Как она и надеялась, этот бар работал допоздна. На пыльных улицах Каира уже плескался мрак, словно пастушья собака спрятавший от неё свое человеческое стадо за толстыми стенами домов. Но цивилизация, замешанная на тур-индустрии, наконец добралась и сюда, пригнав на родину фараонов толпы новых людей. Широко раскрытыми глупыми глазами они пялились на то, чему обладатели бессчисленного множества костей, проглоченных беспощадными печками, поклонялись на протяжении тысячелетий. Теперь лишь груды изуродованных беспощадным временем камней напоминали о былом величии любопытным, неспособные вселить ни страха, ни трепета в их пресыщенные зрелищами души.

Наконец она решилась и сделала шаг из темноты навстречу к резкому неоновому свету. Тонкое вечернее платье, словно сплетеное из легчайшей паутины, облегало её тонкую стройную фигурку, подчеркивая нечеловеческую, текучую грацию каждого движения. Огромные широко расставленные глаза, нехарактерного для азиаток разреза, внимательно разглядывали немногочисленных в столь поздний час посетителей, в основном молодых самоуверенных мужчин, ищущих экзотических удовольствий. Её взгляд скользил по их сытым равнодушным лицам, иногда задерживаясь на ком-то, но сегодня ей нужен был некто особенный. Высокий широкоплечий мужчина вопросительно поднял бровь, оторвавшись от бумаг, исписанных столбиками цифр, когда тонкая прохладная рука легла на его плечо.

- Ты веритшь в то, что не имеет логического объяснения? - её голос, со странным чарующим акцентом напоминал серебристое мурлыканье египетской кошки.
- Нет. Как биржевой маклер я верю только в цифры.
Она удовлетворенно кивнула головой:
- Тогда пойдем?

В темной комнатке отеля он сорвал с неё платье и грубо повалил на кровать. Тела сплетались в первобытном танце, его - мускулистое и загорелое, её - нечеловечески гибкое, словно лишенное костей. Он и не заметил, как она оказалась сверху, отдавшись всепоглощающей страсти царица пустыни растворилась в её пламени. Ночь взорвалась мириадами звезд, свету которых не было места на картах астрономов, когда два тела бились в волнах наслаждения. Соскользнув с кровати она заглянула в его широко распахнутые глаза и с сожалением покачала головой. Ничего кроме ужаса в них не было. Поморщившись, она оттолкнула бесполезное остывающее тело и устало распахнула окно. Всё как обычно... Он, как и все другие переоценил себя. Если бы его разум мог поверить тому, что видят глаза - она дала бы ему могущество. Или подарила несказанное наслаждение, недоступное людям, сумей он отмести нечто настолько нерационально, чему не могло быть места в его простом и понятном мире. Всё просто для простых смертных: быть или не быть, и никаких помимо этих вариантов. Ничего в этом мире не может быть наполовину... кроме неё.

Зеленые глаза с вертикальными зрачками отражали лунный свет, который, словно любящий отец, ласкал её точеную кошачью голову. Бастис бесшумно вскочила на окно и уже через мгновение растворилась в темном путаном лабиринте Каирских улиц. Всё замерло, придавленное ночью и только ветер, непрошенным гостем влетевший в раскрытое окно, трепал его темные волосы, разбросанные по подушке. Да перебирал серебристые песчинки на том месте, где пару минут назад лежало платье забытой богини.