Для Альтернативного мира ролевых игр

Предупреждение. Яой, БДСМ, экшен, нецензурная лексика, сказка. Рейтинг: NС-17.

Предыстория. Принц Алишер и Бакр прибыли в Катар. Но, как говорится, никто так не умеет навредить, как собственная родня.

Родной дворец раскинулся над несколько гектар. "Это ж сколько земли переведено на роскошь, а хлеб закупаем", - любил подразнить Алишер отца наигранным возмущением. "Ну вот и снеси свое крыло и разбей поля, умник", - посмеивался шейх. Алишер смотрел в окно самолета и невольно улыбался. Он возвращался домой. Бакр сидел рядом, одетый, как араб, в шаровары и дишдаш, с арафаткой на голове. После случившегося в Анкаре принц сменил тактику и во всеуслышанье (то есть через слухи и СМИ) заявил, что у него новый фаворит и кто его тронет - сильно пожалеет. Впрочем, это уже мало кто не знал, новости о том, как Алишер бесновался из-за похищения мальчишки, сразу облетела Турцию и осела в Катаре, кто умел думать, сразу сделали выводы. Поэтому дома Алишера вряд ли ждал радостный прием. В аэропорту его встретили только телохранители и начальник безопасности дворца, родня то ли поленилась, то ли погнушалась. Алишер криво усмехнулся: родня у него сказочная. Бедный Бакр.
Во дворце он сразу отправил юношу с братьями-неграми в свои покои, а сам явился к шейху "на ковер". Ничего нового ему там не сказали, даже толком покраснеть не удалось, простоял полчаса с каменным лицом, сухо отвечая на вопросы и выразительно думая матом. Не их дело, с кем он спит, если выполняет все требования. В покои свои Алишер вернулся раздраженный и уставший, даже не физически, а морально. Но не успел он даже задуматься о том, что неплохо бы развлечься с Бакром, как нагрянули гости: старший брат Джасим, создание слабовольное, но язвительное, зашел без спросу и уселся на диван в гостиных покоях.
- Ну, и где этот красавчик, ради которого пол-Анкары стояло вверх тормашками? Хочу увидеть! - заявил он.
- Не помню, чтобы я требовал показать мне твоих наложников, Джасим, - спокойно (пока еще спокойно) ответил Алишер.
- Наложниц, мой брат, я мальчиками не балуюсь.
- Ты, видно, хочешь сказать, тебя за этим не поймали, брат мой?
Джасим поморщился, но вставать и уходить не спешил. Наверное, чувствует за спиной мощь семьи, что собрались за дверями покоев и ждут сплетен. Алишер усмехнулся: от этой пиявки не отделаешься словами.
- Бакр, яви себя моему брату! - позвал он в открытую дверь спальни, где оставил мальчишку прихорашиваться перед туалетным столиком. Новые наряды, мужские и женские, были предоставлены в распоряжение наложника, едва он прибыл, и у него было достаточно времени, чтобы привести себя в порядок.

Бернардо с радостью покинул такую "гостеприимную" Анкару, хотя все же некоторое недовольство поначалу было на лице юноши - арабские шмотки мало того, что одеваются долго, так еще и выглядят бесформенной хламидой. Куда как лучше футболки и джинсы, но купленные европейские шмотки тоже канули в лету, вместе с убранством их первого, разгромленного номера. Он постоянно ловил себя на желании почесать голову - не привык он к головным уборам! Но это же только для улицы, дома, наверное, это будет уже лишним, а Бернардо сильно сомневался, что ему предстоят долгие пешие прогулки. В "покоях", куда определили наложника, можно было разместить целый футбольный стадион, и сначала Бакр просто слонялся по богато украшенным комнатам, аскетизм тут явно не был в почете. Даже для одежды была целая комната. Юноша обнаружил несметное количество легких одеяний всех цветов, украшения, косметику и много еще чего, что рассмотреть не успел. Он быстро освежился в душе, потом немного размялся и пошел одеваться. По сути, он одел первое что попалось под руку - коричневые шаровары (наверное поэтому у арабов такие елдаки здоровые, штаны-то свободные, ничего не сдавливают), а сверху предпочел безрукавку, тоже коричневую, богато расшитую золотом, обувь он пока решил не одевать.
Послышался оклик, и Бернардо вышел из арочного прохода и улыбнулся незнакомцу.
- Здравствуйте, - негромко поздоровался он по-английски и проследовал плавной походкой к Алишеру, устроив свою попу на ковре около тахты, на которой сидел принц, с интересом разглядывая нового знакомого.

Удивление Джасима было так велико, что он не сумел удержать его в себе, и Алишер довольно ухмыльнулся, наблюдая за вытянувшейся мордой братца. Он протянул руку и погладил Бакра по голове, зарывая пальцы в густые вьющиеся локоны.
Джасим знал, что вкусы у брата, мягко говоря, нестандартные, но не ожидал, что тот притащит эти вкусы прямо во дворец. Наложник был красив, редкостно красив, но также нагл и невоспитан. Одно его "здравствуйте" чего стоит! А Тамим - поглядите только! - еще и гладит, когда стоило бы выпороть за неуважение.
- То, что ты его балуешь, не сделает его жизнь во дворце счастливой, - вкрадчиво намекнул Джасим.
- Зато это сделает счастливой мою жизнь, - прямо ответил принц. Они говорили на арабском, и мальчик вряд ли понимал, оно и к лучшему. Алишер еще не решил, станет ли обучать наложника грамоте и языку, у каждой медали две стороны.
- Ты знаешь, что делаешь, - пожал плечами Джасим, продолжая пристально рассматривать мальчика. - Как его зовут?
- Бакр, - с легкой улыбкой ответил Алишер, так же пристально следя за реакциями брата. Брови Джасима снова прыгнули вверх, он глянул на принца.
- Очень занятно! И чем же он напомнил тебе верблюжонка?
- Сам решает, кому покоряться, хитер и своеволен, вынослив, а еще, - Алишер чуть подался вперед в кресле, вперив темные глаза в брата и нагло ухмыляясь, - запросто может плюнуть в обидчика, не посмотрев на чины и титулы. Он ведь знает, что любящий хозяин защитит его, - глаза принца сузились.
Джасим натянуто улыбнулся, правильно поняв смысл шутки, он даже скрестил пальцы перед собой, значит и угроза Алишера до него дошла. "Жалкое трусливое животное!" - Алишер не очень любил старшего брата.
- Что ж, я увидел все, что хотел. Увидимся за ужином брат, - он удалился даже спешнее, чем вошел. Алишер дождался, пока дверь закроется, и расхохотался.
- Ты произвел фурор среди моих родственников, Бакр! - сообщил он весело мальчику.

Мальчик интуитивно понял, что правильно выбрал место: не стоило лезть к принцу на колени или стоять в дверях столбом, иначе Алишер не был бы так благодушен, и касания были не столь ласковыми. Бернардо молча сидел у ног Принца, но заскучать не успел - визит брата продлился не долго.
- А тебе боком этот фурор не выйдет? - выразил свои опасения мальчик, но все равно поддался веселому настроению принца и положил голову на бедро Алишера, глядя на него озорными глазами снизу-вверх.

Принц с довольной улыбкой смотрел на своего мальчика, он ни на миг не пожалел, что взял его с собой, риск оправдывался тем, как ласков и раскован Бакр, да еще и заботлив. "Фурор боком не выйдет?" - как это мило и непосредственно.
- Как ты можешь быть таким развратным и оставаться таким ребенком? - хмыкнул Алишер. Он устало откинулся в кресле, даже с пиратами не так уморительно иметь дело, как с собственной родней.

Из-за смены позы лицо принца исчезло из поля зрения Бернардо, поэтому он передвинулся и сел на колени напротив Алишера, сложив руки ему на ноги и положив сверху голову. Бровки удивленно поползли вверх.
- А что, я не то спросил? - искренне удивился он, но потом все равно снова расплылся в улыбке, радуясь веселью Алишера.

Такая поза Бакра невольно наводила на неприличные ассоциации, Алишер ощутил возбуждение, что жаркой волной мурашек пронеслось по телу, словно электрический разряд, ставя волоски дыбом.
- Ты именно такой, как мне нужен, - ответил он, не кривя душой. Протянул руку и провел пальцами по скуле от виска до подбородка, большим пальцем обвел линию губ мальчика, взгляд принца становился все более горячим и жаждущим. - Порадуй меня. До ужина есть время.

Слово "ужин" вызвало определенные ассоциации, и Бакр как-то задумчиво вытянул одну руку и провел пальцами по животу господина, не отводя взгляда от его лица, на мгновение высунув кончик умелого языка он лизнул палец принца. В черных глазах появились бесенята, а рука нашарила узел на поясе. Одной рукой справиться не получилось, и Бакр вытянул и вторую, скользнув телом вперед, раздвигая колени Алишера, чтобы оказаться ближе к его паху. Мальчик чувственно облизнул губы и с усмешкой проворковал:
- Спорим, мой ужин состоится раньше, чем твой? - пояс наконец-то поддался и ручки ласково, но быстро пролезли дальше, глаза блестели желанием и нетерпением. И вот ладонь дотронулась до ствола встающего члена Алишера, Бакр дал время принцу, чтобы он успел возбудиться до нужного состояния, смело и умело поглаживая его ствол, распаляя и себя, и его тихими словами, с придыханием:
- Мне так нравится твоя страсть, когда ты берешь меня, рывком, с болью, когда твои глаза темнеют, когда ты улыбаешься, оглядывая меня после секса, и мне нравится, как потом саднит мою попку, напоминая о нашей страсти. Я готов на все, лишь бы ты приходил и брал меня снова и снова... - а затем юноша рывком чуть приподнялся и быстро обхватил головку губами, тут же начиная ласкать ее во рту языком, пальчики нащупали яйца и стали ласкать их. Он и сам уже успел возбудиться, но не обращал на это внимания, получая удовольствие от ощущения твердой плоти и частого пульса у себя во рту.

Достаточно было взглянуть в глаза Бакра, чтобы догадаться, какие желания гложут мальчика. Принц совершенно не собирался ему мешать, даже наоборот, ощутил счастье, что их желания так удачно совпадают... снова. Как в первую встречу в Монако, когда Алишер вдруг осознал, как полно совпадают их предпочтения. Он сказал Джасиму, что позволяет Бакру вести себя, как угодно. Но это не так. Если бы Бакр вел себя хоть капельку лицемернее, они не смогли бы быть вместе. Естественность мальчика, пусть даже в ней есть невежество и вульгарность, - вот что завоевало расположение принца, выросшего в обстановке постоянного лицемерия и вранья. И он готов был пойти на любые сражения с семьей, лишь бы сохранить свое собственное счастье. Нельзя обучить верблюжонка лгать другим и надеяться, что тебе он лгать не станет. Компромиссы не возможны там, где речь идет о счастье. Алишер понял это давно. В конце концов, во дворце им оставаться не долго, скоро принц снова уедет в очередную дипломатическую командировку, и проблемы решатся сами собой.
А пока он глубоко вздохнул, прикрыл глаза и откинул голову на спинку кресла, всецело отдаваясь умелым губам и ловкому язычку своего мальчика. Пальцы Алишера любимым жестом зарылись в волосы Бакра, лаская его затылок и выражая тем признательность и одобрение.
- Ты так хорош в этом, малыш, - прошептал он, когда дыхание все ощутимее стало сбиваться в короткие стоны.

Юноша самозабвенно ублажал своего принца, ловя при этом свой кайф. Ему нравилось абсолютно все тело Алишера, а уж его член тем более, и было так приятно и сладко нежить его у себя во рту, который уже полон слюны и она стала вытекать из уголков губ, сочиться вниз по стволу, щекоча нежную кожу. Тогда мальчик ненадолго приподнял голову, поднырнув затылком в ласковую руку принца, показал ему свое разрумянившееся лицо и влажные пунцовые губки, польщено улыбнулся на реплику и принялся вылизывать стояк, тщательно и не спеша водил он язычком ласково и шершаво, впитывая в себя пульс и запах мужчины. Ладошки он сложил на коленях принца и дальше действовал абсолютно без их помощи, зарывшись лицом в пахучие волосы, осторожно и нежно обсасывая крупные яички, такие тяжелые и горячие, щекотал их высунутым язычком, целовал и осторожно брал в ротик. Насытившись нежными ласками, мальчик снова поднялся по стволу члена, запечатлел поцелуй в головку, еще раз обвел ложбинку там, где должна была быть крайняя плоть, а потом стал плавно и довольно быстро погружать вожделенный член в свой тугой и горячий ротик, обхватил горлом, задержавшись так, потом снова стал выпускать его помаленьку, плотно обхватив губами. Совершив первое погружение, мальчик повторил его, быстрее и глубже, до предела, уткнувшись носиком в живот принца, и, презрев дальнейшее промедление, принялся глубоко и резво засаживать себе в горло, каждый раз выпуская член до конца, чтобы вдохнуть, и снова забирая его. Мальчик был счастлив, потому что делал это совершенно по собственной воле, не за деньги, без понуканий или унижений, просто искренне желая доставить удовольствие принцу, снова увидеть восхищение в его глазах, порадовать его, высказать ему, как он ему благодарен за все, о сказать на том единственном языке, на котором юноша умел выражаться в совершенстве.

Мальчишка действительно был хорош, слишком хорош, но, увы, с каждой минутой телу принца хотелось все больше, и даже умелым ласкам чудесного ротика невмоготу становилось справиться с запросами жадного принца. Тело наполнялось острым желанием двигаться, бедра уже дергались навстречу рту юноши, и скоро Алишер не сможет удерживать себя на месте, а до оргазма еще далеко. Он снова глянул на Бакра, но во взгляде уже не было умиления или нежности, а чистая агрессивная страсть, такая же опасная, как сам принц. Усталости как не бывало.
- Значит, говоришь, тебе нравится, как я беру тебя? - голос стал ниже, в нем послышалось урчание голодного тигра. Пальцы в волосах Бакра сжались, потянули назад, запрокидывая голову мальчика, пока принц подавался вперед, к нему, и завис над его лицом неминуемым возмездием за инициативу. А затем все произошло так быстро, что Бакр успел лишь глаза распахнуть: Алишер схватил его за плечи и толкнул в кресло напротив своего, где сидел Джасим совсем недавно, мальчик плюхнулся туда попой, вскрикнув от неожиданности, но Алишер не дал ему отдохнуть, а кинулся следом, стащил мальчишку на пол, чтобы только его плечи и голова остались выше сидения, спинка Бакра выгнулась, как у котенка, когда его голову за волосы запрокинули назад и член принца снова оказался во рту, уже без воли на то мальчишки, Алишер встал для устойчивости коленом на сидение, свободной рукой упираясь в подлокотник, и начал трахать его, вставляя до самой глотки и довольно грубо удерживая на месте.
- Нравится? Это? - с короткими выдохами спрашивал принц, в большей степени риторически, ибо времени на ответ у Бакра не выдавалось.

Бакр сам распалялся все больше, особенно когда почувствовал, что принц начал двигать бедрами, он понял, что тот хочет чего-то большего и уже собрался подумать, чего бы еще предложить. Да и сам юноша уже мечтал о более интенсивном продолжении. Он почувствовал боль в волосах, поднял затуманенные глазки, а потом, хрипло вскрикнув, полетел спиной в рядом стоявшее кресло. Алишер резко и бескомпромиссно выгнул своего мальчика дугой, и стал сам трахать его гостеприимный ротик. Глаза смотрели на живот Алишера, который то приближался, то отдалялся от него, смотрели жадно и жарко. Неумолимый и жестокий, такой великолепный, он тоже насытился нежными ласками и теперь будто наверстывал упущенное. Бакр сопел, не выказав никаким образом даже тени сопротивления, лишь старался следить за своими зубами. Он чувствовал власть над собой в каждом движении бедер и в стальной хватке руки, удерживающей за волосы. Руки Бакра, которые после стаскивания с сидения так и остались на верху, не бездействовали. Одной он вцепился в руку принца, не давая ему отодвинуться, а вторая легла на бедро, тоже стараясь не отпускать его тело далеко от себя. Анус начал пульсировать, а бодро торчащий член - сочиться смазкой, рот с готовностью принимал и принимал в себя удары, поощряя принца не щадить своего мальчика, испытывать его на прочность, истязать и терзать для их совместного удовольствия.

Время для пощады прошло, как и для нежности. Неужели теперь все их игры будут заканчиваться бурным садо-мазо? Хотя... почему бы нет? Страсть берет верх над разумом. Как сейчас.
Принц снова не дал себе кончить в сладкий ротик Бакра. Отстранился, тяжело дыша, сдерживать себя в моменты, когда это почти невозможно, - в этом была своя доля мазохизма для принца. Ощутить единение с рабом через страдание, пусть не такое же сильное, какому подвергаешь его. Извращение? Людей без недостатков не бывает, и лучше уж прослыть извращенным, чем глупым.
Алишер поднял Бакра на ноги, развернул к себе спиной, на миг прижался всем телом, развязывая тесемки на жилете и штанах и целуя изгиб шейки. Стащил жилет и несильно пихнул в спину, заставив машинально упереться в спинку кресла, чтобы не удариться. А руки принца уже потянули вниз по стройным ногам мальчика штаны, одновременно оглаживая кожу раскрытыми ладонями. Алишер сглотнул, при виде обалденной попки Бакра его рот наполнился слюной, мальчишку хотелось примитивно вылизывать от и до, видно, так всплывают на поверхность древние инстинкты животных в человеке. Алишер склонился над спиной Бакра и принялся целовать ее от шейки до копчика, лаская руками его бока и грудь с призывно торчащими сосочками, поглаживая животик, но намеренно обходя вниманием сочащийся соками член.

Алишер мог отчетливо слышать тяжелое дыхание Бернардо, который слегка улыбался, облизывая губки, он воспринимал желание принца, как подтверждение своего таланта и умения доставлять ему удовольствие. Он оперся на согнутые руки, снова изогнувшись ласковой кошечкой, намеренно расставив ноги и приподняв попку, так чтобы принц хорошо видел не только нетерпеливо пульсирующее колечко сфинктера, которое, благодаря стараниям Алишера сейчас не требовало долгого растягивания, готовое поддаться любому нажиму, но и гладкие, нежно-розовые яички, свисавшие в своем мешочке. Пока принц пропадал где-то во дворце, Бакр успел привести себя в порядок, подбрить где надо и даже самостоятельно сделать клизму, которой кто-то предусмотрительно снабдил его комнату. Теперь он всегда будет чистеньким и гладеньким, раз принцу так нравится.
Бакр трепетал в руках принца, уже открытый, всем своим видом молящий о соитии и при этом терпеливо, без капризов, ожидающий того момента, когда хозяин налюбуется им.
- Если тебе понравился мой рот, сбереги сперму для него, прошу... - тяжелым шепотом попросил раб и прикусил губу, сдерживая умоляющий стон, а потом повернул голову назад и улыбнулся Алишеру ярко-алыми губками.

- Просишь? - усмехнулся Алишер, отстраняясь от спинки мальчика, но пока не убирая рук. Маленький дьяволенок, еще и провоцирует! Принц ощущал полный восторг. Его пальцы лежали на сосочках Бакра, осталось только сжать их посильнее и прокрутить между подушечками, впитывая телом дрожь юного тела. Анус мальчишки едва ли не сам раздавался в стороны и сжимался, предвкушая забаву. Даже если Алишеру захочется изнасиловать его, он может не беспокоится о вреде наложнику. Чудесно. Смазанный слюной член победно торчал из приспущенных штанов, Алишер без затей приставил его к входу мальчика и резким движением вошел в него, втянув в себя воздух сквозь стиснутые зубы - как же хорошо! Каждый раз, и пусть так будет всегда! Он замер на миг, поглощая взглядом трепещущее тело перед собой, красиво изогнутое в напряжении, со скрюченными на спинке кресла пальчиками, на коже выступила испарина, а сердечко под ладонью на его груди бьется часто-часто, ребра ходуном ходят, насыщая тело кислородом, чтобы пережить еще один страстный марафон.
- Мой прекрасный, - шепнул Алишер на арабском перед тем, как задвигать бедрами, растягивая тугой тоннель немаленьким членом.

Бедра мальчишки уже начали нетерпеливо покачиваться из стороны в сторону, и спинка выгнулась уже настолько, что еще полминуты промедления, и он достанет сосками до сидения кресла. Предлагал ли себя кто-нибудь столь же рьяно, просил ли кто-нибудь трахнуть себя столь настойчиво? Игра принца с чувствительными сосочками только усилила желание, вырвав измученный стон из чуть саднящего горла. А потом он замер, и снова застонал протяжно и страстно, ощущая как принц смилостивился, резко входя в его тело - как хорошо, что мальчик так потрудился над членом господина! Теперь смазкой служит его же слюна, никакие искусственные смазки теперь не стоят между их телами, а во рту держится вкус Алишера. Было больно, но Бакр был счастлив от этой боли, задыхаясь от ощущения полной принадлежности принцу. От одного этого чувства можно кончить без дополнительных стимуляторов, и что бы этого не случилось, мальчик, не успев отдать себе отчет в своем действии, быстро потянулся рукой к своей промежности и безжалостно сдавил свои яички в кулаке, оттягивая этим мгновение разрядки, а потом так же быстро вернул руку на место, когда Алишер стал трахать его, расширяя стеночки для своего члена, постанывая уже без передышек, уткнувшись лбом в спинку кресла, не переставая трепетать... Таким открытым его не видел ни один мужчина до этого, только принц понял похотливую, развратную, но при этом искреннюю натуру мальчика, и он был готов верно служить самым-самым извращенным капризам своего хозяина.

Алишер понятия не имел, каким был Бакр до него, не вел ли он себя так же открыто с другими клиентами, но опыт его позволял сравнивать с множеством любовников, что были до Бакра в его постели. Всего несколько дней знакомства, а в уме принца уже мелькнул вопрос, что чувствует к нему мальчик? Неужели Алишер сам перерос простые потребности настолько, что жаждет большего, нежели секс? Глупо и наивно...
Но только рядом с Бакром время теряло смысл. Алишер навалился на него, обнимая одной рукой, прижав к своей груди трепещущее тело юноши, двигал бедрами часто и сильно, вбивая член во влажно хлюпающий анус, забыв обо всем на свете (даже о камерах слежения, наверняка припрятанных родней в его гостиной), и по мере того, как он приближался к финалу, ладонь скользила по животу Бакра вниз, пока не сжалась на члене мальчишки. Короткий вскрик Алишера возвестил о том, что просьба наложника забыта. Принц едва не осел на пол, мышцы ног стали ватными от долгого напряжения. Он успел отступить назад и почти упал в свое кресло, тяжело дыша и мутно глядя, как из растянутого ануса Бакра по капле вытекает его семя.
- Иди ко мне, - Алишер поправил пояс штанов и хлопнул по коленям ладонями.

Алишер так долбился и сотрясал тело мальчика, что он постепенно был вынужден встать коленками на кресло, предварительно скинув шаровары совсем, избавив себя от риска упасть на подкашивающихся ногах, еще крепче вцепившись в спинку. Юноша отпустил себя, сейчас не важно как выглядеть, как стонать или кричать, не надо утомительно следить за каждым своим взглядом, сейчас надо просто быть. И Бакр был... был сейчас самым счастливым на свете. Голова была пуста, только легкое сожаление о том, что скоро это все закончится вдруг, как прибоем, накрывалось мыслью о том, что все это еще не раз повториться. Он очнулся только когда рука принца приласкала его член, с запоздалой досадой почувствовав, что драгоценное семя принц излил не в ротик. Когда за спиной послышался шум садящегося в кресло принца, Барк еще какое-то время пытался отдышаться, замерев в кресле, повернувшись блестящим, растянутым анусом к нему. Потом слез и, чуть пошатываясь, повернулся к Алишеру лицом.
- Испачкаю ведь... - тихо шепнул он и улыбнулся, оседлав колени принца, лицом к нему, протянул руку и погладил его лобок, будто в благодарность.

- Постираешь, - принц усмехнулся, перехватил его руки и положил к себе на плечи, обнял за талию, привлекая к себе, поцеловал в губы. Затем перенес руку к голове Бакра, надавил на затылок и уложил его щекой к себе на плечо, продолжив поглаживать по волосам. Такой гибкий и выносливый, мальчик все-таки казался ужасно хрупким.
- Ana Behibak, Bakr*, - выдохнул шепотом принц, слишком тихо, чтобы это засекли микрофоны камер, если таковые все же есть в гостиной. Незачем давать кому-то оружие против себя, но и держать в себе то, что скопилось незаметно даже для Алишера, он больше не мог. Пусть хоть так, незнакомо для мальчика, прозвучат слова сердца. Когда-нибудь Алишер получит ответ, который завоюет поступками, но не словами.
------------------
* люблю тебя, Бакр (араб.)

Мальчик приник к принцу с готовностью - несколько дней такого сексуального марафона, прерываемого только на сон, еду и похищения, утомит кого угодно, даже если тебе 16 лет. Бернардо обнял Алишера за шею и счастливо вздохнул. Чем более бесцеремонным в сексе становился принц, тем более открывался и ластился к нему верблюжонок.
- М? Ты что-то сказал? - Бакр тут же вскинул голову и посмотрел вопросительно на своего господина. А в голове появилась странная мысль - если поскрести по стенкам кишечника, то там еще можно собрать немного спермы и все же заполучить ее в рот...

Алишер взглянул в глаза своего мальчика и усмехнулся, провел по его щеке ладонью:
- Ничего такого, на что ты бы мог ответить сейчас, - его темные глаза опускались ниже, скользя по телу мальчика от изгиба шеи до все еще настороженно торчащих сосков. Если Алишер и думал о продолжении, то точно не здесь. Бесплатное представление они уже показали. Поэтому принц столкнул мальчика с колен, взял за руку и увлек за двери спальни, который плотно закрыл. Развернулся к Бакру, оценивающе рассматривая его тело и развратно улыбаясь, начал снимать с себя дишдаш.
- За эти полдня я устал. Сумеешь ли ты вдохновить меня, маленький наложник? - с вызовом проговорил принц, не спеша приближаться. - Вижу, ты уверен в себе. А если... не касаться меня руками? - он стащил штаны, отбросил одежку и обнаженный прошел к кровати, сел в изголовье, опираясь спиной о подушки, согнув одну ногу в колене, а вторую свесив с края.

Оказавшись в спальне, мальчик не только удивился пожеланию господина, но и восхитился его выносливостью, он не сомневался, что удастся снова зажечь страсть одним созерцанием, и сердечко радостно екнуло, в предвкушении. Бакр нагловато улыбнулся и вышел на середину комнаты, плавным шагом стал приближаться к кровати, покачивая плавно бедрами. На подходе к кровати он чуть подпрыгнул и ухватился за столбик кровати, на котором держался балдахин. Подтянулся, оплел свой импровизированный пилон ногой и начал неспешный танец. Полностью обнаженное тело, еще пестревшее тут и там следами от прошлых забав с принцем, гибко извивалось и дразнило Алишера. Он то поднимался под самый потолок, вытягивал обе руки, держась только за счет ног, перехватывал руками пилон, перемещаясь головой вниз, то терся о него, то выгибался, будто под ударом плети, откровенно ласкал себя руками, имитировал бедрами движения при сексе и делал все это красиво и уверенно. Он остановился, встал спиной к принцу, провел по столбику руками вниз, не переставая покачивать бедрами и широко расставив ноги, добрался пальцами до поверхности кровати, так и не согнув коленей, переместил руки на свои ноги, начал медленно скользить ими по стройным бедрам, остановил на ягодицах, левой рукой он сжал свою ягодичку и отодвинул в сторону, открывая пошире обзор на все еще блестящую, все еще открытую дырочку, второй рукой он приблизился к ней, вставил в себя два пальчика, развел их ножницами, заметно растянув края сфинктера и на секунду подмигнув Алишеру своим ярко-розовым нутром, потом вытащил пальцы, оказавшиеся в налете белесой спермы, и выпрямился, развернувшись лицом к принцу. Он улыбнулся и облизал свои пальчики, только что побывавшие в растраханной попке.
- И все же, мне досталось немного твоего семени, можно было и не просить, - парень лукаво улыбнулся, прекрасно понимая, что он сейчас играл с огнем и мог разбудить в своем хозяине настоящего зверя, но он был готов принимать и ласкового, и неистового Алишера... ну, или, по крайней мере, думал, что готов...

Смотреть экзотические танцы было просто интересно, Алишер и без того знал, что Бакр гибкий мальчик, а тут ему на практике показали, насколько. Но последний финт с облизыванием пальчика сработал, как внезапный удар по голове: настолько непристойный жест превзошел все ожидания принца - глаза его расширились, ноздри раздулись, мышцы взбугрились в резком напряжении всего тела, он подобрался, как настоящий тигр, а затем ринулся вперед, оторвал мальчишку от столбика и швырнул лицом на кровать, тот аж подпрыгнул по инерции, отпружинив от матраца. А принц тут же парализовал тяжестью своего тела, перехватил его руки и вывернул за спину до тянущей боли в суставах.
- Маленький паршивец, совсем не знаешь меры, - прохрипел он опасным тоном. - Я накажу тебя, - поцелуй в изгиб шеи перешел в болезненный укус. Вседозволенность опьяняла Алишера, впервые в жизни он не боялся делать все, что выдумает извращенный разум. - Помнится, тебе нравится быть связанным, - с усмешкой вспомнил принц.
А через считанные минуты Бакр оказался в весьма извращенном и очень немобильном состоянии. Под локтями заведенных за спину рук юноши, словно сквозь петли, продета деревянная перекладина, на которой путами зафиксированы руки, а сама деревяха закреплена веревками к резным столбам кровати на такой высоте, чтобы тело Бакра изгибалось зигзагом, слегка наклоненное вперед, колени на краю кровати, а попка выгодно оттопырена и доступна принцу. Лодыжки юноши свешиваются с края без опоры, веревками прикручены к столбикам кровати, не позволяя ногам сдвинуться. Недавно оттраханный, анус не успел сжаться в бутон, и Алишер легко протиснул в него вибратор, выбрав обычный анальный, то есть не толстый, щедро смазав его любрикантом. Пальцы свободной руки принца пощипывали мальчика за сосок, а зубы покусывали плечи и шейку, оставляя на коже розовые отметины. Следующим номером в представлении был член принца, вставленный прямо поверх вибратора. Алишер не сдержал довольного стона, чувствуя вибрацию игрушки и тесно сомкнувшиеся стенки плоти Бакра.
- О да... Хотел это сделать еще в отеле, - раздирая фразу на слова, сорвано выдохнул Алишер. Двинул бедрами вперед, погружаясь целиком. А затем обратно, придерживая ножку вибратора.

Реакция Алишера на танец была столь неожиданной, что Бакр совсем потерялся. Он не рыпался, пока за его спиной мужчина орудовал палками и веревками, которые непойми откуда вытащил. И позу он выбрал одну из самых неудобных - руки выворачивало, и почти весь вес тела приходился на них, ставя под угрозу целостность суставов. Конечно, расслабиться и повиснуть на руках было бы самым глупым решением, и приходилось до предела напрягать мышцы брюшины, ноги напрягались непроизвольно, и каким бы не был гибким и опытным юноша, избавиться от напряжения он не мог, чувствуя от этого себя беспомощно и неловко, совсем как тогда, когда ему было стыдно за свое несовершенство в ванной отеля, когда Алишер смотрел на него грязного и уставшего. Он привык ловить восхищенные взгляды, похотливые улыбки потенциальных клиентов, он привык блистать...
- Неужели я двигаюсь настолько плохо? - вскрикнул юноша, в ответ на очередную порцию боли в теле и опустил голову, закусив губу. Еще не хватало разреветься перед принцем - такого разочарования в себе он совсем не хотел допускать.

- Что? - Алишеру показалось, он неправильно расслышал, шум вибратора и биение пульса в висках глушили большую часть внешних звуков. Но принц уже остановился, отодвинулся, держа в руке вибратор. Затем выдохнул, потянул за конец узла, веревка распустилась, освобождая юношу, и тот распластался ничком на кровати. Через минуту принц лег рядом, развернул его и заглянул в лицо. Печать горечи не укрылась от глаз Алишера, привыкшего распознавать скрытые чувства в мимике и жестах.
- Ты великолепен, малыш. Я сделал слишком больно? - он прижал ладонь к щеке юноши.

"Слишком" - странное какое-то слово. Алишер ведь и вправду не сделал чего-то такого, что невозможно вытерпеть, он ведь не пытал его каленым железом... просто... обидно как-то... Оказавшись развязанным по первому намеку юноша почти сразу начал разминать руки, а потом, лежа на боку, чуть улыбнулся принцу и обнял его руками за шею, чуть помолчал, успокаивая волнение.
- Да нет... в общем-то... просто... - юноша вздохнул, подбирая слова. - Просто я не сообразил... я, наверное, немного устал, - последнее Барнардо сам понял только сейчас.

- Я понял, - Алишер погладил его по спине. - Всегда говори о своих желаниях. Если я обидел тебя, то хочу знать об этом.
Он уложил мальчика на спину, склонился к его шее и нежно приласкал ее губами. Член все так же стоял, причиняя неудобство, но ради Бакра - принц понимал это не без удивления - дискомфорт терпеть было проще.
- Я приму ванную, а затем отправлюсь на семейный ужин. Если тебе чего-нибудь захочется, зови Амира и Саифа, они в предпокоях.
И снова в порыве нежности Алишер расцеловал лицо своего мальчика. Когда уже они уедут из этого замка? Сплошное давление, даже принц уставал от этого.

Мысль о том, что стояк у Алишера никуда не девался, тоже посещала кудрявую голову юноши, но он не успел предложить ему какое-то компромиссное решение.
- А если я захочу на тебе покататься, как на лошадке, мне тоже об этом надо будет тебе сказать? - рассмеялся Бернардо, между ответными поцелуями.

Алишер пытливо взглянул в глаза юного любовника, провел кончиками пальцев по его лицу. Бернардо сейчас казался фарфоровой куколкой, красивый и хрупкий, зависимый. Его живой отклик, готовность играть с принцем в любые игры, искренний интерес в глазах, завлекающие улыбки, естественность общения - все это возбуждало и волновало Алишера с самого начала их общения.
- Ты выполняешь мои желания. Разве не справедливо будет мне выполнить твои? - ответил Алишер. - Хотя кататься приятнее на настоящих лошадках, а ты можешь выбрать что-нибудь поинтереснее, - лукаво улыбнулся принц. Он чмокнул юношу в губы, поднялся и, как был, обнаженный направился в ванную, эрегированный член упруго покачивался в такт шагам.

На Алишера совершенно невозможно было ни злиться, ни обижаться, даже бояться себя он не позволял, и это было так прикольно, понимать, что ты не просто очередная игрушка, а человек, о котором проявляется столько заботы и внимания, что выполнять чужие желания становится все приятней. А уж если принц сам желает выполнять прихоти наложника - не надо ему в этом отказывать. Бакр звонко чмокнул его в ответ и перекатился на другой бок, провожая того взглядом. Насчет лошадок он бы, конечно, поспорил - на таком скакуне было бы кататься не менее приятно, чем на настоящем, но ему просто было лениво продолжать эту беседу, тем более, что стояк-то у принца тут, на месте, и кто знает - куда заведут их такие беседы? Бернардо все отчетливей ощущал, что сейчас не в состоянии превозмочь усталость, а значит и не в состоянии отдать себя принцу так, как тот того достоин. Красивый какой... арабский скакун... тьфу-ты... это уже становится навязчивой идеей! Юноша улыбнулся сам себе счастливой улыбкой и растянулся поперек кровати, прикрыв глаза, сохраняя легкую улыбку на губах и думая только о том, что только рядом с Алишером он будет по-настоящему счастлив.

Принц уже ушел на обед, весь разодетый и важный, он все же нашел минутку поцеловать Бакра на прощание. Но всего через час в покои Алишера наведался гость. Надо сказать - СНОВА наведался. Джасим аль Тани, старший брат Алишера, отказавшийся от титула кронпринца несколько лет назад, довольно легкомысленный и зловредный тип, места себе не находил, думая о внезапном счастье Тамима. С какой стати этот выскочка должен получить не только власть и почет, но и любовь? Это было возмутительно. И Джасим, по внешности не уступавший брату ничем, решил пошуршать в чужом муравейнике.
- Здравствуй, юный Верблюжонок, - с улыбкой обольстителя обратился он к вошедшему в гостиную Бакру. Поманил к себе. - Ну же, подойди. Да, я знаю, что Алишер занят, но я пришел поговорить с тобой, мой маленький друг. Присядь, - Джасим похлопал по обивке дивана рядом с собой.

Юноша успел поваляться в кровати, освежиться в душе, почавкать разные яства и снова завалился бездельничать, успев лишь натянуть шаровары, как его оповестили о новом визите старшего брата Алишера. Вставать не хотелось, совсем, ну то есть совершенно никак. Но пришлось, внутренне негодуя на то, что в этом несправедливом мире ему не суждено будет выспаться, Бакр накинул жилетку и вышел в гостиную.
- Ну привет, - ответил вполне дружелюбно юноша и плюхнулся в кресло, в котором совсем недавно его хорошенько отодрали. На красоту Джасима ему было глубоко фиолетово - с таким секс-гигантом, как его брат, смотреть на кого-то еще было не только верхом несправедливости, но и верхом глупости - принц выжимал из юноши все соки так, что больше никому бы не досталось и капли. На "верблюжонка" мальчик никак не отреагировал, привык уже, что Алишер так его называет.
- Я не самый изысканный собеседник в этом дворце, - мягко намекнул юноша, вежливо улыбнувшись, тем не менее, изобразил на лице интерес к Джасиму.

- Это мне известно, - снисходительно улыбнулся принц.
Опытный в дворцовых интригах, Джасим видел отношение наложника и в какой-то мере понимал его. И хотя среди его целей было совращение юноши, но далеко не на первом месте, скорее на всякий случай, если прочие методы не дадут результата. Прежде надлежало смутить его чувства, расшатать незыблемость отношений с Тамимом.
- Тебя ведь взяли не для разговоров, - улыбка Джасима не изменилась, а взгляд так и остался холодным и оценивающим. - И впредь вряд ли что-то изменится. Ты ведь понимаешь это? И все же мною двигает искренняя забота о тебе, - Джасим сделал паузу, словно бы обдумывал свои слова. - Бакр, ты случайный человек в жизни Алишера. Мой брат не слишком постоянен в привязанностях, ты ведь далеко не первый наложник, которого он балует. Но проблема даже не в этом. Видишь ли, чем дольше ты рядом с принцем, тем больше семейных тайн ты узнаешь, вольно или невольно, ты станешь лишним свидетелем. И когда Алишеру наскучит твое общество... тебе не дадут просто так уйти, - Джасим сузил глаза, впиваясь в лицо юноши. - В лучшем случае возьмут слугой, ты достаточно красив, - теперь взгляд его стал мечтательным, он словно говорил: "я бы с удовольствием взял тебя в слуги для разного применения". - Но, поверь, мне совсем не хочется, чтобы ты становился жертвой интриг моей семьи.
Джасим всегда был отличным актером, только тот, кто знал его с детства, мог бы раскусить игру.

Поначалу юноша слушал Джаима с легкой ухмылкой, ясен пень, что он у Алишера далеко не первый любовник, принц был настолько искушен в постельных утехах, что предположить обратное было бы глупо. Но потом вместо улыбки появилась растерянность - Джасим вслух высказал опасения юноши по поводу своей дальнейшей судьбы. Он гнал от себя плохие мысли, стараясь получать максимум удовольствия не только от того, как они с принцем кувыркаются в кровати, но и от того отношения, которое Аишер демонстрировал... С другой стороны, Алишер хоть и не говорил напрямую, но давал понять, что не особо ему нравится здесь, во дворце отца, с братом он вел себя тоже немного странно... но все это было лишь на уровне ощущений. Конечно, в борделе тоже плелись интриги, мальчишек подставляли, распускали сплетни, и не одна крьера была загублена завистниками. Но Бернардо полагал, что у всяких там принцев есть дела куда более важные и им некогда сплетничать. Тем не менее, ему вмиг стало как-то неуютно находиться во всем этом дворце в целом и под пристальным взглядом Джасима в частности. Он неконтролируемым жестом запахнулся в жилетку плотнее и пересел в более сдержанную позу.
- А тебе какой смысл обо мне беспокоиться? - осторожно спросил Бакр, посмотрев на Джасима вскользь.

Джасим улыбнулся про себя, увидев в поведении Бакра нужную ему реакцию. Брешь обороны оказалась не такой уж труднонаходимой. Араб расслабился слегка, откинулся на спинку дивана, принял расстроенный вид.
- У меня немало братьев, можешь себе представить, как часто я вижу в доме новых наложников и наложниц, которые ведут себя так же самоуверенно, как ты. Кому-то из них везет - оседают на кухне, облачаются в лакейскую форму. Но большинство увозят в неизвестном направлении и больше мы о них не слышим. Я знаю своего отца, он довольно жестко решает проблемы. Алишер вряд ли рассказывал, как наш отец свергнул собственного папашу-шейха, убил его и занял трон? Это было давно, но все же... - Джасим печально усмехнулся. - Ты очень красивый мальчик и не виноват в чужих проблемах. Я могу предложить тебе покровительство... - принц сделал паузу, его улыбка стала прицельно-вымогательной. - Если ты сделаешь кое-что для меня.

Сердце почему-то начало биться в лихорадочном ритме, кровь прилила к щекам, но почти тут же сошла, и Бакр даже не заметил, что Джасим так и не ответил на его вопрос.
- А ты своих наложников или наложниц куда деваешь? - сделал мальчик свой довольно неуклюжий выпад. Его поза становилась все более напряженной, ровно в тех пропорциях, в каких расслаблялся Джасим. Было очень неуютно рядом с ним, один его вид сбивал с толку и путал мысли... Бакр ровным счетом ничего не понимал ни в отношении Джасима к себе, ни в его отношениях с семьей, ни в непонятной проблеме его присутствия в этом, по сути, чуждом ему мире.
- А чего ты от меня хочешь? - Бакр не понимал, и поэтому начинал бояться... может, и вправду, лучше обзавестись какой-то поддержкой со стороны... Алишер ведь его действительно придушить может, как котенка, заиграться... сегодня он сдержался, когда юноша попросил, а вдруг потом не сможет? Покалечит? Убьет?

"Он мой", - ликовал Джасим с чувством охотника, загнавшего дичь. Оставалось нажать на курок и хвастаться друзьям удачным трофеем.
- У меня не было наложниц с тех пор, как я женился. Кстати, Алишеру это тоже грозит, отец недавно говорил... - он сделал паузу, словно задумавшись о чем-то. - Впрочем, это не важно. А хочу я от тебя только одно - пойти мне навстречу, мальчик. Я смогу помочь тебе выбраться из трясины дворцовых интриг, если ты сегодня же объявишь Тамиму, что уходишь от него. Он не сможет тебе отказать, а за дверью будут ждать мои люди, которые снабдят тебя деньгами и отвезут в аэропорт. Ты получишь свободу, а я... чистую совесть, - роли доброжелателей удавались Джасиму великолепно.

Слово "свобода" отрезвило немного Бернардо, который имел свои, очень специфические отношения с этой темой. Он снова улыбнулся.
- Если бы я хотел свободы, я бы не был сейчас здесь, - остаться одному, хоть и свободному, было бы хуже, чем переселиться куда-нибудь на кухню, освободив место жене Алишера. Тем более, что она появится не завтра и отказываться от своей сказки из-за туманной перспективы проблем? Алишер ведь предупреждал, что будет не просто. Интересно, а может ли Джасим понять то, что не все жаждут быть свободными?

Как ни странно, Джасим понимал. Даже слегка улыбнулся, то ли презрительно, то ли насмешливо. Естественно, про своих наложниц он говорил неправду, и Бакр понял бы это, увидь он жену арабского принца - жирную тупую корову... из очень богатой аристократической семьи.
- Что ж, вижу, ты понимаешь толк в жизни, - не стал углублять тему Джасим. - Но как ты смотришь на менее титулованного покровителя? Есть в мире люди богаче катарских принцев, но без таких проблем. Послезавтра я лечу в Европу, могу захватить тебя с собой, познакомить с нужными людьми, рекомендовать, - вкрадчиво предложил Джасим.

А вот это предложение совсем развеселило мальчишку, будто Джасим сможет дать ему справку с десятью печатями, что, меняя вот так принца на абы-кого, он на следующий день не окажется в канаве с перерезанной глоткой или, еще того хуже, останется наедине с каким-нибудь детским писюном, скрытым в складках жира. То, что такой любовник, как Алишер, оказался еще и принцем, так этого могло бы и не быть... ему вполне хватило бы какого-нибудь менее богатого дядьки... наверное... Разговор этот однозначно не нравился.
- Я подумаю, - твердо ответил Бакр, на полном серьезе собираясь обдумать слова Джасима. Но не о поездке, а о порядках, заведенных в этом доме, все же помереть в расцвете лет не хотелось. А может, Джасим просто решил взять себе чужого мальчика? Кто знает, вдруг у них с Алишером вкусы схожие? Все же братья родные. Алишеру, наверное, лучше об этом разговоре не рассказывать, а то еще подумает, что-нибудь не то... Перед глазами тут же вырисовалась вполне реалистичная картина гнева принца, и от этого стало совсем неуютно, Бернардо совсем съежился с кресле, помрачнев.

- Конечно, подумай. Но недолго. Завтра я хочу знать ответ или шанс будет утрачен. И если ты считаешь, что я хочу тебя обмануть, напомню. Я предлагаю тебе не просто сменить покровителя, а выйти в высший свет, стать элитарным протеже, за которого будут драться денежные мешки общества. Через годик ты сам сможешь выбирать, кому отдать свое расположение. Или ты считаешь, графы и герцоги не покупают себе любовь красивых молодых людей? - Джасим усмехнулся, поднялся, собираясь уходить. - Это действительно хорошее предложение, без моих рекомендаций тебе не добиться успеха. Думай скорее.

Бернардо лишь рассеянно кивнул. Заманчиво конечно... светская жизнь, вместо круглосуточного сидения в номере гостиницы, флиртуй направо и налево... оказывайся в неловких ситуациях из-за своей неграмотности и будь все той же шлюхой, только куда дороже. Ну а тут-то ты кто? Если тебя грохнут в Европе, об этом, может быть, напишут в газетах, а тут - и не узнает никто, что был такой вот мальчик. Бернардо вздохнул и забрался в кресло с ногами, погрузившись в мрачные мысли, которые водили его по кругу, кидали к одному решению, потом к диаметрально противоположному и то и дело вырывали тяжкий вздох.

Время бежало быстро, вот уже вечер, стрелка часов приближается к восьми. Алишер вошел тихо, посмотрел на мальчика в кресле, покачал головой.
- Ты не выглядишь отдохнувшим, Бакр, - сказал он, но в выражении голоса и лица сквозила насмешка, такая лукавая, словно принц получил отличную новость или задумал шикарную гадость ближнему. Впрочем, отчего бы не оба варианта сразу?
- А я принес преинтересный фильм. Хочу посмотреть его с тобой, не возражаешь? - он был сама приветливость. Подошел к стене, задрапированной в дерево и бархат. Оказалось, это разъезжающиеся дверцы, скрывающие большой плоский телеэкран. Алишер вставил диск в плеер, взял пульт и уселся в кресло, повернутое под углом и к экрану, и к креслу мальчика, чтобы наблюдать за последним. Пощелкал по кнопкам пульта и расслабленно откинулся на мягкую спинку, наслаждаясь эффектом заочно. На экране высветилась гостиная, где они оба сейчас сидели, судя по ракурсу, камера находилась за головой Алишера, а значит, мини-киношка показывала скорее лицо Бакра во время памятной беседы с Джасимом, чем лицо старшего брата Тамима. Звук тоже отличался качеством. И мальчик имел возможность снова пережить всю беседу от начала до конца. Алишер же, прищурившись, наблюдал, как меняется лицо и поза Бакра. А когда сцена закончилась, пультом остановил картинку, выдержал паузу и беспечно поинтересовался:
- Ну-с, и что решил? - и добавил, пожав плечами. - Я, видишь ли, тоже заинтересован в ответе, - он подпер лицо рукой и слегка улыбнулся.

На самом деле, мальчик в итоге позорно заснул, очнулся от дремы, только расслышав приближающиеся шаги принца. И сердце екнуло и убежало в пятки, стоило тому произнести хоть слово. Только чуть расслабившись, мальчик снова начал скукоживаться, будто маленькая черепашка, которая вдруг осталась без панциря и пытается спрятать голову за коленками. Спокойствие Алишера, казалось, не предвещало ничего хорошего... и стало по-настоящему страшно...
- Ничего... - тихо шепнул мальчик, почувствовав, как слезинка выкатилась из глаза. Его сразу убьют? Или помучают для начала? Он же, по сути, собирался предать... или все же не собирался? - У меня плохо получается думать... - буркнул он уже совсем себе в колени и зажмурился, ожидая чего угодно, но только не хорошего.

- Да, я знаю. А вот Джасим понятия не имеет, в каких условиях ты жил до меня. Что ты неграмотен, развратен по натуре, наивен и беспечен, - рубил с плеча Алишер. - Так что будешь делать, малыш? Я ведь и правда не стану тебя удерживать, если ты захочешь уйти.
Он подождал, глядя в упор на Бакра, затем переплел пальцы перед лицом, пряча улыбку, и добавил:
- Ты ничего не хочешь спросить у меня? Мы не разговариваем обычно, и я подумал, а может, зря?

"И тебе, кстати, нравится, что я неграмотен, наивен и беспечен, а особенно тебе нравится, что я развратен", - мысленно огрызнулся Бакр. Как часто, когда он оставался один, он думал о том, что вот придет Алишер и он у него спросит. Одно спросит, другое спросит... что-нибудь хотя бы спросит, кроме дежурного "как дела?", которое он тоже не всегда успевал сказать... а спросить всегда хотелось о многом... например, о женитьбе... о том, что будет дальше... и еще о куче менее глобальных вещей. Или просто тихо поболтать о чем-нибудь... Алишер ведь умный, он много знает.
- Но я ведь тут и вправду не для разговоров, - Бакр уходил в глухую оборону, просто банально боясь ляпнуть еще какую-нибудь ерунду, уж лучше действительно делать то, что хорошо получается.

- Ты здесь, потому что я хочу быть с тобой, - довольно резко ответил Алишер, перестав улыбаться. Он выпрямил спину, положил руки на подлокотники, разом став похожим на короля на троне. Вдобавок нахмурил брови и недовольно засопел. - Ты действительно хочешь, чтобы мы только трахались? Никаких отступлений, только секс? Ты для этого бросался мне на шею в монакском аэропорту, ради этого перенес тяготы похищения и вернулся обратно в Анкаре? Ради чего ты рядом со мной, Бакр, на самом деле?

Несколько секунд в комнате висела полная тишина, потом Бернардо всхлипнул и поднял глаза на Алишера.
- А ты сам-то чего хотел? Ты же заранее купил для меня билет, значит, ты хотел меня увезти сюда, - Бернардо не кричал, он говорил тихо, почти шепотом, чуть сдавлено, подавшись корпусом вперед, к Алишеру, не моргая красноватыми глазами.
- Я не строю планов, и рад тому, что есть. Я только точно знаю, чего я не хочу. Я не хочу, чтобы мне потом стало по-настоящему больно, поэтому пусть лучше просто секс, "без отступлений", тогда мне будет не больно, когда ты найдешь другого. Или другую.
"Секс и ничего личного", за годы юноша научился жить только по этому принципу, потому что больше ничему не научился.

Принц не мог не жалеть мальчика, потому что понимал. Кто-то сказал однажды, что дипломаты - те же проститутки, если продолжать аллегорию, то дипломатические саммиты - это бордель: тех ебут, этих ебут, все улыбаются друг другу, а за спиной тычут кукиши, не желая расплачиваться. Алишер вздохнул и прикрыл глаза. Он не мог говорить мальчику, что любит его. Во-первых, и сам пока не уверен. Во-вторых, камеру никто не убирал. Он всего лишь зашел к охране и потребовал запись сегодняшнего дня, узнав, что Джасим ходил в его покои. Этот парень не успокоится, пока не насрет ему в душу.
- Джасим - мелкий вредитель, который преследует лишь одну цель, - Алишер снова посмотрел на Бакра. - Сделать мне больно. У нас... давняя история вражды. Прежде всего ты должен понять: все, что он наговорил, полная чушь.
Принц поднялся и принялся мерить шагами гостиную. Подошел к бару, налил себе вина, подумал - и налил вино во второй бокал, принес его Бакру.
- Возьми, тебе нужно успокоиться.
И снова взволнованный Тигр обошел комнату, раздумывая о том, как наказать братца и в каких выражениях объяснить Бакру, на каком тот свете.
- Одно я точно могу сказать, - тихо сказал он, остановившись возле кресла Бакра и глядя на застывшую картинку на экране. - Мне не нужен "только секс". В моей жизни его и так было слишком много. Я хочу большего. И столько же готов дать взамен. Послезавтра мы с тобой улетаем в Пекин, и в будущем я постараюсь не привозить тебя сюда. От греха подальше, - злобно буркнул он напоследок и опрокинул в себя остатки вина.

Бернардо сел в кресле боком, прислонив голову к спинке, и свернувшись, как эмбрион. Он краем глаза следил за Алишером. Тот явно переживал. Он принял бокал молча и выпил все залпом, будто компот, ощущая приятную теплоту напитка внутри себя.
- Большего? - тихо спросил он после долгой паузы. - Ты же сам сказал, что я глупый, но если мы с тобой будем общаться, то ты вмиг поймешь, насколько я глуп. Я боюсь, что ты совсем разочаруешься, - мальчик вздохнул, закрыл глаза и продолжил тихо. - Я, как любой другой хаслер, всегда мечтал, что появится принц на белом коне и заберет меня в сказку... - он грустно усмехнулся, понимая, что звучит это все жалко и идиотски, но пусть принц знает, может, тогда он не будет хотеть от него то, что не может дать глупый и наивный мальчишка умному принцу целого государства. - ...и принц появился. А о том, что будет дальше, я никогда не думал. Я просто хотел уехать. Ты установил свои правила, я, как мог, старался их соблюдать, а теперь ты говоришь, что хочешь совсем другого...

- Не другого, - Алишер поставил бокал на столик, подошел к креслу и присел на корточки перед Бакром, погладил по ноге. - Я знал, на что иду, когда забирал тебя из Монако. Твоя непосредственность пленила меня. Манерные интеллектуалы утомляют через пару дней, а ты мне с каждым днем все дороже. Не потому, что ты глуп, Бернардо. Ты умен, способен учиться новому, а больше ничего не нужно. То, что я ценю в тебе, это чистоту, которую мы вместе заполним, если ты захочешь. Не закрывайся от меня, я хочу владеть не только твоим телом, но и душой. Хоть как это ни банально звучит, - усмехнулся Алишер, чувствуя себя неловко за поток пафосного бреда. Но что поделаешь, если Бакр ждет именно этого. Принц надеялся, что этого. Джасим, засранец, знал: когда Тамиму есть, кого защищать, он становится истинным Тигром, способным отстаивать свое мнение перед отцом и родней, тогда его слишком трудно прогибать под чужие интересы. Раньше Алишеру было плевать, но теперь его разум и воля просыпались и вставали на ноги, что было опасно для родственников. Все, что нужно было сделать теперь, так это упрочить отношения с Бакром. Слова о наивности и глупости были правдой лишь отчасти, Алишер знал, что у Бернардо есть разум, критичность, способная обломать любую чужую интригу. И он рискнул сделать ставку на мальчика.
- Я хочу, чтобы мы вместе дали отпор попыткам нас разлучить, - закончил он уверенно. - А это невозможно, пока я не узнаю, чего хочешь ты.

Мальчик слушал и не верил своим ушам, было ощущение, что он - юная девушка, которой сейчас делают предложение руки и сердца. Не искушенный в подобного рода разговорах, юноша не видел в этих словах какого-то пафоса, книжной наигранности или, тем более, вранья. Ему нужна душа? Маленькая продажная душонка? От слов Алишера становилось страшно, но радостно, будто стоишь на горе, а под тобой расстилается огромная долина, и тебе одновременно хорошо и тревожно... Бернардо улыбался, закрыв глаза, вслушиваясь в голос и как никогда остро ощущая ладонь принца на своем бедре, будто в этом нехитром жесте было что-то особенное.
- Хорошо, что кто-то из нас знает, на что шел, - усмехнулся он. - Алишер, я хочу только одного, и это у меня есть. Быть с тобой. Но ты ведь вправду когда-нибудь женишься... - рука юноши легла поверх руки принца, чуть поглаживая, стараясь не дать Алишеру убрать свою руку.

Принц усмехнулся, затем вдруг покосился куда-то за плечо, приложил палец к губам, поднялся и потянул Бернардо за собой в спальню. Сел на кровать и усадил мальчика к себе на колени, а затем тихо заговорил:
- Слежка за членами семьи у нас обусловлена безопасностью, но иногда она раздражает, - усмехнулся, погладил Бакра по спине. - Не хочу, чтобы потом моей жене прокручивали сцену, где я объясняю своему юному любовнику, кто такие жены шейхов и что их ждет, - теперь он откровенно веселился. - Бакр, неужели ты не понял еще, что я предпочитаю парней? А теперь и вовсе - никого, кроме тебя, рядом и видеть не желаю. Да, я женюсь, ведь мне нужен наследник, как моему отцу, деду и всем шейхам до нас. Но я надеюсь, что к тому времени мы с тобой достигнем того уровня взаимопонимания, чтобы никаким моим женам или братьям не удалось забить между нами клинья. Ты мне нужен, малыш, - Алишер потянулся к шейке мальчика, нежно поцеловал в ее изгиб. Прошептал, обдавая кожу горячим дыханием. - Очень нужен. Хочу, чтобы был в мире хотя бы один человек, которому я могу довериться.
Надежды Алишера было просто объяснить: ведь Бакр уже много раз мог воспользоваться шансом получить все и сбежать. Он не зря упомянул аэропорт Монако и Анкару, для самого принца поведение Бакра было знаковым, хотя он прекрасно понимал, как многослойны в мотивации поступки людей.

Юноша поставил свой бокал на стол и проследовал за Алишером. Он-то совсем забыл, что в той комнате есть камеры, но все же смог сложить два и два.
- Думаю, если твоей жене покажут запись о том, что было в том кресле сегодня до ужина, ей будет достаточно, - мальчик обнял принца, впервые позволив себе подумать об Алишере всего лишь одно короткое слово "мой". - Тогда тебе придется многому меня учить, чтобы никто не вклинивался, - очень серьезным тоном предупредил Бернардо и уткнулся носом в шею принца.

- До многого ты дойдешь и сам, как сегодня, - Алишер обнял мальчика, машинально убаюкивая его. И понизил тон голоса, говоря следующее: - Кстати, вот тебе первый урок, малыш. Развлечения принцев никого не шокируют так, как их слова, брошенные по беспечности. Мы можем трахаться в машине на улице и получим максимум брезгливую гримасу от публики. Но если кто-то узнает, что я думаю о союзе с Турцией на самом деле - будет большой скандал. Понимаешь? То, что кажется незначительным, может иметь огромный резонанс в моем мире. Ты не должен бояться чужих угроз, Бакр. Только чужой коварности. Что-то придется терпеть, но кое с чем мы сможем бороться, - Алишер опрокинул мальчика не постель, навис над ним, лукаво улыбаясь. - Скажи, ты хороший актер, мой сладкий?

Бернардо с самого начала больше всего понравилась в Алишере именно эта смесь хищного самца и почти отеческой заботы, которые позволяли чувствовать себя рядом с ним одновременно и жертвой, и хорошо защищенным.
- В машине трахаться не слишком удобно - плетью не размахнешься, с вибратором не поиграешься. А что? Союз с Турцией - как секс в машине? - Бернардо откровенно валял дурака, хотя Турция для него была более гипотетической, нежели секс в машине. А, оказавшись опрокинутым на кровать, он состроил оскорбленную гримаску.
- Ну, кажется, в то, что я твоя кузина, поверили все. Так что ты сам знаешь, какой я актер.

Алишер как бы между делом расстегнул жилетку Бакра и начал целовать его торс. Сравнение Турции с машиной заставили его усмехнуться: а у мальчика еще и чувство юмора есть, какая находка.
- Боюсь, Турция - гораздо хуже секса в машине, - заметил он с улыбкой. - Ведь там наклоняют меня. И никакой тебе плети, - изобразил он огорчение перед тем, как возобновить путь из поцелуев по телу мальчика. Но, как ни жаль, ласки должны подождать. Поэтому, разнежив Бакра окончательно, Алишер вдруг остановился и лег на бок, подперев голову рукой.
- Тогда слушай, что нам нужно сделать...

Чуть пьяный мальчик был тут же готов снова окунуться во все прелести разврата, разлегшись на кровати в откровенной позе, раздвинув ноги, но перед этим пришлось изрядно потерпеть, разрабатывая план мести. Да уж, после этого Бакр сам постарается больше не являться во дворец!