Этот рассказ писала моя лучшая подружка. Кто его прочтет, попрошу оставить коммент, это очень важно!

*НАЗВАНИЕ: Новый закат

…Новый закат. Для меня они стали настоящей редкотью. Времени постоянно не хватает, и я почти не вижу солнца. Мир проходит мимо, и даже не успеваешь ничего рассмотреть. Какие-то лица, люди, города, разговоры…Какие-то улицы и отели. Всего этого слишком много для меня одного. И я не привык…
И вот сейчас я стою и смотрю в чье-то чужое небо. Пора задуматься. Я хочу остановиться. Я хочу оглядеться вокруг.
Смотрю в облака, такие холодные, и понимаю, что все в этом мире мне чуждо. Нет ничего родного. Я совсем одинок. Когда я плачу, в моих глазах чужие слезы. Когда я думаю, чьи-то чужие мысли закрадываются в голову. Такое ощущение, будто никто меня не видит и не знает, но я чувствую всех…
Странно. Это странно и дико – все, что происходит со мной. Я стою, облокотившись на перила балкона, вдыхая сигаретный дым, который режет глаза, как будто пытаясь выжать из них слезы. Но слез нет больше. Они ушли. Они все ушли вместе с тобой. И тогда моя жизнь потеряла смысл.
Знаешь, я устал закрывать глаза и видеть калейдоскоп цветных теней. Это изводит меня. Я не привык к этому. Иногда кажется, что все вокруг меня становится прозрачным, невесомым, и тогда я понимаю, что ты все-таки не ушел. Что ты здесь, рядом, в соседнем номере, смотришь телевизор и тоже думаешь обо мне.
Песочные часы. Помнишь, ты подарил их мне в наш день рождения. Ты сказал, что с ними я смогу, наконец, посчитать, за какое время ты накрасишь ногти…Мы посмеялись тогда, но сейчас…
Песочные часы. Смотри, как здорово. Горстка песка просыпается через щель… Время. Оно кажется таким ничтожным рядом с ним. Я думаю о том, что наша с тобой жизнь проходит так же незаметно, как и он, этот песок, утекая сквозь пальцы. Я поднимаю глаза в небо, делаю еще одну затяжку и…Знаешь, Билл, мне кажется, что я чувствую, как через меня проходит время.
Надо менять что-то. Надо думать, что делать дальше. Теперь, когда у нас есть время подумать. Я хочу, чтобы ты доверился мне, чтобы понял, чтобы…полюбил меня заново.
Ты думаешь, я не знаю о том, что ты просыпаешься каждое утро в четыре часа и беззвучно рыдаешь в ванной, выкуривая по полпачки сигарет? Думаешь, я не вижу, как ты старательно замазываешь распухшие глаза черной подводкой? Думаешь, я не догадываюсь о том, как тяжело тебе дается эта улыбка, которой ты привык одаривать всех изо дня в день? Ты привык… Ты ко всему уже привык. Ты привык жить, не видя неба, не чувствуя солнца на своей коже. Ты со всем смирился. Со всем, кроме этой сумасшедшей боли, которая убивает еще кого-то в этом мире каждую секунду. Этот непонятный страх, который преследует тебя… Я не могу смотреть на это. Не могу слышать твои утренние всхлипы. Не могу видеть детектор дыма в ванной, перевязанный салфетками, а под раковиной находить горстки недокуренных сигарет…
Позволь мне помочь тебе. Надо менять что-то, пойми. Надо сделать что-то…
Я тоже медленно схожу с ума. Просто у меня лучше получается превозмогать боль. Знаешь, порой мне кажется, что я вообще ни на что не способен. Не могу даже бросить курить. Я так много раз пытался… Но ты сам знаешь, как это трудно…
Ведь сейчас, когда я смотрю на уличные фонари, зажигающиеся тусклым неверным светом, и на это холодное приторно-золотое небо, то мне кажется, что еще не поздно. Мы можем еще все исправить.
Глаза заволакивает дымом, я начинаю моргать, глаза слезятся…
Стук в дверь. Я оборачиваюсь и вижу тебя. Ты бледен, как и всегда, но стараешься улыбаться, а я делаю вид, что не знаю, что ты сидишь на антидепрессантах.
- Привет. Чем занимаешься?
Я пожимаю плечами. Я не знаю ответа даже на этот вопрос.
- Курю. Хочешь? – протягиваю тебе пачку.
Ты вытягиваешь тонкими пальцами сигарету.
- Можно я прикурю от твоей?
Я киваю, и мы приближаемся друг к другу, разделяемые только двумя сигаретами. Я вижу комочки на твоих ресницах, и понимаю, что у тебя опять тряслись руки, когда ты красился, и что ты опять плакал… Ты затягиваешься и отстраняешься, а потом становишься со мной рядом.
Мы молча курим, и я все с большей ясностью начинаю осознавать происходящее. Я так хочу напрямую спросить у тебя, что происходит, но боюсь разрушить и без того хрупкую связь, которая еще существует между нами. Мы оба пытаемся удержать ее и спасти, но получается это пока только у меня…
- Билл, давай убежим.
Эта мысль появляется у меня из ниоткуда и совершенно внезапно срывается с языка. Ты удивишься. Ты решишь, что я сумасшедший и уйдешь. Ты всегда делаешь так. Ты уходишь, когда боишься чего-то или чего-то не понимаешь. Знаешь, я иногда думаю о воспоминаниях. И тогда…И тогда я понимаю, что все, что ты когда-то любил, все, во что верил, все, кто были рядом с тобой – всего этого нет. Этого нет. Всё это исчезает в миллионах взорвавшихся звезд, в тысячах безвозвратно ушедших ночей, в сотнях ненужных слов, в десятках разбитых сердец, и в одном единственном сегодняшнем закате…
- Давай.
Ты выглядишь спокойным, я смотрю на тебя и не могу оторвать взгляд. Сигарета замирает у твоих губ, а потом выскальзывает из пальцев. Ты смотришь ей вслед, а твоя рука бессильно падает на перила. Потом ты поднимаешь голову, и мы встречаемся взглядами. Билл, я люблю тебя слишком сильно, знаешь ли ты об этом? И то, что ты сказал, кажется мне просто нереальным. Меньше всего я ожидал от тебя такого.
- Куда? – спрашиваешь ты, а я все не могу расстаться с твоими глазами. Ты выглядишь таким непонятым и жалким, твой взгляд такой наивный и беспомощный, и я уже боюсь. Я боюсь потерять тебя, а эти слезы тебя забирают. Ты тонешь в них и мне начинает казаться, что ты не найдешь пути обратно…
- Я не знаю. Куда хочешь. В никуда.
Ты усмехаешься. Отбрасываешь со лба прядь волос, и я вижу, как бессильно опускаются твои ресницы. Я люблю тебя.
- В никуда…Давай убежим, Том. Давай. Давай убежим на край Земли и будем стоять там, стоять и смотреть, как улетают вдаль черные птицы, которые больше никогда не вернутся, мы будем слушать их крики…Нас будет двое. Ты и я и больше никого. И мы будем стоять на краю бесконечного водопада, и видеть, как падают вниз потоки воды…они будут падать и растворяться в белой мгле…
Ты замолчал. А я почувствовал необъяснимую боль. Оттого, что хотел помочь тебе и не мог. Оттого, что хотел стоять на краю бесконечного водопада и смотреть на улетающих навсегда черных птиц и тоже не мог. Оттого, что никак не мог понять, что же творится вокруг меня. Я слишком поздно остановился, понимаешь. Я слишком поздно осознал, что, чем дальше ты уходишь, тем меньше воспоминаний у тебя остается. Когда теряешься в жизни, то можно умереть. А когда теряешься в памяти, то из нее нет возврата.
Я, придурок, думал, что все знаю о жизни, все понимаю. Но нет, настоящая, реальная жизнь выливается тебе на голову незаметно, ты ее даже и не замечаешь. Она оседает на тебе вместе с упавшими звездами, вместе с пролившимся дождем, вместе с потерянными надеждами и несбывшимися мечтами…
- Давай, - я снова смотрю на тебя, но твой взгляд устремлен куда-то вниз. – Давай убежим на край света.
И вдруг…Ты плачешь. Я вижу это по твоим вздрагивающим плечам. Ты пытаешься скрыться волосами, но тебе это не удается.
- Билл?
Я подхожу к тебе и обнимаю. Ты не отталкиваешь меня, но и не приближаешься. Ты не хочешь.
- Билл, что с тобой происходит? – шепчу я, вглядываясь в растворяющийся на западе последний солнечный луч. Он тает на горизонте, и я даже не успеваю ни о чем подумать. Я не в силах что-либо изменить.
Ты падаешь на руки, и я чувствую себя лишним. Мне больно от этой мысли. Больно и плохо. Мне нечего сказать тебе – слов не осталось. И тогда я думаю о той старой песне Синатры, которую я недавно слышал по телевизору. Так это все было ничтожно. Казалось таким незначительным и убогим. Это не стоило внимания. Наверно.
Мотив не выходит из головы, и я начинаю тихонько насвистывать, мои глаза смотрят вдаль, а руки пытаются обнять тебя.
Ты поднимаешь голову и пытаешься отбросить волосы с лица. Тушь потекла, оставив на твоей фарфоровой коже серые потеки, но… О Господи, Билл, ты такой красивый в своей боли…
Я слышу в ушах музыку. Старина Фрэнки поет. Только для меня. И я начинаю вспоминать.
И я понимаю, что все еще помню тот мир, который видел глазами ребенка совсем недавно. Прошло ведь не так много. А сейчас наши с тобой жизни, преломленные призмой этой суки, этого времени, пойманы глазами какого-то незнакомца.
Куда ушли наши сердца, Билл? Куда они ушли?..
И вдруг ты прижимаешься ко мне, льнешь ко мне, и обвиваешь меня руками. Ты утыкаешься носом мне в шею, и я чувствую, как твои слезы, такие горячие, стекают за шиворот.
- Томми…Прости меня за все…
Я обнимаю тебя покрепче. Сигарета уже давно выброшена, но глаза почему-то все еще щиплет. Как будто от дыма…Как будто они слезятся…
- Что с тобой? Почему ты такой?
- Том, я устал…Я устал так жить. Я устал вставать каждый день, оглядываться вокруг и понимать, что все, как обычно, и исправить ничего нельзя. Что все, кто окружают тебя – это чертовы лохи, которые используют тебя ради денег. Что все, кто кричат о любви к тебе – просто похотливые шлюхи, готовые лечь под тебя в любой момент. Что все, для чего ты живешь, уже давно утратило всякий смысл…
Черт, Билли, как же я понимаю тебя…Твоя боль делает меня несчастным, но я вижу все, что видишь ты, дышу тем же, чем дышишь ты, чувствую то же, что чувствуешь ты. И это так должно быть…
Ты мелко дрожишь, весь сжимаешься, и я ничего не могу сказать тебе, не могу сделать ничего…
- Знаешь, Том, я так много лгал, что уже не помню, где правда. Ведь наша с тобой жизнь – это ложь, сплошняком, и поделать с этим ничего нельзя. Я совсем запутался, я не привык к такому…Знаешь, Том…- ты поднимаешь взгляд на меня, и я снова упиваюсь твоими глазами, и я готов умереть прямо сейчас, лишь бы тебе стало легче… - Знаешь, я устал жить, не видя неба…
По твоему лицу скользят слезы, и я чувствую, как одинокая капля сползает по моей щеке. Ты слегка улыбаешься и смахиваешь слезинку ладонью.
- Не плачь, Томми. Ты не должен плакать из-за меня.
- А из-за кого еще? Я могу плакать только из-за тебя. Если тебе больно, то и мне тоже больно. И я…Знаешь, я слишком поздно все осознал. Мы остановились слишком поздно. И…все вокруг изменилось…
Ты все еще улыбаешься.
- Ты ошибаешься. Еще не поздно все изменить. Убежать никогда не поздно…О чем ты думаешь сейчас?
Не поздно…Наверное, нет. Убежать, наверное, не поздно. Но начать жить разве не поздно? Разве такое возможно?.. Не знаю… Но я никогда не скажу тебе об этом. Наверно, уже к первым солнечным лучам следующего дня мы будем на полпути в никуда. Потому что я устал. Я больше не могу рвать твои крики.
- Я думаю…Я люблю тебя, Билл. И еще…Я бросаю курить.
Конец.