Они стояли друг напротив друга. Их фигуры напоминали статуи охраняющие могилы царственных особ.
Время замерло. Казалось, прошла уже вечность, хотя на самом деле всего несколько минут. За это время с их губ не слетело ни слова.
Наконец один из них нарушил это тягостное молчание.
- И, что же, такой как, ты, делает здесь?
Пожимая плечами в ответ.
- Я бы мог задать тебе тот же вопрос, но к чему всё это... ты не сулишь миру ничего хорошего. А значит, и мне не важно знать зачем ты здесь. Я же... со мной всё просто - кому-то, ведь, нужно заменять стража границы в его отсутствие. И, я, как нельзя лучше подхожу для этой роли. Кстати, а где твой приятель? Вас ведь было двое.
Ноздри, с неловким шуршанием, втянули ещё пасмурный воздух.
-Не у тебя одного острый нюх, костяной жрец. Он пошёл далеко в обход. Специально для того, что бы не встретится с тобой.
- Грязный трюк, да? Ну, ничего. Думаю, этот парень далеко не уйдёт. Я здесь тоже, знаешь ли, не один.
- Вот и чудно. Значит всё проходит, примерно, по плану. Он - лишь пешка. Отвлекает всех вас, пока я подбираюсь к намеченной цели.
- Вот как? То есть, ты, намереваешься пройти мимо невредимым и, даже, не берёшь в расчёт, что здесь стою я?! Святая простота. Я бы на твоём месте не рассчитывал на это.
- Вот только ты не на моём месте.
В чёрном мареве жёлтых глаз мелькнула улыбка
- Хотя признаюсь, что твоё присутствие меня удивило. Но это не такая уж и проблема.
- Не проблема?! И что же ты можешь сделать? Заставишь меня чувствовать себя ещё более мёртвым, чем обычно? Не смеши меня. Не получится. И щекотки я тоже не боюсь. – подмигнув.
На мгновенье задумавшись.
- Вечно жить в Пустоте... никому не пожелаешь. Даже Певцу Смерти.
- Значит так?! Отлично. Сыграем по твоим правилам. И с помощью чего ты будешь пытаться меня развоплотить? С помощью этого невзрачного подобия на посох? Им только мух отгонять, да в старости опираться.
- А мой старый комрад не соврал мне, язык твой остр, примерно настолько же, насколько мне и рассказывали.
- Мир тесен, да? Только, вот я тебя, почему-то не знаю. И к слову - было бы не плохо узнать, хотя бы, твоё имя. Всё-таки не часто встречаешь выходцев из пустоты, по крайней мере, вне естественной среды их обитания.
- Да, что ты знаешь о нашей среде обитания? Кроме того, что там водимся мы - жители пустоты.
- Ну, например, то что любая часть пустоты это изолированное пространство. И хоть вы формально принадлежите к этому месту, называетесь его жителями, вы не являетесь чем-то общим. Разве, что в плане Судьбы. Вам всем одинаково не повезло там оказаться. И хочу тебе напомнить, неучтивый нарушитель границы – ты, всё ещё, не ответил на мой вопрос.
- Вейгар. Просто Вейгар. Без каких-то титулов, регалий, званий. Сейчас это всё уже для меня бесполезно. Так, что можешь считать, что тебя убил обычный прохожий. Без видимой причины. Да, конечно, пока не забыл - в конце я всё-таки отдам должное твоей прозорливости. Этот посох, он действительно служит мне для ходьбы. Посох внезапно осветился серебряным светом и начал изменятся в размерах. Прошло несколько секунд. Серебряный свет начал обвивать руки незваного гостя, при этом часть посоха исчезла совсем, а часть наоборот выросла, образовав подобие рукоятки. Вскоре превращение завершилось. И стало понятно, что пришелец держит в руках средних размеров рапиру.
- А, Вот этим, я собираюсь убить тебя.
- А тебе не претит то, что я безоружен?
Он рассмеялся. Мне нравиться эта уверенность, парень.
- Ну как же, как же... -, через пол секунды он был на расстоянии одного выпада, - речь певца его оружие, разве не так? - с этими словами он пронзил рапирой грудь Жреца Костей насквозь, вероятно ожидая, что потечёт кровь. – И, я, тебе не "парень". Запомни это хорошенько. - Но кровь не потекла. Совсем.
- Извини. Не сегодня. - демонстрируя безымянный палец увенчанный кольцом. - Парень. - он снова рассмеялся.
Что-то давненько меня не убивали. Начинаю отвыкать от этого. - жёлтые глаза, кажется, опешили и смотрели на него удивлённо. - Уже прошло полгода, а может год... забыл. Наверное, это старость. Хотя может быть и просто азарт. Но в прошлый раз всё было гораздо хуже. Ааахть.. - с некоторым трудом вынимая рапиру из своей груди. - Если ты показал всё что умеешь, то можешь валить отсюда. Ты меня повеселил, этого хватит для того, что бы сохранить тебе жизнь.
- Хех... Певец Смерти который не умирает..., - задумчиво, - какой же урод тебя породил?
- Ну-ну. Не говори ни слова о моей матери, иначе я передумаю тебя отпускать.
- Больно нужна мне твоя жалость. Будь любезен, верни мне мою рапиру. Иначе я оторву её с твоими руками.
- Ой-ой-ой. Кажется, у волчонка режутся зубки. Впрочем, ладно. Держи и сваливай поскорее.
Рапира брякнулась на землю с сухим металлическим треском.
- Эта штука, она ведь не из железа, верно?
- Заметил наконец-то, - подбирая рапиру, - конечно - это серебро.
- Проклятое серебро, да? - поёживается. - То-то я смотрю у него вкус такой неприятный. - машинально проводя языком по губам.
- Умирать - это больно? -посох его стал прежним.
Удивившись вопросу.
- Кто знает. Я до сих пор этого не понял.
- Я знаю, что мне было больно, когда я умирал. Но чувствуют ли боль, такие как ты?
- Уж слишком долго я живу, что б говорить об этом. Какое-то чувство осталось при мне, но оно слишком незначительно. Что бы назвать его болью.
- А если тебя, например, разорвёт на куски? Ты будешь испытывать боль?
- Вопрос только в том, готов ли ты рискнуть, что бы узнать это, а Вейгар?
- Хехе... А я уже... - Посох снова засветился мягким серебряным светом. Так же начала светится и маленькая точка на груди Жреца Костей. Она разрасталась во все стороны подобно иголкам у ели или ледяным сосулькам на крыше.
- Вот же..., - тело не слушалось певца, будто бы в него вошла замёрзшая звезда. Руки выпрямились и он стал напоминать распятого на кресту. - Тсх... дерьмо.
Рост серебряного кристалла закончился достигнув размеров примерно половины тела, а сияние прекратилось.
- Что ж - прощай Жрец. Ты был отличным подопытным.
Одно короткое, едва заметное глазу движение руки разорвало кристалл. Он разлетелся в разные стороны, осыпав ошмётками плоти добрых три метра. Всё тело Певца превратилось в кровавое месиво. Более-менее можно было распознать только ноги с практически девственно чистыми сапогами. Пару секунд житель пустоты осматривал содеянное. Оставшись довольным, он зашагал вглубь острова, всё дальше и дальше от приграничных с пустотой рубежей.
- Ну, и куда же мы идём? Думаешь уже всё кончилось? - произнёс с натяжным скрипом уже успевший стать знакомым голос. Вейгар обернулся. - Я же говорил, что не пущу тебя дальше.
За спиной никого не оказалось.
- Бу!
Жёлтые глаза в чернеющей дымке вздрогнули от неожиданности. Чья-то рука хорошенько толкнула его в спину и, если бы у него была челюсть, то он бы в полной мере ощутил на себе силу притяжения, без неё же, он просто окунулся в дорожную пыль.
- Знаешь, мне всё-таки придётся убить тебя. То, что не учиться на своих ошибках - недостойно жить. Костяной Жрец стоял ровно таким же, каким он был прежде. На его лице не было ни единой царапины, а в руках его был чёрный посох.
- Может быть в третий раз получиться, А? - Вейгар второй раз взмахнул рукой. Но ничего не произошло.
- Не хочу тебя расстраивать, но в моём нынешнем теле уже нет ни капли твоего серебра. - Закрыв глаза он замер. – Ну, что ж, начнём наш «Danse macabre».
Чёрный туман на мгновенье окутал его. Когда же он спал. То как будто уже стал другим человеком. Глаза горели ярко красными пылающими огоньками. Посох превратился в чёрную косу, лезвие которой были покрыты рунами, а сама она, как будто, была сделана из обсидиана. Одежда стала больше напоминать монашескую робу, нежели привычное походное одеяние. Капюшон был снят, а волосы расправлены и так же неестественно черны.
- Я смотрю ты хочешь сразиться? Ну, давай! Попробуй меня достать! - в руках Вейгара появилась уже знакомая рапира.
- Ты мелко мыслишь, даром что из Пустых. Я ХОЧУ УБИТЬ тебя. А вовсе не сражаться с тобой.- он снова рассмеялся, но в этот раз смех был надрывным и не естественным для человека, словно крик вороны. - Готовься..., - многозначительно, - к тебе идёт сама Смерть.

Скоро всё было кончено.
Серебряный клинок был рассечён на двое первым же ударом. Чуть дальше валялась рука, на ней недоставало парочки пальцев. Всего через пару шагов, можно было найти вторую руку - чёрную словно зола. Недалеко от неё разрубленной лежала нижняя половина туловища, с хаотично сломанными ногами. Так же неподалёку можно было разглядеть всё то, что осталось от её верхней половины. В неё была всажена серебряная рукоять того, что раньше называлось рапирой. Самым последним из остатков изуродованного тела являлась голова, отделённая от шеи. С неестественно выпученными тёмно-карими глазами, короткой стрижкой и ухоженными усами. Прямо рядом с ней сидел Певец, в своей походной одежде с досадой читая в глазах: "Извини, мой Маленький Сир, у меня не получилось".