Отчаяние(Рассказ)
Светлые образы счастья в его сознании тускнели и таяли, будто бы не было никогда ни семьи, ни любимой работы, ни друзей. Его волосы, окончательно поседевшие от непрерывных стрессов, были собраны в длинный неопрятный хвост, так, что от висков свисали несколько выбившихся прядок. В его глазах отражалась абсолютно бессмысленная пустота. Его душа была прозрачна, словно родниковая вода. И только небольшой осадок бессмысленной злобы и боли на дне подсознания пробуждали чувство необратимого отвращения к себе.

Игорь сидел в старом деревянном кресле, спиной к окну; непрерывно курил, и периодически поглядывал то на наручные часы, то на лежавший на столе старый блестящий коллекционный револьвер

Smith

and

Wesson

. Мобильный телефон был отключен и лежал поверх двух чистых листов бумаги возле револьвера. Света, исходящего из под абажура настольной лампы, хватало только на небольшое пространство вблизи стола, так что Игорь оставался в тени. Он старался ни о чем не думать. Любая мысль порождала в нем отчаяние. Последние две недели он заглушал боль алкоголем. Но так невозможно вернуть ни денег, ни семьи, ни счастья, и он это прекрасно понимал. Долгов за его душой накопилось столько, что уже не от кого было ждать помощи. Ему никто не доверял. Семья была разрушена, а для инвесторов он стал первостепенной мишенью.
Заскрипела дверь, мужчина приподнялся с кресла.

- Можно? – в комнату вошел Сергей, последний компаньон Игоря, попавший в ту же ситуацию что и он.

Вошедший выглядел еще более измотанным, чем Игорь. Он не переставал почесывать ладонь правой руки, что выдавало его постоянный невроз.

Сергей прошел к столу, внимательно, на сколько позволяло освещение, оглядел партнера и тяжело опустился в кресло напротив него.

На вид он был гораздо старше Игоря. Его лицо было испещрено глубокими морщинами, а короткие зачесанные на пробор волосы, седыми были только у корней. Страшась старости, Сергей каждую неделю подкрашивал их в черный цвет. Его мимика и тембр голоса никогда не выражали никакого оптимизма, но в этот вечер он был особенно печален.

Не было приветствия, только тяжелые взгляды в сторону оружия.

- Ну что, начнем? – произнес Игорь.

Компаньон кивнул и вынул из нагрудного кармана авторучку.

- Не забыл? Ты завещаешь мне все, что имеешь, и я делаю то же самое, – Сергей снова кивнул. – Только так один из нас сможет расплатиться по долгам…

По лицу Игоря проскользнула горькая усмешка.

Около десяти минут они молчали, шурша своими листами бумаги, и изредка поднимая головы в задумчивости.

- Все, – сказал Сергей.

- Я тоже закончил, – они переглянулись.

Игорь взглянул на часы:
:

- Через три минуты сюда войдет мой нотариус, и после… для нас все закончится, – он глубоко вздохнул и откинул голову на спинку кресла. Сергей молчал.

Ровно через три минуты в дверь постучал и, не спрашивая позволения, вошел молодой человек.

- Добрый вечер, – обратился он к присутствующим, но те ничего не ответили.

Игорь протянул ему листки с завещаниями.

Пока юрист возился с документами, Сергей непрерывно чесал свою правую ладонь и, с какой-то необъяснимой надеждой глядел на партнера.Но тот, ощущая на себе тяжесть его взгляда, не поднимал глаз, снова и снова затягиваясь очередной сигаретой.

- Я закончил, – произнес нотариус и, постояв немного в нерешительности, вышел из комнаты.

- Закрой дверь на ключ, – обратился к Сергею его компаньон.

Тот поднялся с кресла, запер дверь, оставив ключ в замочной скважине, и вернулся на свое место.

Медленно, оттягивая каждую секунду, почти спокойно, Игорь зарядил один патрон в

Smith

and

Wesson

и провернул барабан.
- Я начну, – сказал он, приставил холодное дуло к виску и нажал на курок.

Выстрела не последовало. Он глубоко вздохнул и протянул оружие партнеру. По щеке Сергея скатилась крохотная одинокая слеза.

- Я не могу, – прошептал он.

- Нажимай! – вскрикнул Игорь.

Сергей нажал, но прозвучал лишь тихий щелчок, который будто бы говорил ему: «Не сейчас, брат».

- Второй раз будет труднее, – свисающие пряди седых волос Игоря промокли от пота. Он вытер рукавом лоб и убрал волосы за уши.

Трясущейся рукой мужчина взял револьвер, надавил на курок - тут же раздался оглушительный выстрел. Сергей зажмурился. Следующее что он услышал, это был стук выпавшего из руки Игоря оружия.

Сначала Сергей прибывал в оцепенении. Потом, отойдя от шока, разрыдался. Он поднялся с кресла, ноги его почти не держали, а руки тряслись, будто в лихорадке.

Он посмотрел в остекленевшие глаза Игоря. «Нет, так быть не должно» - подумал он. Пробормотав сквозь слезы что-то невнятное, он поднял револьвер, достал из кармана брюк покойника небольшую коробку патронов, и, трясущимися пальцами зарядил один в барабан, провернул его и приставил дуло к своему виску. В дверь настойчиво стучали. Сергей нажимал и нажимал на курок. Из восьми зарядов он успел использовать только семь, прежде чем, сломав дверь, в комнату ворвались нотариус и несколько полицейских. Один из них выхватил у Сергея револьвер и разрядил его.

- Смерть сделала свой выбор, – произнес полицейский.

Сергей рыдал, стоя на коленях и глядя, как выносят из комнаты безжизненное тело Игоря.