Это цитата сообщения Mila111111 Оригинальное сообщение




Везение: ангелы-хранители
Поверить во все, описанное ниже, сложно. Но только для тех, кто редко выходит из дома, еще реже садится в машину, развивающую скорость выше скорости пешехода, и никогда не был на войне. Потому, что для тех, кто хоть раз понюхал порох и/или просто побывал в серьезной передряге, для тех тема «везения в опасных ситуациях» никогда не была актуальной.

Почему одним везет, другим – нет? Почему одних убивает случайно упавший кирпич, других не может утопить бушующий неделями шторм?

Ниже собраны лишь некоторые из достоверных рассказов «из жизни ангелов-хранителей» из уст их подопечных:

В XIX веке прославился матрос, который спасался при самых страшных кораблекрушениях трижды, каждый раз оставаясь единственным выжившим. Хотя его и называли нарицательным уже именем Хуго (или Хью) Уильямс, но настоящее его имя было Джеймс Джонс. Как подтвердили адмиралтейство и газета «Ллойдз лист», он был единственным выжившим очевидцем гибели барка «Стоктон» и корабля «Кэтрин Си». Был он и единственным спасшимся с корабля «Дункан Дунбара». Джонсон решил больше не испытывать свою судьбу на море и стал смотрителем маяка Нобби-Хед... В 1866 году он вновь отличился, приняв участие в спасении команды парохода «Кауарра», который потерпел крушение близ этого маяка...

В 1996 году 20-летняя жительница Казани Оля Суворова носила в течение долгих недель в голове почти сорок смертоносных осколков. В конце ноября ее привезли еле живой в отделении нейрохирургии. Диагноз: открытое огнестрельное ранение в правой височной области и повреждение лобных долей головного мозга. Пьяный хулиган на вечеринке выстрелил в Олю в упор. То, что она выжила,- чудо, свершиться которому помогли врачи. С помощью специальной терапии они предотвратили образование внутричерепной гематомы. А вскоре Оля смогла встать с больничной койки... Газета «Комсомольская правда», написав об Оле, не преувеличивала, что она родилась в рубашке. Это точно. Минувшей весной она тонула в ледяном озере Кабан из-за того, что перевернулась лодка. Ее жених Юра, прекрасный пловец, ушел ко дну. А Олю, никогда не умевшую плавать, подобрали рыбаки. ["КП" 26.12.1996]... Сколько ей еще раз нужно остаться живой для того, чтобы усомниться в случайности происходящего?..

Летом 1997 года водитель Олег Козлов, работающий на телевидении города Волжского, рассказывал мне о своем недавнем дорожном происшествии. Поначалу он все больше смеялся – вот вы, мол, о каких-то чудесах толкуете, которых не бывает. Но потом, отсмеявшись, вдруг посерьезнел. «А вообще-то, был у меня не так давно случай, который я никак объяснить не могу. Только не смейтесь. Однажды меня, наверное, мой ангел-хранитель спас... Дело было так. Я на своем «Москвиче» пристроился на подъеме за каким-то тихоходом. Несколько раз хотел обгонять, но мешали встречные машины. Вконец замучился плестись в хвосте. Наконец, вижу – впереди дорога чистая, пора выруливать влево. Кручу привычно руль, а тут мне словно какой внутренний голос приказал, и я – сам не понимаю почему – резко обратно. И – откуда только он взялся – из-за бугра появляется и на бешеной скорости проносится мимо груженный «Камаз»! Я аж вспотел. Если бы не «внутренний голос» – я бы никуда от него просто отвернуть не успел! Что было – то было. В ангелов-хранителей верить можно»...

Особый интерес вызывают люди, выживших вопреки всему и всем, те, кто выжил, будучи как бы заживо похороненным. Во время 2-й Мировой войны в советской армии были сорви-головы, которых по 2–3, а некоторых и по 4 раза зачисляли в списки погибших и отсылали похоронки домой.

В «Книге Памяти», выпущенной в Курской области среди прочих есть и такие строки: «Моисеенко Иван Ефимович, рядовой, с.Святск, русский. Призван Новозыбковским ГВК, в/ч 16714. Погиб в бою 29.02.1944. Похоронен: Киевская область». Тот самый Моисеенко, считавшийся погибшим в бою под селом Черемисское, попал в списки погибших и еще минимум один раз, но... выжил, пережил плен, дождался освобождения в фашистком лагере смерти 17 «б» под Веной, пережил многих однополчан, а в конце 1990-х годов переехал жить со своей старухой в с.Святск, в зону, запрещенную для проживания после Чернобыльской катастрофы ["Труд" 1998, 18 декабря, с.5]. Живет теперь и там – смерти вопреки...

В 1998 году петербургская газета опубликовала такое странное письмо своего читателя, бывшего военного: «...В 1973 году меня направили служить в одну из частей Юго-Западного военного округа. Начальником вещевой службы в ней был уже немолодой, полноватый, среднего роста майор Сидоренко, очень активный. Дело свое знал и исполнял неплохо. Как-то раз в разговоре с сослуживцами я выразил удивление, что вот, мол, майору уже 50 лет, а он все еще служит. Все заулыбались, а один сказал, что майору не 50, а все 60, но он – особенный, везучий, потому и служит... В конце 1940-х годов, будучи еще лейтенантом, Сидоренко попал в авиакатастрофу на Кавказе. Самолет упал на покрытый глубоким снегом склон горы и взорвался. Хвост самолета при взрыве оторвало целиком и отбросило почти на сто метров в сторону. А Сидоренко летел в самолете на самом последнем ряду кресел, то есть в хвосте. Вместе с ним в хвосте были еще 5 человек. Люди выбраться наружу сами не могли, а помощь пришла нескоро. На третьи сутки спасатели извлекли из помятого хвоста 5 трупов и израненного и обмороженного Сидоренко. крепкий молодой организм справился с ранениями, и лейтенант после лечения успешно продолжил службу.

В 1950-х годах Сидоренко уже в чине капитана служил на Памире. И случилось так, что автомашина с людьми, на которой ехал и он, упала в пропасть. Людей удалось поднять из пропасти, но в живых остался один Сидоренко! Измятый, побитый, с переломами конечностей, но живой... Опять госпиталь, санаторий и опять – в строй.

В 1960-х годах Сидоренко перевелся в Краснодарский край. И в один из солнечных летних дней ему пришлось по делам службы ехать на железнодорожной моторной дрезине. И надо же, по какой-то причине дрезина сошла с рельсов, слетела с высокой железнодорожной насыпи и врезалась в стоящий там могучий дуб! И опять – все, кто был в вагончике дрезины, погибли, а Сидоренко отделался синяками!

Когда офицеру исполнилось 50 лет и наступило время заканчивать службу, кадровики никак не могли его уволить в запас. Как только начиналось оформление соответствующих документов, начальство требовало Сидоренко для решения внезапно возникавших вопросов по вещевому снабжению! Сидоренко включался в активную деятельность, а дело о его увольнении откладывалось до более удобного времени... Лишь года через два он все-таки покинул военную службу.» ["НЛО" 1998, N 4, с.26]...

Вот почти дословный пересказ одного из многочисленных опубликованных случаев, произошедших во время вооруженного конфликта в Чечне: «...Выбрали небольшую полянку на одной из вершин тянувшегося на многие километры хребта. Рассвело, и значит, идти дальше становилось опасно. Бойцы группы бессильно упали прямо в грязь. Я приютился на корневище древнего пня и стал с помощью карты уточнять наши координаты. Получалось, что база «духов» была буквально на склоне соседней горы и чтобы вспугнуть возможного противника, я решил вызвать огонь артиллерии по видневшейся в направлении нашего дальнейшего движения вершине. До нее была пара километров, так что несколько огурцов (снарядов) не помешало бы. Артиллеристы приняли заказ, а мы стали прислушиваться, ожидая пушечного залпа. Вдруг что-то неопределенное, подобное холодному душу, окатило меня. Острая дрожь побежала по коже. Во мне словно зазвучал исполненный ужасом крик. «Жди неприятностей!» – звенело у меня внутри. Я вздернулся и застыл с широко раскрытыми глазами. Не знаю, что двигало мной тогда, какой-то инстинкт, интуиция, но я торопливо встал, окликнул замкома группы: «Петрович, всем быстро встать и перейти левее метров на тридцать, под серое дерево», – будто советуясь с кем-то у себя внутри, отдал я распоряжение. Разведчики недовольно выполнили приказ, про себя ругая меня последними словами за «бабий каприз». Ага, вот и выстрел.

Первый снаряд, рассекая густую облачность, просвистел у нас над головами. Разрыв. Отлично! Прямо в «чеченскую» вершину. Еще выстрел – свист снаряда. Но, Боже! Его свист совсем не похож на предыдущий. Так снаряд шипит лишь когда летит на нас. Это я сразу понял. Рявкнул, что есть сил: «Ложись!» – и сам нырнул в глину небольшой выемки рядом с пнем. Разрыв. Комья грязи, обрезанные осколками ветви больно осыпали нас. Хватаю станцию и ору: «Огурцы»! Стоп, вашу мать! У вас стволы дают разнос плюс-минус два километра. По своим бьете!» Артиллерия прекращает огонь. Их наводчик извиняется: «Прости, Гюрза, стволы изношены, как старые сапоги...»

– Петрович, все целы? – интересуюсь я у старшины. – Все. Не переживай, командир,- слышу в ответ. И чуть погодя: – Спасибо, командир! – За что, Петрович? – За это,- и Петрович кивает на прежнее место отдыха. Там, где располагались наши бойцы всего 5 минут назад, дымились горячим паром остывающая воронка... Что было причиной, повлекшей мое желание поменять место дневки? Чьи слова звучали во мне тревогой?»...

Анонимный автор этого рассказа с позывным «Гюрза» описал и еще несколько аналогичных случаев, произошедших с ним за достаточно короткий срок ["День воина" 1998, N 4, с.4]. Следует ли отсюда, что «Гюрза» – везучий офицер? Может быть. Но то, что достаточно наблюдательный – это точно...

Что же чувствуют спасаемые, когда спасение неожиданно (и необъяснимо) приходит к ним?

1) Во-первых, многие из спасенных впоследствии рассказывают про непонятные (для них) происходящие фокусы со Временем. Вначале ощущают неестественно растянутое внутреннее и еле ползущее внешнее Время, затем – остановка внутреннего Времени или «полная карусель» в собственных чувствах и ощущениях... Так, в 1998 году в письме жительницы п.Приозерный, Ленинградской области, Н.Никитиной, неожиданно спасшейся при дорожно-транспортном происшествии, есть прямое указание на то, что «время остановилось» ["ЧиП" 1999, N 1, с.11]... Подобные рассказы об остановленном в момент непонятного спасения Времени есть и во многих рассказах, собранных среди выживших в катастрофах американским исследователем, писателем Моуди... Подчеркиваю, речь идет не о знакомом нам уже феномене, когда человек спасается, совершая какие-то активные действия в момент замедления Времени, а о случаях, когда человек, несмотря на то, что Время замедлилось, не предпринимает вообще никаких действий к спасению. Но спасается! Или – кто-то невидимый его спасает...

2) Во-вторых, спасаемые в момент своего спасения иногда просто теряют контроль над своим мозгом. Описать процесс «отключения» и «включения» мозга трудно, если вообще возможно. Как описать, если вместе с мозгом отключаются и все чувства?! Из собственных опросов, из прочитанных мною писем следует, что люди просто ничего, НИЧЕГО не чувствуют!.. Та-же жительница Ленинградской области Н.Никитина в письме сама себя спрашивает, что же это за неведомая сила помогла ей в смертельную секунду. Ответа у нее нет, зато она уверена, что помощь явно пришла извне: «...Кто меня научил найти путь к спасению? Кто помог? Ведь в момент опасности мое сознание отключилось от надвинувшегося на меня ужаса.» ["ЧиП" 1999, N 1, с.11]...

Впрочем, и остальные «родившееся в рубашке» обычно не могут объяснить, что или кто им помог. Самые наблюдательные лишь отмечают, что либо услышали чей-то голос с командирским тоном, либо почувствовали необъяснимое беспричинное стремление что-то сделать, либо на мгновение теряли контроль над своим рассудком. Словно бы кто-то другой, более опытный и, разумеется, мудрый, в нужный момент перехватил у вас управление вашим собственным телом. Это как в учебной машине с дублированным ножным и ручным управлением, где опытный инструктор всегда подстрахует курсанта и вовремя нажмет на тормоз. Только инструктор-водитель обычно объяснит новичку суть ошибки и добавит при этом пару кратких определений – для большей доходчивости; а наш собственный «инструктор» возвращает нам потерянный нами «руль» скромно и без героического пафоса: на, рули, выводы делай сам!

И делают! И часто такой вывод: «Нам все нипочем, мы сухими из воды выйдем!» Я разговаривал и с теми, кто открыто хвастался своей везучестью, и с теми, кто лишь сухо перечислял пережитые встречи со смертью лицом к лицу. И у меня сложилось полная уверенность, что скромно и без лишнего «якания» принимающие чужую помощь по-моему продолжали ее принимать и до самой глубокой старости. «Зазнайки» же, назовем их так, как правило, рано или поздно все-таки попадали в аварию, из которой их уже никто не вытаскивал за шкирку. Невидимым «спасателям» явно надоедало спасать оных...

Тайны времени.
Вадим Александрович Чернобров.