Это цитата сообщения -Kaunotar- Оригинальное сообщение

Не зови меня с собой... Часть 1

[420x485]
Микрофон под пальцами был холодным.
Гораздо больше мне нравился честный и беспристрастный прицел моего фотоаппарата, но… Фотограф я днём. Предпочитаю чёрно-белые снимки или изящную сепию. А редакции предпочитают покупать мои работы, не торгуясь.
А началось всё так…

Как-то раз и на удачу притащила знакомому редактору снимок, сделанный в центральном парке: парочка молодых людей, голуби вразлёт… Журнал у него был толстый и глянцевый, так что меня порядком стремало. Повертев его в руках, он хмыкнул. «Прогонит», подумала я, и мысленно сжалась.
- Тысяча.
- Чего?
- Латов, дурочка, чего же еще. Могу дать в евро, если хочешь…
Тогда я впервые почувствовала вкус удачи. Юрмала - город курортный, но небольшой. Поэтому, когда я поступила в школу фотографов агентства РЕЙТЕРС, я даже не думала, что мои снимки можно будет продать ТАК дорого.
Ну и… Что скрывать, «щёлкать» мне нравилось.
А пение... Пение всегда было только моим хобби.
Однако, приехав в Германию, мне приходилось совмещать приятное с полезным, хотя… Обе мои достаточно творческие профессии сложно было считать пыльными. Особенно эту…
В луче софита, на сцене, в одиночестве с микрофоном.
Мне нравилось видеть, как мой чуть хрипловатый голос цепляет людей, которые перестают играть, жевать и прочее… И плевать, что платят мне только лаки-фишками.
И даже не потому, что у меня подруга-крупье.
Нет. Казино «Феникс» в Магдебурге я люблю за другое…
Здесь всегда можно поймать интересные кадры, услышать полезные факты – всё, что делает мою дневную работу в сто раз интереснее.
Да, иногда я папарацци. Но очень высокого класса.
Петь, не думая о смысле слов, осматривая зал в поисках новой жертвы для своего объектива, просто пропуская мелодию через тонко сомкнутые связки, мимо души, мимо сердца...
С Агатой, моей подругой-крупье, мы познакомились в Юрмале, два года назад, во время фестиваля «Новая Волна». Признаюсь честно, я пробовалась, но не прошла. Раймонд Паулс, помнится, сказал мне:
- Марго, у тебя дивный голос. Но у тебя мало темперамента в песне. Ты не хочешь отдавать...
Правда. Я привыкла брать. Отдавать – это не ко мне. Однако после слов маэстро мне стало грустно. Ну что ж... Из-за этого чёртова конкурса я поссорилась с родителями, с парнем... Хотя, к чёрту парня, с ним давно пора было поссориться. Поскольку домой мне всё равно не хотелось, я решила потратить деньги, отложенные на участие в конкурсе.
Потратить в казино.
Странно, что охранник не помешал мне ввалиться в игровой зал в драных джинсах. Может потому, что они были засыпаны стразами? Взъерошенная чёрная стрижка с мокрой укладкой делала меня похожей на мальчишку, хотя лицо у меня было совершенно не мальчишеское. Может, суровое сердце за бронежилетом смягчилось, увидев, каким широким жестом я выложила кучу денег в обмен на фишки? Мне было не жаль, хотя каждый евроникель в этой пачке цветных бумажек был мной заработан. Просто... Мне хотелось ещё раз проверить свою удачу.
Стоит говорить о том, что в тот я проигралась под чистую?
Очень символично.
Потом Агата говорила, что наблюдала за моим столом, что я ничего не понимаю в игре в рулетку, что я хаотично делала ставки...
Да, это так. Но в тот момент мне просто казалось, что моя жизнь идёт не так, как надо. Мне хотелось перемен, хотелось объявить протест сегодняшней неудаче.
Когда ко мне подошла Агата, я молча курила и улыбалась.
- Привет. Я Агата. У меня смена закончилась. Поболтаем?
Честно говоря, болтать мне не особенно хотелось, но что-то подсказывало мне, что дежурной улыбкой я не отделаюсь. К моменту появления Агаты, я успела отшить двух назойливых кавалеров, отказаться от пары нескромных предложений и от шампанского за счёт заведения. Девушки ко мне, слава Богу, пока не подсаживались. Посмотрев на высокую голубоглазую блондинку сквозь сигаретный дым, я пожала плечами.
- А я Маргарита. Можно просто Марго. Мне так удобнее.
Разговор тогда был недолгим, а вот дружим мы уже два года.

Глядя в зал, я поискала глазами свой стол, на котором всегда валялся мой «вечерний» фотоаппарат – тонкая цифровая камера. Как раз в этот момент в поле моего зрения попало весьма экзотичное трио. Девушка блондинка в джинсах с такой низкой посадкой, что я, казалось, прямо со сцены видела её лобковую кость. Впрочем, почти весь открытый живот прикрывали руки её молодого человека. Я едва не запнулась в середине припева, когда они бесцеремонно уселись за мой стол и принялись болтать. Спутник блондинки вертел в руках мой фотоаппарат.
Какая наглость.
Из-за козырька кепки я не видела его лица, но…
Чёрт подери, это Том Каулитц. С братом и девушкой, которую в Европе знают, как Трину.
Вместе с недовольством во мне медленно зрел план…
Фотки с этой парочкой пойдут просто на ура.
Зная Томаса с его стремлением целоваться на людях это было довольно лёгкой задачей. Осталось только дождаться их ухода, обмануть Саки, охранника Токов и проследить за парочкой до места ночёвки.
Мои голубки…
Я улыбалась, зная, что остался только припев – и я смогу напрямую заняться осуществлением плана. Из нагло занявшей мой столик тройки меня слушал только Билл. Видимо, это у него профессиональное…
Сойдя со сцены, пропуская аплодисменты мимо ушей, я пошла прямо к своему столику. Администратор уныло пожал плечами: звёзды есть звёзды. А то, что я приношу этому заведению деньги (даже процент от гонораров за стрёмные фотки знаменитостей) уже не в счёт. Что ж…
Я девушка уверенная, разберусь сама. Подмигнув администратору, я подошла к Тому сзади, и выхватила фотоаппарат из его руки.
- Эй, что за шутки? – возмутился он, полуобернувшись, - коллега?
От него сильно пахло виски, но он был абсолютно уверен в собственной правоте.
Господи, ему только восемнадцать, а столько секса во взгляде…
Нет, мальчик, нет. Это не кулисы стадиона, не Фан-зона с фанатками.
Это моя территория.
- А я её знаю, - улыбнулась Трина, - она фотограф. Её работы даже в «Космо», я видела, - громкий шёпот заставил Билла Каулитца, который натянуто улыбнулся, заливаясь краской по брови.
Ну конечно, я фотограф. Днём. А ночью у меня фотоохота на таких как ты дурочек, виснущих на богатых избалованных мальчиках вроде братьев Каулитц.
- Поющие фотографы? – Том вздёрнул бровь, рассмеявшись - детка, ты просто блондинка или перепила? – сказав это, он едва не завалил её на пол в поцелуе. Отпустив Трину, он снова обернулся ко мне. – Ну, если так, то.. Двойной респект. Твой фотик? Хорошая мыльница…
Я фыркнула. Мыльница! Знал бы ты, Том Каулитц, скольких трудов и нервов стоило мне запихнуть сложную, чувствительную японскую электронику в непритязательный корпус.
- Угумс, неплохая.
- Знакомиться будем, малыш?
- Том, тебя и без того каждая собака знает. А я, как видишь, не блондинка. Так что не вижу смысла. Трина тебе всё обо мне расскажет.
Судя по выражению лица Трины, она была готова порассказать обо мне не только то, что вычитала в любимом журнале. Повернувшись спиной, я успела услышать громкий комментарий старшего Каулитца.
- Мдамс. Грудь мелковата, но попа – то, что надо. Как тебе Билл?
- Заткнись, Том, она услышит! – прошипел Билл. Мне было бы смешно, если бы ненавидящий взгляд Трины не упирался мне аккурат между лопаток.
Набрав номер Агаты, я поняла, что сделала это зря: до конца её смены ещё час.
Шайсе..
Ну да, как любой эмигрант, я первым делом выучилась материться на немецком…
Переодеться. Джинсы, курточка, маечка… удобные туфли- в таких даже по карнизам лазить могу. И где Агата???
Когда я нашла её, у меня уже разыгралась мигрень, мне дико хотелось курить и.. мартини. Взъерошив волосы, я заказала нам выпить.
Три мартини в час… Хм… Это лучше, чем «номигрен» - голова стала ясной и почти перестала гудеть. За это время Агата сто раз спросила, почему я нервничаю.
- Расслабься, завтра всё равно воскресенье…
Мысли мои были далеко. Зажав очередную сигарету в уголке рта, я наблюдала за поведением наших звёздочек. Когда том поднялся, увлекая за собой Трину, я тоже встала.
- Агата…
- Рита, что…
Только она зовёт меня Ритой, и только ей я это прощаю.
- Я вернусь через час. Окей?
- Я подожду тебя, хотя.. Я очень хочу домой
Боже, ну почему она типичная прибалтийская светловолосая девушка, а я в жизни никому не могу доказать, даже помахивая паспортом с фамилией Петраускас, что у меня тоже характер нордический? Мои серые глаза никогда не вызывают столько сочувствия, как ярко-голубые и нежные глаза моей подруги…
- Если меня не будет через час, езжай домой.
Я выскользнула из казино минутой позже обнимающейся парочки Том-Трина.
Здорово, что я в своё время преодолела свою боязнь мотоциклов, потому что в вечернем потоке машин уследить за джипом Тома, который нёсся на приличной скорости, было сложновато. Огромную машину бросало от обочины к обочине; то и дело водители со встречной возмущённо сигналили: пьяный Том вёл очень неаккуратно.
Неужели ему так наскучила жизнь, что он совсем не боится смерти?
И куда, чёрт подери, он направляется?
Свернув с магистрали, мы медленно, но уверенно ехали в сторону загородной зоны.
Под мотоциклетным шлемом этого не было видно, но я улыбнулась, вспомнив, что в последнем интервью Том брякнул что-то вроде: «Я планирую заняться сексом в этой машине». Неужели это именно тот случай?
Ночь, лес, Кау-джип...
Никакой романтики, вполне в стиле Тома. И ещё 50Сent из динамиков, для полноты ощущений. Впрочем, какой-то рэп и так нёсся из его машины: эдакая музыкальная шкатулка на колёсах...
Заметив, что Том сбавляет скорость, я тоже начала тормозить. Как всё просто, как всё банально! В то время как большинство молодых людей его возраста лихорадочно соображают, куда привести девушку, Том, не раздумывая, забывает о своей квартире и везёт Трину на лоно природы. Король Луи всегда гулял в фамильном парке в Фонтенбло, а что крестьянин голодал, монарха это не... Впрочем, я и не ожидала ничего другого. У богатых свои причуды – этим все сказано. Спрятав мотоцикл в тени деревьев, я пошла вдоль свежих рытвин, которые пропахали в дёрне колёса Кау-джипа. След привёл меня к маленькому пруду, у которого и остановился Том.
Фары он предусмотрительно не выключил.
Трина топлесс сидела на капоте. Лакированный металл наверняка был тёплым – всё невероятное количество лошадиных сил, которое скрывалось в моторе, было напряжено по пути сюда.
Стоп-кадр. Ракурс просто прекрасный.
Завтра-послезавтра ты вспомнишь о моей мыльнице, Том Каулитц.
Сам герой фоторепортажа, ни о чём не подозревая, возился с ремнём своих безразмерных штанов.
Ну, давай же, Том...
Кажется, об этом думала и Трина, которая следила за попытками кавалера со снисходительно-нетрезвой улыбкой.
- Помочь не хочешь? – от звуков его хрипловато-наглого голоса меня передёрнуло. Рассмеявшись, девушка соскользнула к нему навстречу, снимая с него кепку, а потом и футболку. Её пальцы с заострёнными ногтями впились в его загорелую спину...
Судя по лёгкому стону, ему это нравилось...
Они так увлеклись друг другом, что не слышали щелчков фотоаппарата.
Я подошла достаточно близко: у меня всё внутри просто переворачивалось, как у охотника на вечернем африканском сафари. Адреналин так и кипел в крови, смешиваясь с чем-то, ранее мне неизвестным, тёмным, горячим...
Сквозь призму объектива Том казался мне симпатичным.
В сущности, материал был очень даже неплохой: переключив свою псевдомыльницу на чёрно-белый режим, я сделала пару снимков «для души».
Россыпь пёстрых дреддлоков на лопатках...
Мягкая пластика линий его узкой спины с чёткими следами от ногтей...
Приблизить. Увеличить.
Узкое загорелое предплечье, которое на чёрно-белом снимке станет бархатисто-пепельным...
Круглая ямочка между ключицами...
Нежный контур проступающих под кожей напряжённых мышц...
Тёмная кнопка возбуждённого соска на вчера ещё мальчишеской груди...
Шайсе!!!..
Уменьшить. Откат.
Стоящий вполоборота ко мне Том напряженно всматривался в редкие кусты. Кажется, он заметил меня.
Раскадровка сказочная: полуоткрытые губы, удивлённо изогнутая бровь, напряженная исполосованная ногтями подруги спина...
Красивый, злой, нет, рассерженный охотником зверь.
Ещё секундочку, Том, ещё чуточку...
Секундочку ошалевший от выпитого, от возбуждения и от моей вопиющей наглости парень мне дал. Но не больше.
Какое главное правило на сафари? Нужно уметь вовремя уйти. Но на этот раз чутьё меня подвело. Медленно, но неотвратимо, как Золушка с последним ударом часов, я превращалась из Охотника в Жертву.
Бегал он здорово.
Схватив меня за воротник куртки, Том Каулитц резко потянул меня к себе, по ходу дела срывая мотоциклетный шлем...
Минус триста евро. Новый я сделаю не то, чтобы скоро...
Когда-то в самом начале моей работы на скользкой стезе фотографа, я заказала себе очень удобный корпус для фотоаппарата. При наступлении «пожарного случая», одним движением извлекалась отснятая карта памяти или контейнер с плёнкой. Вот и сейчас маленький, но такой ценный кусочек пластика отстрелянной обоймой упал мне в ладонь. При необходимости можно было пожертвовать камерой. Именно поэтому я не ношу фотоаппарат на ремешке вокруг шеи или запястья: лучше выложить кругленькую сумму денег на новое оборудование, чем позволить сломать себе руки или шею.
Не дать ему увидеть моё лицо...
Повернувшись, я несколько раз нажала на спуск камеры, включив вспышку.
Береги глазки, Томми.
Выругавшись, он зажмурился и с силой пнул меня ногой. Потеряв равновесие, я выронила камеру. Брызнув сколками линзы, она отлетела в овражек.
Чёрт! Чёрт! Чёрт!
Молчать. Спрятать лицо, чтобы он не узнал меня… Хотя Том по-прежнему держал руку у лица и ругался так, что я не могла разобрать и половины слов в его идеальном немецком. Единственное, что радовало меня, так это то, что все слова, что доходили до моего взбудораженного сознания, были мужского рода…Упав вниз лицом, я напоролась щекой на острый гравий.
Чёрт…
Но мне был смешно. Дело-то было сделано.
Поняв, что камера разбита, Том немного успокоился.
Первая подача была кроссовком под дых. Спасибо, по груд он не попал, думал. Что с парнем разбирается. Да и темно было достаточно. Второй удар пришёлся в пах….
Дорогие мужчины, если вы думаете, что только у вас там больное место, то очень ошибаетесь. Боль была очень и очень ощутимой…
Зато Том отстал, увидев, как меня скрючило.
- Так-то, приятель… - в его голосе чувствовалось торжество. Где-то поодаль Трина испуганно вопила: «Тоооом! Тооомас, ты где?». Я представила себе, как она прикрывает руками свои внушительные прелести и мечется в свете фар: стало смешно и, кажется, не так больно.
Кое-как поднявшись, я добралась до мотоцикла. Шлем, чёрт! Первый же пост меня оштрафует. Понадеявшись на позднее время, я стартанула, выжав акселератор до предела.
Заветная карта памяти надёжно лежала в нагрудном кармане куртки. Взглянув на часы, я поняла, что Агата если и ждёт меня, то только дома.
Когда я приехала, она была в ванной. Сбросив пыльную куртку у порога, я прошла в комнату и сразу же плюхнулась за компьютер.
Моё сафари было удачным…
Фотки вышли просто алес: яркие с ярким смыслом… Открыв Фотошоп, я позабыла о саднящей щеке и ноющем теле.
Сафари…
Есть такой обычай: убив зверя нужно опалить ему усы, иначе его призрак будет мучать охотника во сне.
У меня есть правило – никогда не смотреть фотки с охоты сразу.
Но в этот вечер всё пошло не так, как всегда…
Чёрно-белые снимки. Для себя. Открыть….
С монитора смотрел на меня… Нет, не плейбой, не избалованный и искушенный в любви мальчик, которому первый день осени исполнится 19.
На меня смотрел падший ангел.
С тёмно карими злыми глазами.
С блестящей серёжкой в губе…
Со свежими следами отрубленных крыльев…
Когда Агата вышла из ванной, я всё ещё смотрела в лицо на мониторе лэп-топа.
Назавтра в половине глянцевых журналов появился подробный фотоотчёт о досуге Тома и Трины. А я… чувствовала себя слегка сумасшедшей: со всех витрин на меня смотрели злые ангельские глаза…
Кажется, я не опалила усов своему зверю…

(С)Соната_Арктика, Февраль 2008