сердце



Хочешь, я подарю тебе свое сердце?

- Смотри, что у меня есть, - сказал Мальчик, с гордостью демонстрируя Девочке сложенные ладони, на которых лежало что-то странное: большое и постоянно подергивающееся.
- Ой, - Девочка вздрогнула, с недоумением рассматривая незнакомый предмет, - это что? Оно живое?
- Конечно, живое! Это мое сердце. Вырезал его совсем недавно. Тебе нравится?
Девочка еще раз посмотрела на живой пульсирующий комок. Раньше она думала, что сердца выглядят только как на открытках в честь дня Святого Валентина: розовые и милые.
- Ну, не знаю, - сказала она наконец, - оно такое странное!
- Странное? Разве? – удивился Мальчик. – Почему это?
Девочка поправила выбившуюся из косички светлую прядку и задумалась:
- Ну... Такое красное... Похоже на кровь.
- Так это потому, что внутри у него кровь и есть.
- О-ой, правда что ли?
- Да. Не знаю почему, но в любом сердце должна быть кровь. Ну, знаешь, как воздух в воздушном шаре. Пустое сердце – уже не сердце. Хотя, нет, внешне, конечно, никаких отличий, но вот то, как оно будет работать...
Мальчик так увлекся рассказом, что совсем не заметил, как во взгляде Девочки начала проступать неприязнь. Даже отвращение. Она никогда не любила вида крови и чувствовала дурноту даже просто думая о ней.
- Ясно, - сказала она без особого интереса.
Мальчик нерешительно переступил с ноги на ногу.
- Ну, - начал он, - так оно тебе нравится?
- Нравится?
- Ну да. Если нравится, могу подарить. Хочешь?
- Подарить? Мне?
- Да.
Девочка с брезгливостью посмотрела на чужое сердце. Оно билось в ладонях, похожее на зверька со снятой шкуркой. На миг Девочке показалось, что она увидела маленькие черные глазки на поверхности мышечной ткани, и тут же отвернулась. С секунду помолчав, она, наконец, выдавила:
- И что я буду с ним делать?..
- Не знаю, - Мальчик смутился. Об этом он не подумал. – Сердце будет твоим, так что делай, что хочешь.
- Что хочу?
- Ага, - Мальчик с надеждой посмотрел на Девочку. – Ну как, подарить? Вот, держи.
И, не дожидаясь ответа, он быстро вложил трепыхающееся сердце в руку Девочки. Она почувствовала, как оно бьется в ее руках, горячее, красное...
- Чувствуешь тепло? Когда будешь брать его в руки, вспоминай обо мне...
Мальчик не успел договорить, потому что Девочка, наконец, осознала, что она держит в руках и, брезгливо взвизгнув, швырнула сердце на землю.
- Фу! Зачем ты мне его дал? Такое мерзкое! – закричала она, вытирая руки о подол чистого розового платьица.
- Зачем? Но я думал, оно тебе понравилось... Ведь ты не говорила, - начал было Мальчик, но Девочка снова его перебила:
- Понравилось?! Как такое возможно? Оно отвратительно!
А потом оттолкнула Мальчика в сторону и ушла, бросив напоследок:
- Больше ко мне даже не подходи!


«Пустое сердце - уже не сердце» или рана, которая горит.

Когда разозлившаяся Девочка толкнула его, Мальчик от неожиданности чуть не потерял равновесие. Непроизвольно сделав несколько неуклюжих шагов и все-таки удержавшись на ногах, он посмотрел вслед удаляющейся Девочке и вдруг с недоумением ощутил, как сильно болит рана его груди, как раз в том месте, где раньше билось сердце.
- Почему? – тихо спросил он у удаляющейся фигурки в милом розовом платьице, но конечно, не получил ответа.
Серое небо стало вдруг холодным и далеким, земля под ногами показалась всего лишь бесполезной сухой пылью, воздух – безвкусным, сухим и совершенно ненужным. Все его чувства сосредоточились на Девочке, быстро уходящей все дальше и дальше, и боли, которая нарастала с каждой минутой.

Как будто кто-то зажег свечу прямо у него в грудной клетке.

К глазам подступили слезы, мешая смотреть и затрудняя дыхание. Из-за них Девочку стало совсем плохо видно – ничего, кроме нечеткого розового силуэта, - но Мальчик все равно смотрел, смотрел, не отрывая глаз. В нем еще жила надежда, что Девочка только пошутила, а значит, скоро вернется и улыбнется ему, как всегда, озорно и смешно.
Чем сильнее хотелось плакать, тем сильнее жгло рану в груди, и тем сильнее Мальчик сжимал кулаки, борясь со слезами.
Девочка уходила все дальше и дальше, а вскоре и вовсе скрылась из виду, как будто растворилась в густом сером тумане.
Мальчик стоял с минуту, чувствуя, что еще немного и его разорвет на части от накативших эмоций. Хотелось закричать, но дышать было слишком трудно. Истерика рвалась наружу, как дикий зверь из клетки, но мальчик понимал: если из его глаз выкатится хотя бы пара слезинок, он уже не сможет остановиться до тех пор, пока все, что накопилось в его душе, не вырвется наружу, уступая место пугающей серой пустоте...
От болезненных мыслей отвлекло странное ощущение, на которое он до этого не обращал внимания. Что-то теплое и вязкое растеклось по земле уже достаточно долго, чтобы промочить ему ноги. Недоумевая, что же это может быть, Мальчик посмотрел вниз. И тут же забыл обо всем, что волновало его до сих пор. У его ног лежало его же собственное испачканное растоптанное сердце. Видимо, Мальчик случайно наступил на него, когда Девочка его толкнула.
Сердце пока продолжало судорожно сжиматься и разжиматься, каждый раз выталкивая из себя темную густую жидкость, но было видно, что долго оно не протянет.
«Кровь,» - отстраненно подумал Мальчик. - «Как хорошо, что Она этого не видит.»
А потом вдруг вздрогнул и, упав на колени, поднял с земли раненное сердце. Он, наконец, понял, что произошло. Забыв о том, что не должен плакать, он сжал сердце в ладонях и даже не заметил, как по щекам покатились капельки слез. Рану жгло так, будто теперь между его ребер была зажжена уже даже не одна, а все десять свечей, и пламя расползается внутри его тела, и начинается пожар.
На земле застывала лужица вытекшей из сердца крови. Мальчик перевел взгляд на свои руки – так и есть, они тоже перемазаны красным. Сердце вдруг забилось часто-часто, будто умирающая птица, и Мальчик заплакал сильнее, прижимая его к своей горящей груди, будто надеясь, что сможет вернуть туда, от куда взял. Сердце было вырезано специально для Девочки, а она не оценила подарка и ушла, на прощание кинув его в грязь.
Слезы, не прекращаясь, текли из болезненно раскрытых серых глаз по белому, как бумага, лицу. Стоять на коленях, в грязи, на твердой земле было неудобно, но Мальчик этого не замечал. Его сердце учащенно билось в потерявших чувствительность руках. Оно умирало, а вместе с ним умирал и сам Мальчик. Огонь в его груди разгорелся не на шутку. Боль и жар вытесняли все остальные ощущения. Как только слезы закончатся, он сможет набрать полную силу и испепелит все, до чего только сможет дотянуться...


Эпилог


Путник неспешно брел по пустынной дороге, задумчиво глядя себе под ноги. Он видел пепел, лежащий на земле и знал, что если сейчас посмотрит по сторонам, то увидит следы недавнего пожара: обугленные скелеты деревьев, почерневшую землю, золу, сыплющуюся с неба подобно снегу...
«Интересно, кто устроил пожар,» -размышлял он, - «Огонь – редкое зрелище в последнее время, для того, чтобы получить его, нужно уметь чувствовать... А кто сейчас умеет чувствовать? Местное население – ходячие трупы с искусственными имплатантами вместо сердец. Они даже говорят без выражения, как роботы. Впрочем, с этой штукой в груди я стал бы таким же... Ну нет! Уж лучше сгореть заживо, спалив при этом все вокруг, чем жить такой жизнью!»
Внезапно Путник остановился. Он был так увлечен своими мыслями, что не понял скачала, что лежит у него под ногами. Он с любопытством наклонился и поднял странный предмет, похожий на камень, такой же обугленный, как все вокруг, а может, даже и сильнее. А еще предмет был теплым. Почти горячим.
«Надо же, пожар давно закончился, а эта штука до сих пор не остыла. Интересно, что это? Может ли быть?.. Ну конечно! Сердце!»
И действительно, это было сердце. Обгоревшее и уже давно неживое, оно все равно осталось почти таким же горячим, как когда Мальчик осторожно извлекал его из своей груди.
«Да какое красивое! Интересно, кому оно могло принадлежать?» - путник осторожно провел пальцами по затвердевшей темной поверхности, стирая слой пепла. На секунду показалось, что сердце вздрогнуло в его руках, и путник почувствовал, как его собственное сердце болезненно забилось в ответ.
«Нет, такое невозможно. Наверное, показалось,» - успокоил он сам себя. – «Кто же был так глуп, чтобы не заметить этой красоты и отвергнуть ее? Не уже ли такое возможно?» Жалко, я не проходил здесь раньше, возможно, смог бы чем-то помочь...»

Путник постоял с сердцем в руках еще немного, а потом осторожно положил его туда, от куда взял.
- Мне очень жать, что так получилось, - почтительно прошептал он, разогнулся и пошел дальше по дороге, даже не оборачиваясь.
Застывшее обугленное сердце осталось лежать в горстке праха – единственном, что осталось от сгоревшего Мальчика. Если больше никто не пришел и не унес его, сердце лежит там по сей день. Горячее пепельное сердце.


Конец.


Х___х
*умер со стыда*