Это цитата сообщения -Kaunotar- Оригинальное сообщение

Фанфик, самонадеянный, но прикольный. Часть 29

[286x698]
Настроение сейчас - обалденное

- Тихо, Том… Тихо…
Я осторожно вправила ему нос. Он посмотрел на меня мутным взглядом, шевельнул разбитыми губами, будто пытаясь улыбнуться. Билл молчал, беспокойно глядя в лицо брата.



- Да чего вы так со мной носитесь? Ну… первый раз, что ли, по лицу получил? Первый раз меня бросила девушка, Билл? Анастаси… у тебя правда руки, как у младенца, - голос, и без того глухой и безжизненный, дрогнул. – Очень нежные…
- Том…
- Да всё окей, не плачь… - в странном его голосе мне послышался отголосок его былой весёлости. На мои глаза и вправду навернулись слёзы. Билл сидел, как картонный, не сгибая спины, не сосредотачивая взгляд…
- Том, что у вас случилось? Когда мы уходили… - начал было он, но Том отмахнулся.
- Когда вы уходили, мне казалось, что Анастаси тебя бросит. Прости…
- О… не начинай!
- Не напрашивайся!
- Я просто спросил, что случилось…
- А я просто не хочу говорить с тобой об этом. Сейчас… Билл, я хочу посидеть и потравить своё уязвлённое самолюбие, понимаешь? – Том был ещё пьян, но разговаривал связно.
- Но что? Что у вас случилось? – Билл не унимался. Было видно, что он беспокоится, однако он был взведен несколько больше, чем следовало бы...
- Билл... Отвали, я неясно сказал?!
Встав, он молча вышел из комнаты, даже дверью не хлопнув.
- Том, зачем ты с ним так?! – мне было обидно за обоих, хотя я и понимала, что Биллу мое сочувствие нужнее. Однако я оставалась рядом с его братом... Том, видимо, этот факт оценил.
- Да ну его… Не хочу рассказывать ему.. Он сам чуть не потерял тебя вчера.
- Брось, Том. Дело не в этом. Да и потерять меня ему сложновато было бы...
Том поднял глаза, глядя на меня, а мне казалось, что он смотрит мне в душу. Он покачал головой.
- Не говори ерунды... Я прекрасно чувствовал, насколько ты близка к тому, чтобы послать его нахрен... Я видел твое лицо, когда ты стояла рядом с Георгом. И... блин, прав был Листинг, когда обозвал его мудаком. Мудак и есть... Особенно, когда включает «звёздочку».
- Намекаешь на его игру на публику?
- О... да, называй это так. Просто ты не хочешь видеть, что у твоего ненаглядного давным-давно полным ходом звёздная болезнь. Причем в очень запущенной форме. Он умеет быть тихим и скромным только тогда, когда его что-то цепляет. Остальное время он полностью поглощен тем, что всячески обращает на себя внимание. Анастаси... Но ты ведь простила ему и его тон, и его взгляд... И компанию, в которой он преспокойно сидел, когда мы вернулись. А ты не думала, - Том хитро прищурился, будто забыв о том, что сейчас ему больно шевелить лицом, и тут же поморщился, отчего мимика его приобрела пугающую правдивость, - что он никогда не простил бы тебе того же?
Том Каулитц, ну зачем этот разговор?
Зачем ты сейчас будишь во мне спящее сомнение?
- Знаю, что думала. Я до сих пор не понимаю, что тебя держит рядом с ним. Он ведь не то чтобы очень умный, не то, чтобы очень веселый... Есть в нем что-то, конечно...
- Том... – в моем голосе было столько боли, что он осёкся, будто испугавшись. – Не надо...
- Ну, он красавчик, само-собой... Целуется неплохо, - сам учил, на мандаринах, - Том рассмеялся смехом, которого я не узнала, - думаю, что в постели он недурён. Хотя не знаю.. Все бредни, которые пишут о нас в сети эти, как их...кажется, слэшеры, да? Короче, твинцест – это самый отвратительный миф современного Интернета. Ну... – он снова посмотрел на меня, потянув в улыбке чуть припухшие разбитые губы. – Разве только это тебя привлекает в нем? Почему, Анастаси? Зачем тебе мой брат? Ты же знаешь о нем достаточно, чтобы понимать, насколько он НЕ ангел...
- Том, это ты проговариваешь собственные проблемы? – голос мой звучал настолько неубедительно, что сошел на нет к концу фразы. Это снова был тот случай, когда моё смущение, мои метания, моя неуверенность приносили ни с чем не сравнимое удовольствие Тому. Только сейчас я заметила, что он держит меня за руку. Попытка отдернуть пальцы ни к чему не привела, - Эй, мне больно...
- Котенок, ну ты ведь понимаешь, что ваши отношения в какой-то степени обречены. Кстати, а что у вас за отношения? Вы кто? Он твой парень? Помнишь, как он вчера сказал: «Я сам проведу свою девушку, Георг», - он так точно повторил резко-гадостные интонации в голосе Билла из вчерашнего вечера, что мне стало нехорошо. – Свою девушку... Собственничек. А ты в курсе, что нравишься Листингу? Или ты его интуитивно использовала, как большого и мягкого?
Стоп.
Стоп, стоп, стоп...
С этого места подробнее, плиз...
Посмотрев на Тома, я поняла, что не ослышалась: забыв обо всем на свете, он улыбался во все лицо. Кажется, ему было весело. Мне – не очень.
- Не знаешь. Ну ты даешь... Даже Билл в курсе, хотя обычно он редкостно невнимателен, когда речь идет о девушках. Согласен, у него никогда не было по-настоящему серьезных отношений. Я спросил у него, а он даже не смог связно сказать мне, что у вас с ним. Чувства задеты глубоко, не дрейфь. Но вот какие? А Листинг... Листинг влюблён – банально и просто, как дважды два. Согласись, чертовски сложно не вклеиться в тебя.
- Том…
Его пальцы цепко держали мои, заставляя вся яснее вспоминать вчерашний вечер.
Его ладонь у меня на колене…
Наглую улыбку на его губах…
Искру, которая коротила мозг нам обоим…
Сейчас Каулитц старший расслабленно смотрел на меня из-под полуопущенных век. Он был уставший, не совсем трезвый и очень злой…
Ну чисто красавец-демон с проколом нижней губы.
- Том…
- Да ладно тебе… - потянув, он усадил меня на подлокотник своего кресла и уткнулся лицом в мой живот. Судя по всхлипу, зацепившись при этом сломанным носом. - Котёнок, ты же всё сама понимаешь… Ну почему Георгу в тебя не втюриться? Ты красивая, добрая, умная… Ты не говоришь, что он тупой басист, да он и не тупой басист. Просто он стойко терпит обезьяний юмор Билла.
Только положив ладони ему на плечи, я поняла, как он напряжён.
Том вздрогнул и резко вздохнул…
- Котёнок…
- Том, зачем ты рассказал мне про… Про Георга?
Ненавижу свой нервно дрожащий голос: руки Тома медленно, но уверенно, стащили меня к нему на колени.
Так близко мы никогда не были.
Толстовка Тома пахла сигаретами и чем-то мне незнакомым…
- Анастаси… Ну, пожалей меня… Не отталкивай…
Этот голос – чуть хриплый, мерцающий тембр, как гудящие от напряжения струны электрогитары…
Закрыв глаза, я положила голову ему на плечо.
- Томчик… Ты же знаешь…
- Не знаю…
Его сердце стучало в каком-то пьяном и одновременно рваном ритме.
Выдох.
Вдох…
Выдох…
- Том… расскажи мне, что у вас случилось.
- О…- он легонько коснулся щекой моей щеки, - это очень короткая и крайне неприятная история. Я был пьян уже тогда, когда вы с Биллом удалились.. Веришь, я думал, что ещё минута – и он вернётся с красным следом от твоей ангельской ручки на щеке… весь такой злой и голодный.. но нет.
Его дыхание коснулось моей шеи.
Нет…
- И что?
- Что?.. Да… Я честно пытался объяснить ей, что мне не всё равно, что я легко отпущу её в Москву, если она объяснит мне, что за срочность…Она начала психовать, демонстративно пошла танцевать с Густавом. И Густав, сука, повёлся… Обними меня, мне… холодно.
Старый трюк, Том.
Но работающий…
Ты всё-таки пьян…
Обняв его крепко-крепко, я просто задыхалась от сминающего мою волю жара, идущего от его груди.
Холодно… Мне стало смешно. Как всё между нами запущено, Том…
А он продолжил рассказ. Его глаза были закрыты, а губы кривились в язвительной усмешке.
- Я попытался объяснить ей, что заставлять меня ревновать – крайне глупо. Она сказала, что ненавидит. А глаза кричали: «Обними меня!». Я попытался. Получил тычка в грудь, - он рассмеялся, не открывая глаз. - Да… тогда я решил, что меня действительно ненавидят. Танцевал с какой-то девчонкой, позволил Аньке уйти без меня. Кажется, её провожал Шефер. Она просто подошла ко мне и сказала, что меня бросает. Она меня бросила. Сама. Слышишь, котёнок?
- Слышу…
Боже, Аня, ну зачем….
- Да… А когда я вышел на улицу…
- Это она тебя?
- По носу? Нет. Не совсем. Её новый знакомый. Сдаётся, из прежней компании анти. Она от меня ушла…- он сухо рассмеялся. Взяв его лицо в свои ладони, я посмотрела в его глаза.
Зря…
Эти глаза чайного цвета смеялись надо мной.
- Пожалей меня… я совсем потерялся. Потеряйся вместе со мной… Или найди меня…
- Том… - врать его глазам не хотелось. Меня посетило странное, ненавистное мне чувство неуловимой одинаковости таких разных братьев Каулитц. Прижавшись лбом к его лбу, я зажмурилась. – Не смотри на меня так… Умоляю тебя…
Мои губы дрожали от дурацкого, неправильного, совершенно противоестественного предчувствия…
Я предпочитала не видеть, как его губы коснутся моих…
Он рассмеялся…
В трёхминутный поцелуй было вложено всё, о чём мы с Томом предпочитали молчать: он имел разрушительную силу огня, выжигающего остатки сомнений, смущения, равновесия. Он был горек, как глоток абсента натощак – нагло украденный нами из собственных жизней поцелуй…
- Тебе же… Тебе же больно.
- Нет, мне приятно, котёнок. Приятно оттого, что ты сама этого так хочешь…
Господи, ну что же мы делаем?! Что за кашу ты положил в наши достаточно уже взрослые головы?!
Стало ли мне легче?
Ничуть. Вцепившись мёртвой хваткой в сильные плечи Тома я смотрела в его глаза совершенно диким взглядом. Он тоже не выглядел особенно счастливым.
- Ну зачем, Том?
- Так должно было быть, котёнок.
- Не говори ничего, Том… Ты прекрасно понимаешь, что это было. Глупость. Ребячество. Я…
Он улыбался. Криво, зло…
- Пять секунд назад ты хотела меня, а сейчас пытаешься заверить себя саму в первую очередь, что этого не было. Ты переживаешь насчёт Билла? - он совершенно неожиданно нежно провёл пальцами по моим губам, будто вспоминая, - Напрасно. Пойми… мой младший брат ой как заслуживает хорошего пинка под зад. И не вини себя в том, в чём ты не виновата. Мы.. мы просто сделали то, о чём так или иначе часто думали, согласись. Это по меньшей мере логично…
- Ты сам сейчас оправдываешься, Том.
- Ну прости, я больше никогда не сделаю этого. Никогда, слышишь?! Даже если ты сама придёшь и попросишь меня! - наконец он позволил мне встать, что я и сделала.
- Когда я пришла и попросила, ты не сделал. И я до сих пор была благодарна тебе за это, Том.
- Тебе удивительно удаётся опустить меня, Анастаси… - он закурил и смотрел на меня сквозь сизый дым. – Билл и я… Листинга в счёт не беру, он вообще в глубоком пролёте…
- Замолчи! Я не хочу слушать эти бредни про Георга… - поежившись, я отступила к двери, – на твоём месте, вместо того, чтобы накуриваться до красных глаз, я легла бы спать…
- Знаешь что, моя маленькая и нежная ханжа… Не хотел бы я, чтобы ты хоть когда-нибудь оказалась на моём месте, - глухо проговорил он, глядя в темноту вечера за окном. – Иди. Я прекрасно помню, что ты выбрала его. Иди… он и так ждёт уже слишком долго.

***
Войдя в комнату, я увидела, что дверь в ванную Билла открыта, а сам он стоит у зеркала и красит глаза. Увидев моё отражение он вздрогнул, чуть не выколов себе лайнером глаз. «Шайсе», - зло пробормотал он, продолжив своё занятие.
Ни тени улыбки на лице.
Я почувствовала себя сволочью.
Тем более что картина была завораживающая…
Билл с голым торсом, ремень чёрных, стильно потёртых джинсов расстёгнут, пряжка в виде черепа лязгает о край умывальника, а из самих джинсов дерзко виднеется край звезды, вытатуированной на его теле…
С ума сойти…
- Братишка достоин жалости, да?
Переваривая вопрос, я села на край ванны.
- Билл, ты куда-то собираешься?
- В клуб. А что? Ты против?
- Нет. Кто я такая, чтобы быть против твоего похода в клуб… - выдавить из себя улыбку стоило мне большого усилия над собой. Он скосил глаза на меня, не отвлекаясь от процесса приведения себя в порядок.
- Странно… Ещё с утра была моей девушкой. Что-то поменялось? – он повертелся перед зеркалом и знакомым до боли движением растянул по губам блеск. – Тебе какой глаз больше нравится: этот – он показал на левый, на котором нарисовал стрелку, растушёванную по направлению к виску, - или этот, - правый он просто обвёл. Зрелище было психоделическое.
- Мне нравятся оба…
Билл неопределенно хмыкнул и продолжил всматриваться в своё отражение.
- Билл…Ты знал, что… Ну, насчёт Георга…
Обернувшись, Билл улыбнулся.
- Кажется, только ты об этом не знала! Над ним даже Анька посмеивалась! Если хочешь знать, это меня бесит! - Билл затараторил так, будто давно хотел сказать мне об этом, но не говорил.
- А меня бесит, когда ты тарахтишь сто слов в минуту, как швейная машинка «Зингер»… И когда ты относишься ко мне, как к своей вещи.
- Я?! К тебе?! Стэсс… - лайнер полетел в раковину, разноглазый Билл обернулся ко мне.
Чёрный ошейник с шипами…
Голая грудь…
Расстёгнутые джинсы…
Рассыпанные по плечам волосы и горящие глаза…
- Ты. Ко мне. Иди ко мне… - мой взволнованный шёпот отдавался эхом от стен ванной комнаты.
Мои пальцы больно ранились о шипы его ошейника, обхватывали его плечи, скользили по его спине…
Мне хотелось забыть обо всём, что сказал мне Том.
Мне хотелось не думать о Георге…
- Стэсс, дурочка… - его голос срывался, перемежаемый поцелуями, - ну как тебе такие мысли в голову приходят?!
- Я - твоя девушка?.. – отодвинув его на расстояние вытянутой руки, я внимательно смотрела в его лицо. Улыбнувшись своей ослепительной улыбкой, он легко преодолел моё сопротивление, притянув меня к своей груди. Прижавшись лбом к моему лбу, он посмотрел мне в глаза.
Этот взгляд пронзил меня насквозь, горячо ударившись где-то внизу, рассыпавшись тысячей приятно-огненных брызг…
Мои влажные карие звёзды…
Мои драгоценные каштаны…
Любимые, самые красивые глаза в мире…
- Ты моя… Самая любимая девушка. Глупая, маленькая и нежная…
Прикосновение его губ напоминало скорее сигаретный ожог, но мне хотелось ещё и ещё..
Его слов…
Его губ…
Его глаз…
Отпрянув на короткое мгновение, я провела пальцем по его испачканной размазанным блеском щеке.
- Так куда ты там собирался?
Пальцы моей левой руки легонько касались чёрной звезды на его животе, обегая её по контуру.
Губы Билла дрогнули. Уклонившись от поцелуя, я повторила вопрос. Он рассмеялся, притянув меня к себе так близко, что мне стало опасно жарко.
- С ума сошла?! Никуда! Никуда я не пойду!!!….
- Уверен? – не в силах сдержать очередной порыв, я прижалась губами к его груди, оставив влажный красноватый след.
- Ммммм… Милая, моя уверенность, кажется, уже упирается тебе в бедро. К чёрту клуб, к чёрту Георга, да всё к чёрту… Меня ничего не волнует, кроме тебя...
- Даже… - я позволила ему увлечь меня за собой в направлении кровати, держа за лязгающий ремень, - даже если я скажу тебе, что хочу переехать отсюда?
Ни секунды паузы. Лёгкий толчок.
Падаю спиной на постель, успевая почувствовать лёгкий холодок под ложечкой, как на аттракционе…
Под спиной чёрный шёлк, который так любит Билл: приятная скользкая прохладная простыня…
Ловкие пальцы Билла … Кажется, одежда тоже была послана к чёрту…
И вот его лицо уже близко-близко. Я ловила его дыхание, пытаясь увернуться от его требовательных губ. Прижав меня своей грудью, он, наконец, проговорил:
- Даже если ты скажешь, что целовалась сегодня с Томом – он давно этого хотел, и я его понимаю… Да к чёрту, даже если и так… Переехать хочешь? – ощутимый щипок за внутреннюю сторону бедра – как месть за засос на груди – заставил меня выдохнуть. Билл накрыл мои губы поцелуем и, отпрянув, рассмеялся. – Один:один. Переехать… Тогда тебе придётся взять меня с собой… понятно тебе?!
Ещё десять минут назад мне хотелось дать ему пинка под зад, сказать: «Катись в клуб, Билл и что хочешь там делай!», чтобы потом рыдать в подушку от осознания собственного несчастья. А сейчас.. Сейчас мне казалось, что ничего лучше быть не может.
Его слова, сказанные в лёгких проблесках покоя между приступами страсти, казались мне музыкой…
Кажется, Билл это чувствовал…
- А что… Что скажет Йост, и вообще…
- Да к чёрту всё это, Стэсс… Если я сейчас буду думать об этом… Если я буду думать о Йосте и всех сейчас… У меня крыша переедет. Оно тебе надо? Расслабься…
Вдох…
Выдох..
Слова..
Поцелуи…
Билл..
Да, Билл… Да…


(С) Рита Диен, она же Соната_Арктика, декабрь 2007