Это цитата сообщения Гей-удолбаный-в-хлам Оригинальное сообщение

История России, 1900-2000. vol. 1



В начале ХХ века в России было самодержавие. Оно было очень кровавое, и гнездилось в Петербурге. Самодержавие было очень набожным. Вот сойдет царский поезд с рельсов -- там сразу церковь строят. Или народовольцы бросят бомбу в царя, и заодно поубивают кучу уличных торговцев и мальчишек-разносчиков -- тоже сразу церковь. При этом неукоснительно соблюдалось правило: чем страшнее преступление, тем страшнее строили церковь, наподобие Спаса-на-крови, где заодно ещё и улицу перегородили навсегда. Впрочем, достаточно скоро самодержавие закончилось. Это началось с того, что какой-то поп повёл рабочих на Зимний дворец, с крестами и хоругвями, а самодержавие перепугалось и перестреляло рабочих к чертям, вместе с крестами и хоругвями. Николай II, глава самодержавия, в это время обедал в Эрмитаже со своей семьёй, и за это получил прозвище Кровавого.

Самодержавие также прославилось тем, что если вы пытаетесь убить царя, вас вешают. А если вы замышляете государственный переворот и революцию, то вас ссылают в Сибирь, в ужасное село Шушенское, где вам приходится нанять дом, прислугу, купить конторку и много бумаги и чернил, и продолжать писать гадости про кровавое самодержавие, и отсылать написанное в Петербург соратникам по борьбе. Самодержавие было до того кровавое, что если вы надоедали ему своими писульками, оно выдворяло вас куда-нибудь ещё подальше -- например, в Швейцарию, где вам оставалось разве что бессильно скрежетать зубами.

Разумеется, такой кровожадный и беспринципный государственный строй не мог долго продолжаться, и должен был захлебнуться в собственном злобствовании. Случай представился с началом Первой мировой войны, которую потом для удобства произношения стали называть империалистической. Кайзер Вильгельм II узнал, что есть такие люди, которые называются "большевики", и выписал им безлимитный проездной билет до Петербурга, но на всякий случай приказал опломбировать вагоны, чтобы эта зараза от нетерпения не выскочила где-нибудь в Карлсруэ или Кёнигсберге, и не устроила революцию в Германии, вместо того чтобы устроить её в России. Большевики приехали в Петербург и устроили революцию, к пущей радости газет и журналов, у которых появился информационный повод для заполнения передовиц чем-то действительно интересным, а не сводками с фронтов, которые к тому моменту уже всем порядком поднадоели.

(продолжение следует)