ждать другого от гуманитария, а творческие люди, как правило, из их когорты, не приходится. Сам такой. Тогда возникает вопрос, а чем же приглянулось творчество Колядиной членам жюри "Русского Букера"? И тут будет не лишним напомнить этих ценителей поименно: председатель жюри - писатель Руслан Киреев, члены жюри - кинорежиссер Вадим Абдрашитов, литературный критик Мария Ремизова, Марина Абашева, Валерий Попов. Неужто сила ее слова повествовательного так сильна? "Я уделяла много внимания реконструкции языка той эпохи, как мне он виделся", - рассказывала Колядина в одном из интервью. Ну, что ж, давайте посмотрим и заценим, как это у нее получилось.

Вот, к примеру, какими видит автор жителей Тотьмы. У них, по ее мнению, узорные брови, каурые ляжки и шебуршавые ладони и они умеют топорщить глаза. В лексиконе тотьмичей встречаются такие термины как "клиентура", "атмосфера", "радиус" и "зарплата". С устаревшими словами, реконструкции которых автор "уделяла много внимания", тоже не все складно – вместо "не смежи он вежд" она пишет "не смежи он веждей", вместо "для лепоты словес" – "для лепоты словесов". Продолжать можно долго и нудно, благо этого добра Колядина насочиняла воз и добрую телегу. А потому предлагаю просто насладиться некоторыми цитатами из "Цветочного креста":

"Народ – то ныне лукав, возьмет манду в рукав, пойдет в овин да и етит один".

"А за то, что спор затеваешь да в святых церковных стенах поминаешь елду – сиречь мехирь мужеский, да манду – суть лядвии женские, налагаю на тебя седьмицу сухояста".

"Матрена захватила кусок пирога с морковью, нарочно оттягивая кульминацию кровавой драмы".

"Путила дрогнул, и щегольской сапог его даже сделал движение, предшествующее если не позорному бегству, то дипломатичному отходу в сугробы".

"Как весенний ручей журчит нежно, подмывая набухшие кристаллы снега, сияя в каждой крупинке агамантовым отблеском, плеская в слюдяные оконца ночных тонких льдинок, отражая небесный свод и солнечные огни, так сияли на белоснежном лице Феодосии голубые глаза, огромные и светлые, как любовь отца Логгина к Богу".

"В кровяной жиле у Феодосьи застучало, и в тот же миг затрепетала жила подпупная, и закипело лоно, словно полный рыбы невод".

На этом можно было бы и поставить точку, да вот радостные вести пришли из столицы - Колядина вошла в кураж и уже во всю трудится над продолжением романа. Как выяснили Перлы.ру, в духе Ильфа и Петрова, главная героиня не погибает в конце первого романа. Когда уже все было готово к казни, на Тотьму находит багровый туман, все решают, что это пожар, бросаются по домам спасать свои вещи. В общем Феодосья избегает казни и уезжает в Москву. Затем она переодевается в мужское платье и становится отважным мужем Феодосием, примыкает к королю пиратов Генри Моргану и такого там с ним вытворяет! В общем, ждем сиквела.