Да уж. Совсем ваш покорный забросил этот дневник. Ну не люблю я ли.ру, и все тут. Да и времени писать особенно нету: через неделю прослушивание. Музыкант ваш дворецкий... вот так вот. Честно говоря, немного лень. Причем, лень абсолютно все. Так, чем бы порадовать дорогое лирушное сообщство?))) Думаю, вам не помешает прочитать, мой яой... а то не будет представления о том, что бывает, когда под действием арбузного укропа к человеку(к нелюдю, кстати, тоже может) прилетает зеленая слэшерская фея вдохновения с огромной мухобойкой...

В тот летний вечер было довольно тихо, однако ветра не было, отчего в воздухе стояла сильная духота. Улицы города были пустынны, в воздухе витало спокойствие и умиротворение, но эти ощущения были слишком сильны, сильны настолько, что казались гротескными. Город как будто растворялся в синеватой дымке наползающих сумерек. Мортимэр шел по безлюдному переулку, наблюдая за облаками, медленно наползавшими на тусклый, едва различимый в небесной синеве, полумесяц. По сути дела, такой вечер не мог сулить ничего, что могло бы внушать доверие или наоборот, пренеприятную ситуацию; попросту говоря, не было ничего заурядней, чем такой конец дня. Откровенно говоря, для Мортимэра вряд ли что-то могло быть необычным, для него каждый день был чем-то из ряда вон выходящим для большинства мужского населения этого города. Точнее, если бы кто-то знал об этом. Знал о том, что то, что они презирают имеет место быть в этом городке. Дело в том, что Мортимэр был не вполне… в общем, он был гомосексуалистом. На самом деле, этого никто не замечал. Его самого мало кто замечал. Однако, если Мортимэр хотел какого-то человека, он добивался его любой ценой. Можно бесконечно долго вести дискуссии и думать, что заставило беднягу переключить свое внимание на мужчин, однако причина проста. Более того, она даже элементарна. Банальное разочарование послужило толчком к столь исковерканному представлению о том, какого пола должен быть человек, с которым ты спишь. До смерти той, которая была ему дороже жизни, Мортимэр был совершенно обычным мужчиной. Однако, не только смерть любимой оказало на него такое действие. После трагического случая, после которого оборвалась жизнь несчастной, Мортимэр узнал, что девушка была с секретом. Она оказалась обычной шлюхой, которая была готова задрать юбку перед всяким встречным. Но что можно было взять с грязной нимфоманки? Мортимэр забыл ее, он решил не омрачать память о тех прекрасных днях и ночах, которые они проводили вместе. Однако прошлого было не вернуть, леди оставила ему разбитое сердце и ненависть к женщинам. Но, это все осталось в прошлом. Поэтому, самое время вернуться в настоящее. А в настоящий момент Мортимэр шел по вечерним улицам, вдыхая пыльный воздух, еще не остывшего после жаркого дня, города. Он торопился на встречу к своему возлюбленному, Рэю. Ему нетерпелось оказаться в его объятиях, таких надежных, но в то же время нежных, он ждал того момента, когда их тела соединятся в единое целое, воспылав дикой страстью. Наконец, Мортимэр увидел высокий шпиль церкви, за которой находилась скромная обитель Рэя. Повинуясь внезапному порыву, Мортимэр резко перешел на бег, и остаток пути буквально пролетел, не чувствуя под ногами асфальта. Лишь у ворот церкви он остановился, чтобы перевести дух. Затем прошел несколько сот метров до дома Рэя и постучал в дверь. Как и ожидал Мортимэр, дверь с легким скрипом открылась, как бы заманивая в черную, но такую манящую, глубину дома. Он вошел в коридор, дверь за ним с таким же легким скрипом закрылась. Мортимэр шел по знакомому маршруту: коридор, за ним гостиная, лестница, второй этаж, спальня. Однако, огонь в камине и тень, которую отбрасывал человек, сидевший в кресле заставили его остановиться в гостиной.
-Ты задержался, Мортимэр, - сказал человек, сидевший в кресле.
Лица говорившего не было видно, но Мортимэр узнал голос Рэя.
-Прости, что заставил тебя ждать, - в голосе Мортимэра чувствовалось нетерпение. Дальнейшие слова были ни к чему.
Рэй встал с кресла и подошел к Мортимэру. Их губы соединились в сладострастном поцелуе. Они целовались, наполняя друг друга обжигающим соком, имя которому – желание. Рэй медленно, но нетерпеливо начал спускаться губами все ниже и ниже, оставляя на бледной коже Мортимэра красноватые засосы…
А за окном, приветствуя ночь, которая окутывала город мягким покрывалом прохлады, пел соловей. Но ни он, ни месяц, освещавший улицы лучше всякого фонаря, ни случайный прохожий не могли слышать, что в упоении шептали друг другу двое, срывая с себя ненужные одежды; никто не мог видеть, как Рэй, опустившись на колени, покрывал поцелуями разгоряченный низ живота Мортимэра, как он в упоении ласкал его член, не пропуская ни миллиметра между крайней плотью и мошонкой, как Мортимэр, устав от сладостной пытки, резким, но нежным движением развернул Рэя спиной к себе, прошептав ему что-то на ухо, после чего Рэй встал на четвереньки, а Мортимэр, упав на колени, вошел в его разгоряченную плоть. Тела стали единым целым, казалось, что даже пульс у них один на двоих. Сердцебиение учащалось, предвещая скорое наступление оргазма…
Камин погас, поэтому то, что происходило дальше, нам неизвестно