Легко прослыть человеком творческим. Хватит немного фантазии, чтобы увидеть трагический лик в бледном диске полной луны, и совсем немного чуткости, чтобы коснуться той необъятной скорби, какая выражена в этом лике, и вот на свет является трогательное поэтическое послание.
Творчество - изысканный рецепт, свод точёных правил, холодное ремесло. В чистом виде оно отталкивает своей бездушностью. Подлинную же силу ему даёт талант. Великая мера страданий и потерь, открытая рана и неутолимая страсть, этот цветок зла ищет хорошо подготовленную почву. Идея служения Творческому Замыслу ревнива и жадна до живой крови. Она зреет, тихонько дремлет, неся во сне тысячи соблазнов, а пробуждаясь, превращается в жгучий недуг. В высшем своём проявлении эта фанатичная, почти религиозная идея напоминает самозабвенное мытарство на грани безумия. Она как неустанный поиск философского камня, бессмысленный крестовый поход, мираж. Её возможности ограничены лишь жертвенностью носителя. Талант - мера душевной пустоты, потому что только когда в сердце постепенно умирает всё земное, человеческое, идея служения способна разрастаться до такой степени, чтобы её сияние привлекало последователей и вызывало преклонение.
Мы говорим "талантливый", но, не отдавая себе отчёта, подразумеваем "больной, обречённый, несчастный". Истинно талантливые люди бесконечно одиноки, уязвимы, они словно проводники света из иных миров, но никогда не находят понимания в этом величии своей жертвенности. Вершиной же таланта, горизонтом всех устремлений в безграничном служении является смерть, поэтому любой подлинный творец и в самые беззаботные минуты отчётливо ощущает её незримое присутствие, а наиболее слабые на пике отчаяния способны даже покончить с собой. В своём роде всякий талант уже в какой-то степени мёртв, и при знакомстве с величайшими произведениями искусства всегда различимо леденящее душу дыхание погибели.