Ночь… Я люблю ночь, она дает мне возможность некоторое время побыть одной, вернее наедине с Творцом. Сегодня она не довольна. Ее совсем не греет мысль снова начать меня делить с «чешуйчатой тварью». Я молчу. Мне нечего сказать ей. Не говорить же, что я… скучаю? Да, наверно это слово точнее прочих. Мне не хватает того ощущения жизни, что дарила мне Тварь. Она заставляла меня чувствовать мир иначе, не смотреть на все сквозь призму творения, а жить чем-то близким к реальности…
Сердце снова болезненно сжалось, когда ящерка в нем перевернулась на другой бок. Ее сон теперь слишком чуткий: любая сильная эмоция – и все! – можно будет вешаться. Со сна Тварь наверняка потянет на убийства. Вернее она-то называет это справедливым воздаянием, но мне от этого не легче. Да, не я буду рвать их сердца на части, но одной невольной мысли с моей стороны, простого неудовольствия человеком ей хватит, чтобы взять его под прицел. Я не хочу, чтобы рядом умирали люди. Даже если их смерть принесет лишь благо. Творец во мне против любого нарушения целостности мира, а любая смерть – насилие. Вот так и живу. Тварь считает, что скверну надо выжигать огнем и мечом. И у нее огромный опыт в этих делах. Достаточно ей только озвучить свою мысль, как она обретает плоть, вмешивается в судьбу жертвы, подталкивает ее всеми путями к смерти. Года еще не пережил никто.
Творец в такие моменты словно исчезает. Она забирается в самый дальний уголок моего существа и затаивается на недели. И все это время я чувствую себя глубоко несчастной, потому что все валится из рук, и на смену скучающему равнодушию приходит удушающая депрессия. После этого Творец и появлялась в образе серого котенка. Ластилась ко мне, извиняясь за долгое отсутствие, и на время воцарялся шаткий мир.
И мне совсем не хочется, чтобы все повторилось вновь. Да, я скучаю по Твари, но смогу прожить и без нее.
«Значит, споем колыбельную?» – убедившись, что снова победила Творец едва уловимо улыбнулась.
Споем, – согласилась я. – Только в этот раз слова пишешь ты.
«И напишу! А ты ложись спать», – улыбка Творца стала чуть мягче, но я все равно была готова поклясться, что меньше всего ее сейчас занимает мое состояние.
Ей же не объяснить, что за серыми крыльями мне уже давно не виден мир… а это иногда очень больно.