Изменил – молчи?
«Я так больше не могу, я должен все ей рассказать, – написал на интернет-форуме господин N., уставший скрывать от жены свою измену. – Я хочу сбросить камень с души, я хочу, чтобы она узнала правду… Я хочу признаться».
Вокруг него тут же стали скакать возмущенные мужья, активно использующие Caps Lock и восклицательные знаки: «Никогда!!! Никогда не делай этого! Не смей, брат. Ты испортишь ваши отношения навсегда. Изменил – молчи. Супруге совершенно незачем знать о твоей интрижке, тем более после того как все закончилось. Пусть живет в неведении, пусть спит крепко. Зачем тебе эти слезы?»
А я как раз опубликовала в блоге советы психологов, которые в один голос твердили то же самое, что и опытные мужья-изменщики говорили господину N.: «К чему создавать напряженность в браке из-за мимолетной истории? Признание нередко разрушает отношения»; «Каждый имеет право на тайну» и даже «Угрызения совести, чувство вины из-за того, что произошло, – это забота того, кто изменил. Сообщая о своих авантюрах, он поступает жестоко, перекладывая груз своей вины на партнера и отказываясь вести себя как самостоятельная, зрелая, ответственная личность».
Вот оно, оказывается, что: самостоятельная, зрелая и ответственная личность должна скрывать от своего партнера то, что трахается за его спиной. Зачем обманутому знать, что его обманывают? Зачем ему владеть информацией, которая касается и его жизни тоже? Та же супруга господина N. – пусть обо всем она узнает как-нибудь потом, пусть лет через десять обнаружит, с кем жила все эти годы. Или пусть все вскроется лишь тогда, когда ее направят к венерологу.
Однако и в моем блоге нашлись сотни граждан, которые целиком и полностью разделяли позицию психологов. «Ни в коем случае не нужно признаваться, – написал один юзер. – Что это даст? Очистит вашу совесть? Но ведь вы уже совершили проступок, и он не исчезнет после признания. Более того, вы доставите ужасную боль партнеру и испортите жизнь и себе, и ему. Он (она) перестанет вам доверять, и ваши отношения разрушатся. Как говорится, «не буди лихо и будет тихо».
Этому подавляющему мнению, правда, пытались возражать: «Самый отвратительный эгоизм – скрывать, чтобы «всё было тихо». Да, есть мужья и жены, которые говорят: «Мне всё равно, что там происходит на стороне, лишь бы я не знал(а)», – но это не более чем нежелание видеть проблему и принимать на себя ответственность за её решение. А если партнер не из таких? Человек имеет право знать о том, что ему изменили».
Человек, близкий человек имеет право знать. И принимать решения на основе этих знаний. Не говорить ему о том, что случилось, – это такой метод советских онкологов, которые сами прекрасно понимали, что происходит с пациентом, говорили об этом с его родственниками, медсестрами, санитарками... Знаниями о происходящем обладали все, кроме самого пациента, чья жизнь изменилась навсегда. Ему врали: «Все отлично, это просто язва», – и он не имел возможности сделать то, что, возможно, хотел бы сделать, обладая всей информацией. Не мог переосмыслить что-то. Что-то понять. С кем-то проститься. Окружающие шептались: «Мы просто бережем его, мы не хотим расстраивать его», – но, может, все они просто не хотели расстраивать себя? Некомфортно общаться с человеком, который все знает и страдает... Зачем тебе эти слезы?
Глупо считать, что брак разрушает
не измена, а лишь информация о ней. Как говорил доктор Хаус своему женатому подчиненному, у которого случилась интрижка и который не считал нужным сообщать это жене: «Ты считаешь, что твой брак уже не рухнул?.. Твой брак – как сломанный тостер: хлеб выскакивает, и ты зовешь его «тостер», но это так странно».
Измена означает лишь то, что брак уже сломан и его пора чинить. Пора, как бы ни было неприятно и страшно, сказать партнеру: «Нам надо поговорить».
Но не все этого хотят. Людям боязно. Поэтому они и убеждают себя и господ N., что нельзя признаваться жене про тот секс с секретаршей – это, мол, эгоизм, это ничего не изменит или это изменит все. Они продолжают делать вид, что все у них нормально. Что тосты не подгорелые. Что это всего лишь язва. Что брак не рухнул.