Всю Камшу мне испортили.
Точнее, впечатления о фандоме.
У меня ностальгия по тем чувствам, с которыми я читал, например, этот отрывок..

- Прелестно. - Эмиль грациозно поднялся и свистнул, подзывая своего мориска. - Господа, по коням, наше дело развернуть эту толпу и погнать на своих же. Мы такое уже делали.
Тысяча двести человек стремительно, но без суеты в последний раз проверяли сбрую и оружие, садились на коней, занимая свое место в строю. Дик не отступал от Эмиля, убеждая себя, что скакать к епископу еще рано. Мысли о том, что кагеты - союзники, исчезли, так же как ненависть к Рокэ. Юношу захватила волна упрямого азарта, куда более сильная, чем когда он проигрался. Дикон дрожал от нетерпения не хуже Соны, то и дело поглядывая в сторону опушки. Савиньяк поймал взгляд юноши, засмеялся и тронул поводья, сотники последовали примеру своего генерала. Кавалерия стремительно и тихо занимала исходные позиции. Никто не толкался, не спорил, не путался, все было выверено и просчитано еще ночью.
Эмиль удовлетворенно вздохнул и повернулся к окружавшим его порученцам, готовым развести по сотням последний приказ.
- Напоминаю. Сигнал к атаке - мой выстрел. Затем - картечь. Пальнем в упор и вперед! Врубайтесь, куда погуще. Ехать - врозь, орать так, словно нас десять тысяч. Каждый за себя, но и по сторонам смотреть не забывать! Команд не ждать, вперед не лезть, от своих больше чем на сотню бье не отрываться. Наше дело гнать, а не окружать! Ясно?! Пусть удирают, мы проводим. Услышите варастийский рог - все, бал окончен, а пока молчу - резвись не хочу! Бей, коли, руби - не жалко! Все. Пошли.
Порученцы, блестя глазами, бросились к своим, топот копыт слился со стуком сердца.
- Дикон, - генерал подмигнул Ричарду, - твое дело держаться за мной. Учти, это не дуэль, а свалка. Ударил и вперед - дожидаться ответа незачем. Понял?
Ричард кивнул, но ответить не успел. Из-за поворот выскочили "золотые" всадники. Они шли красивым галопом, Дику показалось, что адуаны почти загнали коней, но Эмиль засмеялся и сказал, что полумориски могут скакать и скакать, и их придерживают нарочно. Пронесся последний десяток, в числе которого скакал Жан Шеманталь, и появились преследователи - эти гнали лошадей всерьез. Ричард с удивлением уставился на диковинное зрелище. Назвать то, что, вопя и сверкая на солнце, надвигалось на отряд Савиньяка, регулярной кавалерией, было трудно. (с)