Я закрываю глаза...

Какое же ты красивое! Солнце! Разрезая толщу воды, я плыву к тебе… как бы тяжело мне не было. Словно открыли слив, и меня тянет вниз. И из последних своих сил я пытаюсь вырваться… вырваться из реки. Словно те, кто плыл все это время вместе со мной, эти живые мертвецы… мертвые жители… словно они вдруг проснулись все вместе, и все вместе пытаются ухватить меня, удержать на месте, чтобы я и дальше плыл с ними. Думаете, я не хочу? Очень хочу. Так хочу, что на какой-то момент уже готов поддаться искушению. Зачем мне все это? Эти брожения по мукам. Дом. Какой дом? Нет у меня никакого дома, и никогда не будет. А если быть до конца честным, то, наверное, никогда и не было. Есть река, и те, кто ее населяют. Есть это бездушное плавание. Есть вода, и в этой воде нет воздуха. Может быть, именно сюда я все это время шел? Самое время подумать, правда? Как раз тогда, когда решается, что будет дальше. На второй такой рывок у меня сил не хватит. А потом будет уже слишком поздно. Так может просто плюнуть на все, послать все как можно дальше, и остаться здесь. Отвернуться лицом ко дну, и плыть… плыть… плыть. И будь, что будет. А не будет ничего… я слишком долго находился здесь, чтобы понять. Ничего. Нет здесь ни конца, ни начала. И я более чем уверен, что где-то совсем далеко, а может и за следующим поворотом, всех нас, плывущих здесь, ждет водопад. Водопад, забирающий все. Водопад, не оставляющий ничего. И если ты доплыл до него, то на этом можешь ставить жирную точку. После водопада не будет ничего ни для тебя, ни для других. Плюх… а где-то новый человек войдет в реку…
Так что же мне делать? Солнце…
Я закрываю глаза…

Как давно мне не было так уютно. В полутемном купе я сижу, привалившись к стенке, и смотрю в окно. Тимур и Ваня тоже здесь, и что-то мне рассказывают. А я что-то рассказываю им. Мы обсуждаем какие-то совершенно неважные темы. Но разве бывают на свете неважные темы?
Я очень не люблю напиваться. Когда комната пляшет вокруг тебя, и люстра на потолке не может найти своего законного места. Очень не люблю тошноту. И сегодня я не напился. Пьян. Приятно пьян. Весел. Как в старые добрые времена. Сегодня я – не звезда сцены. Сегодня я – не автор сомнительных песен. Сегодня я никому не совру. Никого не заставлю плакать, и никого не заставлю смеяться. Сегодня я – всего лишь я. А почему – на это у меня нет ответов. Сегодня я здесь, несусь вперед. Сегодня я счастлив. Как же в это трудно поверить… сегодня я счастлив. А всему виной твоя улыбка…
За эти годы я привык, что меня узнают. Что нас узнают. Я привык, что ко мне домой приходили незнакомые девушки, просто гости. Приходили они, конечно, не одни. Они приходили с моими друзьями. Но приходили они именно ко мне. Это был такой аттракцион – в гостях у знаменитого человека. Они смотрели на меня… как-то странно. Пытались разговаривать со мной о моем творчестве. Не все, конечно. Но очень многие. Хвалили и восторгались, только я все эти разговоры сводил на нет. Иногда, а может и слишком часто, это заходило слишком далеко. Сутра приходилось жалеть. А порой и не приходилось. Вот только пытаясь сегодня вспомнить их имена, лица… я ничего не могу сказать. Не помню. Возможно, так даже лучше. Возможно, я не помню их еще и потому, что место всех этих лиц заняла твоя улыбка…, черт бы меня побрал.
Нельзя влюбиться в человека с первого взгляда. Поэтому я выхожу из купе, оставляя Тимура и Ваню спорящими о гениальности какого-то малоизвестного режиссера. Выхожу из купе, закрываю дверь… и что дальше? Куда я собрался? Вломиться к ней с каким-нибудь идиотским вопросом. Типа «где тут туалет?» или «сколько стоит чай?». Нет. Я всегда был немного робок с девушками. Особенно, что касалось первого шага. И даже то количество алкоголя, которое я сегодня употребил, не дает мне ни смелости, ни права сдвинуться с места. Наоборот, все только портит. Пьяная рок-звезда, ищущая подружку на ночь, чтобы скоротать утомительный переезд. Что может быть отвратительнее? Я не хотел, чтобы она подумала так.
Я стою, прислонившись лбом к стеклу, разглядывая проносящийся мимо пейзаж. Господи, как же люди тут живут? Где на десять миль вокруг нет телефона. Где на сотню миль вокруг не найти телевизора. Дом, огороженный забором. Забор, отделяющий дом от пустоты. Старая пара сидит у окна, и смотрит, как проезжает мимо мой поезд. Как их жизнь, он проносится мимо. Туда, где они не были. Туда, куда они никогда уже не попадут. Он проносится, забирая с собой их мечты. Вихрем закружит он звезды, и они улетят вслед за ним. И останется пустота. Вечная. Черная пустота одиноких ночей. Звенящая пустота пасмурных дней. Пустота зимнего холода. Пустота летнего зноя. Останется пустота, пробитая переполненным жизни взглядом.
В маленьком доме, у зацарапанного окна, сидит пожилая пара. И в тревожно-успокаивающем мерцании свечи женщина плачет, согревая своими слезами ладони мужа.
Господи, как же люди тут живут? Наверное, счастливо.
Я закрываю глаза…

И Солнце ответило. Луч света погладил меня, поцеловал, и позвал наверх. Что ж…
Руки людей отпустили меня. Воронка закрылась. Я всплыл, лишь потому, что просто захотел. Я всплыл, и почувствовал воздух. Сделал глубокий вдох… и заплакал.
Я закрываю глаза…

Все еще подпираю лбом стекло. Все еще смотрю в окно. Хотя стало уже так темно, что в окне я вижу лишь свое отражение… и отражение всего поезда. Так как я нахожусь между источником света и стеклом, то через свое отражение я могу смотреть на мир. Мир внутри меня. Вокруг меня лишь отблески металлопластиковых стен коридора. А весь мир – внутри меня. Темный мир. В темном мне. Проезжаем лес… и лес внутри меня. И птицы, которые там поют, и звери, которые там спят. Проезжаем дома. И дома внутри меня. И люди, которые там живут. И те цветы, которые они выращивают на своих огородах-полях. Проезжаем реку. Река внутри меня. И рыба, которая там плещется. И люди, которые там утонули. Все это внутри меня.
Но вдруг рядом с моим отражением появляется еще одно. И в нем тоже весь этот мир, только немного под другим углом. И эти миры, подчиняясь каким-то своим законам, электродинамики или еще какой науки, эти миры притягиваются друг к другу, и сливаются. И превращаются в один большой, широкий мир. Как же все прозаично…
Я поворачиваюсь, и вижу твою улыбку…
- Не спится?
- Да нет. Просто мои друзья о чем-то увлеченно спорят. Захотелось побыть в тишине.
- Здесь довольно трудно побыть в тишине. Это же все-таки поезд.
Вижу твою улыбку…
- Стук колес вполне сойдет за тишину.
- Что ж, не буду вам… тебе мешать, - и ты собираешься уходить.
- Да нет. Что ты, - и что же меня так тянет разговаривать на «вы», - ты совсем не мешаешь. Наоборот.
- Тем не менее, меня ждут. Я же все таки на работе, - улыбаешься… режешь меня, - может, чуть позже?
- Чуть позже?
- Я буду у себя. Если захочется побыть немного в тишине.
Тишине? Когда сердце бьется так сильно, о какой тишине может идти речь?
Она уходит. Оставляя меня на растерзание самому себе.
Как же я сегодня счастлив. Ты пришла. Я вижу твою улыбку.
Я закрываю глаза…

Я лежу на берегу. Отдыхаю от своего долгого заплыва. Я уже и не надеялся дышать полной грудью. Я уже и не надеялся ощущать мир. Мир внутри меня. Что-то происходит. Потому что небо не бывает таким чистым и ярким. Трава не бывает такой зеленой, а деревья не бывают такими пышными. Что-то происходит, но что именно, я пока не знаю. Или не хочу знать. Плавая в этой реке, я тоже частично умер. Частично атрофировался. И это уже не лечится.
Но я здесь. Я чувствую теплый ветер. И за это я хотел бы сказать кому-нибудь спасибо. Вот только никого вокруг нет. Все ушли купаться. Я одинок в своем счастье. Впрочем, так было всегда.
Счастье… лишь иллюзорность. Меня ждет еще слишком много, а может наоборот, слишком мало, чтобы испытывать счастье. Я вылез из этой гребаной реки, и это было счастье. Я вдохнул воздух, и это было счастье. Было, понимаете? Я снова я.
Скоро, очень скоро, я поднимусь, и отправлюсь дальше. На поиски дома. Бесконечные поиски. Может, позже, я наконец-то пойму, что все это было зря. Может позже, когда уже ничего нельзя будет изменить, я вдруг пойму, что был счастлив. Нельзя испытывать счастье. О нем можно только вспоминать. Мой замок. Я же был так счастлив. Осознавая то, что всего этого мне больше не вернуть, что время настолько беспощадно, что не дает даже шанса, а одни лишь обрывки памяти, осознавая все это, я понимаю, что был счастлив. В бесконечных поисках, в постоянном стремлении. Мир был другой. Как будто бы я жил на другой планете. Даже запах воздуха был другой. Даже ночи были другие. Мой замок, в котором мне не было покоя, в котором мне не было места. Он был другой… мне нет туда пути теперь. Ведь в нем я был счастлив. В поисках нового счастья, этого жестокого атрибута жизни, этого заветного атрибута воспоминаний, я вновь отправлюсь в путь. А вот обрадует ли меня то, что я найду – это не важно. Я вспомню свою дорогу, и скажу – я был счастлив. Я вспомню реку, и скажу: «Пошла ты в жопу, сестренка!!!»
Я закрываю глаза…

(продолжение в понедельник)