Это цитата сообщения -Kaunotar- Оригинальное сообщение

Фанфик, самонадеянный, но прикольный.Часть 24

[444x229]
Настроение сейчас - ночь

Курить хотелось так, что просто горели губы. Или губы горели потому, что Билл очень уж рьяно зацеловывал мои сомнения? В любом случае, курить хотелось достаточно сильно, чтобы выскользнуть из тёплых его объятий и спуститься вниз. Где здесь у Тома сигареты?... Он курит что-то крепче, чем облегчённые. А мне того и надо было.



Больше всего напрягало меня то, что мы всё не решались поговорить. Что слова: добрые, злые, нежные и жестокие, по-прежнему оставались невысказанными. Мне хотелось спросить у него: «А что я значу для тебя, Билл?» Мне хотелось понять, какое место отведено мне в его жизни. Пока же я просто села на подоконник, глядя в окно и прикурив сигарету.
Было так тихо, что зуммер мобильного заставил меня вздрогнуть. Он жужжал, как перевернувшийся на спину жук: подпрыгивая на подоконнике, норовя уползти от меня подальше, будто не желая вовсе, чтобы я отвечала на этот звонок. Взяв его в ладонь, я почувствовала, что если отвечу, моя жизнь никогда не будет прежней.
Ответить?
Номер, который светился на дисплее, был мне не знаком.
Ответить - и чтобы всё изменилось?
А могу ли я позволить себе перемены сейчас?
А к чёрту…
«Принять вызов»
- Привет. Знаю, ты не успела соскучиться по мне. Просто…
- Не извиняйся, Штейн…
- Не называй меня так! – в голосе Насти слышались слёзы. Мне стало её жаль.
- Не буду… Что ты хотела, милая?
- Прости. У нас с ним не было ничего. Никогда. Мне хотелось этого, он вроде был тоже не против, но… наш менеджмент не договорился…
Боже мой, торгуются, как на рынке…
Мне стало холодно.
Сигарета стала непривычно горькой…
Зачем?
Он был не против… Ну понятно.
Я курила, она плакала в трубку…
На душе светлело…
Не дослушав Штейн, я положила телефон на окно.
К чёрту.
Как прежде уже никогда не будет.

***

Глядя, как Билл спит, подмяв под себя подушку, я почувствовала комок в горле.
Его локоть…
Изгиб его тёмной брови…
Мягкая чувственность губ…
В его лице был какой-то до сих пор непонятный мне свет.
Тихонько устроившись рядом, я подтянула колени к подбородку, сворачиваясь уютным клубочком. От меня сильно пахло сигаретами.
Сигаретами Тома.
Мои мысли плясали джигу.
Белая прядка.
Чёрная прядка.
Билл Каулитц.
Я накрыла его ладонь своей, в это же время он открыл глаза и улыбнулся – сонно, как я люблю, - улыбнулся мне…
- Привет. Ты чего такая стрёмная?
- Ничего… Смотрю на тебя и радуюсь. Ты такой красивый, когда спишь…
Билл улыбнулся ещё раз, привставая на локте.
- Ты всё ещё заморачиваешься из-за Штейн?
Он заставил меня посмотреть ему в глаза.
- Ты хочешь знать?
- Нет, - я зажмурилась и помотала головой.
- А я тебе скажу - я не хотел её тело, я хотел её славу. А тело её хотел и хочет Про.
- Билл… - я вцепилась в его плечи, сотрясаясь от беззвучного смеха. – Ты такие вещи говоришь…
- Это правда. Просто я знаю, насколько буйная у тебя фантазия. Ну что ты, как не родная? – сказав это, он обнял меня, притягивая к тёплой груди.
- А ты родной? – в моём голосе не было лукавства, только детское любопытство. Он рассмеялся. Не обращая на это внимания, я спросила, пряча лицо: - А кто я тебе?
-Ты? Ты моя любимая… Моя девушка…
Так просто? Вот так запросто?
- Эмммм… а что по этому поводу думает Йост?
-Он думает то, что я ему сказал об этом. Он не в восторге, но из песни слов не выкинешь.
- Билл…
Ну пусть так...
Обнимать его, быть с ним, быть его – мне хотелось только этого.

***
По-поводу дня рождения Ани Йост заангажировал клуб. Нам отдали вип-зал, куда набились не только многочисленные друзья и родственники Токов, но и пара десятков журналистов. Отловив нас с Биллом у входа, Йост кипятился.
-Ведите себя нейтрально, не давайте повода заподозрить вас в близких отношениях. Намёки – не более.
-Нам что – по углам зажиматься?! - возмутился Билл, а я предпочла молчать, дав ему возможность сказать Про всё, что вздумается. Судя по нервной дрожи его ладони, его уже несло.
- Нет, но можно же дать писакам интригу. Придумай что-нибудь.
- Я иссяк, Йост. Мне надоело притворяться.
- Билл…
- Йост…
Разговор бессмысленный, как битва двух баранов за одни новые ворота. Билл сник, Йост восторжествовал, - на том и разошлись.
Впрочем, в центре внимания всё равно была Аня. Потому что именно она как именинница зажигала по полной.
Сидя напротив, мы с Биллом просто сгорали, глядя друг на друга. Он улыбался мне, но улыбка эта казалась мне усталой и вымученной. Единственное, чем я могла поддержать его – это взгляд. Я неотрывно смотрела в его лицо, наслаждаясь его мимикой, эго бьющими через край эмоциями. А он играл для меня, не особенно распыляясь на публику. Пока ещё нас не снимали.
Он встал, обходя меня.
Склонившись к моему уху, Билл шепнул: «Я сейчас…»
Минута.
Две.
Три…
Билл Каулитц возвращается к нашему столику. Йост оборачивается к нему…
Про бледнеет.
Он делает странные жесты, будто у него обострился насморк, но Билл улыбается, глядя на меня.
Стайка журналистов идёт следом за ним.
В глазах Йоста – тупое отчаяние.
На лице Билла след от тонкого порошка.
Билл не в курсе…
Вскакиваю ему навстречу, и за мгновение до первой фотовспышки прижимаюсь губами к его губам.
Ослеплённая вспышками, замираю…
Уже через минуту мы сидим рядом. Билл держит меня за руки, на лице Йоста – заметное облегчение пополам с лёгкой досадой.
Чувства ко мне вернулись.
Почти все…
У меня тихонько немеет язык.
Горечь во рту – прямое отражение огромных влажно-агатовых зрачков Билла Каулитца. Метиловый эфир бензоилэкгонина… Кажется так это называется…
Ко
ка
ин…
Шайсе…
Как прежде уже никогда не будет.

***

Заплетык языкается, но я поворачиваюсь к Про.
- Йост?
- Не спрашивай. Не здесь и не сейчас. Потом.
- Йост…
- Сейчас я могу сказать тебе только спасибо. За находчивость. Ты очень неглупая девочка, Стэсс.
Я неглупая?! Да я дура!
Влюблённая по уши дура…
Стоп. Нет. Не так.
- Билл, поговорим? – не дожидаясь его ответа, встаю, увлекая его за собой. Про смотрит нам вслед с лёгкой улыбкой – сегодня он отделался малой кровью. Щёлкают фотовспышки.
Я ненавижу этих фотографов…
Аня и Том танцевали медленный танец, а мы с Биллом поднимались в комнату администратора.
Пыльный свет, широкий стол из тёмного дерева.
Больше всего мне хотелось кричать…
Уж не об этом говорила мне Штейн, когда я оставила её вещать в пустоту?
Не знаю. Не хочу знать.
- Зачем мы здесь?
Он удивлён. Билл удивляется ещё больше, когда моя слабая девичья рука укладывает его лицом вниз на гладкую поверхность стола.
- Ты с ума сошла?! Я, кажется, подбородок разбил… – в его голосе было больше боли, чем гнева, но меня это мало трогало. Склонившись к его лицу, я всматривалась в его глаза.
Расслабленность позы, мимолётность улыбки…
Закусив губу, он смотрел на меня хитрым и злым взглядом.
О нет…
- Ты всё правильно понимаешь… Стэсс… Ну зачем ты так жестоко убеждаешь сама себя в том, чего не хочешь знать? – сбросив мою руку, он перевернулся на спину, вытянувшись вполне вольготно. Закинув ногу на ногу, он принялся напевать что-то, оставив меня наедине с полнейшей лихорадкой моих мыслей.
Что? Как? Почему? Зачем?
Куча вопросов и ни одного ответа.
Я ухожу от тебя, Билл…
Ухожу…
Я сама не заметила, как сказала это вслух.
Вот тогда пришла моя очередь удивляться.
Медленно он слез со стола, подошёл ко мне.
Мой Билл. Такой, каким я видела его постоянно.
- Повтори.
- Я ухожу от тебя. Я ненавижу тебя. Ненавижу…
Его попытка поцеловать меня закончилась провалом: отвернувшись, я едва сдерживалась, чтобы не заплакать.
- Повтори ещё раз.
- Ненавижу. Тебя…
- Ещё…
- Ненавижу. Ухожу…
- ЕЩЁ!!!
Он не трогал меня руками, я не видела его лица, но я очень сомневалась в правдивости своих слов. Я сама не верила в это, потому что любила - так же глупо, слепо и сильно, как и прежде…
Вместо очередного ответа я звонко ударила его по щеке. Билла передёрнуло.
- Я не верю тебе….
- Не верь…
Схватив меня за запястья, он вдавил меня в стену. Его ногти впивались в мою кожу…
- Ты с ума сошла? Какого чёрта ты говоришь мне это?
- Билл… Ты… - пытаюсь оттолкнуть его, но тщетно.
- Что я?! Я такой же, как и утром, как и в день нашего знакомства… Это не вчера началось!
Он прав… Чёрт подери, я наказываю себя, его - нас обоих … Но за что?!
- Мне больно, Билл.
- Шайсе, мне тоже!
Наконец, я заметила и ссадину у него на лице, и безумную красоту его глаз, и дрожь его губ - всё разом. Это открытие навалилось на меня, накрывая с головой.
В расстёгнутом вороте его тонкой рубашки видно узкий треугольник его смуглой груди…
На шее бешено бьётся венка…
Ямочка между ключицами, которую хочется целовать прямо сейчас…
Родной…
Любимый…
Билл…
И я снова не заметила, что последние три слова я произнесла вслух.
- Билл… - слова ушли, оставляя меня, выпуская на волю мои страхи, мою боль…
- ….
Молчание. Убийственное, звенящее, страшное.
Сделав шаг ему навстречу, я почувствовала его напряжение. Не сбрасывая его больно вцепившиеся пальцы, я обняла его шею.
«Родной…»
«Любимый…»
«Люблю…»
Глаза плакали, губы шептали, будто сами собой.
«Не могу без тебя…»
«Не смогу…»
«Никогда…»
«Прости…»

Его сердце неслось ускоренным галопом. Моё любимое сердце…
Он молчал, а я плакала, прижавшись губами к его груди.
- А я не отпустил бы тебя. Прости, я должен был сказать тебе сам, просто… Как-то не было случая. Не плачь. Это мелочи…
Как страшно… Господи, как страшно….
Мелочи? Билл, ты сам-то веришь? Впрочем, если ты так хочешь - я тоже хочу так.
И никак иначе…
- Я люблю тебя…
- Я знаю, Стэсс. И я люблю тебя. Очень….
Его руки, обнявшие меня…
Тонкие пальцы, забравшиеся под стрейч блузки…
Тёплое облачко дыхания на моей щеке…
Острые чувства, как в тот самый первый вечер, когда его глаза были так похожи на звёзды….
Подняв лицо, я увидела его тёплый взгляд: его глаза и сейчас были такими...
Билл.
- Поцелуй меня…
Вкус его губ, запах его тела…
С ума сойти…
Набравшись смелости, я снова уложила его на стол…
У меня было сил просто смотреть на него: в расстёгнутой рубашке и в потрёпанных чувствах.
Под моими руками пряжка его ремня поддалась очень легко…
Его попытка встать наткнулась на мягкое сопротивление моих ладоней, а удивлённая улыбка его мягких губ была встречена поцелуем.
Тонкие ткани, торопливые движения и уже в который раз вырванные «с мясом» пуговицы…
«Хочу тебя…»
«Я тебя тоже…»
«Расслабься и получай удовольствие…»

Билл... Тебе не нужно этого знать, но моя любовь к тебе оправдает всё…
Не думай о том, что было.
Потому что как прежде уже не будет. Никогда …

(С) Рита Диен, она же Соната_Арктика, ноябрь, 2007