Сидеть на кровати и смотреть на часы на столе, пытаясь рассмотреть, сколько времени. Il fait chaud chez vous? Putain, je n'arrive pas à comprendre si c'est toi qui me manques où c'est moi qui te manque. Бежала, писала сообщения.
Сколько лет, сколько зим; знаешь, бывают моменты, когда кровь приливает к голове, темнеет в глазах и на две-три секунды ты перестаешь что-либо воспринимать. А это ты - ты стоишь и держишься за поручень, и я вижу твое лицо таким, какое оно есть, а на тебе та куртка, нет, ветровка, нет, почему я чувствую, что пишу портретную зарисовку для зачета, ты стоишь и одной рукой держишься за поручень, а другой достаешь из левого, от тебя правого, кармана мятый носовой платок, а я смотрю на него, и мне хочется закричать или засмеяться или убежать в другой конец вагона этого метро и закрыть лицо руками или пробежать через окно. Но бежать нельзя, ни в коем случае нельзя, бежать еще вернее способ остаться, еще вернее способ снова впасть, снова дать повод понять себя неправильно.
А я, я еще помню себя на балконе Нижнего города, предоставленной самой себе всеми, в семь часов вечера, в одиннадцать, в два, в три, в четыре, в пальто или свитере, и дымдымдым. Знаешь, я скорее поверю, что я все еще стою там, смотрю на эту реку, ну как ее, и представляю все это, нелепый плод воображения, понимая, что мне еще долго будет не вырваться из этого мгновения.
Не пойми неправильно. На тех фото я вполне счастлива.
Кто-то говорит "Не сгорай", кто-то поет об этом, я говорю тебе, что лучше сжигать.


Since we're feeling so anesthetised
In our comfort zone
и т.д., и т.п.