Это цитата сообщения Ирина-С Оригинальное сообщение

Интервью с Филиппом

"107 минут" с Рустамом Арифджановым
Задать вопрос в программу >>>
04.06.2007
РУСТАМ АРИФДЖАНОВ: У нас в гостях Филипп Киркоров. Здравствуйте, Филипп! ФИЛИПП КИРКОРОВ: Доброе утро! Доброе понедельническое утро, замечательное, летнее.
Полный текст >>>
Р.А.: Первый человек, который сказал, что понедельник — замечательный день. Но видимо артисты и продюсеры, для них любой день недели добрый. Ф.К.: А вот как себя настроишь, так все и будет. Если себя настраивать: В понедельник ничего не получится. Все будет неправильно, все через одно место. Вот так все через одно место и будет. А если себя запрограммировать на удачу, на то, что все получится в понедельник, и в понедельник как никогда начнется новая жизнь, новая, можно начать худеть в понедельник. В понедельник можно начать записывать новый альбом, в понедельник можно садиться в поезд и уезжать.Р.А.: На курорт. Ф.К.: Да, или на гастроли.СВЕТЛАНА КАЗАРИНОВА: Или вставать пораньше и приезжать на радио. Ф.К.: Ну вот собственно говоря вот это было самое сложное, да? Потому что в принципе для артиста пятница, суббота, воскресенье — это самые рабочие дни. Я вчера вот накануне значит понедельника, в эту ночь я сегодня работал, и выступал, дарил людям радость. Они сегодня там, наверное, отдыхают, а мне пришлось потратить на сон всего лишь только три часа, потому, что чтобы прийти вовремя к 10 часам на «Русское радио», я человек слова, надо было проснуться в семь утра, привести себя в порядок.Р.А.: Ну ладно, ладно, Филипп, это не самый большой подвиг в вашей жизни. Ф.К.: На самом деле вы себе даже не представляете, какой это подвиг.С.К.: Вы себе не представляете, Филипп, как я вас понимаю. Ф.К.: Ой, я.Р.А.: Все, сейчас будете жаловаться друг другу. Ф.К.: А, как я вас понимаю, потому что когда после бессонной ночи, я понимаю, что там можно было там записывать песню или выступать, но тут надо включать мозги и на такой радиостанции еще, надо не быть дураком, надо же еще каждое, чтобы и не косноязычным не показаться, и не глупым, и не занудным. А то у нас много любит умничать артистов, особенно эстрады, такие все прямо умники, умники, и это вообще тошно слушать, потому что мысли яйца выеденного не стоят. Ой, я что-то с утра такой агрессивный, злой.Р.А.: 742-0242, 956-1741 — номер телефона прямого эфира, мы будем говорить с Филиппом, умничать, как он говорит, постараемся поумничать немножко. Ф.К.: Умничать про легкий жанр, да, это будет интересно.Р.А.: Умничать про легкий жанр. Скажу радиослушателям, ну там небольшой, наверное, секрет. Мы с Филиппом знакомы достаточно давно, познакомились на фестивале Кинотавр в Сочи, кстати, он сейчас проходит в Сочи. Давайте послушаем, что там сегодня происходит. У нас там наш специальный корреспондент Наталья БАннова, доброе утро, Наталья! НАТАЛЬЯ БАННОВА: Всем доброе утро. Я хотела просто поддержать Филиппа, сказав, что знаете, Филипп, вместе с вами боюсь, что три, а может быть и меньше часов сегодня спал город Сочи, и я думаю, что так же мало он будет спать и в ближайшие дней десять по той простой причине, что все события фестиваля проходят рядом с гостиницей «Жемчужина», здесь же все живут, и все окна гостиницы «Жемчужина» выходят на площадь перед Зимним театром. Ф.К.: Где все гуляют.Н.Б.: А там проходят показы специальные. Вот знаете, там просто экран больше чем в обычном кинозале раз в пять, наверное. Ф.К.: Я знаю, я знаю, потому что у меня.Н.Б.: И соответственно, и звук. Ф.К.: Потому что у меня на этом экране, вот в тот год, когда мы познакомились, демонстрировался мой фильм Вечера на хуторе близ Диканьки, за который я на этом фестивале получил приз за самую лучшую роль по-моему второго плана. Вот так назывался мой приз на Кинотавре. Так что я знаю этот экран, я знаю эти ложи, я помню, шел дождь, какая сейчас погода в Сочи?Н.Б.: Сейчас ничего. С утра правда немного пасмурно, но вообще жарко, традиционно жарко. Ф.К.: В Москве тоже очень жарко, несмотря на обещанное похолодание все очень жарко, но в этом прелесть лета.С.К.: Справимся. Р.А.: Правда моря нет, как в Сочи. Наташ, если коротко, какие фильмы на ваш взгляд претендуют на получение призов, особенно, обратите внимание, если получится, за роль второго плана, кто там? Н.Б.: Знаете, Рустам, конечно такие прогнозы делать дело неблагодарное крайне, по той простой причине, что никто еще из гостей журналистов не видел ни одного конкурсного фильма, потому что только сегодня стартует конкурс, вчера в Сочи был показ, вчера была церемония открытия и был… открытия. Это был фильм Глянец Андрея Кончаловского, но он не претендует ни на какие призы. Могу сказать, что две самых ожидаемых премьеры кинофестиваля, это фильм Киры Муратовой «Два в одном», он сегодня будет показан вечером. И фильм «Груз 200» Алексея Балабанова, он будет показан на неделе. В общем что касается «Груза 200», то уже говорят, что фильм неоднозначный, он вызовет, наверное, максимум две реакции, либо принятие, либо непринятие, а что касается Муратовой, даже сам Вадим Абдрашитов, который является председателем жюри, сказал: «Ей богу, даже не знаю, как быть, я не могу не наградить Муратову». Ну вот это, наверное, единственный прогноз, который я могу вам сейчас озвучить. А все остальное по ходу развития событий, что называется, по ходу премьер. Р.А.: Спасибо большое, давайте завтра и поговорим. Н.Б.: Хорошо, договорились. Р.А.: Я надеюсь, вам удастся посмотреть фильм Киры Муратовой, уже более предметно будем разговаривать. Ф.К.: А вообще, да, вообще честно говоря вот эта реакция, когда либо принимают, либо не принимают — это так знакомо. И поэтому это самая прекрасная реакция на какое-либо творчество. Будь то кино, театр или эстрада. Это самое лучшее, это прекрасно. Хуже всего, когда, когда никак. Ни то, ни се. Вот по-моему это замечательная реакция, поэтому я ожидаю событийности от этого фильма Балабанова, и с удовольствием посмотрю его в кинотеатрах или где-нибудь на кассете или на DVD.Р.А.: Спасибо, Наташа, завтра мы к вам обязательно позвоним в Сочи и поговорим на эту тему. А у меня вопрос к Филиппу Киркорову, вы сами сказали: Очень плохо, когда относятся никак. А не кажется ли вам, что на нашей эстраде сейчас очень много исполнителей, артистов, к которым именно так и нужно относиться? Ф.К.: Никак, да? Ну в этом мы сами, наверное, в какой-то степени виноваты, потому что настолько занижена планка, вообще такого требования к себе, к музыке, к песням. И на самом деле все выскочки, я их так называю, ну таких как вот ну в 70-х выскочка там Пугачева, выскочка Леонтьев — это люди, которые что-то пытались изменить на эстраде. Им всегда давали по шапке, по голове, потому что не нужны выскочки, серенько, скромненько, никому не мешает, вроде бы и работать не заставляет ни себя, ни других, и вот так все ровненько все.Р.А.: Как все. Ф.К.: И конечно вот эти вот трудяги, которые не дают покоя ни себе, ни окружающим, они конечно раздражающий фактор для всех. И, но в нашей системе почему-то настолько грамотно умеют вот выскочек, вот так их сравнивать, да? Ну просто гениально это у них получается. И периодически, конечно, становится очень обидно за вот этих, вот эту движущую силу несмотря ни на что все-таки идущую вперед, как бы по шапке не давали.Р.А.: Филипп, а кто сейчас идет вперед? Вот вы называли выскочками, но как бы в хорошем смысле слова. Кого сейчас вы выскочкой назовете? Я просто скажу, что не просто так к Филиппу обращаюсь. Ф.К.: Это неправильный вопрос.Р.А.: Почему неправильный? Ф.К.: Потому что сейчас вы меня вынуждаете, что это я. На самом деле это я, но это не скромно говорить об этом.Р.А.: Нет, Филипп…Ф.К.: Надо вам сказать: Филипп, вот такой выскочкой являетесь вы последние 20 лет.С.К.: А кроме вас кто? Ф.К.: Кроме меня?Р.А.: Я должен сказать, что Филипп получил вот только что закончился конкурс МУЗ-ТВ, Филипп получил заслуженное за вклад в поп-музыку, да? С.К.: Премию. Р.А.: Ну куда уж больше говорить, вы уже, еще чуть-чуть и как Иосиф Давыдович Кобзон будете мэтром. Ф.К.: Стараются, сейчас меня очень так стараются посадить на пьедестал. И типа вот там все, ладно, хорошо, мы признали, мы тебя уважаем, любим, только ты вот больше не претендуй, никакие тарелочки в области там лучший певец, лучший там еще что-то, то есть как бы вот этим вот, вот этими вот званиями, особенно вот эти вот народные артисты, с государственной премией.С.К.: Ну да, вроде как сидит бронзовея и не отсвечивая. Ф.К.: И не отсвечивая, поэтому я счастлив, что я до сих пор не получил звания там Народного артиста или каких-нибудь других премий.Р.А.: Тогда уж хулиганить (?) нельзя будет. Ф.К.: Вот эти все вот эти милые награды там, премии за свои достижения в области музыки, они у меня собраны потрясающе красивой коллекцией, но вот так скажем, первая ласточка за вклад была вот на церемонии МУЗ-ТВ, и я очень с одной стороны, мне очень приятно, что это произошло, потому что и сейчас у меня юбилей был, и день рождения был, но с другой стороны я настолько себя не чувствую на этот юбилей, но в то же время понимаю, что столько сделано хорошего, авангардного, того, что никто до меня не делал, начиная от каких-то авангардных клиповых, клип-мейкерских работ, альбомов, музыки, программ, туров, подходов, туров, вот эти все вот ну нестандартные такие вот туры, вот с самолетом, расписывали фотографиями, это все конечно раздражало. Как вы думаете? Конечно же раздражало, конечно же мешало, конечно же пытались убрать и провоцировали меня и на всякие какие-то такие вещи, чтобы меня просто стереть с лица земли. И растаптывали, и размазывали, но я методично умел так из пепла воскресать, восставать, и обратно опять бронзоветь, как вы сказали правильно.Р.А.: Хорошо, хорошо. Филипп. Только не уходите от вопроса. Назовите, все, Филипп Киркоров забронзовел. Ладно. Ф.К.: Нет.С.К.: Нет еще, я думаю, что до этого еще далеко. Ф.К.: Не дождетесь.Р.А.: Хорошо. А в спину дышит кто-нибудь? Ну то есть вот вы смотрите на артиста и говорите: Черт, молодец. Ф.К.: Молодец, потому что молодость. Поэтому молодцы. Сегодня молодые очень талантливые ребята, которые сегодня в свои 20 лет, в 22 делают то, что например у меня получилось 27, но не потому, что я не мог, а потому что возможности были другими. И не получалось сегодня реализовать, например, мне вот 20 лет назад то, что сегодня может реализовать например Сергей Лазарев, реализовывая себя в таких потрясающих проектах, как Цирк со звездами, или коньки, фигурное катание со звездами. Не было этих замечательных проектов. Не было возможности себя так раскрывать.С.К.: А пошли бы кататься на коньках? Ф.К.: С удовольствием, вот если бы сейчас вот так вот вернуть время и поставить вот эти все проекты сейчас, я бы и на Фабрику пошел, клянусь вам. Потому что это огромный колоссальный шанс. Другой вопрос, что дальше зависит от самих ребят, которые находятся на этой фабрике, о том, чтобы с ними все получилось. Говорят: Вот, продюсеры. Да, продюсеры, но дело в том, что невозможно этих продюсеров заставить что-то сделать, если сам не хочешь. А потом с другой стороны те же продюсеры, которые забывают про своих же этих выкормышей, буквально через, ну, на следующий день после финала, даже если их подопечный выигрывает «Фабрику звезд», вот как было.Р.А.: С Дробышем. Ф.К.: Как было с Колдуном. Да ну этого Дробыша. Кто это такой вообще? Знать не желаю, и знать ничего не знаю. Человек, который просто ну неблагодарный, который ну во всяком случае старался, он прекрасный может быть композитор, но во всяком случае не для своих питомцев. Парень Колдун выиграл конкурс, про него на год все забыли окончательно. Сам себе пошел в Белоруссии, выиграл конкурс и отборочный тур у себя на Евровидение, так ему еще и мешал человек, чтобы он туда попал. Мне пришлось каких-то, вот эти вот все препоны, все это разрушить. И чтобы человек все-таки, Колдун попал на Евровидение. Обратился ко мне Дима, я написал ему песню, я спродюсировал номер, и вот результат, пожалуйста, Белоруссия, которая никогда не имела возможности, не то, что в финал попасть и занять высокое место, а вообще просто она даже в полуфинале занимала последнее место методично последние годы. И вдруг вы помните этот момент, наверное, полуфинала, когда первый конверт открывают и называют: Беларусь. Ну у всей Беларуси был шок. Это был национальный праздник. Я был счастлив за Белоруссию. Конечно когда Дима в конце мало того, что попал в финал, еще занял 6-е место, выступаю порядковым номером три, представляя страну, которую комментировали все комментаторы практически всех стран, а теперь будет выступать певец из страны, где диктатура, где.Р.А.: Жесткий режим. Ф.К.: Жесткий режим, практически Северная Корея. Ну как вы думаете, такое внедрение в сознание людей и тем не менее на все эти …С.К.: Проголосовали. Ф.К.: Проголосовали, поставили на шестое место, я уверен, что представляй Дима Россию, и выступая под номером 15, однозначно Евровидение привезли бы в этом году сюда, в следующем году в Россию. Это можно гадать, не гадать.Р.А.: Филипп, мы поговорим про Россию, просто сейчас скажем радиослушателям, что им делать на московских дорогах. У нас в это время пробки на московских дорогах. Расскажем им. Ф.К.: Знаете, я легко доехал.С.К.: Спасибо за полезную информацию. Ф.К.: Ну, у меня прекрасный водитель, у меня профи, асс просто.Р.А.: Пробки…(Информация о пробках на дорогах)Вместе с нами Филипп Киркоров. Еще раз доброе утро, Филипп! Ф.К.: Доброе утро, кто только что включил свои радиоприемники и настроил их на 107,0.С.К.: Спасибо за рекламу. Р.А.: Филипп, вы продюссировали певца, который представлял Белоруссию. А вот как-то странно, ну хороший продюсер, профессиональный, а идете и за другое государство как бы стараетесь. Ф.К.: Ну, во-первых, не считаю, что это другое государство. Другое государство в нашем понимании, это там поехал за Америку, за Германию или за Англию, да?Р.А.: А поехали бы за Германию? Ф.К.: Вы знаете, я, вообще, считаю, что в таком мероприятии, как музыкальный конкурс и фестиваль, не может быть границ. Это единое средство общения — музыка. Музыкальный язык — ключ к сердцам миллионов. Мы же слушаем гостей из-за океана, фанатеют от Beatles до сих пор и от Элвиса Пресли, независимо, была ли Холодная война в те годы или не была, и какие отношения у нас были с Кеннеди и там с Рональдом Рейганом. Мы все равно слушаем и коллекционируем, заказываем, покупаем пластинки, как и покупали с артистами, певцами, так скажем, вражеской страны. Тем более, сегодняшнее время, когда границы все стираются и стираются, Европа вся объединяется, все стараются жить в едином доме, сохранить мир. Этот фестиваль как никогда демонстрирует то, как должны жить люди, в каком ладу между собой, с другими странами. Поэтому я вообще не оцениваю, за какую страну ты поехал. Тем более, если это Белоруссия, это практически единое государство с нами, оставшееся из всех, значит, других…С.К. (поет): Родина моя, Белоруссия… Ф.К.: … бывших соцреспублик, единственная на данный момент, которая еще с нами в каком-то ладу. Так что я не считаю, я считаю, что это за ту же Россию голосовали, тем более, Колдун выиграл «Фабрику Звезд» в России и практически считается российским эстрадным артистом. Поэтому я, вообще, не считаю, что это, скажем, работа на соседнее государство.Р.А.: Филипп, а что дальше будет с Колдуном? Вы дальше будете продолжать его продюссировать? Или выиграл конкурс — и всё? Ф.К.: Я хочу поставить точки над i: я, вообще, изначально никогда не претендовал на Колдуна и на его продюссирование в целом. Я, в первую очередь, композитор песни, которую исполнял замечательный талантливый молодой певец Дмитрий Колдун на конкурсе «Евровидение». Песня под названием Work your magic — «Твори свое волшебство». А также в силу того, что знаю этот конкурс изнутри, являлся главным консультантом, постановщиком номера, хореографом, другом, отцом, старшим коллегой, то есть я знаю все, что нужно для «Евровидения» и вот результат, пожалуйста. Счастлив, что артист меня слушал, никто практически в этом плане не мешал. Мешали в других планах. Но это пусть будет на совести тех, кто это пытался делать. Тем не менее, мы все преодолели. Это был очень сложный проект на каждом этапе.Р.А.: Но проект закончен? Ф.К.: Возникали, да, трудности, а проект закончен. И вот эта вся грязь, которая поднялась именно от волны, которую поднял господин Дробыш и вот это все вот эта вся истерика, что у него украли. Ничего не украли. К нему не хотят возвращаться. Это второй вопрос. И когда человека не заставить — Колдуна работать с Дробышем — если он этого не хочет. Потому что человек про него забыл, он его предал. Дробыш предал Колдуна. Он просто забыл про его существование на следующий день после финала. И занялся любыми другими проектами. Всё. А про победителя забыл. И вспомнил только тогда, когда засветил, замаячил успех. Покупаться в лучах славы, которую обеспечили ему Колдун вместе с Киркоровым, и с теми людьми, той командой, которая пахала все эти шесть месяцев. А Дробыш даже ни разу не позвонил и не спросил, что происходит, как происходит, как дела? Сложно — не сложно. Приехал один раз с подбитым глазом в Грецию, там опозорил, значит, практически меня, все на меня смотрели, мои коллеги греческие, которые мои сопродюсеры, и помогали это все делать. Говорят: «Кто это прилетел?» Мне было стыдно сказать, что это продюсер этого певца. Поэтому понимаете, вот в этом весь ужас. Поэтому я… Еще я хочу сказать, я не претендую на него и не собираюсь быть его продюсером. У него своя жизнь, я сам себе продюсер себя. Я просто человек, который не мог пройти мимо талантливых людей, молодых артистов. Это у меня перешло, наверное, после «Рождественских встреч», потому что «Рождественские встречи Аллы Пугачевой» всегда были плацдармом, когда можно было именно благодаря этой программе помогать артистам тогда, когда их не показывали по телевизору, а только в «Рождественских встречах» начиналась их карьера, таких как Малинин, «Любэ»… Когда Пугачева надевала на Малинина красный мундир, этот, да. Она и «Любэ» придумала эту униформу. Сейчас все забыли про то, кто был у истоков этого. Вот в чем продюссерство. Просто в этом. Но сесть ему на хвост и стричь…Р.А.: И зарабатывать на нем деньги. Ф.К.: На нем зарабатывать — это не по-киркоровски, никогда не было по-киркоровски. Поэтому я продюсер, скажем, спецпроектов, считайте меня. А все остальное…С.К.: Пока интересно? Ф.К.: Мне очень интересно, мне очень интересно. С.К.: В смысле, я имела в виду, что пока Вам интересно — Вы продюсер. Как только перестает быть, можно уже и переключиться на что-то?Ф.К.: Это не то что интересно. Нет. Пока существует идея, пока существует проект. Вот закончился проект «Евровидение», всё, прозвучали финальные аккорды, я продолжаю, так скажем, продюсировать этот номер, и этот номер Колдун показывал на церемонии МУЗ-ТВ, сейчас этот номер прозвучит на открытии Славянского базара в Витебске, потом этот номер поедет на «Новую волну» в Юрмалу. Потом в конце года, дай бог, в «Золотой граммофон» попадет в Кремле, «Песня года», «Новые песни о главном»… И вот так вот в течение этого года я, так скажем, патронирую это произведение. Если Дима захочет, чтобы я записал ему и написал еще песни, я это с удовольствием сделаю, но это не значит, что я что-то у кого-то забрал — я консультант, и в свободное от, так скажу, звездной работы своей время, я с удовольствием помогу всем молодым талантливым артистам, как в свое время помогли мне. Я считаю, это должок, который я отдаю сегодня. Мне тоже помогали известные люди. Протягивали руку: Алла Пугачева, Леонид Дербенев, Илья Резник. Все эти люди в моей творческой жизни, когда мне было 19-18, подавали руку и верили в меня. И помогали. Тогда это не называлось продюсированием. Тогда это называлось просто помощь молодому талантливому артисту. Сегодня продюсеры, сегодня себя каждый называем продюсером. Даже человек, который просто организует концерты, перепродает артиста из города в город, он уже продюсер. Все изменилось. Все девальвировалось, все поменялось. Ценности поменялись. Но главное, чтобы не поменялись ценности внутри нас. Вот тех людей, которые выросли во время, когда все было немножко по-иному. И денежные эквиваленты, и, так скажем, преимущества денежные, они не так довлели сегодня, не владели так умами, как сегодня.Р.А.: Филипп, мы прервемся, мы тоже не можем какие-то вещи менять, у нас в середине часа новости. Послушаем новости. А потом продолжим. (Новости)Мы разговариваем с Филиппом Киркоровым. Здравствуйте еще раз, Филипп!Ф.К.: Здравствуйте, здравствуйте!Р.А.: Вот про вандалов рассказали, которые что-то там отворачивали какую-то эмблему в Риме. Ф.К.: Папскую, да.Р.А.: Да, папскую. А вот на МУЗ-ТВ же на конкурсе тоже не обошлось без эксцессов. Например, глубоко уважаемый Саша Абдулов и Леонид Ярмольник взяли, и избили папарацци. Вот Вы тоже не очень жалуете людей, так называемую «бульварную прессу», вот как Вы думаете, разве можно так?Ф.К.: Ну, во-первых, нельзя сравнивать эти два случая. Да, во-первых, я так понимаю, этот инцидент у Абдулова был не на МУЗ-ТВ премии, это было на юбилее у него. На дне рождения. Несколько иная ситуация. Когда ты приходишь на премию МУЗ-ТВ, то хабальство, оно как-то необъяснимо и непростительно, потому что ты уже пришел туда, где там журналисты те же, они даже не папарацци, они фотографы, освещающие мероприятие, выполняют свою работу службу. И вот там кому-то набить морду или сцепиться — ну, это несколько странно выглядит, да? Ну, а с другой стороны, когда на день рождения приходят… Мы же там не были, мы не можем судить, до какой степени вмешались, так скажем, в личную жизнь известных артистов журналисты газеты, которая, так скажем, освещает светские события. Но просто знаю, я просто знаком с этим…Р.А.: Фотографом? Ф.К.: … с этим фотографом, да. И я знаком, общаюсь и дружу с этой газетой, могу сказать, что именно этот фотограф отличается очень большой тактичностью, деликатностью, профессионализмом и вот несколько было странно узнать и прочитать, что якобы он что-то где-то кому-то там нахамил или как-то влез, был неадекватен. Я просто знаю этого журналиста, даже сам неоднократно его просто независимо от газеты приглашал на какие-то свои мероприятия фотографировать, потому что он очень незаметно работает и не раздражает глаз артиста, который в принципе очень реагирует на эти фотовспышки. Вот. Но, опять-таки, мы там с вами не были, мы не знаем, что произошло. Но, во всяком случае, конечно же личная жизнь есть личная жизнь. Я сам страдаю от того, что постоянно под прицелом фотокамер, глаз, ушей, постоянно обсуждаем, постоянно комментируем. Любым своим шагом, действием.Р.А.: Но вы сами выбрали себе такую работу, Филипп. Ф.К.: Ну, я выбрал свою работу, поэтому я и не вякаю. А когда уж достанут, когда уже чашка переливается, то у меня, конечно, нервы сдают, и случается периодически срывы а-ля «розовая кофточка».Р.А.: Хотя вопрос-то был, я посмотрел, был достаточно безобидный. Ф.К.: Может быть, он был безобидный. С.К.: Он просто был 150-м по счету таким вопросом. Ф.К.: 150-м конечно, да, это раз. А во-вторых, та манера, в которой велась эта пресс-конференция именно этой журналисткой в розовой кофточке и то, как этот журналист меня провоцировал всю пресс-конференцию, конечно, с утра человека, который приблизительно в таком же состоянии находится, как сегодня, да не спавши, вот сейчас вот Вы мне что-нибудь скажете, да, что-нибудь меня начнете провоцировать с утра, с 10-ти — то к 11-ти я вам выдам скандал на всю страну не меньшего масштаба.С.К.: Боюсь у нас … нет, Филипп.Ф.К.: Вот у меня уже началась маленькая агрессия, когда я хотел… я же не пью, я не курю. Я не употребляю наркотики. У меня нет допингов никаких, я этого не люблю. У меня единственная слабость… Я кофе не пью, чай не пью. Я просто воду не пью. Я люблю вот колу. Для меня это какой-то вот, какой-то вот такой стимулирующий напиток, который меня так скажем все вот эти вот будоражащие эффекты, которые создают все другие напитки и средства, он мне все заменяет, да? И вот сейчас, когда.Р.А.: Ну мы же не знали, Филипп. Ф.К.: А вот надо было. Вы кого пригласили? Вы пригласили звезду. А как у нас — у нас райдеры. Где Ваши райдеры? Все привыкли, что Филипп Киркоров с райдерами, а я скромного такого, думаю. Ну ладно, все, я не буду никакие райдеры и все. А вот надо было райдеры, артист не должен предупреждать директора: а вышлите, пожалуйста, райдеры Киркорова на интервью, там не вышлют ничего особенно, ни коврики поменять, ни студию цветом сделать, ремонт за два дня, ни поменять аппаратуру, не продезинфицировать микрофон…С.К.: Просто купите колу. Ф.К.: Просто купите «Кока-Колу» и зефир. Всё. Вам больше ничего не надо будет делать.Р.А.: Всё, запомнили. Значит ко всем радиослушателям, если Вам удастся куда-нибудь пригласить Филиппа Киркорова, и он согласится прийти, помните: «Кока-кола» и зефир.Ф.К.: Холодная и в баночках. С.К.: Зефир — белый, розовый?Ф.К.: Зефир классический. С.К.: Классический. Р.А.: Начали уже раздражать звезду. С.К.: Нет, ни в коем случае. Р.А.: Три тарелочки на МУЗ-ТВ. Я поменяю тему, пока за колу нам не досталось, я отсел на всякий случай подальше. Ф.К.: Настоящий журналист. Думал, когда же он за что-то зацепится. Зацепился. Кто кого еще спровоцировал сейчас. Непонятно. Вы меня или я Вас? Р.А.: Филипп, три тарелочки получил Дима Билан на МУЗ-ТВ и три тарелочки получила Жанна Фриске — Вы считаете, что это равнозначно?Ф.К.: Ну, почему нет, и тот, и другой артисты любимы в народе. Премия объективная, премия народная, 100%, это я знаю, что премия первая, пожалуй, наша российская премия, про которую никто не скажет, что она как-то нам, у меня все…С.К.: Филипп, обидны очень Ваши слова: первая премия такого рода была все-таки «Золотой граммофон».Ф.К.: Нет. «Золотой граммофон» — это же совсем другая премия.С.К.: Она была народная изначально. Ф.К.: Это не премия, которая распределяет артистов на там «Лучший певец», «Лучшая певица».С.К.: Нет, не распределяет, тут Вы правы. Ф.К.: Это же конкурс песни, то же «Евровидение» — правильно, это совершенно разные вещи. Поэтому если меня спросят про хит-парад, самый объективный, то я, наверное, скажу, самый объективный хит-парад, это хит-парад «Русского радио».С.К.: Спасибо. Ф.К.: Ну, вот видите, как все получили сегодня пряники. С.К.: Всем - по серьгам. Ф.К.: Кто же, кому же достанется кнут? Кому же достанется кнут? Поэтому сегодня премия МУЗ-ТВ — это самая объективная, самая справедливая премия и это не только мой взгляд, это взгляд тех людей, которые делают сегодня музыку, работают в шоу-бизнесе, любят его или не любят, ненавидят, ругают, хвалят, это остается фактом. Поэтому я спокойно ставлю знак равенства между Димой Биланом и Жанной Фриске. Жанна Фриске сегодня культовый, культовая фигура у молодежи, среди подростков, среди девушек, среди парней. Она красива, она удачлива, она талантливая актриса, в ней что-то есть, да, может быть она не Марайя Керри в вокале, но порой, вы знаете, у нас очень много певиц и певцов, которые, обладая потрясающими голосовыми способностями, не могут и даже, представьте, дотянуться хотя бы до десятой доли Жанны Фриске. Не заставляйте меня называть имена. Поэтому…Р.А.: Нам интересно, мы как раз и делаем, заставляем Вас называть имена. Ф.К.: Заплатите мне деньги за этот эксклюзив — я Вам назову имена.Р.А.: Ой, да, действительно, нарвемся, потому что началось все с колы и с зефира. Ф.К.:Да. Р.А.: Дошло до денег. Ф.К.: Да, безусловно. Сегодня время такое, когда нужно, так скажем, ну, отвечать за свои слова. Р.А.: Вы много денег потратили на Колдуна своего? Ф.К.: Очень много. Но я могу сказать, что, так скажем, половину тех средств, которые все-таки с миру по нитке мне каким-то образом все-таки сейчас периодически присылаются из Белоруссии, я вот просто думаю, а вот конкурс закончился 13-го числа, 12-го. А первые деньги, так скажем, ну так скажем, по счетам которые, начали поступать 13-го. А вот если бы не было банка имени Филиппа Киркорова, вот этого кредитного, ипотеки вот этой, который я открыл бы я в Белоруссии, на что бы все произошло? И на что бы был снят клип, на что бы было сделан номер, как была бы отправлена декорация в Финляндию из Москвы, как бы были наняты артисты, которые работали? С.К.: Подозреваю, что никак.Ф.К.: Вот как, вот сегодня себя белорусское государство бьет в грудь и кричит о том, что если бы не поддержка государства, ничего бы не было. Безусловно, если бы там не 20-я часть, так скажем, тех затрат, которые покрыло Белорусское телевидение, я думаю, что… ну, а остальные три четверти затрат, да, они были покрыты Филиппом Киркоровым, и так я остаюсь пока с безвозмездным моим даром, бескорыстным белорусскому государству.Р.А.: А зачем Вам это? Ф.К.: А теперь, когда они бьют себя в грудь, что если государство. Без этих 20% я думаю, что мы бы все равно справились с этим «Евровидением», но с паршивой овцы, как говорится, и шерсти клок. Да? Зачем мне это надо? Да потому что вот я такой человек, мне было интересно, я поверил. Во-первых, мне пообещали, что государство поддержит этот проект. И я этой поддержки ждал со следующего дня, как только произошел финал Белоруссии, когда должно было на следующий день состояться большое совещание по решению оргкомитета. Ни на следующий день, ни через три дня, ни через неделю, ни через один, ни через месяц это заседание так и не собралось. Собралось оно где-то за месяц до «Евровидения», было принято все-таки решение, что-то там Киркорову оплатить, чтобы не возникал. И что-то там Киркорову проплатили, оплатили после «Евровидения». Все. На этом все остановилось, все закончилось.Р.А.: Филипп, но это же не первый Ваш проект, который связан с артистами из Белоруссии? Ф.К.: Не первый. Предыдущий был проект очень высоко бюджетный, там была другая проблема. Если в этом проекте артист целиком и полностью доверился, поверил и доверял — и моему авторитету и всему, то в том проекте певица настолько была уверена в себе, и, может быть, это и правильно, настолько видела себя, свой номер, свой имидж так в определенном свете, что в этом, так скажем, реализацию в этом образе попросила от меня. Все, что я мог с той же самой командой — я сделал. Но предупреждалось изначально, что этот образ королевны, так скажем, «Евровидения» не пройдет. Потому что это не тот случай. Если бы это был какой-то фестиваль, сольный концерт — то да. Но на конкурсе, где все равны, так скажем.Р.А.: Выпячивать свое богатство такое. Ф.К.: Вот этого никак не хотелось, и трудно было с этим спорить. Но я человек в этом плане был подневольный, я был нанятый, если в отличие от этого проекта, который был сейчас, я выкладывал свои деньги, да? То в том проекте мне платили, и платили немало с цифрой с 6-ю нулями за мои, так скажем, услуги и моей команды. Но я это все делал, я считаю, что промотур такой был, как был у Анжелики Агурбаш, такого промотура не было ни у кого и никогда, и вряд ли будет. С таким масштабом, с таким пафосом, с таким всем. Но как оказалось, этот пафос был в этом случае неуместен и не нужен. Также неуместен, как там, например, какие-то атрибуты костюма. Я не хочу вдаваться в подробности, это уже история. Факт остается фактом. И даже при всем при этом до сегодняшнего конкурса результат Агурбаш был самым лучшим результатом из всех белорусских.Р.А.: Она в финал не попала даже. Ф.К.: Она не попала в финал даже, но, как Вы говорите, тем не менее, было 13-е место в полуфинале из 28-ми стран. Это уже был большой успех, до сегодняшнего дня это был лучший успех Белоруссии. Если бы был бы ряд правильных каких-то движений сделан, то, я уверен, что даже, так скажем, при средних вокальных способностях Агурбаш, она бы попала в финал, потому что она эффектная, она красивая, у нее была хорошая песня, у нее был замечательный номер, поставленный хореографом, который ставил постановки Мадонне, Селин Дион, Бритни Спирс. Потрясающее всё. Команда была. Я еще раз говорю, потрясающий, этот самый замечательный промотур по всей Европе. Который спонсировался и организовывался ее мужем, ее же продюсером, вот как раз таки тот самый случай, который вкладывал в нее деньги. Но она его жена, поэтому он и вкладывал. Безумно любящий свою супругу муж, готовый пойти на все, и он шел на все, он реально хотел результата. Если бы просто слушались продюсера Филиппа Киркорова, то доверились бы ему целиком и полностью, то, наверное, результат был бы выше. Хотя еще раз говорю, все годы у Белоруссии были последние места, в случае Агурбаш был номер 13 в полуфинале, это, к сожалению, не выход в финал, и вот самый высокий результат для Белоруссии — это Колдун на «Евровидении-2007».С.К.: Скажите, пожалуйста, получается так, что Вы говорите, либо Вы человек подневольный, платят хорошие деньги, но при этом невозможно воплотить то, что хотелось бы. Или, как в случае с Колдуном: интересно, прекрасно, но деньги приходится платить самостоятельно. А бывает ли так, чтобы совпало? Чтобы вот и делать то, что ты хочешь и делать то, как ты считаешь нужным, и при этом еще чтобы получать? В нашем шоу-бизнесе? Ф.К.: Может быть в нашем шоу-бизнесе, я знаю, у некоторых так это и получается, в моем случае — это никогда. В моем случае, мне все время, всю жизнь уравновешивается. Вот все, что я заработал на Агурбаш, я все потратил на Колдуна. Понимаете? То есть все обратно в ту же Белоруссию ушло. То есть … бог видит немножко.Р.А.: Филипп, сейчас расскажем еще раз коротко о пробках на московских дорогах, а потом поговорим о Вашем творчестве.(Информация о пробках)Рядом с нами Филипп Киркоров. Филипп, давайте о Вас. Такое впечатление, только не обижайтесь, да, вот Агурбаш, вот Дима Колдун, вот как вкладываетесь в других. А что как певец Филипп Киркоров, что он в себя-то не вкладывается? Тряхнуть стариной и поехать на «Евровидение» самому, раздолбать их все там?Ф.К.: Ну, здрасьте, что это за вложение, это уже разложение какое-то. С.К.: Все равно, что на «Фабрику» пойти сейчас?Ф.К.: Да, для меня это понижение в должности, понимаете? Это сейчас. Р.А.: А Вы считаете, это конкурс молодых исполнителей? Потому что мы же знаем примеры, когда достаточно известные в своей стране музыканты, исполнители приезжали на «Евровидение»?Ф.К.: Безусловно, и мы не исключение: Алла Пугачева приезжала и Хулио Иглесиас приезжал. В другое время было. Даже разница в 12 лет, которая нас разделяет с того дня, когда Алла Пугачева выступала, это было другое время. Сегодня конкурс совершенно поменял свой статус. Он ориентирован на молодежь, он ориентирован на оригинальность, такую именно молодежную оригинальность. Если все-таки еще к середине 90-х этот конкурс был каким-то таким традиционным и классическим, он позволял себе участвовать действительно по статусу очень. С.К.: Ну, там же живой оркестр сидел. Ф.К.: Да, сидел живой оркестр, то есть все было по-другому. Сегодня это «минус один», сегодня можешь петь на любом языке, потерялась немножко, так скажем, эксклюзивность этого конкурса. Он теперь стал таким более широкомасштабным, поп-культурным проектом. Р.А.: Он стал хуже от этого? Ф.К.: Нет, он я думаю, время сегодня хуже, чем было в середине 1990-х?Р.А.: Поди знай. Ф.К.: Ну, поди знай, а я знаю, что оно другое. Оно не хуже. Во всяком случае, я вспоминаю 1990-е годы, конец 1980-х, которые попали на мое начало, я не могу сказать, что мне хочется вернуться туда, мне мило это вспомнить, но хочу ли я туда вернуться — не хочу. Мне очень хорошо в этих годах. Но те мне милы тем, что там было здорово, там есть, что вспомнить. И даже провал на «Евровидении» свой. И сейчас всем говорить о том, что, ребята, 1995-й год, другие правила, страна была не раздроблена, страна была только одна Россия, никто рядом не окружал. Сегодня за Россию, как за Билана в прошлом году голосует вся практически пол «Евровидения» — Эстония, Латвия, Молдова, Армения.Р.А.: И еще там 6 государств на месте Югославии.Ф.К.: Да. А тогда, когда мы были с Аллой Борисовной, между прочим, мы одна Россия была, как сегодня там Швейцария одна, за которую никто не голосует. И, тем не менее, мы могли спокойно как-то себя реализовывать, но нам было сложно. Р.А.: Филипп, вот Вы перешли к теме, она может не очень музыкальная, но многие говорят, что «Евровидение», система подсчета изжила себя, потому что какие-то неполитические, соседские предпочтения, мол, вот давай за соседа проголосуем, потому что он белорус, потому что хорошо поет. А давай там — сербы — давайте мы проголосуем за македонцев или за хорватов, потому что они как бы родные по языку. И вот это подменяет действительно какие-то музыкальные достижения, подменяет это.Ф.К.: Я с Вами не согласен, потому что на этом конкурсе «Евровидение» всегда было, всю жизнь вот эти вот друг друга поддерживающие структуры. Швеция всю жизнь давала 12 баллов за Норвегию, Греция за Кипр, там значит Югославы все друг за друга. И вдруг, конечно, когда Россия размножилась, разбилась как зеркало на мелкие кусочки и стала поддерживать друг друга — ой, это вдруг сразу всем не понравилось. Понимаете, я думаю, даже то, что у Колдуна 6-е место, она была насколько, вот эта реакция Европы была предсказуемой. Потому что, когда после финала, в финал вышли 10 стран и из них 5 стран — постсоветских, пять стран, четыре югославских. То естественно вся Европа взбеленилась, вздыбилась. И практически те страны, которые в полуфинале, есть даже данные, они висят на Интернете, eurovision.tv, те страны, которые поставили Колдуну в полуфинале от 6-ти до 8-ми баллов, а именно Швеция, Норвегия, Ирландия, Исландия, Нидерланды по-моему, не помню, Дания, они вдруг в финале ставят все по нулям. Игнорируют полностью. То есть на следующий день после полуфинала вся Европа написала газеты, в день финала вышли такие газеты ужасные во всей Европе, что вот.С.К.: Что там писали? Ф.К.: Писали о том, что мафия российская завладела всем. Против России бойкотировать побоялись. Против Украины – побоялись. На ком решили оторваться? Решили оторваться на Белоруссии. И, тем не менее, как бы все равно шестое место. С.К.: Шестое место. Ф.К.: Понимаете? То есть мы попали немножко в такую неловкую ситуацию, но говорить сейчас о том, что система себя изжила – ну, как могут, если мы дружим, если мы с вами, например, родственники, вы же будете за меня болеть, я буду за вас болеть. Ну, как же, ну естественно, Норвегия за Швецию и все остальное. Р.А.: О родственниках: Филипп, отцу 75 уже на этой неделе исполняется, как будете праздновать? Ф.К.: Да, я, пользуясь случаем, хочу пригласить всех желающих вот 7-го числа, всех друзей наших, кому может быть я не дозвонился, или кто может быть так скажем, ну имеет возможность быть, присутствовать, 7-го числа в Доме Музыки на 75-летнем бенефисе Бедроса Киркорова — мы всех вас ждем, всех приглашаем и да извинят меня те, да простят, кому я не дозвонился.Р.А.: Да, передайте наши поздравления отцу, безусловно, в 75 лет. Ф.К.:Спасибо. Р.А.: Замечательный возраст, замечательный юбилей. Ф.К.:Спасибо огромное, он потрясающе выглядит и также потрясающе поет. С.К.: На афишах выглядит потрясающе. Ф.К.: А вот это абсолютно - без всякого там фотошопа там, без всей этой ретуши. Вот он такой. И Вы знаете, так же он без ретуши, без фонограммы поет до сих пор в моих концертах иногда, когда очень захочет или там публика его попросит, он всегда присутствует на моих концертах. Он всегда поет и так же блистательно звучит его теноровый голос, и так же блистательно он поет свои хиты, уже столько лет, и народ также стоя его приветствует. Это потрясающе, я просто в шоке. Вот мне говорят: кто ваш учитель? Я могу рассказывать про Тома Джонса, про своих педагогов здесь, но самым большим главным учителем был всегда в жизни для меня отец. С.К.: Зачем Вам Том Джонс, если отец всегда был под боком?Ф.К.: Д а, но я его, кстати говоря, видел намного реже, чем Тома Джонса. С.К.: Серьезно?Ф.К.: Да, потому что Том Джонс у меня был на кассетах, на пластинках. Р.А.: А отец на гастролях?С.К.: А папа на гастролях?Ф.К.: А папа на гастролях. Да. Поэтому я его меньше всего видел. Вырос, конечно, так скажем, в безотцовщине, так говорят. Но если бы не было этой, грубо говоря, безотцовщины, наверное, я бы не получил ту возможность впитать в себя дух сцены с детства. Потому что самые счастливые минуты детства были тогда, когда меня возили родители с собой на гастроли, и летние гастроли начинались, летние каникулы у меня начинались в мае, заканчивались в конце сентября, мне в школе прощали эти два месяца, но я фактически 5 месяцев из 12-ти проводил с ними в турне, в гастролях. Это было потрясающе. Именно благодаря этому я до сих пор обожаю гастроли. И жду сейчас не дождусь своего летнего тура в Сочи, в Ялту, вот эти все Анапы, Геленджики — я это обожаю. И не понимаю тех артистов, которые говорят: ой, эти гастроли, я так устал, не хочу!С.К.: Не пойдем сегодня на пляж. Ф.К.: Хочу, обожаю! Тьмутаракань обожа!. Пусть даже условия не очень. Люблю садиться в самолеты. Единственное, что стал бояться этих самолетов, но понимаю, чему быть — того не миновать. Уж как есть, так и есть. Чего уж тут трястись?Р.А.: Спасибо, Филипп, успешных Вам гастролей, еще раз поздравьте своего отца, потому что это замечательный пример отношения к родителям, который Вы показывали. Ф.К.: Ну все помнят 70-летний юбилей, который был 5 лет назад в концертном зале Россия, был бенефис тогда, было много гостей, в этот раз — он, два оркестра, он будет петь сольно, он будет петь арию, петь романсы, он будет петь болгарские песни. То есть будет сам петь 2,5 часа, может быть, а то и три. Так что приходите, приходите.Р.А.: Спасибо. Спасибо. У нас в гостях был Филипп Киркоров. А Рустам Арифджанов и Светлана Казаринова прощаются с вами до завтра. С.К.: До свидания!