Стыдливо натягивая простыни до  синих, глаз, забываешь посмотреть на небо. на мое небо, раскинутое алым лепестком над глянцем подмерзших крыш.
А мы на желто-красно-оранжевой кухне смеемся и пьем лимонный, очень осенний чай. Он греет изнутри, а мы, переплетясь пальцами, ресницами, легкими, греем друг друга внешне, лежа в одних рубашках на мраморном полу. Хотя врутренности тоже обжигает.
Скажи мне, глядя прямо в мои. Зеленые. Выдохни в губы-"это нежность?"..
И мои тонкие, покусанные изогнутся, в попытке усмехнуться, но ты смотри в глаза и верь им.
Это больше, чем нежность. ни одной птице на этой земле такого не снилось. И мы такие свободные, как слезы дождя, как дыхание умирающей осени.
Полетели в весну? Оставишь свой снег на веках спящего города, уйдешь, оставив за собой мутные метели и грозы плачущих забытых тротуаров. Сможешь?
Это легко, когда протягиваешь руку и твоих пальцев касается тепло. такое живое, такое нужное. до беспамятства. когда себя почти теряешь. когда дышишь одним -тобой- и счет секундам безбожно потерян. Когда проигрываешь даже до начала игры и нет боли от проигрыша.
Так и надо.
Чтобы быть вместе.
Чтобы лежа, пить осень в синих кружках.
Чтобы дышать одним воздухом.
Так и должно быть.
only.
И три слова на выдохе. Тише шепота. По мыслям-проводам. Знаешь их. Шепчи на ночь.
Услышу.