хех
или тампками в меня не кидаться)

Название: То не было сном
Автор: Dana-X
Рейтинг: NC-17 (ну так, парочка графических сцен, слова… а так все очень даже пристойно! а вообще я бы поставила R но так для предосторожности будет нц)
Пайринг: Дин\Сэм (да-да, я докатилась)
Жанр: слэш, винцест
Слов: 3202
Аннотация: «Однажды увидев твои зеленые глаза, полные похоти и искр, их невозможно забыть»
От автора: если скажу что я сошла с ума, это будет ложь. С ума я сошла ой как давно. А тут момент еще подходящий выдался… а еще алкоголь. Короче, мозг вытек, дядя Кащенко + наркологи уже почти уже рядом… только никтомне уже не поможет, и никому не поможет.

Wonder why I'm so caught of guard when we kiss.
I'd rather live my life in regret than do this.
What happened to the love we both knew, we both chased.
Hanging on a cigarette you need me you burn me you'll burn me.
(Jimmy Eat World, Disintegration*)


Сэм.
Порой мне трудно дышать. Каждый вздох дается с силой, как будто это приступ у астматика. Да нет у меня никакой астмы, я вообще редко когда болею… физически. Но есть одна болезнь, которую уже мне не вылечить. Она в душе, она в моем разуме, в сердце, в чувствах… И от нее становится мне больно.
Черт возьми, мне порой смешно об этом говорить. Это слишком глупо.
Моя болезнь – это ты. Ты, ты один. Господи, это не правильно, я схожу с ума по своему брату…
Самые ужасные минуты – это одиночество. Одиночество без тебя. Впервые я это понял, когда потерял Джессику. После этого я отчаялся. Я больше не искал девушек, они меня не привлекали, да и мне было просто страшно за них: стоило мне к кому-то привязаться, они все погибали. Для меня остался только лишь ты.
В тот вечер мы были с каком-то мотеле, затерянном в самом сердце Америки. Ты ушел. А я остался один сидеть в полуразвалившемся кресле. Мне было больно. Мне было страшно. Я знал, что ты в баре неподалеку надираешься в хлам, а потом трахаешь очередную девчонку где-нибудь в темной подсобке… Черт возьми, как я хотел на ее место!
Смешно, но это жестокая реальность для меня. Я никогда не смог бы сказать это тебе. Ты просто не понял бы. Ты натурал, тебе не интересны мужчины… Мужчины?! Если бы только они. Я твой брат… Как много нас связывает.
Когда мне было одиннадцать, я впервые узнал, что такое секс. Тогда ты наверно не был уже девственником, это не в твоем стиле.
В тринадцать мое тело стало более чувствительным, однажды во сне у меня был оргазм, и ты все видел – видел как я выгибаюсь сквозь сон под своей подушкой. Не помню, что мне тогда снилось, но когда я проснулся, ты сидел напротив меня и тихо хихикал… тебе не понять.
Однажды ты укладывал меня спать и наклонился ко мне слишком близко, уже тогда я почувствовал твой неповторимый запах, увидел всю глубину твоих изумрудных глаз. Я утонул.
На утро мне казалось, что это было помешательство и так не бывает. Отец мне твердо внушал что спать я должен только с девушками и никого не слушать… Ты? Ты уже спал с ними, и нередко подкалывал меня, что я еще девственник.
Потом шло время. Я пытался забыть этот вечер, пытался забыть искры в твоих глазах. Я больше никогда не смотрел в твои глаза… мне было страшно, что я не смогу себя контролировать.
В один вечер у меня поднялась температура. Отца не было в штате, мы были одни в мотеле. Ты принес мне жаропонижающие и легонько коснулся моего лба, чтобы проверить температуру. Мое тело охватила дрожь. Я даже не понял, как встал мой член. Хорошо, что я был под одеялом, и ты не смог это видеть, иначе я представляю твою реакцию…
В дальнейшем я избегал твоих прикосновений: боялся кончить не в нужное время, не в нужный час. От одного прикосновения!!!
Прошло несколько лет, и эти несколько лет были болезненными для меня. Нас разлучили. Я уехал… но я помнил тебя.
Я лишился девственности как нормальный парень. Её звали Диана… Как схожи ваши имена! Когда я был уже на пределе, я невольно выкрикнул твое имя… Хорошо, что она не услышала: ей не до этого было… Я трахал ее, а мне казалось, что это ты. Это так глупо!

* Disintegration – англ. Разрушение
Я заглушал свою боль. Пытался забыть, но однажды увидев твои зеленые глаза, полные похоти и искр, их невозможно забыть. Обратного пути уже не было.
Мы встретились спустя два года. Ты сильно изменился.
Наша охота, на женщину в белом… Мы остановились в мотеле. Была поздняя ночь, я не спал. Я изучал материалы. Тебя не было. Ты как всегда после трудного дня надирался в баре, а потом… Думаешь, я не знаю что было?
Ты ввалился в соседний номер мотеля с девчонкой, и вы до утра кувыркались… Ты даже не позаботился о том, что я рядом, в соседнем номере. Я все слышал, я слышал, как она стонала под тобой, я слышал твои глухие стоны.
В тот момент, я так хотел, чтобы это был я на ее месте.
Я никогда не смогу тебе сказать, что я хочу тебя. Ты? Ты не поймешь, для тебя это дико. Ты лучше будешь каждую ночь менять шлюху… но секс с мужчиной? С одним… ты даже не можешь подумать об этом. Или это не так?
А потом ты вернулся. Пьяный в хлам и тебя не заботило то, что я сейчас чувствую… Ты скинул с себя одежду и завалился в кровать, не сказав мне ни слова. А я не мог спать, я был слишком возбужден, но и не мог пойти снять шлюху… это не в моем стиле.
Я сел напротив тебя и наблюдал за твоими дрожащими ресницами… ты не можешь поверить, как сексуально это выглядит.
Не знаю, что потом произошло, но ты скинул с себя одеяло… Тебе стало жарко? Мне страшно говорить: тогда я впервые за долгое время увидел твое изменившееся тело. Это было невыносимо. Я кончил на месте, я отчаянно пытался сдержать все звуки.
А потом я уснул…
То был пожалуй самый лучший сон в моей жизни.
Говорят, сны отражение наших желаний? Тогда они правы.
Мы сильно поругались: не помню, из-за чего. Я уткнулся в свой ноутбук и не хотел ни слышать, ни видеть тебя. Так странно. Ты ходил по комнате и что-то говорил, но я не слушал. А потом, потом словно кто-то произнес заклинание, и все изменилось, очень резко, быстро и неожиданно.
Ты подошел ко мне, взял меня за плечи и начал говорить:
- Прости! Прости меня Сэмми! Я вышел из себя!
Как это на тебя похоже!
А потом, я не знаю что произошло, но это было похоже на сказку, на сладкую фантазию… ты невольно поцеловал меня, в губы… Я оцепенел, я не мог ожидать такого и думал, что ты блефуешь, играешь и издеваешься. Но нет, то не было фальшей. Я понял, что ты серьезно и принялся отвечать на твой поцелуй. Это был самый лучший поцелуй в моей жизни, самый сладкий, самый долгий… Я не осознавал, что это всего лишь сон. Ты перебирал языком по моим зубам, запускал меня то глубже, то не давал сделать движения. Это было незабываемо.
Я быстро возбудился, да и ты тоже. В этот момент я был готов целовать каждую твою веснушку, потому что я никогда и не мог представить, что мы сделаем это.
Ты снял с себя футболку, я тоже. На твоей шее висел кулон. Он больно царапал мне тело, пока ты вжимался в меня, пока ты целовал меня. Но я был готов терпеть, лишь бы только произошло то, что должно быть.
А потом ты стянул с меня джинсы и бельё. И ни минуты не думая, коснулся языком моего напряженного члена. Я откинул голову на спинку кресла, а ты взял меня полностью в рот… Ты понимал, что делаешь мне приятно. Меня стало колотить, и в то же мгновение по животу, по позвоночнику пробил сильный оргазм. Я выкрикнул твое имя. Твое тело было в моей сперме, но ты не обращал на это внимание.
Ты взял меня за руки и просил приподняться. Я встал. Ты толкнул меня на кровать и сразу же навис надо мной. Я был в твоей власти… и я нисколько не жалел об этом. Я ждал это всю жизнь, эти незабываемые минуты.
Немедля, ты вошел в меня. Мне было больно, но это была сладкая боль. Мы кончили одновременно.
И в этот момент я проснулся, в холодном поту…
Ты тряс меня за плечи, и постоянно спрашивал:
- Сэм! Сэмми! С тобой все в порядке? У тебя опять кошмары? Ты точно в порядке?
Мне пришлось врать, что это были кошмары… кошмары? Может кому-то покажется именно так. Но для меня это был самый лучший сон в моей жизни… Жаль, что только сон. Было больно осознавать это.
Наутро в ванной я увидел на своем теле следы от твоего кулона. Что это? Мистика? Что произошло, как вообще такое имело место быть? Откуда? Задавался я вопросом.
Но не мог спросить у тебя. Тебе никогда не понять меня.
Как долго я смогу скрывать от тебя это? Мне больно… слышишь, больно! Когда-нибудь, ты сожжешь меня только взглядом.

Lie, lie better next time, stay on my side tonight, oh…
(Jimmy Eat World, Disintegration)


Дин.
Я слишком хороший актер. Я очень, даже черес чур хорошо умею врать и скрывать. Мало кто может понять меня. Это так дико для других, они не понимают, зачем все это нужно, и так обычно для меня. Но однажды я научился врать сам себе…
Впервые это произошло в девятнадцать лет. Мы с отцом были на охоте. Охота была жуткой, важной и опасной. Я слишком вымотался. Я был ранен, с моего виска еще текла кровь, когда мы приехали в мотель. Ты ждал нас. Когда ты увидел меня, то сразу же бросился ко мне:
- Дин, как ты? Что произошло? – в твоем голосе была тревога.
Ты был шокирован, тебе не так уж и редко удавалось видеть меня в таком состоянии.
Я без сил рухнул на кровать и кое-как скинул с себя одежду. Мое тело болело. Я видел как ты сморишь на меня, как сочувствуешь мне.
На охоте мы были почти неделю, без сна, без еды и без секса. Последнее меня тогда удручало.
Я, лежа, смотрел на тебя. Ты сидел на кровати. На тебе не было футболки. Меня словно стрелой пронзило неповторимое чувство, мне стало тепло, я впервые смог оценить всю красоту твоего тела, уже в твои пятнадцать любой двадцатилетний мог завидовать тебе.
Меня ломало. Я закрыл глаза и ненадолго уснул.
Ты ушел в душ, а когда вышел оттуда, громко хлопнув дверью, обернутый только полотенцем, я подумал, что меня прокляли.
Я хотел согнуться пополам, но адская боль в мышцах не дала этого сделать.
Я пытался успокоиться, забыть, внушить себе что это все глупо – глупо хотеть тебя. Но я не мог.
Я через силу поднялся с кровати, оделся и вышел вон.
Я думал, что меня облили кипятком: все тело горело и я должен был остыть.
Я сидел в баре. Не помню сколько мы выпили, но когда я очнулся, я лежал на каком-то грязном ковре, а около меня знойная красотка, она сладко потягивалась…
Я понял в этот вечер одно: я трахаюсь с девушками, только чтобы заглушить свою похоть, получить очередную порцию оргазма, а не чтобы приносить истинное удовольствие себе.
Всех их я забываю. Они мне не нужны. Это не настоящие чувства. Я просто обманываю себя.
Наверное, я никогда не смогу тебе сказать о своем желание тебя. Ты не поймешь. Ты нормальный, а я фрик.
Ты можешь привязаться к кому-то, любить, быть верным… я не такой. Я не смогу всю жизнь принадлежать только одной, и вряд ли уже смогу.
Теперь для меня остался только ты. Как это смешно! Я всю жизнь спал с девушками, а тут… Я больше так не могу. Затащить девчонку в кровать – для меня нет проблем, как заманить тебя? Ответ очевиден: никак.
Мы сидели в номере мотеля. Я чистил свой нож, а ты был на кресле за компьютером и искал что-то в интернете. Я смотрел на тебя, я не боялся порезаться. Ты сосредоточен. Это меня возбуждает. Потом я смотрю на свой нож и у меня одно желание: убить себя, я больше не могу так жить.
Я не могу сказать тебе об этом. Ты засунешь меня в психушку, ведь так? Ведь ты то нормальный, ты даже не думаешь об этом.
Но потом я сорвался. Это был приступ злости, и ярости: мне надоело терпеть и мучить себя. Становилось совсем невыносимо. Ты конечно же не понял, с чего это я.
Этой ночью я кувыркался с девчонкой, и ты прекрасно знал об этом. Но такой секс меня не удовлетворял. В последнее время мне все чаще стало казаться, что то, что я делал раньше – это бред, абсолютный бред. На девушек я обращал внимание, но не хотел их так, как раньше. Мне нужен был только ты.
Скрывая это все от тебя, я только лишь мучаю себя. Но ты ведь мой брат, ты должен знать что у меня в душе. Но никто не сможет понять моих чувств к тебе. Я должен лгать, лгать себе. Почему так?
Я вышел из номера, я не мог смотреть на тебя, каждый твой взгляд, каждый твой вздох… меня пронизывала дрожь, как пулей по сердцу. Это больно.
А до этого ты подошел ко мне и коснулся моей шеи. С чего бы это? Может ты тоже что-то чувствуешь? Я чуть не упал. Не было сил стоять на ногах. Я тяжело дышал, но все же нашел в себе силы выйти на морозный свежий воздух. Может он разобьет эти ощущения? Нет.
Я бегу от своих чувств. Я никому не могу поведать о них. Меня никто не поймет, ведь я Дин, Дин Винчестер, все меня знают как сжигателя женских сердец… а я оказался ничтожеством.
Испугался сам себя.
Когда-нибудь мне станет трудно это скрывать. И я сорвусь…

I'm dying again I'm going under
Drowning in you I'm falling forever
I've got to break through, I'm Going under
(Evenescence, Going under)

Сэм.

Я даже не помню как все произошло. Я этого не ожидал. Не ожидал и от тебя такого, и долго не мог поверить… Ты, Дин, не уступавший своим принципам. Для меня это было шоком, хоть и приятным.
Память отбило, разум отделился от тела, ведь этого я хотел с тринадцати лет, подумать только, тогда я был совеем ребенком, а думал совсем не о детских вещах. Такова жизнь нашей семьи, вообще, такова наша жизнь, никогда не знаешь, во что попадешь… и я попал. И пропал. Утонул. Растворился.
Мы ехали в город, когда ты притормозил возле какого-то безымянного магазинчика. Не знаю, что ты там покупал, но вернулся довольно быстро.
Садясь в машину, ты мне сказал:
- Сэмми… сегодня не такой день, как все.
О чем ты?
Я очень долго думал над этой фразой. Ты вообще в последние дни говорил загадками. Зачем? Заговаривал мне зубы? Смешно. Все можно было бы сказать и без этого, я бы понял, ведь я такой же, как и ты. Мы оба хотим одного.
Погода была холодная и снежная. Меня пронизывала дрожь, я замерзал, да и ты тоже – было видно по тебе. Ты быстро сел в машину и вжался в сидение, пытаясь согреться, но все попытки были тщетны. Не знаю, что на тебя нашло, но машина с поражающим визгом сорвалась с места и понеслась черт знает куда. Мне было страшно. Ты вел себя странно, и я начал бояться, не произошло ли с тобой что-нибудь.
Внезапно мы проехали знак с названием какого-то города, я было обрадовался: я думал что наконец то ты снизишь скорость, но это было не так. Ты гнал как сумасшедший.
Наконец машина затормозила: мы остановились возле мотеля и не раздумывая вошли во внутрь.
- Нам пожалуйста номер, - сказал ты, схватил ключ. А я только успевал гнаться за тобой.
Когда мы вошли, ты первый, покидав сумки и скинув с себя куртку бросился в горячий душ. Я хотел очутиться рядом с тобой, меня опять переполняло желание…
Когда ты вышел оттуда, я невольно сказал:
- Дин, мне холодно…
Ты посмотрел на меня таким взглядом, что я подумал что сейчас ты опять начнешь свои насмешки типа «опять как девчонка» и все из этого рода.
Но вдруг твое лицо приобрело мягкие черты лица, глаза почему то сверкнули, а я стоял как онемевший.
- Сэм… а помнишь, как в детстве ты лез ко мне под одеяло чтобы согреться?
С чего вдруг ты это вспомнил? Зачем? Зачем опять разжигаешь этот огонь, который я только что смог затушить?
Ты мне улыбнулся, а потом подошел и крепко обнял меня. По моему телу прошла дрожь, и из холода кинуло в жар. Я опять не понимал, что происходит. С чего это вдруг ты? Так много вопросов…
А потом ты расстегнул пуговицы на моей рубашке, и своим упругим телом прижался к моему. Теплота… она растекалась по всему моему телу, и я не заметил, как возбудился. Ты держал меня так крепко, что я не мог вырваться от тебя… да и не хотел. А затем на тебя вдруг что-то нашло и ты оттолкнул меня от себя. А затем ты увидел как я возбудился, но сделал вид, что этого не было:
- Прости, прости меня! Не знаю что на меня нашло! – повторял ты, а мне было обидно. Я просверлил тебя взглядом, а потом, вот теперь уж совсем как девчонка, упал на кровать.
Не знаю что в этот момент чувствовал ты, я не видел твоего лица. Я снова осознавал, что между нами ничего нет и быть и не может, и мне снова становилось больно.
Но вдруг, я почувствовал, как кто-то навис надо мной. Это был ты. Ты губами коснулся моего уха… Черт подери, это было незабываемо, невероятно…
- Дин… ты уверен? - спросил я.
- Сэмми, ты не умеешь скрывать, - с сарказмом протянул ты, - Я все знаю. Неделю назад я видел как ты глазел, как я кувыркаюсь с девчонкой, и я знаю, что ты кончил за это время раз или два, это не так?
Я промолчал… Мне было стыдно? Ни капельки.
- Брось Сэм, я знаю что ты хочешь меня. Сказать тебя правду? Я тоже хочу тебя…
Повисла длинная пауза. Ты прижался ко мне, а потом стащил с меня мою рубашку и джинсы.
- Ну же, не бойся.
- Я тебя не боюсь, - выдавил я, хотя на самом деле мне было страшно.
Ты стянул с меня остатки одежды и начал целовать, мне казалось, каждый сантиметр моего тела… мне было доболи приятно. Я же ждал это практически всю свою жизнь. Ты играл со мной? И в эти минуты я понял что ты тоже безумно хотел меня, но боялся сказать.
Я стал поддаваться тебе и выгибаться под каждым твоим поцелуем.
Ты перевернул меня на спину. И начиная со лба, надолго задержавшись у моих губ, спускался все ниже. Твой поцелуй… нет, он ни с чем не сравниться, даже то, что я видел тогда во сне, было детской игрой… твои горячие, слегка грубые губы вонзались сквозь мои. Ты покусывал каждую из них, отчего я все ближе был к тому чтобы кончить. Но ведь мы еще не перешли к главному!
Ты спускался все ниже. Так медленно, что я просто сгорал от нетерпения. В моей голове все перемешалось, тело стало существовать отдельно от мозга… ты сводил меня с ума. Наконец ты добрался до цели. Тихонько слизнул капельку вытекавшей спермы и взял в рот… я благодарил всех, за то что мне выдалось пережить этот день. Уже ничего не вернуть. Не забыть…
Почему ты не дал мне кончить? Что нашло на тебя? Ты резко поднялся, навис надо мной, и сделал то, что я боялся больше всего в последние десять лет… Ты прожег меня взглядом. Я снова тонул, я снова летел, как будто принял ЛСД. Ты сводил меня с дистанции, ты вырывал последнюю душу… Но ради этого стоило столько лет мучиться.
А потом вдруг ты дал мне с тобой поиграть. И я не упускал ни минуты, хотя мне все это хотелось растянуть как можно дольше. О холоде мы сразу забыли. Твое горячее тело украшали шрамы и царапины, от чего я приходил в состояние невменяемости, терял контроль… Я прошелся губами по каждому из них, оставляя мокрые полоски. Но ты видать уже не выдержал и резко свалил меня на живот, и так же резко вошел в меня, что я невольно крикнул от боли. А потом все словно рукой сняло, боли уже не было, а было одно удовольствие от секса с тобой…
И пусть это никто не поймет, кроме нас. Но это не было сном.