Это цитата сообщения ZlieUlici Оригинальное сообщение
студио '54.
Studio 54: дискококаин |
|
| 26 апреля 1977 года в Нью-Йорке открылся клуб, который вскоре станет домом не только всех богатых и известных модников Запада, но и Меккой диско-культуры, пышным кокаиновым царством культурного авангарда Речь идет о «матери всех клубов» — клубе “Studio 54”. Клуб разместился в здании старого театра и телестудии. В 1927, когда здание только построили, здесь находилась компания “San Carlo Opera”. Позже здание успело побывать в руках у таких известных театров как “The New Yorker», «Casino the Paris», «Federal Music Theatre”, а с 1943 стало принадлежать телестудии “Columbia Broadcasting (CBS)”. Здесь записывали, к примеру, шоу Джонни Карсона, а также занимались озвучкой телевизионных и радиопрограмм “CBS”. Несмотря на то, что эта студия была О том, чтобы превратить старый театр в ночной клуб, подумывали многие, но реализовали эту идею Стив Рубелл и Ян Шрагер (Steve Rubell and Ian Schrager). Парням так понравилось место, что уже спустя неделю после их первого визита на «Студию» они подписали все должные бумаги. «Идея состояла в том, — говорит Ян Шрагер, — что я должен был построить клуб, а Стив — покорить Манхэттен». Шрагер вспоминает: «Это место произвело на нас сильнейшее впечатление. Очень много света. Это было, как Содом и Гоморра. Другое сравнение мне не приходит в голову». До «Студии» Стив и Ян уже работали в клубном и ресторанном бизнесе, и владели клубом в Квинсе, который назывался «Очарованный Сад» («Enchanted Garden»). Третьим партнером Стива и Яна был Джек Души (Jack Dushey), который смыслил в торговле. Именно он стал финансовым директором «Студии». Парни пришли к нему сразу после того, как нашли помещение для нового клуба — Души дал им пару сотен тысяч долларов и сказал: «Возьмите деньги, но я хочу 50% чистой прибыли». Ремонт старого театра и его перевоплощение в храм вечеринок заняло приблизительно год и около $700 тыс. Для организации помпезного открытия «Студии» парни наняли свою старую подругу Кармен Д’алессайо (Carmen D’Alessio), чтобы она приглашала только «правильных» людей и работала в качестве 26 апреля 1977 у клуба собралось несколько тысяч человек, но многим из приглашенных так и не удалось пройти внутрь — помещение «Студии» трещало по швам, и это притом, что новый клуб был огромен — приблизительно 100х80 метров. Внутри была танцевальная площадка, балкон, где размещались столики для гостей, обтянутые серебряной тканью диваны по периметру танцпола, зеркальный, инкрустированный бриллиантами бар, мостик в «поднебесье» клуба, переплетения проводов, света, колонок и прочей дорогостоящей, лучшей по тем временам аппаратуры. «Студия» явилась воистину гигантским и роскошным организмом. На третьем этаже располагалась Резиновая Комната с баром в стиле Комната “V.I.P.” находилась в подвале клуба. «В этой комнате постоянно менялись декорации, лучшие художники развешивали здесь свои картины, — рассказывает главный официант заведения Паоло Миранда (Paolo Miranda). — Особо мне запомнился «пинбол» Элтона Джона, белые пластмассовые стулья, и постоянные вечеринки, которые устраивала тут «Студия» для всяких Своим сетом открывал первую вечеринку «Студии» Риччи Кацзор (Richie Kaczor). Первый трек, прозвучавший здесь был “Devil’s gun” группы C.J. & Co. «Риччи был невероятным продолжает свой рассказ Паоло Миранда. — У него были очень плавные переходы, он смешивал песню на протяжении целых десяти минут, без швов. Публика постоянно была на взводе. Сегодня Талантливый DJ Ники Сиано (Nicky Siano) проработал в «Студии 54» всего полгода, и был уволен, так как часами не покидал клубных туалетов, накачиваясь наркотиками, вместо того, чтобы играть за диджейским пультом. Позже он откроет свой собственный клуб “The Gallery” и бросит принимать наркотики. Одним из наиболее запомнившихся ему сетов собственного изготовления будет игра на дне рожденья у Бьянки Джаггер (Bianca Jagger), когда она приехала в клуб на белом коне с обнаженным разрисованным кучером. «Я никогда не забуду увиденное в “V.I.P.” комнате «Студии», — говорит Ники. — Никогда ещё Содом и Гоморра не превращались в детский сад». У «Студии 54» был крайне жесткий фэйс-контоль. Стив и Ян хотели видеть в своем клубе особый микс избранных людей. Попасть сюда было практически невозможно. Порой в «Студию 54» не пускали даже наиболее пафосных знаменитостей Нью-Йорка, если они каким-либо образом не соответствовали требованиям владельцев клуба. Шер была шокирована, когда ей не разрешили войти в этот сверкающий центр ночной жизни Манхэттена. «Но я же ШЕР!» — воскликнула она. И тут же получила ответ охранника: «Я знаю, кто вы». Стив ежедневно инструктировал своих «секьюрити», чтобы каждый вечер здесь собирались только особые люди. Для Стива не имело значение, насколько ты известен или богат, ему просто требовалась избранная, специфическая аудитория, лицо которой определяла каждая конкретная вечеринка. Стоявший на дверях Марк Бенек (Marc Benecke), в Очевидцы рассказывают, что Марк был воплощением зла и мечты для многих. Порой он отказывал тебе во входе только потому, что ему не нравилась твоя футболка, макияж или партнер. Люди переодевались прямо на улице перед клубом, чтобы угодить Марку и попасть внутрь. Один из завсегдатаев «Студии» (Майк из Бруклина) делится своими воспоминаниями: «Вы не поверите, чего только люди не делали ради того, чтобы попасть за бархатные веревки праматери всех клубов: женщины предлагали свои тела, мужчины — своих женщин. Как в кошмарном сне, машина взлетала на тротуар, чтобы разогнать охрану, а женщина готова была раздеться догола, чтобы ей разрешили зайти (она-таки разделась и зашла)… Предлагались многотысячные взятки, но это, как правило, не работало! Прямо с порога вы попадали в эпицентр вечеринок всего мира! Даже просто поднявшись на балкон и глядя сверху на это действо — свет, танцующих, осыпаемых Был случаи, когда отдельные клаберы забирались на крышу «Студии» и пытались проникнуть внутрь через вентиляционные шахты. «Фэйс-контроль сделал этот клуб популярным, — говорит Паоло Миранда. — Каждую ночь здесь создавали «салат» из особых ингредиентов». Постепенно вокруг «Студии 54» начала образовываться своя мифология и культурная среда. Люди покупали джинсы от «Студии», майки от «Студии», сувениры от «Студии». Появилась целая плеяда музыкантов, чье творчество было пропитано духом студии. В «Студию» наведывались: Энди Уорхол, Даяна Росс, Лайза Минелли, Майкл Джексон, Элизабет Тейлор, Кельвин Кляйн, Уоррен Битти, Мик Джаггер, Сальвадор Дали, Мадонна и Элтон Джон. И все они так же проходили фэйс-контроль и толпились со всей остальной публикой на улице. «Все знаменитости вели себя как лапочки, — вспоминает Паоло Миранда. — Пожалуй, кроме Сильвестра Сталлоне. Он постоянно выебывался, приходил с тучей охранников, у которых на задницах было вышито «Рокки», и не желал, чтобы Я видел, как дочь одного очень крупного политика (имя называть не стану) с фееричным шорохом нюхала кокаин. Я подумал тогда: «Блядь, будь у меня сейчас камера, я бы сделал себе миллионы долларов». Лайза Минелли поджала меня в раздевалке для обслуживающего персонала и сказала, что однажды, когда она ехала в лимузине на концерт в Мэдисон Сквер Гардене и пила шампанское, по радио вдруг включили диско-версию песни “Somewhere Over the Rainbow”. Она сказала мне, что это невероятно завело её, она бросила бокал с шампанским в окно лимузина и поняла, как сильно люди любят её мать. Она так и проплакала всю дорогу до концерта». «Это был не просто клуб, где детишки закидывались кислотой и плясали под идиотскую музыку, — говорит Август Дарнелл (August Darnell), основатель “Dr. Buzzard’s Original Savannah Band” и “Kid Creole and the Coconuts”. — Всё, что сейчас называют рейвами, я видел тогда, в 1977 году в «Студии 54». Только тогда это было частью мирового движения». «Ты мог прийти голый, принять наркоты, потрахаться в задницу с гостями. «Студия 54» была помесью фильмов Диснея и логова Сатаны, — говорит один из бывших официантов клуба Лени Мьесторм (Lenny Miestorm). — Правда, охранникам велели присматривать за официантами и барменами, записывать сколько и каких наркотиков они принимают, с кем и когда спят и уходят. Я не был откровенным плохишом, хоть и повеселился в те годы на славу». Помимо известных гостей, «Студия 54» прославилась игрой лучших 14 декабря 1978 года 30 агентов американской налоговой инспекции (IRS) ворвались в “Studio 54”, задержали Яна Шрагера и опечатали в подвале мусорные мешки, набитые наличностью, пять унций кокаина и все финансовые бумаги, найденные за потолочными перегородками. Рубелл был арестован позже в тот же день. Ежедневный доход клуба был оценен в 70 тысяч долларов, и владельцы были обвинены в сокрытии двух с половиной миллионов. (Наглая самоуверенность: в 1977 “Studio 54” заплатили «аж» 8 тысяч долларов налогов.) 28 июня им и Джеку Души было предъявлено обвинение в двенадцати пунктах, среди которых значились мошенничество и неуплата налогов. Они отказались признать себя виновными. А затем Рубелл опять оказался на первых страницах всех газет, обвинив Хамилтона Джордана (правую руку тогдашнего президента США Картера) в том, что в апреле «Стив попросту начал сходить с ума от своей власти, — рассказывает его близкий друг. — Он считал себя выше закона. Конечно, во многом виноваты наркотики. Он перестал соприкасаться с реальностью». Несмотря ни на что, вечеринки в “Studio 54” продолжались. В тот сентябрь Рубелл и Шрагер потратили миллион долларов на расширение клуба, был открыт третий этаж с передвигающимся мостиком, парившим над танцполом. В ноябре, после того как Души дал показания против них, они признали себя виновными в неуплате налогов, и в «У нас в жизни был вынужденный перерыв, — говорит Шрагер. — Слава Богу, что мы были вместе и смогли сохранить желание жить. Именно тогда и решили уйти в отельный бизнес. Когда мы вышли, у нас не было ни цента. Я помню, как Кельвин Кляйн предложил нам подписанный чек без суммы (ее мы должны были написать сами). Конечно же, мы оказались». Пока они находились в тюрьме, “Studio 54” купил Майк Флейчмэн, владелец отеля, который заправлял при помощи Кармен д’Алессио, Майкла Оверингтона, ближайшего помощника Шрагера и Марка Бенека, обученного Рубеллом. Но это было уже совсем не то. Даже после того, как их выпустили. “Studio 54” закрылся в 1983 году. Рубелл и Шрагер купили у Флейчмана его Executive Hotel на Мэдисон Авеню и, переименовав в Morgan’s, вскоре превратили его в первый нью-йоркский отель-бутик. Бьянка Джаггер сняла весь верхний этаж и перебралась туда жить. Morgan’s начал приносить прибыль в первый же год своего существования с коэффициентом занятости 96%. Клуб “Palladium”, на устройство которого ушло десять миллионов долларов, открылся в 1985 году, но Рубелл и Шрагер уже не были там владельцами, а всего лишь высокооплачиваемыми консультантами. Поскольку у каждого из них была судимость, они не смогли бы получить лицензию на торговлю алкогольными напитками. Теперь они сконцентрировались на отельном бизнесе. Купили особняк на побережье океана. Шрагер был помолвлен с Деборой Хьюз, работавшей с дизайнером Каролиной Херрерой, а Рубелл начал жить с содизайнером Херреры Биллом Хамилтоном. «У Стивена никогда раньше не было длительных отношений с кем-либо, — рассказывает Хамилтон. — Но с другой стороны, он никогда и не собирался долго жить. Те люди, которые живут в таком ритме,… просто тело и мозг не могут этого выдержать на протяжении долгого времени. Он всегда говорил мне, что предпочитает делать то, что хочет, и жить меньше, вместо того, чтобы ничего не делать и дотянуть до семидесяти пяти». Рубелл и Хамилтон жили на В жилой комнате по обе стороны кирпичного камина находились книжные полки. Отодвинув их, можно было увидеть еще несколько скрытых полочек. «Однажды Стив пригласил к себе Энди Уорхола, — вспоминает Хамилтон. — Вывалил ему гору наличных на столе и оставил одного на пару часиков, чтобы тот мог поиграться с деньгами. Он знал, как это порадует Энди». По словам племянника покойного короля диско Джейсона Рубелла, владельца отеля Greenview в Майами: «Стив знал, как сделать так, чтобы вам было хорошо. Всегда. Если он был под кайфом, то это передавалось и вам. Если ему было хорошо, хорошо становилось и вам». Смерть Стива Рубелла стала неожиданностью для старой «студийной» тусовки. За пару месяцев до своей смерти он рассказал следующую историю: «Я спускался по Пятой Авеню и вдруг увидел всех этих людей, знакомых мне по “Studio 54”. Они выходили из церкви. Их было очень много. Те же люди. Я их знал. Затем я посмотрел на объявление, висевшее на дверях церкви… Оказалось, там проходила встреча общества АА (анонимных алкоголиков)». Нельзя назвать Шрагер вспоминает: «На танцполе творилось безумие, музыка вибрировала по всей комнате, ошеломляющие световые эффекты, секс в туалетах — все это, так сказать, имело место быть. И хотя Эддисон старался впускать исключительно геев, у него ничего не получалось… Я помню, как однажды видел там Бьянку Джаггер. The Rolling Stones устроили там свою вечеринку во время турне в 1975 году. Достаточно было одного Мика Джаггера или Энди Уорхола. Когда Энди Уорхол приходил в клуб, это было «Возникало чувство, что ты каждый вечер идешь в новое место, — говорит Кевин Хейли (бывшая модель, а теперь голливудский декоратор). — Для каждой вечеринки они меняли интерьер. В ночь Халлоуин, проходя через скат в фойе и заглянув в маленькие кабинки, вы могли увидеть как в одной из них семья карликов ест традиционный обед. Это был Покойная мать бывшего президента США Джимми Картера, Лиллиан, была в “Studio 54” лишь однажды, но после этого сказала бессмертные слова: «Я не знаю, что это было — ад или рай… Но это было абсолютно бесподобно!» Вспоминает очевидец: «Это были лучшие времена. На рубеже 70– |
