Название: От внешнего к внутреннему
Автор: Kawaiionok
Бета: Лиэс
Фендом: ГП
Пейринг: ГП/СС
Рейтинг: NC-17
Жанр: angst, PWP
Размер: мини
Размещение: предупредить меня
От автора: странные мысли витают у меня в голове – надо только успевать их записывать
Саммари: Ab exterioribus ad interiora

вообще не писала никогда - хочу критику. много злобной, но обоснованной критики
***
Подушечки пальцев, с мозолями от рукояти метлы невесомо скользят по моему лицу. Они разглаживают залегшие на лбу глубокие морщины, аккуратно пробегают по прикрытым векам и снова возвращаются, чтобы нежно, немного царапая, погладить мой выдающийся во всех смыслах нос. Мне щекотно от такой ласки, но я не могу пошевелить и пальцем. Мое тело расслабленно. Сейчас оно похоже на теплый и мягкий воск, который стремительно плавится в руках. Именно как воск. От этих юношеских неопытных рук веет таким теплом, *жаром*, который беспощадно опаляет, ставшую слишком чувствительной, кожу. Мысли отказываются надолго оставаться в голове и поспешно удаляются в неизвестном направлении. Ну и черт с ними.

Как я мог так попасться, не знаю, но оно того, наверное, стоило. Я шел по темным коридорам Хогватса в кромешной тьме. За годы преподавания мне пришлось выучить здесь каждый поворот и каждую половицу; запугать своим грозным видом все портреты так, что они больше не осмеливаются шептаться за моей спиной. Острый слух и почти безошибочные инстинкты никогда не подводили меня в стенах этого древнего замка, который стал для меня почти что домом. Ученики, которым вздумалось пошататься по замку бессонной ночью, чтобы обдумать несуществующие проблемы и похныкать над неразделенной любовью, стараются не выходить из своих гостиных, когда я на дежурстве.

Это их не спасает.

Я часто гуляю по ночам, потому что стоит мне закрыть глаза, как я вижу лица людей, которых убил, вижу лица магглов, которых пытал на виду у Темного Лорда, чтобы подтвердить свою преданность. Странные у него были методы её подтверждения. Необоснованные. В конце концов именно это отсутствие логики в его поступках и помогло мальчишке Поттеру убить его. Я вижу лицо Дамблдора, за секунду до того, как старик погиб от моих рук. Поэтому я не люблю закрывать глаза. Никогда. Поступая так, мы убегаем от реальности - но для меня она куда приятней моих ужасающих видений, живущих где-то на задворках подсознания.

Память подсовывает мне фрагменты прошлого, наполненного болью и смертью. Но видения бывают и еще более жестоки. То и дело всплывают на поверхность картинки одного неугомонного мальчишки, к которому я против воли проникся уважением. Он был первым, кто не страшился нахамить мне, несмотря на мою репутацию ужаса Хогвартса, над которой мне приходилось работать всю свою сознательную жизнь. Я делал это для того, чтобы вбить в эти маленькие глупые головы, что жизнь не так проста, как кажется в детстве. Чтобы показать, что в мире помимо добра есть зло, пусть даже оно пока будет выражено в такой незначительной форме, как ненавистный учитель зельеварения. Я хотел научить их жить. И, должен сказать, что неплохо справлялся с этой задачей, пока не появился Поттер.

По началу все было так, как и должно было быть. Северус Снейп - ненавистный сальный урод и он - бедный Мальчик-Который-Выжил. Я изо всех сил пытался не дать славе и известности взять над ним верх. Изо всех сил возрождал в себе ненависть к нему, вспоминая его отца. Джеймса Поттера, по капле выдавливая из себя презрение.

Безуспешно. Стоило взглянуть ему в лицо, увидеть эти огромные травянисто-зеленые глаза, как вспоминалась Лили. И я не мог его ненавидеть, несмотря на то, что искренне желал этого. Я спасал его шкуру бессчетное количество раз, жертвуя своей. Хотел, чтобы он жил. А моя жизнь не играла такой уж большой роли в этом нелепом спектакле, поставленном бездарным режиссером. Спектакле под названием *жизнь*. И когда, после очередного приключения, я однажды нес его, полумертвого, на руках в больничное крыло, в моей голове почему-то безустанно билась только одна мысль: *Живи! Черт возьми, живи, дурной мальчишка!*.

И ты жил, превращая каждый мой день и всю мою налаженную размеренную жизнь в хаос.

Ты меня ненавидел. Оглядываясь назад, вспоминаю это время с улыбкой и горечью. Это было воистину прекрасные годы, когда я заливал все мысли о тебе парочкой стаканов огневиски и со спокойной душой шел спать. Твердая уверенность в том, что ты меня терпеть не можешь, давала мне силы, и я с непостижимым упорством увиливал от откровенного разговора с собственным сердцем.

Но после финальной битвы все изменилось. Черт возьми, если бы я мог, то сделал бы все что угодно, чтобы возродить Волан-де-Морта, лишь бы ты продолжал меня ненавидеть. Но я бессилен что либо сделать. После битвы ты вдруг понял, или же тебя кто-то просветил, *что* делал для тебя *злобный профессор* всю твою никчемную жизнь. Если бы я только знал, кто сказал тебе это - я уверен, что сам бы ты никогда не понял - убил бы его на месте самым зверским способом, из известных мне.

Но я не знаю. А ты в один прекрасный день, будучи учеником седьмого курса, холодной снежной зимой, пришел ко мне. По наглому, словно тебе все можно - но ведь тебе и вправду все можно - постучал в дверь моих комнат и уселся в кресло напротив моего стола. Если бы ты только знал, каких, воистину нечеловеческих, усилий стоило мне тогда удержать свою маску холодности и презрения на лице.

Ты говорил что-то о том, какой и ты идиот. А я согласно кивал. Ты говорил о том, что я много делал для тебя, а ты не замечал. На это я отрицательно качал головой, не желая признать это даже перед самим собой. Потом ты взял мою руку в свою и сжал. Мой мозг, в котором тогда уже плыл алкогольный туман, притупляя мысли и рефлексы, словно прошибло электрическим разрядом. И от твоего прикосновения все волоски на теле встали дыбом. Я поспешно выдернул руку. А ты, уходя, сказал, что теперь все будет по другому.

И все завертелось. Было такое ощущение, что рай попал в ад, или же наоборот. Я ощущал себя на десятом небе от счастья, и в то же время мечтал о том, чтобы меня поглотила пучина ада, когда впервые, спустя два месяца после нашего разговора, нашел записку у себя на столе.
*Я люблю вас,* - гласила она. Это было так абсурдно и нелепо, что я рассмеялся, а потом пошел заливать алкоголем ужасные мысли, что лезли мне в голову. За этой запиской, написанной корявым подчерком - ты так и не научился нормально писать - на клочке пергамента, последовали и следующие. Я думал, что умру от того, какие чувства меня разрывали. С одной стороны была необъятная радость от осознания того, что вот он - человек, которому нужен Северус Снейп! Человек, который мне дорог! И всепоглощающей паники, с другой. Поттер - это Поттер. Это ученик. Это Золотой мальчик. Это... Я думал, что сойду с ума и окажусь в одной из палат Св. Мунго раньше, чем закончится этот учебный год, и это чудовище с зелеными глазами, наконец, исчезнет из моей жизни. Как оказалось, я был не так далек от истины.

Идя по коридору, снова и снова прохожу свой привычный ночной маршрут, чтобы устать до такого состояния, когда нежеланные мысли не могут попасть в мою голову, и чтобы я, как только упаду на постель, провалился в спасительную темноту сна. Сегодня я более рассеян, чем обычно. За ужином Поттер в Большом Зале обнял за талию эту рыжую Уизли, и мне до сих пор больно – борюсь с каким-то странным, полузабытым чувством, которое испытывал лишь однажды. Ревность. Мне хочется убить себя за подобную слабость, но в место этого слышу за спиной тихие крадущиеся шаги. Резко оборачиваюсь…

Впервые в жизни не успел - увидел только яркую вспышку голубоватого света и слова заклинания. Ab exterioribus ad interiora. «От внешнего к внутреннему,» - автоматически перевел я, удивляясь, прежде чем погрузиться в сладкую дымку небытия под пристальным взором травянисто-зеленых глаз.

Очнулся, судя по ощущениям и запахам, у себя в подземельях на кровати. Первым, что я почувствовал, была волна захлестывающей меня паники, но тихий, с хрипотцой голос тут же прозвучал у меня над ухом:
- Не боитесь. Все хорошо.
И пальцы с небольшими мозолями от метлы заскользили у меня по лицу. Поттер.
Захотел вскочить и крикнуть, чтобы он убирался отсюда - не смог. Какая-то часть меня была настолько счастлива, что сердце начало колотиться в груди быстрее. Судорожно пытаюсь вспомнить, что за заклинание в меня послал этот неугомонный мальчишка, с взбушевавшимися гормонами. Я вспомнил. Мне хочется умереть. От внешнего к внутреннему. Старинное, забытое всеми заклинание не использовалось уже наверное пару сотен лет. Жалею, что когда была возможность, не сжег библиотеку в поместье Блэков дотла. Сейчас я не могу мыслить. Я не могу притворяться. Мною правят желания. Мои чувства, о которых этот мальчишка никогда не должен был узнать.
- Не беспокойся, - шепчешь ты мне на ухо, и все мои внутренние противоречия тут же исчезают. Я не хочу беспокоиться. Хочу только получать ласку от этих неумелых, но нежных рук. Аккуратные, почти невесомые поглаживания перемещаются на виски, а от них на край уха, к мочке. Мое тело пробирает сладкая дрожь. Ты водишь пальцами по моей шее, медленно спускаясь к ключицам так, что я таю. Кажется еще чуть-чуть, и упаду в бездонную пропасть от того, что не могу получить большего.

Мои прикрытые веки подрагивают, и я слышу твой смешок. Ты нарочно издеваешься надо мной. Если это плата за то, что я над тобой так изощренно издевался все эти годы, то я счастлив. Ты отстраняешься и где-то на окраине моего сознания зарождается разочарование. Слышу шорох одежды и непроизвольно улыбаюсь. Я давно не улыбался - думается мне, и на душе так легко и спокойно. Чертово заклинание. Спустя пару секунд твои пальцы касаются пуговиц на моем сюртуке. Мое сердце пропускает удар. Ты медленно раздеваешь меня, все так же, как будто не специально дразня случайными прикосновениями. Начинаю возбуждаться. Хочется перевернуть тебя на спину, наброситься на тебя с жаркими требовательными поцелуями, но все что я могу, это лежать и ждать твоей милости.

Изощренная месть, мистер Поттер.

Кожи касается холодный ветерок и по спине пробегает вереница мурашек.

Теперь на нас нет одежды. Так быстро… - доходит до моего затуманенного сознания, и я чувствую себя незащищенным. Ты продолжаешь касаться меня так, что прикосновения скорее угадываются, чем чувствуются на самом деле. Спускаешься к груди и, нарисовав там пальцами какой-то, только тебе известный узор, дышишь на мой сосок. Горячий воздух опаляет кожу и я закусываю губу, чтобы не застонать. Чувствую прикосновение твоего шершавого языка к своей коже, твои руки, поглаживающие мой живот, и понимаю, что воспитал изощренного садиста. Какая злая ирония судьбы. Лежу голый, не способный пошевелить даже пальцем перед учеником, которого упорно старался ненавидеть все семь лет. Абсурд. И, что самое ужасное и прекрасное на свете, эти прикосновения мне доставляют удовольствие. Я хочу их чувствовать, иначе бы заклинание не действовало. От внешнего к внутреннему. Заклинание обнажает все наши скрытые чувства и желания, и я надеялся никогда не ощутить на себе его действия. Слишком уж много у меня запретных желаний и нежеланных чувств. Выходит, я мечтал об этом, только не мог признаться, боясь спустить с цепи демонов своей души.

Возбуждение уже становится болезненным, и я шепчу что то бессвязное.

- Гарри...- я назвал тебя по имени. Наверное, это тоже то, чего я хотел всю жизнь. Усмехаюсь про себя. Язык скользит по моему животу, медленно спускаясь к эрекции. Ты специально делаешь это медленно, чтобы подольше помучить меня. Я это знаю и в который раз удивляюсь, каким же хорошим учителем я оказался. Методы у нас одинаковые, а вот область применения - разная. Это смешно. Ты проводишь рукой по жестким чёрным волосам у меня в паху, и я весь дрожу от нетерпения почувствовать тепло твоего рта своим членом. Неторопливо, дразня меня и упиваясь моей беспомощностью, целуешь головку. Крепче сжимаю зубы. Отдаюсь ощущениям. Мне кажется, что еще минута, и я умру от своей беспомощности и наслаждения, которое ты так неумело, но нежно даришь мне. Наконец, ты жалеешь меня, и берешь весь член в рот. Кажется, что я тут же кончу от одного этого, от мысли о том, что моя мечта сбылась. Но этого не происходит.

Такое сладостное, запретное чувство захлестывает меня, когда ты проводишь языком по всей длине. Чуть надавить, царапнуть зубами. Стону. Ты почти выпускаешь член изо рта и ту же полностью всасываешь его обратно. Затем повторяешь движение снова. И снова. Чувствую приближение оргазма, но в последний момент ты отстраняешься, и я не могу сдержать стон разочарования.

Не чувствую тепла твоего тела и мне кажется, что ты бросил меня и ушел, чтобы потом насмехаться надо мной всю оставшуюся жизнь. Глупый страх, но он накрывает меня с головой. Вздрагиваю. Твои руки, намазанные каким-то холодным кремом, касаются моего члена, равномерно распределяя субстанцию. Догадываюсь, что будет дальше и замираю в предвкушении удовольствия. Ты опять отстраняешься. Я не могу видеть тебя, потому что мои глаза закрыты, но могу представить, как ты готовишь себя.

Тебе будет больно, - отстраненно думаю я, но эта мысль так и остается недодуманной. Хочешь меня? - этого достаточно. Я тоже хочу тебя. Кажется, я впервые в жизни счастлив. Ты садишься на мои бедра, и я удивляюсь, как такой хрупкий юноша может быть таким тяжелым. Мне всегда лезут в голову глупости в самые важные моменты моей жизни. А этот, безусловно, самый важный из важных. Направляешь мой член в себя и медленно, слишком медленно, на мой взгляд, опускаешься. Я почти могу видеть гримасу боли, искажающую твое лицо. В какой-то момент мне хочется остановить тебя, но в место этого я кладу руки тебе на бедра и в следующую секунду меня захлестывает невероятное чувство. Ты такой тесный, жаркий. Кажется я сойду с ума от этого. Ты опускаешься до конца и даешь себе немного времени, чтобы привыкнуть. Я не возражаю. Наше хриплое дыхание нарушает тишину комнаты и кажется оглушительно громким.

- С-Северус, - шепчешь ты и делаешь первое движение бедрами.

Толчок.

Вздох.
Вверх-вниз.
Вдох и выдох.
- Гарри … О, Гарри… Как… хорошо…, - шепчу я, гладя тебя под ягодицами дрожащими пальцами. Дрожь эта, будто по волшебству передается и тебе. Она разбегается волнами удовольствия по ногам и собираясь в районе живота и в основании моего члена.

Сумасшедшая пляска теней в отблесках камина на каменной стене подземелий рассказывает историю о всепоглощающей страсти двух совершенно разных людей.

- Гарри…

-Северус…

Перед тем, как меня настигает невероятный по своей силе оргазм, я подумаю, что может быть… *не такой уж он недоумок, этот Поттер*.

Улыбаюсь, и чувствую, как спустя пару минут чьи-то заботливые руки накрывают меня пледом. Чувствую, как от твоего тела идет жар, и как те обнимешь меня, бормоча :
- Я люблю вас…
-Ну и дурак, раз любишь, - хочется мне сказать, но я не нахожу сил.

Впервые этой ночью мне не снятся кошмары.