Под вуалью играет свеча,
Сумрак воет, как прокаженный.
Я рисую себе палача,
Он в одежде, насквозь прожженной.
Он пришел, раздвигая руками,
Кружевного рассвета остатки.
Он вот так убивает веками,
Сам бежит от любви без оглядки.
Я ещё себя тешу надеждой,
Что смогу пробудить в нем опять
Ту любовь, что он скрыл под одеждой.
Почему эта вьюга так хочет играть?
Почему ей, упрямой, не спиться?
А он все идет, ни тоскуя, ни плача,
Желая лишь крови напиться.
Но я в него верю, я верю в удачу,
Надеюсь его убедить.
И взгляд его красный меня не пугает ничуть,
Его можно лишь ждать, но нельзя победить.
А может тоскует он все-тки, чуть-чуть?