Дорогая художественная банальность, феврали - непростые месяцы. Недлинные, как кухонный ножичек под ребро. Я помню, я как-то выразился о ноябре, что это месяц самого мелкого почерка, февраль же тогда - месяц самого нервного. Впрочем, нет, это только кажется - я неумело дёргался по поводам весь декабрь и весь январь в том числе, и меня доканывало и выедало, и мне даже написать об этом толком нечего. В феврале же сам господь бог стал рутиной, месяц мелких бытовых сокровищ, откапываемых подо льдом и лелеемых в до поры тёплых руках. Сегодня же, в заключительный твой день, я обнаглел настолько, что стал пустым, как будто душу потерял, ха, ха.

Начался февраль с того, что я вот уже как четвёртое утро просыпался один в этой страшной квартире, ибо мой сожитель был в Пензе, и некому было разделить съедавшее меня безумие, кроме песни Lykke Li с клипом, очевидно, про смерть, что утешало меня и очаровывало. И вообще, как только мой сожитель изволит куда-нибудь запропаститься, я тут же начинаю слушать какую-нибудь странную музыку.
Из не менее примечательных событий - я открыл для себя СУП-кафе на Белорусской и очаровался оформлением и ледяным февральским холодом в тамошних туалетах. Получил крайне выгодное приглашение визитонанесения, реализовать не успел из-за последующих событий, которые на большую свою часть (а именно - на две недели) состояли из досдавания сессии, из которой мне на данный момент остался лишь один предмет, по счастью, не внесённый в ведомости. С усердием, достойным монастырского послушника или даже уже умудрённого опытом инока, я вёл список прочитанного, упорно не внося туда никакие статьи, прочитанные по учёбе, как и "треть учебника из первой половины и треть из второй его половины" и всё такое прочее, чтобы не злоупотреблять подобным грехом. Список просмотренного достоин улитки. Пятый сезон Доктора Кто плох, настолько плох, что местами от расстройства я бы импульсивно выразился, что он отвратителен до зарабатывания перманентной тошноты.
(Кстати, гаджет "записки" на iGoogle, где я скрупулёзно выводил этот самый список, самостёрся, за что я люто возненавидел этот сервис, уничтожающий не принадлежащую ему информацию, дорогую моему сердцу).
11 февраля я научился играть с собой в метро в примитивную математическую игру, чтобы не умирать, держась за поручень. Также практически выучил, как выглядит какой мрамор на тех станциях, где я часто бываю - к сожалению, совершенно не разбираюсь в мраморе. Ещё вместе с Полли завершил квест поиска древних-древних завитушек на Электрозаводской, нежно любимой мною в плане оформления.
За февраль одолел ровно половину Самурая Чамплу и вот уже почти докачал Твин Пикс - до полуночи не успел. Своим несомненным успехом считаю то, что в последний день февраля радостно добавил в плейлист "Февраль" Регины Спектор, охуевая, почему я раньше не замечал, что это ахуительная песня (впрочем, я подозреваю, почему, но вам не скажу).
Также почётно, что стационарный компьютер заработал, стал использоваться и на нём было возведено то, ради чего он был сломан (то бишь ради чего я полгода назад сносил убунту) - Мор.
Отрицательным прогрессом я считаю то, что кишкам моим всё хуже, и курю я всё так же нервно и с целью расслабления. Никакой курительной магии.
За февраль также я совершил несколько героических учебных подвигов (в том числе то, что я стал ходить на физкультуру, которая проводится не в помещении) и пару смелых и трудных разговоров о проблеме, решения которой не существует.
Пару дней назад я нюхнул на улице весны и сердце моё наполнилось счастьем и мечтами о том, что на свете бывают прогулки по городу. Я ведь не донельзя какой бог, и на то, чтобы иметь тёплые штаны, моих волевых сил не хватает (магазины - тяжёлое место).

Жизнь невыносимо прекрасна и зубодробительно страшна. Держитесь, дети, февраль закончен, можем писать с красной строки.