Для Альтернативного мира ролевых игр

Предупреждение. Яой, БДСМ, сказка. Рейтинг: NС-17.

Предыстория. Вы читали сказку о Золушке? Вы мечтали, чтобы вам так же сказочно повезло? В наше время принцы не редкость. И вот однажды один арабский принц наведался в элитный монакский бордель в поисках идеального любовника на ночь. Известно, что все клиенты разные, со своими пожеланиями и пристрастиями… но, как оказалось, хаслеры тоже бывают уникальны.

- Дерзкого! Не хлюпика. Чтобы не откинул копыта после первого же засаживания! - принц рассматривал свой маникюр с преувеличенным вниманием. - Я люблю крепких лошадок, - оскалил он зубы в ухмылке.

- Возраст, комплекция, цвет кожи или волос имеют значение? - хозяин борделя протянул гостю бокал с коньяком и улыбнулся в ответ.

Глаза принца странно блеснули.
- Не младше 16, но не старше 20. Не черный. Этих у меня и дома валом. Волосы... лишь бы были.
"Лишь бы было за что тягать и мордой тыкать," - злорадно додумал он.

Хозяин поставил бокал рядом с креслом гостя и взял с полки папку.
- Вот. Это лучшие. Это не поточные. Каждый выходит не чаще раза в месяц - тугие, но опытные. От шестнадцати, и до девятнадцати. Все европейцы.
Он протянул папку, в которой содержались подробные досье на каждого юношу - его фотографии, медицинские документы, прочие параметры - рост, вес, объемы. А так же внизу указывалась цена за ночь. На час таких не берут.

Тугие. Принц хмыкнул, как раз эта характеристика им вряд ли поможет. Опыт - это радует, меньше орать будут. Он лениво полистал папку, слегка кривясь то ли от брезгливости, то ли от недовольства.
- Морды у них слишком слащавые, - заявил он наконец. Небрежно бросил папку на столик. И скрестил пальцы перед глазами, поверх них пристально уставившись на хозяина. - Полноте. У вас наверняка есть уникальный товар, который прочие клиенты сочли бы некондицией.

Хозяин улыбнулся. Не часто сейчас встретишь клиента, который честно признается в своих наклонностях. Он отошел к своему столу и извлек из нижнего ящика черную папку. В ней было сего несколько анкет. Все как на подбор - атлетичные, не худосочные. С приятными, но не смазливыми лицами. Достаточно высокие для своих лет юноши. Одному 16, второму 20, третьему 17 лет. У всех в анкетах значились определенные успехи в разных видах спорта: конный, спортивная гимнастика, гребля.
- Если кто-то из них разочарует Вас сегодня, я не возьму в оплату ни единого евро.
Эти мальчики действительно были уникальны. Выносливы и послушны, как лошади, но каждый из них знал себе цену, поэтому их редко предлагали - мужчины с садистскими наклонностями обычно храбрые только с послушными рабами. А вот по-настоящему сильные попадаются редко.

Даже не пытаясь увидеть фотографии товара, принц поднялся, туника шелково прошелестела, воспроизводя контуры мускулистой стройной фигуры мужчины, черные глаза в жестоком прищуре окинули хозяина привычным слегка презрительным взглядом:
- Выберите за меня, фотография о человеке ничего не скажет, - затем вышел из кабинета в коридор, где его ждали двое слуг: секретарь с чемоданчиком и телохранитель, здоровенный негр с явно выпирающим оружием под долгополой безрукавкой поверх белой рубашки.
- Желаю встретиться с ним в вашем саду через время, которое потребуется, чтобы выписать вам чек, - он снисходительно шевельнул пальцем в сторону секретаря, и тот торопливо упер чемоданчик в колено, добывая из него чековую книжку.

Хозяин остановился на первом юноше и указал секретарю на сумму в его анкете, затем снял трубку с телефона.
- Бернардо оплачен. Пусть идет в сад, там будет араб в тунике.
Шестнадцатилетний Бернардо, латинос со вьющимися кудряшками через несколько минут вышел в сад, одетый только в сандалии и джинсы. Белья он не признавал на работе. Он остановился у дерева на берегу пруда и оперся спиной о ствол, лениво посматривая вокруг в поисках означенного клиента. Он относился скептически к клиенту - небось опять окажется хлюпик, под которым придется страстно и фальшиво стонать, превознося хвалы его стручку.

Клиент стоял за скульптурой на том же берегу и следил за приближением "товара". Еще одна слащавая рожица, надо было все-таки посмотреть фотографии. Или у мальчишки есть скрытые таланты? Принц вытащил за поясного футляра мобильник и отправил вызов, затем сбросил его, вернул вещь на место и вышел из укрытия, тихо шагая по траве, пока не остановился возле дерева, разглядывая безучастный профиль мальчишки.
- Как твое имя? - без предисловий не спросил, потребовал принц. И слегка вскинул подбородок под взглядом мальчишки, сузив черные глаза до щелочек. Принц Алишер был воплощением высокомерия, подкрепленного повадками хищника. С первого взгляда в нем подозревался разбойник, желающий отобрать не только кошелек, но и жизнь. Он не прятал волосы под головным убором, позволяя им иссиня-черной волной растекаться по плечам, лишь спереди и по вискам стараниями умелого цирюльника пряди срезаны косой челкой в обе стороны, с виду неряшливо-рвано, на деле - изящно обрамляя узкое, с выдающимися скулами бронзовокожее лицо арабского принца. Тонкие губы привычно поджаты в брезгливой гримасе, руки сжимают потертую от времени и использования плеть-нагайку, белый шелк шаровар и туники подчеркивает фигуру воина. Принц так и притягивал взгляд, что в данный момент имело стратегическую важность: с другого берега пруда, поросшего лесом, отчалила лодка и беззвучно заскользила по воде по воле двух сильных чернокожих гребцов в черных костюмах.

Юнец повернул голову в сторону клиента и чуть улыбнулся. Внешность араба обещала прям небо в алмазах. Пафосный такой весь, чувствуется что сильный и властный. Возможно и жестокий. Тем лучше! Юноша давно уже томился без достойной клиентуры, особенно после того как он нагрубил клиенту - хозяин не решался класть его под "стандарт".
- Бернардо... мистер? - язык не повернулся назвать мужчину "сладеньким" или там "моим жеребцом". Голос юноши прозвучал мягко, но четко. А глаза юноши скользили по клиенту, пытливо и изучающе, с долей любопытства.

Уголок губ принца дернулся: имечко под стать внешности, и взгляд умненький, оценивающий. Многообещающий мальчик.
- Слишком длинно и вычурно. Буду звать тебя Бакр, - он напевно произнес арабское имя, слегка улыбнувшись своей шутке: "верблюжонок" и понятия не имел, что значит его новое имя. А похож: нелеп, наивен, но умиляет, хотя это не поможет ему избежать палки.
Лодка с тихим шелестом вонзилась в берег, оставив широкий пробор в траве. Слуги ловко выпрыгнули на землю. Принц чуть склонил голову набок.
- Мы продолжим знакомство чуть позже и на моей территории, - изволил сообщить он юноше, прежде чем чернокожие руки спеленали того поперек туловища и широкая ладонь с платком, смоченным эфиром, заткнула мальчишке нос и рот. Принц оглянулся на виллу, возвышающуюся над садом белокаменным шедевром архитектуры, ухмыльнулся в ответ незримому, но непременному наблюдателю, и легко запрыгнул в лодку, где уже лежало безвольное тело мальчишки, а негры-гребцы поспешили переправиться обратно, где за леском и легкопреодолимой оградой ждал автомобиль арабского принца.

Бакр так Бакр - кем он только не был! А вот то, что его повезут к клиенту оговорено не было, и юноша уже собирался возмутиться то ли борзости клиента, то ли головотяпству администрации, но тут его открытый рот накрыла широкая ладонь и в нос пахнуло чем-то неприятным. Хоть парень и был развит физически и имел неплохие результаты в гимнастике, но справиться с двумя амбалами не смог бы. Он рефлекторно трепыхнулся, но глаза быстро закатились и он повис на руках негров.
Хозяин был предупрежден о причудах клиента, поэтому отпустил машину от своего особняка, лишь попросив проводить машину до пункта назначения и вернуться назад - он же должен знать где сейчас находится его товар! Провожатый сел на хвост весьма умело, не вызывая подозрений у бдительной охраны, четко следуя инструкциям.

Похищение принц организовал только потому, что ему лень было уговаривать хозяина на потакания своим капризам. Своевольный Алишер всегда поступал, как ему вздумается, да и воровство мальчишки из-под носа его хозяев подстегнуло азарт принца, добавив адреналина в кровь. Он любил поиграть, а лучшие игрушки всегда люди. А еще принц не умел стесняться слуг, поэтому молчаливые негры не ушли после того, как распяли обнаженного бесчувственного юношу на дыбе, одев на него кожаные ошейник и браслеты на запястья и лодыжки, - а остались стоять почтительными столбами под стеной, под стать мебели из красного дерева. Шкафы, стол, стулья, кресло, табуреты странной конструкции... противоположная стена была пока скрыта от взора приходящего в себя юноши, иначе он увидел бы крестообразные стойки с круглой перекладиной между ними, "журавель" с цепями для подвешивания и кое-какие другие не менее многообещающие элементы интерьера.
Принц вошел чуть погодя, переоблачившийся в красный восточного покроя костюм с черной вышивкой, очень смахивающий на пижамку, рубашка с запахом подвязана поясом, штаны на резинке прямого покроя, босые шлепают по плитке. Затем шаги стали бесшумными - половина комнаты от дыбы и дальше была устелена мягким резиновым ковриком, абсорбирующим воду и прочие жидкости, вытекавшие из жертв Алишеровой фантазии. Впрочем в руках принц все еще сжимал нагайку. Он остановился перед дыбой, посмотрел на мальчика.
- Страшно? - участливо спросил он, насмешливая ухмылка противоречила тону.

Юноша начал приходить в себя еще в процессе "облачения" и он отчетливо ощущал, как его телу придали вертикальное положение и скрутили руки. Но марево в голове не давало ему принимать какое-либо участие в процессе. Принц же зашел в комнату уже к тому моменту как Бернардо пришел в себя достаточно, что бы оценить добротность перевязи и при помощи наклонов головы обнаружить на себе ошейник. Ну, пока ничего сверх ординарного не случилось. Но то, что клиент имеет в своем арсенале подобные штуки красноречиво говорит об опытности и подобных вещах. Принц, в очень оригинальном костюмчике материализовался через некоторое время перед пришедшим в себя юношей.
- Ну... я бы сказал - интригующе. - юноша то же улыбнулся в ответ, он понимал, что вполне может сейчас играть с огнем, но он же не плюшки трескать сюда приехал.
- Как мне следует к Вам обращаться? - стандартный вопрос к клиенту. Обычно отвечают "хозяин" или "господин" или пропускают этот вопрос мимо ушей. Последний вариант как правило предпочитали более циничные и жестокие клиенты, которые не были настроены на беседы или воспитательные моменты.

Глаза принца выражали радость ребенка, получившего новую игрушку, руки нетерпеливо теребили кожаную оплетку нагайки, пока он задумчиво смотрел в лицо юноши. "Не боится, негодяй", - сердце сладостно екнуло в предвкушении игры.
- Обычно меня представляют как "Его высочество наследный принц Катара Тамим бин Хамад ат-Тани", - проговорил принц, обходя вокруг растянутого меж двух столбов юноши, с довольством собственника окидывая взглядом стройное спортивного сложения тело без единого изъяна, волосы мягким темным пушком росли на ногах и руках юноши, густая поросль шла от пупка и топила гениталии в темных кудряшках. Холеный, ухоженный... Жаль, но реальность такова, что перед ним всего лишь шлюха, забыться и представить себе "гордого врага" не удалось. Жаль, что войны в Арабии кончились, отец-эмир предпочитал мирные переговоры, а сын его искал приключений на стороне.
- Но я предпочитаю имя Алишер, - принц приблизился, ткнул концом плети в подбородок юноши, приближая свое лицо к нему. - Тебе вряд ли придется как-то обращаться ко мне, ибо мне безразличны твои желания, раб.
Он отступил на несколько шагов, разматывая попутно нагайку, коротко размахнулся и стеганул по беззащитному телу юноши. Черные глаза вперились в золотистую кожу пленника, на которой проявлялись красные следы от ударов, ноздри принца раздувались от восторга и возбуждения, лицо обрело жестокое выражение. Он следил за лицом раба и хлестал с неравными промежутками по самым больным местам: бедра, живот, бока, лицо, - мягкая полоса кожи обжигала, но не ранила... ПОКА не ранила. Принц развлекался.

На лице юноши была явная озадаченность, когда клиент стал вещать свое витиеватое имя, которое тот даже не попытался запомнить. Ну, Алишер так Алишер. Вот и чудно. Бернардо знал несколько классических вариантов начала. Принц выбрал лучшее. Он не стал "воспитывать" или, что еще хуже, допытываться до того как парень дошел до такой жизни. Плеть обжигала кожу и будто продолжала присутствовать на коже даже после удара. Полосы легкой боли раскрашивали бархатистую кожу юноши. Удары по лицу были несколько неприятными - все же глаза подставлять не хотелось. А вот прочие места - на здоровье! Присутствие слуг (а это видимо, именно они) только подстегивали Бернардо выгибаться сильнее и иногда вскрикивать с придыханием. Развлекался тут не только принц - напугать опытного хаслера мягкой плетью было бы смешно, даже учитывая что боль была весьма ощутима в тех местах, где удар ложился на удар. Азарт заиграл и в глазах юноши - клиент оказался многообещающим. И возможно, он пригласит слуг поучаствовать - у Бернардо было пара негров, вот уж у какой расы члены на зависть. От этой мысли аж мурашки прошлись по коже и юноша вскрикнул громче.

Алишер и сам едва не вскрикивал от восторга, роль палача нравилась ему больше всего. И мальчик не подкачал - ни единой мольбы о пощаде, ни болезненного вопля не сорвалось в его губ, эта игра сулит наслаждение им обоим. И тогда принц заставил себя остановиться, перевести дыхание, с вожделением зверя пожирая взглядом изукрашенное полосами вытянутое в путах тело юноши. Одобрительная усмешка послужила наградой верблюжонку. Принц вытер испарину с лица рукавом, кивнул неграм, статуи зашевелились - сняли юношу с дыбы и уложили на пол, один облокотил раба на себя спиной, задрал ему ноги, удерживая за коленки, а другой подошел с бритвенными принадлежностями и начал осторожно, но умело и сноровисто выбривать юноше гениталии, начиная с "дорожки славы" от пупка к члену и заканчивая окрестностями ануса. Принц стоял рядом и с любопытством рассматривал хозяйство Бакра, постукивая плеткой по своему плечу. Он то и дело вглядывался в лицо мальчика: "Не желаешь взмолиться о помиловании? Нет? Ну и славно", - и снова возвращал внимание работе слуг. Негры молчали все время, словно им языки отрезали, а может, так и было, во всяком случае даже глаза не выдавали их желаний, равнодушные и пустые, как у кукол. Да и сам принц считал их не более, чем удобными предметами интерьера с широким спектром функций. Когда негры закончили, вытерли полотенцами выбритое, удалились обратно к стене, принц так и остался возвышаться над лежащим на полу юношей, даже позы не сменил.
- Тебе нравится боль, - наконец, сказал он утвердительно. Затем указал кончиком плети на приспособление, напоминающее спортивного "козла", длинный кожаный пуфик на двух трапециевидных ножках, устойчивый и слишком низкий для прыжков. Человек, седлающий его, мог бы коснуться коленками и локтями пола. Принц с интересом ждал, поймет ли юноша назначение мебели и займет ли позу сам, или предпочтет повыкаблучиваться перед "господином", нарываясь на "воспитание".
Алишер все больше нравился Бернардо, он знал как надо обращаться со своими игрушками, что бы они знали свое место, но при этом место это им нравилось. Он чувствовал, что Алишер пока присматривается, проверяет, что-то для себя подмечает. Парень не сопротивлялся, когда его разложили на полу, даже стал дышать осторожней - бритва штука опасная, и порез может помешать парнишке в дальнейшем. Негры работали слаженно и быстро, все понимая без слов - чудо просто. Лишиться волос было не страшно, немного напрягали дальнейшие перспективы терпеть жуткий зуд, когда они снова будут расти. Когда его оставили негры, он продолжал сидеть на полу, раздвинув ноги. В ответ на утверждение Алишера он просто пожал плечами - не отрицать же очевидное.
Потом юноша встал и подошел к "снаряду", он наклонил голову на бок, а потом сел не него и наклонился вперед, кладя руки на пол и замерев у ног Алишера, с интересом рассматривая свои браслеты на руках.

Алишер снова ухмыльнулся. И снова юноша ощутил на своем теле лишь руки негров, слуги так же сноровисто, как медбратья, и настолько же равнодушно, занялись чисткой раба: клизма, еще одна, тазик, протереть лужицы, все убрать и унести. Тогда принц подошел к рабу, оседлал "козла" напротив мальчика, развязал пояс рубашки и раскинул в стороны полы, а пояс накинул петлей на шею раба и притянул к себе, снова приближая лицо очень близко, юноша мог слышать запах корицы, исходящий от принца.
- Мне нравится твоя развратная душа, - напевно проговорил он. Притянул голову мальчика еще ближе, словно собирался поцеловать его, но лишь усмехнулся и плавно отстранился, позволив лицу мальчика продолжить склоняться по дуге к своей груди, и тогда он снова выжидательно остановился, пояс халата больше не давил на шею юноши, но подняться выше не позволял.

Бернардо стоически сносил все процедуры. Не в первой. И это действительно необходимо. Ему нравилось, что на него никто не накинулся сразу, стараясь реализовать каждую секунду оплаченного времени. Быть чистым приятно, особенно если процесс приведения в порядок выглядит именно как необходимая процедура, а не как акт унижения. Он предполагал, что впереди будут и унижения и "дрессировка" и прочие прелести, но с таким клиентом не грех проявить рвение в "вымаливании" благосклонности. В итоге, когда Бернардо оказался выбрит и вычищен, его оставили сидящим на банкетке.
Алишер пока все еще не касался тела своего "раба" руками, лишь плетью, а теперь еще и красочным кушаком поверх ошейника.
- А я люблю корицу. - Бернардо лукаво улыбнулся, выражая симпатию клиенту, глянув на него снизу вверх. Как же было приятно не врать о том, что мужчина приятен. И Бернардо не удержался и легко дотронулся кончиком языка до центра груди Алишера.

Принц зарычал, вплел пальцы в волосы мальчишки, не позволяя отстраниться. Прикосновение было первым, с оттенком удивления принц разжал пальцы и пропустил сквозь них шелковистые прядки, а затем просто и незатейливо отклонился чуть назад и толкнул голову мальчишки ниже, сам оттянул резинку штанов, обнажая крупный и красивый член в завитках черных волос, торчащий твердо и незыблемо, алея головкой, не скованной крайней плотью. Обрезание принцам делали в младенчестве из соображений не столько традиций, сколько гигиены, что для страны "третьего мира" было вечно актуальной проблемой.

Юноша сначала замер, ожидая чего угодно, после того как принц вцепился в его волосы. Но все складывалось наилучшим образом - принц дал доступ к своему телу, а точнее, к части своего тела. Молча и так красноречиво вытащив свой стояк. О-ля-ля! Как он умудрился так возбудиться? Или все же зрелище клизм дарит ему наслаждение? А впрочем, какая разница, главное что у него не среднестатистический стручок, а агрегат, достойный пристального внимания. Бернардо придвинулся ближе глядя в глаза Алишера, осторожно оттянул резинку чуть ниже и поднырнул туда головой, губами подцепив крупное яичко и приподняв носом всю мошонку, аккуратно вернул назад резинку, тем самым полностью высвободив гениталии. Быстро, проводя по стволу носом и вбирая аромат чужого тела, он поднялся до головки и заскользил по ней ловким язычком, потихоньку и проворно спускаясь ниже, увлажняя и дразня, иногда поглядывая лукаво в лицо принца.

Алишер и не думал скрывать от наложника свои чувства, лицо отражало искреннее удовольствие с того момента, как шальной язычок мальчишки коснулся его груди. Принц любил ласки, и зная о своей слабости, мало кого мог к себе подпустить, предпочитая поддерживать слухи о своей жестокости и заносчивости. Лишь купленная любовь не подстраивала сюрпризов в будущем, но сердце принца ожесточилось. И как-то само собой вышло, что темперамент и вкусы принца со временем догнали его репутацию.
Горячий ротик раба почти довел его до оргазма, но едва стон вырвался из горла, как принц опомнился - он кончит только тогда, когда сам решит. Рванув Бакра за волосы, он оттолкнул его от себя, вернул резинку штанов на место, а затем поднялся, перебросив ногу через банкетку. И снова схватил раба за волосы, поднимая с места и уволакивая в угол большой комнаты, где возвышались стальные кресты с перекладиной на высоте чуть ниже пояса человека. Ловкими отточенными движениями, периодически поглядывая в лицо наложнику, принц самолично вывернул руки пленника за спину и сковал его запястные браслеты сцепкой за вделанные в них кольца. Затем довольно грубо наклонил лицом вниз над перекладиной, холод стали впился в живот мальчика, а принц пинками раздвинул его ноги, замер на миг, оценивая красоту композиции. У мальчишки идеальная фигура, округлые и упругие ягодицы так и просились в ладонь, темнеющая полоса промежности с полураскрытым бутоном ануса заставили принца судорожно сглотнуть, а его член запульсировать в предвкушении. Но Алишер не спешил - он всего лишь снова взял плеть, а затем кожаная полоска расцветила спину и вожделенные ягодицы новыми следами. Принц алчно смотрел, как содрогается юное тело, как сжимаются мускулы под золотистой кожей, как сокращается и расслабляется колечко ануса. Губы сохли, принц поминутно облизывался. Наконец, пытка закончилась, когда пламенеющая кожа начала покрываться раздражением. И тогда Алишер вошел в тело юноши скользким от смазки членом, сразу на всю длину единым рывком, яйца прижались к вздрагивающим бедрам, подался назад и снова резко вперед... А через секунду на исполосованную спину раба полился алый воск с горящей свечи, рука Алишера метила в самые краснеющие следы с неумолимой жестокостью, пока член без остановки долбил тугой вход. Мышцы парнишки невольно сокращались от боли, и это как нельзя больше радовало принца, он постанывал от удовольствия, сквозь прикрытые ресницы наблюдая за разукрашенным изогнутым телом раба.

Принц дал поиграть с собой, дал познакомиться с собой и как только Бернардо уже совсем размечтался о том, что клиент кончит, тот показал снова свою натуру. Алишер тащил за волосы сильно и больно, так что парень и пикнуть не успел, как оказался в затемненной до этого части комнаты. Руки за спину, с болью и жестокостью и практически удар поддых металлом перекладины. Снова плеть, теперь начала гореть спина, и тихие стоны перерастают во вскрики, парень чувствует, как его кожа раз за разом, обжигается, и Бернардо пытается увернуться и елозит по перекладине. Бесполезно. А потом комнату заполнил звонкий и полный боли крик - это Алишер одним рывком натянул юное тело на себя. Серия тихих стонов - каждый удар в тело отзывается болью, и нужно постараться расслабить мышцы, пока не стало хуже. А потом снова вскрик, с оттенком животной боли и одновременно страсти. Воск жалил и застывал медленно на коже, красным по красному, болью на боль. Пальцы скованных рук напрягались, сжимались в кулаки, раб то и дело вскидывал голову и дергался, но Алишер неотступно и размеренно-быстро практически насиловал извивающееся тело. Жар растекался не только по раненной коже, но и внутри, и чем более жестоким был мужчина, тем больше страсти было в криках юноши, тем заметней поднимал головку его член, тем сильнее он хотел этих пыток, мысленно прося принца не останавливаться... и еще, о да, еще...

Алишер кончил со звериным рыком, замер, прикрыв глаза, отдаваясь целиком оглушающему оргазму. Отбросил не нужную уже свечу, деловито отстранился, снова нацепив штаны, и осмотрел тело раба, алые капли застывшего воска превратились в сплошную корку с редкими просветами, покрывающую середину и низ спины. Алишер постучал по ней рукоятью нагайки, соскребая легко отстающий воск. Костяная рукоять, подумав, соскользнула со спины, прочертила линию через бок к паху и слегка подбила эрекцию парня. Принц довольно оскалился в ухмылке и снова исчез из поля зрения пленника. А дальше был длинный силиконовый вибратор, который вторгся в раскрытую дырочку и повращался там, размазывая внутри тела юноши специальную мазь с возбуждающим эффектом. Ткани кишечника впитают все очень быстро, становясь вдобавок чувствительнее, а растительные вещества разнесутся с кровью по всему телу, делая чувствительными буквально всю его кожную поверхность. Не наркотик, скорее стимулятор нервных окончаний. Но трахать раба сразу после этого принц не рискнул бы, чтобы не получить такой же дискомфорт себе заодно. Хватит и того, что несколько часов Бакру предстоит извиваться от любого прикосновения. Какая извращенная пытка. А, между прочим, справедливости ради Алишер испытывал мазь на себе - на несколько часов после офигительных минут чувствительность снижалась до оглушения, он трогал пальцами огонь и не слышал боли. Побоявшись за здоровье, он больше не принимал препарат. А Бакр... у него будет время для отдыха после развлечений принца.
А вибратор вошел целиком, и Алишер, помогая себе зубами, оторвал полоски скотча, заклеив им крест накрест торчащую ножку прибора, чтобы раб не вытолкнул его из себя. Затем освободил руки Бакра, но лишь для того, чтобы снова сковать их впереди и, подвесив к "журавлю", вздернуть тело раба так, чтобы тот вытянулся в струнку. Красная бечева легла сверху и обвилась вокруг гениталий юноши, а затем двойным концом разделила яички, перекрутилась, обвила член и снова обняла гениталии с двух сторон, завязавшись узлом под ними и повиснув длинными концами. Теперь эрекции некуда было отступать, синие венки отчетливее проступили на твердом члене юноши. Пальцы принца поиграли с его головкой, а затем перебрались к соскам, потеребили их перед тем, как затиснуть в зажимы с каплями грузиков. Алишер метал взгляды на лицо юноши, но тот пока не просил пощады, и принца это устраивало: и стоны слышно, и дыханию пленника ничего не мешает, а значит не отвлекает от ощущений.
- Чувствуешь уже? - поинтересовался Алишер, закончив украшать тело пленника. - Сейчас тебе, должно быть, становится жарко...

Парень даже толком не понял, когда же Алишер остановился, он еще какое-то время пребывал в своих фантазиях, тяжело дыша. Потом была новая боль, легкая - скребли спину и попу, и под красным воском открывались почти столь же красные, в косую и беспорядочную полоску ягодички. Принц проявил интерес к эрекции парня и как-то многообещающе ухмыльнулся. Снова вторжение в тело, глубоко, но не больно, открытый анус, с чуть покрасневшими краями, принял игрушку с легким чмоком, увлажненного смазкой и спермой нутра. Что там дальше? Парень почувствовал, как чувствительную после порки кожу чуть стянуло, он вильнул бедрами, и натяжение стало сильнее, когда вибратор надавил на скотч, заставляя раба снова расслабиться. Смена позы была кстати, а то руки начали затекать, и парень замер, вытянувшись на носочках, чуть отставая от пола пятками. Еще немного красного - тугая веревка на члене, теперь во власти Алишера была и эрекция парня. Он облизал сохнущие губы и шумно выдохнул, хотя всего лишь пальцы слегка потеребили темные сосочки, хорошо выступающие на атлетической груди. Сдавленный стон от зажимов, казалось, что к каждому из сосков теперь привязано по хорошей гире, и нежные холмики пульсировали в железных тисках. Пульс раздавался по всему телу, от висков, до чуть подрагивающего члена, жар накатывал волнами все чаще и чаще, первые капельки пота над верхней губой, жадно открытого, шумно дышащего рта, туманный взгляд... Парень все отчетливей чувствовал веревку на члене, зажимы, наручи и дышал все чаще, будто перед оргазмом, видимо именно это помешало ему ответить что-либо на вопрос Алишера, и сохнущее горло исторгло лишь чуть удивленный стон.

- Вижу, - тихо и задумчиво ответил Алишер на свой же вопрос. - Чувствуешь, - подумал еще с минуту, разглядывая лицо и тело Бакра. - Ты красив, - безвыразительная констатация факта, словно перед принцем стоял шедевр скульптуры, а не живой человек. Глаза с расширенными от возбуждения зрачками проследили за розовым язычком, оставившим на губах влажный след. Подчиняясь только своим желаниям, принц шагнул к юноше, сжал его подбородок пальцами и чувственно облизал его губы, прихватывая то верхнюю, то нижнюю поочередно, щекоча их с внутренней стороны языком - не поцелуй, попытка распробовать вкус незнакомого блюда. Глаза Бакра становились безумными, его тело и разум растворялись в горячке наркотического возбудителя. И принц начал водить ладонями по телу юноши, куда доставал: шея, плечи, грудь, живот, спина, бедра, копчик, ягодицы, - не отрывая взгляда от его лица, карих глаз, от возбуждения ставших почти черными, следящих за лицом принца. В его облике, взгляде, нежелании умолять о пощаде, готовности принять любое извращение, Алишер чувствовал самый настоящий вызов. Они мерялись не силами, а волей, кто кого переупрямит. На губах принца появилась немного недоверчивая, но все же восторженная улыбка. Достойный противник - достойный любовник. Какая жалость, что раб из чужой страны.
- Тебе нравится? - тихо проговорил он, обняв юношу, обвивая его тело руками, ладонь легла между ягодиц, поверх широкого скотча, пальцы надавили на вибратор, невольно сдвинулось кольцо регулятора, увеличив режим, а пальцы толкали прибор вглубь и отпускали, предоставляя мышцам нутра выталкивать его. Лицо принца пребывало в опасной близости к лицу юноши, их губы не соприкасались, лишь дыхание смешивалось.

Жар, растекшийся по телу, туманил рассудок и притуплял разум. Парень догадывался, что тут не обошлось без наркоты, но не мог оформить четко эту мысль, как и осознать то, что вообще-то пора начинать боятся. Вместо страха пришел шальной азарт, почти самоубийственный. Попробовать податься вперед на ненадежных носочках, чтобы облизать Алишера, вобрать его прохлады, его вкуса и запаха, чтобы лучше запомнить его. Закатывать глаза и стонать протяжно от простых касаний, казалось, что еще немного и из-под рук принца посыплются искры, так был напряжен и возбужден его раб, сознание которого сдавалось все стремительнее, переставая анализировать, что происходит, и заботиться о теле. И снова вместо ответа громкий стон, будто с ануса содрали весь эпителий, остро, непередаваемо сильно передавалась вибрация от игрушки, заставляя туго перетянутый член скудно засочиться смазкой. И ответный ход, выпад, вызов, читавшийся в бешеных глазах юнца, еще пара шажков и он задрал голову и впился в губы принца, прижимаясь губами к губам.

Алишер позволил рабу эту вольность, на которую принц буквально напросился, иначе бы не приблизился настолько, что заразился горячечной дрожью тела, разум затуманился, отдавая тело на откуп инстинктам и желаниям. О да, он позволил рабу целовать себя, но затем отстранился, будто смущенно, хотя улыбка не покидала его уст.
Негры вдруг оказались рядом с Бакром, сняли его с "журавля", уложили на пол, на мягкое синтетическое покрытие, один слуга прижал за головой руки, другой держал лодыжки юноши. С озорной и лукавой улыбкой, Алишер присел перед пленником на колени, изучающе провел по его ногам и животу. Затем в его руках оказался круг скотча, и принц снова зубами надорвал кусок, чтобы затем просто прилепить его к бедру юношу, еще кусок ляпнулся на верх живота, третий - на бедро слева от паха. Затем принц задумчиво посмотрел на юношу, потрогал скотч на ноге - и вдруг резко сорвал его с трескучим звуком. Ухмыльнулся реакции, демонстративно погладил ладонью по скотчу на животе, тут будет больнее - говорили глаза принца. Так и было. А пальчики уже обвели короткую полосу на бедре, пока глаза пытливо с легким оттенком вопроса смотрели в лицо юноши.

Каждая смена позы была для юноши новой передышкой, и заодно возможностью подготовиться к чему-то новому. Только сейчас расслабиться мешала настойчивая вибрация в середине тела, жар и начавший ныть член. Бернардо в борделе многие сторонились, особенно всякие «прынцессы» - щуплые и томные мальчики, которые бы сейчас уже валялись без чувств, после долгих криков и слез. А вот молодой латинос действительно любил боль, в разумных пределах, и принц действовал как раз в этих пределах, рывками толкая своего раба к невозможному оргазму.
Распластанное на полу тело безостановочно шевелилось в хватке негров. Красный зад все время елозил по покрытию пола, и казалось, что он касается мелкой наждачки, вибратор не давал расслабиться, заставляя то и дело издавать тихие стоны. Бернардо почувствовал, как прохладные полоски скотча оказались на коже. Первая из них, отрываясь, заставила его выгнуться в дугу и сжаться мышцы ануса, а негры вынуждены были налечь на мальчишку сильнее, вторая заставила его кричать, добавляя к боли от порки еще новую боль, теперь спереди. Член набух до предела и в момент, когда от кожи отлетела вторая полоска, Бернардо тихо взвыл от несостоявшегося оргазма, когда пережатые веревкой яички не смогли выплеснуть первую порцию спермы и парень снова выгнулся дугой, постанывая на каждом выдохе и невольно снова тираня свой анус вибратором, ощущая свое тело через боль все отчетливее и сильнее. Но не единого слова мольбы принц так и не услышал.

Мальчишка извивался, рвался из чужих рук, его член так выразительно подрагивал, истекая каплями смегмы, он так набух, покраснел, казалось, тронь его или яички - и они лопнут от натуги. Принц едва не сходил с ума просто наблюдая за парнем, слушая его надрывные стоны, Алишер снова был возбужден, восставший член оттягивал резинку штанов, и свисающие полы рубашки слабо это скрывали. Тогда он склонился, словно в молитве, над телом юноши - и вдруг ухватил его член губами, двигаясь ими вниз, язык слизывал вязкую смазку, размазывал ее вперемешку со слюной по члену. Алишер выпрямился - и рванул последнюю полоску скотча с левого бедра, и когда бедра юноши дернулись от боли - губы принца снова сжали его член, а руки придавили его бедра к полу, не позволяя двигаться. Язык принца играл с членом и яичками юноши так невесомо и легко, что это лишь дразнило, но в состоянии Бакра - причиняло больше раздражения, чем радости. Принц повел бровью - и негр, держащий лодыжки раба, раздвинул его ноги в стороны. Пальцы принца просунулись в промежность, добрались до дрожащего конца вибратора и принялись водить им по кругу в дырочке юноши. Алишер взглянул в лицо Бакра, облизнул губы и хрипло спросил:
- Хочешь кончить? - он дождался ответа. - Умоляй меня.

Алишер сводил юношу с ума, заставляя агонизировать все тело все в новых и новых попытках оргазма, за которыми он даже не смог по достоинству оценить ласки мужчины. Да, он остро ощущал, как его вздыбленный и переполненный член окутал влажный рот, как стали напитываться влагой веревки, охлаждая плоть, находящуюся в их сладком и мучительном плену. Стоны стали громче, в ответ на отрывание последней, самой болезненной полоски, которая оставила после себя красный след на коже. Сильные руки прижали бедра к полу, и раб почувствовал, как из его ануса вытекает слизь, размазываясь по промежности, и потекла обильнее при раздвинутых ногах. Принц спровоцировал еще один толчок спермы, отозвавшийся болью, когда стал играть с вибратором. Мальчик стонал, не переставая, вырываясь из рук, закатывая глаза, вырывая из рук свои бедра, а потом с готовностью взмолился - ради такого любовника можно сделать, что угодно.
- Сжжжалься! - хрипло выкрикнул он, снова пытаясь выгнуться дугой, чувствуя, как увлажнились глаза. - ...прииинц.... умоляаю! - уже почти взвизгнул, задыхаясь, раб, становившийся с каждой секундой все покорней, возбужденней, страстней, и с каждым приступом боли желая еще и еще, желая отдаваться принцу и выполнять все его самые сложные и дикие прихоти.

Сердце Алишера переполнял восторг и чувство власти над мальчишкой. Никакое иное подчинение не могло так искренне радовать принца, привыкшего повелевать людьми с детства, кроме этого - беспредельно искренней покорности, исходящей из самой глубины существа. Желание юноши было слишком отчетливо написано на его лице, тело источало жар, и принцу захотелось дать ему то, что от него просят. Он потянул за конец алой веревки, распутывая тугой узел, бечева ослабла, отпуская гениталии раба, и Алишер сдавил его член пальцами вместо веревки у основания, опустил голову и снова обхватил его губами, слегка сжал зубами тонкую чувствительную кожицу под головкой, пока языком водил по алой головке, еще влажную от собственной слюны принца. А пальцы задвигались тесным кольцом по члену вверх-вниз, коротко и резко, словно доили, а не ласкали. Принц чувствовал переживания юноши, как свои, и едва бедра раба задергались в судорожном рывке навстречу рту, когда дыхание сбилось и замерло, и тело юноши содрогнулось в единой оглушающей агонии оргазма - принц тут же отстранился, и семя разбрызгалось по животу юноши и руке Алишера. Довольный, принц собрал двумя пальцами белое вещество и поднес к губам тяжело глотающего воздух юноши. Он смотрел в глаза Бакра: "Помни, кому ты обязан этим наслаждением", - самодовольно говорил его взгляд. А пальцы провели по губам, скользнули в рот, размазывая семя по шершавому языку.

Бернардо постарался сдержать свое рвущееся тело, пока принц возился с узлами, а потом и вовсе замер, когда твердые зубы чуть сжали его член. Алишер благоразумно отпускал петли постепенно, иначе раб вместо оргазма получил ты просто упавший от притока крови член. Все тело мелко подрагивало, дыхание было рваным, не глубоким - надо быть поосторожнее, пока его милуют, а не казнят, не сбить настрой принцу каким-нибудь неосторожным движением. Бернардо издал серию коротких стонов, становившихся раз от раза более громких, и забился в головокружительном оргазме - яички выталкивали из себя всю накопившуюся сперму, щедро разбрызгивая ее по телу раба и руке хозяина, заставив ненадолго отключится от реальности. Парень почти задохнулся, а потом опал на пол, неподвижный. Вкус своей спермы вернул юношу к реальности, и он стал благодарно, с наслаждением сосать пальцы, а потом и ладонь руки дающей.
- Благодарю... - хрипло и устало шепнул мальчик, когда его рот остался свободен, облизнулся и сглотнул, глядя на Алишера с искренней благодарностью, он был готов сделать что угодно для своего умелого хозяина, который так филигранно дозировал боль и ласку, а потом перевел глаза вниз, где томился его член, оттопыривший штаны.
- Ты позволишь мне пососать его? - юноше казалось, что слов благодарности недостаточно, надо выразить как-то конкретней, желая, чтобы на этом присутствие в доме Алишера не закончилось, чтобы тот снова истязал и ласкал, а возможность поработать ртом была бы отличной передышкой.

Но Алишер воспринимал понятие "передышка" иначе. Он подхватил коленку мальчика и поднял ее, сгибая в суставе, деловито сорвал скотч с ягодиц и неспешно извлек вибратор, но выбрасывать игрушку не спешил. С жестокой улыбкой он расположил прибор основанием под яички Бакра, соединив длинный ствол с членом - и примотал вибрирующую игрушку к генеталиям тем же алым шнурком, не затягивая, впрочем, слишком сильно. Затем принц взглянул на слугу, который держал ранее ноги раба, тот устремил на господина нарочито пустой взгляд черных глаз. Эти два негра, кровные братья Амир и Саиф, ездили по странам с Алишерем больше года и давно привыкли мысленно отстраняться во время его игр со случайными или купленными наложниками. Он же принц, ему можно все. А им хорошо платили за молчание как после, так и во время игрищ. Сперва братья отводили глаза в отвращении, им была дика сама идея трахаться с парнями, вероятно за то принц и терпел их рядом дольше прочих слуг - он ни разу не ловил их похабные взгляды, направленные на его наложников или на него самого. Но разве мог хоть кто-нибудь оставаться равнодушным, если перед его глазами происходит оргия, запах чужого вожделения щекотал ноздри, откровенные стоны и характерное дыхание будоражили кровь. А принц, словно издевался, заставлял их держать его жертв, делать им унизительные процедуры, попервах наставляя вслух и даже помогая, пока они не научились угадывать без слов, что следует делать. Алишер был сплошным парадоксом, его могла раздражать и дерзость, и абсолютная покорность, почувствовать его желания было невозможно, ибо он сам вряд ли знал, чего пожелает в следующий момент. И он никогда не оставался доволен своими наложниками, никогда не приближал к себе дважды одного любовника. Вероятно, потому он редко возвращался домой, колеся по свету в вечных поисках. Нет, он не уклонялся от обязанностей принца, все его поездки были преисполнены патриотического смысла - он возил документы, заключал договора, встречался с политиками других стран, вел дипломатические беседы, он все делал с возвышенным изяществом аристократа... даже насиловал очередного раба. И братья боялись признаться даже друг другу, как их страшит возможность утратить пост его телохранителей и слуг.
Амир поймал взгляд принца, и тот произнес слегка осипшим от страсти голосом:
- Одень презерватив, - и указал кивком на низ живота пленного юноши. Амир слегка опешил: хозяин допускает слугу к телу наложника? Он переглянулся с братом, Саиф выглядел не менее потрясенным, но напряженно кивнул. Оба брата возбудились, пока смотрели (тайком, только тайком!) на сцену изнасилование мальчишки. Они так привыкли к подобным сценам, что научились видеть красоту мужских тел, переплетенных в страстных объятиях, или связанных и насилуемых, или опоенных наркотиком и условно насилуемых... и условно связанных, как сейчас. Амир поднялся и вернулся уже с обнаженным членом, на который он нацепил телесного цвета презерватив, поднял и разве в стороны коленки юноши, устраиваясь между ними удобнее, выгнулся в спине, напряженно разглядывая раскрытый сочащийся смазкой вход.
Принц с легкой улыбкой глядел вслед озадаченному, но послушному слуге. Больше года - а эти парни никак не наскучат ему, как все предыдущие слуги. Ему нравилось делиться с ними сокровенным, молча, без объяснений, без душещипательных бесед, наблюдая, как проявляются все грани верности в их душах. Алишел приспустил штаны снова, перекинул ногу через тело мальчика, чуть нахмурился и легонько толкнул Саифа в грудь, тот мгновенно отодвинулся, отпустил руки мальчика, встал и отошел к стене, замерев марионеткой. Алишер переполз выше, приставил головку к губам мальчишки, нависая над ним и упираясь рукой в пол над его головой. Амир вошел в тело раба одним плавным движением. Он не собирался насиловать его, понимая свою роль в действе, но это не мешало ему наслаждаться сексом, он прикрыл глаза, чтобы не пялиться откровенно на упругий зад принца, обтянутый атласом штанов, который двигался перед ним, закрывая верхнюю часть раба. Зато член мальчишки заметно подрагивал, кажется, его действительно возбуждает оргия, насилие, жестокость, садизм... возможно, принц нашел то, что искал? Мысли струились, как песок в часах, тонкой струйкой, не мешая телу получать удовольствие. Глаза уставились на гениталии юноши, на то, как непривычно осветленный презервативом член негра ходит между маленьких упругих ягодиц мальчишки. У женщин задница больше и не всегда так красиво очерчена, Амир оставил ноги юноши задранными кверху и ухватил его ягодицы в обе ладони, сжав их и подняв повыше, он все чаще долбился в анус, дыхание рвалось короткими сиплыми вдохами-выдохами, он не смел стонать, хотя очень хотелось. Должен ли он кончить, когда захочет, или придется ждать указания? А если его прервут, не позволив кончить?
Алишер понял, что Амир трахает юношу, по реакции последнего, он придерживал сперва свой член, а затем голову Бакра, вплетя пальцы в его волосы на затылке, потом отпустил, и голова юноши начала падать на пол, непривычные к такому усилию мышцы дрожали, принц чувствовал это кончиками пальцев на его шее. Тогда он сместился и начал сам трахать юношу в рот, двигая бедрами, сильные мышцы перекатывались под кожей, даже тонкая ткань атласа не скрывала напряжения его ног. Член тыкался в глотку мальчишки, принц делал перерывы, если видел, что тот задыхается. Он не держал руки Бакра, предоставляя тому решать самостоятельно, как их применить.

Принц проигнорировал просьбу мальчишки, точнее, видоизменил ее до неузнаваемости. Юноша без сопротивлений согнул ногу в колени, практически равнодушно воспринял отдирание скотча, и отчасти из-за того, что горячий жар в теле сменился на ровное тепло, продолжающее подогревать и держать нервы возбужденными, но уже более милостивое. Вибратор уже начал немного натирать и Бернардо не сдержал еле слышного вздоха облегчения, когда игрушка медленно покинула его раскрытое нутро. Внимательный Алишер не оставил член парня без внимания, применяя самый простой, но эффективный способ вернуть эрекцию, и веревка снова стянула член, иногда ложась в старые бороздки, оставшиеся на стволе.
Когда принц отдал указание слуги, порочный юноша не стал сдерживать довольную улыбку - кажется, его мысль о неграх материализовалась, вот только полюбоваться черным членом ему не дали. Перед лицом оказался член хозяина, который оседлал юношу, поэтому юноша смог оценить размеры слуги только по ощущениям, когда он стал входить в его анус. Разработанная дырочка приняла нового участника легко, сейчас там, внутри было горячо, липко и так приятно! Стенки обнимали, но не стискивали, гостеприимно раздавались под напором головки, ласкали легкой пульсацией. И, видимо, слуге нравилось брать это тело, раз уж он стал двигаться резче и даже приподнял бедра чужого раба чуть выше. Правда, сделал он это, ухватив руками за красные ягодицы, и сделал больно Бернардо, что тут же отразилось на окончательно отвердевшем члене и на том, как он судорожно на секунду обхватил его член своим телом.
Тем временем, принц отвлек мальчика от ощущений толстого члена слуги и позволил сравнить со своим. Безмолвная команда открыть рот была выполнена покорно, а рот принял Алишера с готовностью. Принц не щадил юношу, почти сразу вогнав свой ствол в горло, и юноша вскинул руки, положив их на бедра Алишера. Он бы и на задницу положил, но его могут неправильно понять. Пальцы соскальзывали с шелка штанов, и юноша снова поднимал ладони, оглаживая мускулистые ноги мужчины, иногда судорожно сжимая пальцы, когда не хватало кислорода. Алишер задал высокий ритм, и юноша не всегда успевал сглатывать, и слюна сначала скопилась в уголках губ, а потом стала вытекать изо рта, рисуя мокрые дорожки по щекам. Глотка парня оказалась хорошо тренированной, и отлично держала удары принца, который насиловал упругий, натянутый до предела ротик, с готовностью обнимающий ствол Алишера.
Отдавать себя двоим сильным мужчинам, чувствовать себя в их власти, сдавленно стонать, покручивать бедрами или обнимать ногами за шею - вот она, мечта развратного мальчишки. Две пары яичек влажно бились о бедра и подбородок Бернардо, он бы хотел пососать их, ему всегда нравилось осторожно брать овальные яички в рот и ласкать их губами, ему нравилось, когда они влажно шлепают по промежности. И ему было немного жаль, что второй слуга остался не у дел, и вынужден созерцать оргию со стороны. Он наверняка сейчас во все глаза смотрит на то, как молодой юноша, такой податливый, блестящий потом, с размазанной блестящей субстанцией по внутренней стороне бедер и алым, влажным ртом, с до красноты выпоротыми ягодицами и влажной алой головкой торчащего члена, такой порочный, страстный, отдающийся любому с готовностью и удовольствием, сходящий с ума от удовольствия юноша зажатый между двумя крепкими мужиками, принимает в себя их не малые члены, которые, казалось, соприкасаются где-то внутри юного тела. Со стороны кажется, что это не человек, а какая-то не живая игрушка, и только руки, скользящие по бедрам принца, стройные ножки, которые то и дело гладили негра по спине, и пылающие бешеной страстью глаза говорили о том, что мальчик настоящий и с радостью отдающийся.

Тихий звук за спиной и замершие толчки сказали Алишеру, что слуга закончил. Самому принц было пока далеко до финиша, во второй раз он мог долго не кончать, а ротик раба был таким умелым и горячим. Принц вскинул глаза на Саифа, и тот безмолвно занял место брата, и кажется, даже был рад этой возможности. Во всяком случае толчки возобновились с новой силой и частотой, юноша под принцем снова заелозил по полу. Тонкие пальцы сжимались на бедрах Алишера, и он понятливо ослаблял натиск на горло мальчишки, но потом не мог снова не тыкаться в его рот все чаще и сильнее, глубже, повинуясь древнему, как мир, инстинкту. И снова поглаживания на ногах превратились, принц глянул в лицо юноши, отстранился, слез с него.
- Переверни его, пусть встанет на колени, - тихо скомандовал он слуге, и тот беспрекословно подчинился. Бакра перевернули, поставили на колени, мальчик заметно дрожал от напряжения и усталости, и Алишер принял решение, что будет дальше. Но сперва - он встал перед мальчишкой на одно колено, поднял его лицо за волосы и толкнул к своему члену. Саиф сильно толкнулся в тело юноши, сдвинув его с места вперед, и мальчишка невольно ткнулся лицом в пах принца, Алишер недовольно поморщился, бросил мрачный взгляд на слугу, тот замер в ожидании с толикой страха на лице. Но принц решил оставить разборки на потом - он не забудет, он никогда ничего не забывает - и просто отодвинулся слегка, предоставляя юноше свободу действий. Саиф возобновил движения, толкаясь с силой, чтобы компенсировать себе ощущения от слишком растянутой дырочки раба. Алишер смотрел на лицо Бакра, на его торчащие лопатки на выгнутой спине, сужающуюся талию, изгиб поясницы, оттопыренные красные от порки ягодицы, которые жадный негр тискал своими огромными лапищами. И вопреки логике принц ощутил легкую ревность, мальчишка слишком хорош, чтобы делить его с кем-то. Но он также слишком великолепен, чтобы не захотелось поделиться подобным счастьем - тоже ужасно нелогично. Пальцы принца зарылись в волосы Бакра, машинально лаская его затылок, отводя влажные пряди от лица, чтобы видеть, как покрасневшие губки смыкаются на темнеющем стволе члена.

Бернардо практически не успел отследить смену ролей сзади, лишь уловил другой, более агрессивный ритм, что в купе с необузданной страстью принца немного испугало его, приступы удушья становились чаще, а толчки в горло все больнее. Новая смена позы позволила откашляться и практически незаметно для принца подобрать рукой слюну, пенившуюся в уголках рта, а сами уголки покраснели от сильного растяжения и трения. Кроме того, у него до сих пор на сосках висели "украшения", которые тут же дали о себе знать, оттягивая малиновые соски вниз и покачиваясь от ударов негра. Он уже почти не ощущал что его трахают, лишь трение доставляло неудобство, а так как предыдущий негр кончал в презервативе, то и смазки внутри становилось все меньше - она почти вся растеклась по бедрам. Юноша жадно дышал до тех пор, пока принц не напомнил о себе, положив руку на его затылок, но в этом движении не было приказа, и раб слегка улыбнулся этому жесту - такие мужчины встречаются редко, такие, которые учитывают что ты устал, ради такого можно раз за разом терпеть хоть десяток негров, которые вовсе не церемонились - все-таки чужое имущество. Мальчик сначала обнял ладонью талию принца, и лишь потом снова окунул в рот его член, затем от пола оторвалась вторая рука, и мальчик вытянулся между двумя мужчинами, крепко держать за тело Алишера. Ритм, в котором он ласкал хозяина, был более размеренный, и не совпадал с ритмом слуги, что хорошо указывало на то, что Бернардо сейчас занят только Алишером, и практически не обращает внимания на то, что с ним вытворяют сзади. Раб насаживался горлом теперь сам, без посторонней помощи, плотнее сжимая губами член, когда двигал головой вверх, сильно сося его и стараясь игнорировать зуд в анусе.

Алишел запрокинул голову, довольно жмурясь и мысленно благодаря богов: давно ему не было настолько хорошо. Оргазм подкрался незаметно, но обрушился лавиной, вырвав из горла принца сдавленный стон. Он снова опустил голову, взглянув в лицо юноши: по подбородку Бакра текла сперма вперемешку со слюной. Алишер бескомпромиссно бросил:
- Саиф, хватит, кончай на его спину.
Своеобразное наказание за неловкость ранее, забота о рабе, реализация ревности - столько всего смешалось в этом приказе. А принц даже не пытался задумываться о причинах своего поведения, он даже странным его не считал, поскольку всегда делал только то, что хотел, и не считал нужным оправдываться даже перед собой. Что есть, то есть. Сейчас ему захотелось вытереть лицо юноши, снова сделав его красивым, он принц молча скинул с плеч атласную рубашку, скомкал ее и выполнил желаемое, пока Саиф, обиженно сопя, работал рукой на своем члене, ему, оказывается, совсем немного оставалось, и скоро попка мальчишки окрасилась еще и порцией спермы. Алишер провел прохладным атласом вдоль спины Бакра, вытер следы с его задницы, мягким движением провел между его бедер, собирая смазку - а затем отбросил дорогую одежку, как кусок никчемной тряпки, прочь. Заставил мальчика сесть, снял зажимы и убрал вибратор вместе со шнурком, бросив все в общую кучу с атласной рубашкой. Слуги приберут. Поднялся, поправляя резинку штанов, помог подняться мальчику, удерживая его под локоть.
- Идем.
Принц первый вошел в небольшую едва заметную между шкафами дверцу, там была богато оформленная ванная с большой джакузи под стеклянной стеной. Принц включил воду, отрегулировал ее температуру, а затем открыл в стене панель, за которой оказался пульт, и нажал на кнопку - стеклянная стена оказалась окном, огромным, от ванной до потолка, и сейчас жалюзи с той стороны поднимались вверх, открывая шикарный вид на цветущий сад. Большая черная собака грызла кость под кустом, но вскинула башку, услышав звук жалюзи, тявкнула, ухватила кость и скрылась в зарослях.
- Проклятые твари, - прорычал злобно Алишер, - сколько не корми, все равно по мусору лазят. Прямо как... люди.
Он опомнился, обернулся к рабу, подошел вплотную, снял кожаные браслеты с запястий и ошейник, опустился на колено, чтобы снять и с лодыжек.
- Ты голоден? - осведомился он, деловито расстегивая ремешки. - Я прикажу слугам подать ужин, - принц говорил ровно, словно они вовсе не трахались только что, как животные, в соседней комнате, словно перед ним не раб вовсе, а равный ему. Алишер вряд ли сам замечал, но он так привык - только ущербный умом человек станет демонстрировать превосходство над другим человеком, слуги и сами знают свое место, а если нет - к чему тратить на них злобу, если есть плеть и много других мотиваций. Дураков принц рядом с собой не держал.

Мальчишка уже не помнил, сколько времени он провел с членом принца во рту, он устал и сосредоточился на том, чтобы достойно держаться на трясущихся конечностях. Для него оргазм Алишера тоже стал неожиданным, но приятным сюрпризом, и сюрприз этот довольно сильно перепачкал его лицо, хотя по большей части все же попал в рот.
Принц не оставил его своим слугам "поиграться", как любили делать некоторые богачи, и по меркам юноши проявил великодушие, когда обломал кайф слуге. Он чуть поморщился, когда Саиф вышел из его тела и оперся на локти, опустив голову почти до пола. Правда, справедливости ради, внешнее состояние раба было плачевней его внутреннего состояния, о чем свидетельствовала упругая, стойкая эрекция, державшаяся не смотря ни на что, и которая осталась даже когда на заплетающихся ногах Бернардо поплелся вместе с Алишером в ванную. Он метнул последний взгляд на комнату, где валялся красный холмик куртки Алишера, веревок и свечей со всем прочим барахлом, и осторожно передвигая ногами, вразвалочку, удалился.
В ванной юноша оперся рукой о борт раковины, молча наблюдя за принцем. Он дышал глубоко и ровно, надеясь, что это позволит ему обмануть организм, и член наконец-то опустится сам, ибо дрочить в присутствии Алишера он не решался, а тот совсем не замечал "проблемы" юноши, даже когда расстегивал браслеты.
- Принц позволит мне сначала немного привести себя в порядок? Я не хотел бы приступать к ужину в таком виде, - чуть хрипло проговорил Бернардо, продолжая чуть неуверенно стоять на ногах около раковины.

Алишер не ответил сразу, молча поднялся, бросил браслеты кучкой в угол, неспешно стащил с себя штаны и отправил туда же, а затем только подошел к двери, открыл и сказал несколько слов по-арабски, закрыл, прошел к ванной, остановился рядом с юношей, в глазах лучилась насмешка:
- По-твоему, я слеп и не вижу твоей эрекции? - принц выдержал паузу, предоставив мальчику самому додумать продолжение. И сменил тему вновь. - Ты в порядке, а до ужина еще есть время.
Затем он попробовал воду в ванной и залез в нее, откинувшись на спинку с блаженным выражением на лице. Посмотрел на юношу из-под полуприкрытых ресниц, протянул руку в приглашающем жесте. - Иди ко мне, - тихо позвал он.

Бернардо промолчал в ответ. Принц, казалось, распланировал все заранее, побеспокоился о каждой мелочи, предусмотрел все возможные варианты развития событий - просто сама невозмутимость и надежность. У юноши создалось впечатление, что Алишер на самом деле знает, что же лучше всего для его слуг и рабов, и эти качества успокаивали и подкупали в натуре принца. Наконец-то раздевшись, араб прошел рядом с мальчиком, но он не был в состоянии оценить великолепную фигуру мужчины, все силы уходили на то, чтобы как можно увереннее держаться на ногах, поэтому шаги до ванны казались твердыми. Юноша остановился, перенес одну ногу через невысокий бортик, затем залез второй ногой, расставил их по обе стороны от бедер Алишера и стал медленно опускаться, сморщившись, когда вода добралась до ягодиц и ануса. Когда он все же сел, устроившись верхом на принце и наконец-то немного расслабившись и привыкнув к температуре воды, он открыл глаза и улыбнулся мужчине, чуть склонив голову на бок.

Алишер внимательно наблюдал: он любил вот так давать людям свободу действий, а затем делать выводы о самих людях по этим действиям. Судя по всему, Бакру нравилось находиться лицом к лицу с любовником... нет, с клиентом, не стоит забывать, что это не случайный мальчишка, встреченный на улице, у него вдоволь опыта и приятного, и печального. Алишер не противоречил, он сложил ладони лодочкой, набирал в них воды и омывал плечи и грудь мальчика, одновременно лаская его смуглую кожу и любуясь красотой лица и телосложения. Да, принц был эстетом, ни за что не подпустив бы к себе уродливого наложника, и горе тому, кто назвал бы его каприз - лицемерием. Пускай чернь придумывает оправдания, дескать, "главное то, что внутри, а не снаружи". Бред! Важно все. А у принца есть время, возможность и деньги, чтобы терпеливо искать идеал по миру. И уж когда найдет...
Алишер оторвался от бортика, выпрямляясь и сползая по гладкому дну ближе к Бакру, обнял торс мальчишки, слизнул капли воды кончиком языка с левой части его груди, от сердца до шеи, губами провел вдоль скулы к подбородку, ладони неспешно гладили спину, твердый член уперся в живот принца, но добраться до него у мальчишки пока не было возможности. А принц принялся целовать его шейку и плечи, так бережно, словно не он ловил кайф недавно от порки этого тела, которое теперь нежил в самых изысканных ласках.

Мальчик улыбался еще и потому, что на секунду позволил себе помечтать. Всем ведь известно, что каждая шлюха мечтает о том, чтобы какой-то из клиентов влюбился и забрал из борделя. И такое действительно иногда случается, не всегда, правда, конец сказки бывает радостным, но мечтают о своем "принце" все. А тут - самый настоящий принц, да еще красивый, и молодой, и отличный, нет, просто великолепный, сказочный любовник. Вот бы он забрал его... а то так надоело крутить задом на пилоне для толпы пьяных извращенцев, перебиваясь редкими клиентами.
Принц снова отвлек юношу от мыслей о делах насущных, и Бернардо положил руки тому на плечи, запуская пальцы в волосы, отвечая на ласки поцелуями, нежно ероша тяжелые пряди волос и вдыхая аромат кожи, чтобы постараться запомнить его навсегда, прижимаясь плотно и доверчиво. Юноша от чего-то не ждал никаких подвохов от принца, хотя бывалые хаслеры рассказывали страшилки о том, что далеко не все возвращаются в бордель живыми и невредимыми. Алишер заслуживал доверия, ибо он успел показать не только свою страсть, но и свое умение заботиться о рабах.

Мальчик проявил смелость, решившись отвечать на ласки принца, сейчас, как и раньше, он следовал лишь своим желаниям, ибо принц вообще мало произнес за этот вечер вслух. Ему не надо было приказывать, Бакр угадывал - и угадывал точно, от чего по телу принца забегали мурашки. Его возбуждение имело пока только психологический характер, грозящий скоро перерасти в физический. Но мальчик все равно не сможет достойно ублажить Алишера в ближайшее время, никакие угрозы и наказания не избавят его от закономерной усталости. К тому же у него есть потребность, которую стоит удовлетворить прямо сейчас и так, как раб заслужил того. Принц подхватил мальчика подмышки и приподнял, вытаскивая из воды, которой набралось едва ли полванной, теперь пах Бакра был напротив лица принца, и мальчик мог наклониться вперед и упираться руками в борта для устойчивости. А принц просто и незатейливо продемонстрировал мальчишке, что он не один умеет делать шикарный минет. Ладони Алишера удерживали мальчика за бедра, иногда поглаживая их, но в основном страхуя от падения, если слабость, усиленная горячей водой, возобладает над его юным телом.

Алишео не переставал удивлять мальчишку, и с каждым движением восхищал его все больше. Руки мужчины удерживали юношу, легко лаская и поглаживая. Бернардо осторожно перегнулся вперед, когда губы мужчины сомкнулись вокруг члена, и застонал не сдерживаясь. Принц и тут был на высоте, лаская и нежа самыми изощренными способами, будто в награду за послушание. Одну руку мальчик оторвал от бортика и положил на плече мужчины, не стараясь контролировать действия, а просто желая ощущать его тепло, чуть сжимая пальцы, в моменты наибольшего удовольствия. Удивительно, знающий толк в причинении боли, мужчина умел дарить такую нежность. Понадобилось не очень много времени, что бы яички мальчика стали сокращаться в преддверии оргазма.
- Приииинц... - томным стоном Бернардо предупредил о скором конце, продолжая поглаживать его смуглое плече.

Алишер имел свое мнение насчет того, куда должен кончать мальчишка. И откровенно говоря, он предпочитал проглотить все до капли, чем наблюдать, как эта белая субстанция, словно сопля, плавает в прозрачной воде. Фу! Принц не позволил мальчику отстраниться, пиявкой присосавшись к его члену и усилив жесткость хватки рук на его бедрах, пока тот не кончил. Только тогда Алишер выпустил обмякший член изо рта, поддержал оседающее тело мальчика, усаживая его в ванной, успевшая набраться вода хлынула через край, а принц поднялся, меняясь с юношей местами. Правда, не для того, чтобы продолжить сексуальные утехи. Алишер выбрался из ванной, зашел за ширму из мутного стекла, включил душ и занялся личной гигиеной вплотную. А когда он вышел чистый, с мокрыми волосами, окинул юношу довольным взглядом:
- У тебя есть время отмокнуть, поужинать и отдохнуть, - произнес он с ленцой в голосе, снял один из белых халатов с вешалки у двери. - Я снова зайду к тебе позже, ночью.
И, одев халат, принц вышел из ванной. А через минуту в ванную вошел один из чернокожих слуг, склонился в учтивом, но коротком поклоне, без тени смущения или осуждения посмотрел на наложника:
- Слуге дан приказ выполнять пожелания господина. Когда господин закончит омовение, слуга проводит его в комнату, где накрыт стол и постелена кровать.
Затем он вышел из ванной и встал сбоку от двери.

На проверку, принц оказался намного проще в отношениях, чем всяческие топ-менеджеры крупных фирм. Вот у них-то и были "султанские" замашки и стремление унизить полуграмотного юнца, видимо, это повышало их авторитет в собственных глазах. Настоящий же принц был проще, ему, должно быть, было не нужно самоутверждаться за чужой счет, он был свободным от множества предрассудков, хотя вовсе не был простым. Мальчик проводил довольным взглядом фигуру мужчины, скрывшуюся за дверью, и развалился в ванне, позволяя самому себе помечтать о том, что эта ванна его, и это он наследный принц. Провалялся в воде он долго, пока не начала остывать вода, вроде даже успел задремать, удобно уложив голову на бортик ванны, потом, распаренный, смывший с себя все следы страсти принца, он еще немного покрутился перед зеркалом, разглядывая себя. Судя по всему, в воду был добавлен какой-то лекарственный настой, потому что кожа была в относительно хорошем состоянии. Он тоже одел белый махровый халат и вышел из ванной, направляясь за слугой в комнату для ужина и отдыха.