Он говорит, что получал удовольствие от мучений душ в Аду.
Что ж, пускай. Ему можно верить, ведь он сам в это верит.
Сегодня похолодало, дождь временами мешает смотреть сквозь стекло, но машина не думает останавливаться. Дороги размыты, потому что это – очередная глушь без названия и смысла, здесь даже цивилизации толковой нет. В какой-то момент кажется, что первый встреченный тобой человек не будет знать, что такое телефон.
Давно уже не хочется поспать в нормальной кровати и вытянуть ноги, ещё больше не хочется залезть в ванну часа на два и отмокнуть, не ощущая себя приблудшей собакой, шарившейся по помойкам.
Радио в комнате постоянно сбивается с волны и шумит, вызывая ненужные подозрения. Какой дурак связал это с призраками? Плевать, что он был прав – это нонсенс.
Хоть иногда твоя квартира, твой дом должны быть свободными от всей этой чуши, потому что видеть нечисть в полутьме и слышать её в тишине – это безумие.
Мотельные комнаты радуют тем, что они – каждый раз новые. В углах не успевает притаиться страх, который рано или поздно заводится в постоянном жилище. Новое помещение не пугает, даже если стоит на отшибе и окружено непроходимым лесом.
Он говорит, что сломался, потому должен заслужить прощение.
Что ж, пускай. Он знает себя лучше, это его дело.
Становится абсолютно всё равно, какой сегодня день недели, месяц, год, век. Есть цель, есть средства, есть пути их объединения, всё.
Можно встречать незнакомых людей и скромно рассказывать о своей нелёгкой жизни, тихо радуясь, глядя, как они раскрывают глаза в ужасе. Потом за их спинами возникает нечто, и тебе только нужно вовремя применить свои навыки, иначе от тебя не будет вообще никакого проку.
Многие благодарят, да что там – почти все. Маленький городок, как в романах Кинга, там всегда живёт нечисть. Её быть не должно тут, но она всё равно есть. Раз на неё есть кому охотиться.
Глупость говорить, что охотники появились после нечисти. Можно с тем же успехом утверждать, что нечисть появилась после охотников – всё равно до правды не докопаешься. Если есть нечисть, есть охотники, значит – равновесие стоит и не трепыхается, все довольны.
Он говорит, что ему было больно, это продолжалось тридцать лет.
Что ж, пускай. Кто же, кроме него, это опровергнет?
С небес спускаются демоны, ангелы поднимаются на поверхность, всё идёт куда-то не туда, и катится к чёртовой матери. Самому чёрту это уже порядком надоело.
Если бы можно было видеть будущее, точка перелома нашлась бы не сразу. Их было несколько, но все они повлияли на то, что сейчас под колёсами грязь, на куртке грязь, в душе грязь, а на небе светит солнце.
Ветер задувает в щель между дверьми, проходится прямо по почкам, заставляет поёжиться и вспомнить о том, что привидения приносят холод.
Радио молчит, но кого это беспокоит? Оно просто выключено.
В следующем городе надо купить перчатки, всё дальше на север, как будто по заранее продуманному маршруту, но точки на карте появляются самовольно, и это похоже на траекторию пьяного ангела с кожистыми крыльями. В бардачке три штрафа за неправильную стоянку, но всё это осталось четыре города назад, на совести глупого имени, завязшего в зубах, подобно старой жвачке.
Он говорит, что его бьёт адреналин после охоты.
Что ж, пускай. У тебя спокойствие монумента, плохо работает сердце и холодные руки.
Не выдерживать ритма такой жизни можно только тогда, когда тебе есть, что терять.
В следующем городе надо зайти в аптеку и обновить аптечку.
Говорят, что молодые много нервничают и умирают раньше. Вы оба молоды, так что можно начинать бояться. Проблема в том, что оба вы уже успели умереть, и бояться вам не положено, только сердцу почему-то так хочется наружу. Ему там лучше.