почти каждый день я еду домой на трамвае. то есть выхожу из метро, иду через небольшой двор, там такая странная аллея, и на ней часто прямо на земле сидит один из многих "просящих" Питера. он всегда сидит по-турецки, с капюшоном на голове, опустив взгляд в землю, а прямо перед ним стоят донышко от двухлитровой бутылки, куда кидают деньги. я очень давно никому не давал милостыню. а недавно по дороге домой в метро читал сборник стихов и рассказов Чарльза Буковски, и там попались некоторые рассказы и стихи, которые странно меня настроили. в до диез, пожалуй. выхожу из вагона, закрываю книгу, кладу в сумку, поднимаюсь по лестнице, прохожу через турникет, опять лестница, дубовые двери, опять лестница, на этот раз вниз, салон Евросеть, опять лестница, и опять вниз, бабульки, торгующие овощами, терминалы по оплате мобильной связи, кто-то играет на расстроенной гитаре, опять лестница, на этот раз вверх, автобусно-троллейбусная остановка, и вход во двор. и на этом месте у меня вдруг появилось ощущение, что сейчас я точно увижу того "просящего". я не видел его больше месяца, а в этот вечер шёл дождь и дул жуткий ветер. и, тем не менее, я просто почувствовал, что он там будет. и он там был. сидел около того же дерева, в той же позе, в том же капюшоне и с тем же донышком от бутылки. и я впервые за лет 5 достал кошелёк, открыл карман с мелочью, нащупал несколько монет - сначала мне попались несколько рублей и жетон на метро, но жетон я отложил и вместо него вытащил ещё одну рублевую монетку - и кинул в донышко от бутылки. вот и всё. точнее не всё, вот ещё стих.


Не заходите ко мне, но раз уж зашли...

ну, само собой, я буду или дома или я буду
во дворе
не стучите, если у меня не горит свет
или если вам послышатся голоса
может быть, я читаю Пруста
если кто-то подсунул мне под дверь Пруста
или если кто-то подсунул мне его косточку
для жаркого,
я не могу одолжить ни денег, ни телефона
ни того, что осталось от моей машины
хотя вы сможете взять вчерашнюю газету
или старую рубашку, или сэндвич с болонской колбасой
или переночевать на диване
если вы только не кричите во сне
вы сможете говорить о себе -
только и стоит говорить о себе
нам всем теперь приходится туго
но я не пытаюсь содержать семью
отдавать детей в Гарвард
покупать охотничьи угодья,
я особо не замахиваюсь
я пытаюсь лишь продержаться
еще немного,
так что если вы когда-нибудь постучите
и я не отвечу
и в доме не будет женщины
то возможно я сломал челюсть
и ищу шнур
или гоняюсь за бабочками
на обоях
в общем, если я не открываю, значит
не открываю, а причина в том,
что я еще не готов убить вас
или полюбить
вас, или хотя бы признать вас
значит, я не хочу разговаривать
я занят, я помешан, я рад
или, может быть, прилаживаю веревку;
так что если даже
будет гореть свет и будет слышно,
как кто-то дышит или молится или поет
слушает радио или метает кости
или печатает на машинке -
уходите, это неподходящий день
ночь, час;
это не невоспитанность, это не неучтивость,
я никого не хочу обидеть, даже муху не хочу обидеть
но иногда я получаю сведения
которые нужно рассортировать
и ваши голубые глаза, пусть они будут голубыми
и ваши волосы, если они у вас есть
и ваш разум - они сюда не войдут пока
веревка не порвана, не завязан узел
пока я не врежусь в новые зеркала,
пока мир не кончится
или не распахнется
навеки.

Ч.Буковски