Я живой?
Что-то не верится.
А она пишет, что любит.
А я боюсь ещё сильнее.
А я ни в чём не уверен, кроме, наверное, зимы.
...за каждую зиму мы взрослеем вдвойне...
А небо пахнет снегом и слепит грязно-красным.

А у меня мёрзнут ноги и спина.
Индивидуальные признаки уже исключены, только не субботой, а воскресеньем и болезнью.
А...
я
не
видел
Её
уже
неделю
или
больше.
Я не знаю, сколько. Минута. Год. Всегда.
Это всё равно.
Вдох-выдох.
Прыгнули.
Только она забыла, что я не умею плавать.
Брести по дну до берега - не хватит воздуха.

Шрамы на спинах
друзьям и подругам
оставляли на память...
обычное дело.

Never mind.
у-нас-есть-шанс-в-котором-нет-правил.

А кому-то что-то объяснять...
"Я так устала от своего роста, 3 дюйма - это такой отвратительный рост".
"ТРИ ДЮЙМА - это ВЕЛИКОЛЕПНЫЙ рост!!!" - возмущённо вскричала Гусеница. В ней было ровно три дюйма.
Вот так примерно кончается любой диалог.
Только начинается по-другому.

Говно: мне кажется, ты поступаешь неправильно.
Я: допустим. А не говно ли ты? Если ты - говно, то какого хрена я должен тебя слушать?
Говно: да, я говно, но говно высшего сорта, и это меня УСТРАИВАЕТ!
Я: послушай-ка, Говно, может быть тебе покажется это странным, но я вовсе не собираюсь становиться таким, как ты.
Говно: не понимаю. Какой в этом смысл? Рано или поздно тебе придётся смириться с законами говна и самому стать говном. не лучше ли начать заботиться об этом заранее, чтобы стать говном более высокого сорта, чем всё остальное?
Я: знаешь, я лучше останусь человеком.
Как правило, после этого аргументы у говна кончаются, и оно, увидев в моих глазах своё отражение, кричит, что видит перед собой говно. Немудрено.